В один, например, из сентябрьских дней, которые часто в Москве бывают гораздо лучше июньских, барон и Анна Юрьевна гуляли в ее огромном городском саду по довольно уединенной и длинной аллее. Барон
сломал ветку и стал ею щекотать себе около уха и шеи.
Сломав ветку берёзы, она отбросила её прочь, как раз под ноги горбатому Сене, который подходил к скамье, ещё издали сняв просаленную, измятую чёрную шляпу.
Неточные совпадения
Тогда он отправлялся в лес и ходил по нем большими шагами,
ломая попадавшиеся
ветки и браня вполголоса и ее и себя; или запирался на сеновал, в сарай, и, упрямо закрывая глаза, заставлял себя спать, что ему, разумеется, не всегда удавалось.
Она
сломала длинную
ветку, положила ее к себе на плечо, как ружье, повязала себе голову шарфом.
При нем неловко было
сломать сучок ветлы, сорвать цветущую
ветку бузины или срезать прут ивняка на берегу Оки — он всегда удивлялся, вздернув плечи и разводя руками...
Открыли эхо и беседовали с ним, пели, аукались, боролись,
ломали сучья, украшали свои шляпы
ветками папоротника — и даже танцевали.
— Нельзя, — ответил Урманов, задумчиво
ломая мимоходом зеленую
ветку. — Он уже женат. Давайте присядем. С делом еще поспеем.
Пожалуй, и повесили бы пьяного, не вступись Жегулев; но не успокоились мужики, пока собственноручно не выдрали парня, наломав тут же свежих березовых
веток, — а потом миром пришли к Жегулеву просить прощения и стояли без шапок, хотя обычно шапок не
ломали, и парень кланялся вместе с ними.
Тяжелые, частые шаги послышались в лозняке, с той стороны, откуда недавно пришли Бузыга с Акимом. Кто-то торопливо бежал через чащу, шлепая без разбора по воде и
ломая на своем пути сухие
ветки. Конокрады насторожились. Аким Шпак стал на колени. Бузыга оперся руками о землю, готовый каждую секунду вскочить и броситься вперед.
Оказывается, и вчерашнего приказания эвакуировать раненых они тоже не исполнили, а всю ночь оперировали. У одного солдата, раненного в голову, осколок височной кости повернулся ребром и врезался в мозг; больной рвался, бился,
сломал под собою носилки. Ему сделали трепанацию, вынули осколок, — больной сразу успокоился; может быть, был спасен. Если бы он попал к нам, его с врезавшимся в мозг осколком повезли бы в тряской повозке на Фушунскую
ветку, кость врезывалась бы в мозг все глубже…