Неточные совпадения
Упала…
«Здесь он! здесь Евгений!
О Боже! что
подумал он!»
В ней сердце, полное мучений,
Хранит надежды темный сон;
Она дрожит и жаром пышет,
И ждет: нейдет ли? Но не слышит.
В саду
служанки, на грядах,
Сбирали ягоду в кустах
И хором по наказу пели
(Наказ, основанный на том,
Чтоб барской ягоды тайком
Уста лукавые не ели
И пеньем были заняты:
Затея сельской остроты!).
— А ведь я к вам уже заходил третьего дня вечером; вы и не знаете? — продолжал Порфирий Петрович, осматривая комнату, — в комнату, в эту самую, входил. Тоже, как и сегодня, прохожу мимо — дай,
думаю, визитик-то ему отдам. Зашел, а комната настежь; осмотрелся, подождал, да и
служанке вашей не доложился — вышел. Не запираете?
Полчаса спустя
служанка подала Анне Сергеевне записку от Базарова; она состояла из одной только строчки: «Должен ли я сегодня уехать — или могу остаться до завтра?» — «Зачем уезжать? Я вас не понимала — вы меня не поняли», — ответила ему Анна Сергеевна, а сама
подумала: «Я и себя не понимала».
Маслова всё еще
думала и продолжала уверять себя, что она, как она это высказала ему во-второе свидание, не простила ему и ненавидит его, но она уже давно опять любила его и любила так, что невольно исполняла всё то, что и чего он желал от нее: перестала пить, курить, оставила кокетство и поступила в больницу
служанкой.
Он сначала мысленно видел себя еще ребенком, белокурым, кудрявым, резвым, шаловливым мальчиком, любимцем-баловнем родителей, грозой слуг и особенно
служанок; он видел себя невинным воспитанником природы, играющим на коленях няни, трепещущим при слове: бука — он невольно улыбался,
думая о том, как недавно прошли эти годы, и как невероятно они погибли…
— Это уж, — говорю, — твое распоряженье, а они очень могли бы быть в прислуге; ну, а прочие в этом числе, конечно, старый да малый, тут, я
думаю, старые слуги и
служанки твоего отца или их дети, куда их девать? Или потом мужик какой-нибудь бессемейный от старости или за хворостью обеднеет, его берут в дворню; вот ведь как дворни большие составляются: почти по необходимости.
Мы уже начали кушать, болтая о пустяках, когда вошла Мария. Дверь, в которую она вошла, была за моею спиною, ее легкую поступь Я принял за шаги
служанки, подававшей блюда, но Меня поразил носатый Топпи, сидевший напротив. Глаза его округлились, лицо покраснело, как от удушья, и по длинной шее волной проплыл кадык и нырнул где-то за тугим пасторским воротничком. Конечно, Я
подумал, что он подавился рыбьей костью, и воскликнул...
«Бедная! как сладко спишь ты! —
подумала служанка. — Может статься, видишь своего полюбовника во сне и не ведаешь, что против тебя замышляют. И я, окаянная, попала к тебе на этот раз! Что ж? кабы не я, сделала бы это другая».
Служанка подивилась, однако не стала беспокоить Елену, а сама затопила все печи, но потом
подумала...
«Рапо и верная
служанка!.. Недурненькие штучки для начала», —
подумал Фебуфис и затем спросил...
"Наверное, про меня", —
подумал Вадим Петрович, и голос
служанки был ему еще неприятнее, чем прежде, в Париже.