Неточные совпадения
Но в продолжение того, как он
сидел в жестких своих креслах, тревожимый мыслями и бессонницей, угощая усердно Ноздрева и всю родню его, и
перед ним теплилась сальная свечка, которой светильня давно уже накрылась нагоревшею черною шапкою, ежеминутно грозя погаснуть, и глядела ему в
окна слепая, темная ночь, готовая посинеть от приближавшегося рассвета, и пересвистывались вдали отдаленные петухи, и в совершенно заснувшем городе, может быть, плелась где-нибудь фризовая шинель, горемыка неизвестно какого класса и чина, знающая одну только (увы!) слишком протертую русским забубенным народом дорогу, — в это время на другом конце города происходило событие, которое готовилось увеличить неприятность положения нашего героя.
И постепенно в усыпленье
И чувств и дум впадает он,
А
перед ним воображенье
Свой пестрый мечет фараон.
То видит он: на талом снеге,
Как будто спящий на ночлеге,
Недвижим юноша лежит,
И слышит голос: что ж? убит.
То видит он врагов забвенных,
Клеветников и трусов злых,
И рой изменниц молодых,
И круг товарищей презренных,
То сельский дом — и у
окнаСидит она… и всё она!..
Снимок — мутный, не сразу можно было разобрать, что на нем — часть улицы, два каменных домика, рамы
окон поломаны, стекла выбиты, с крыльца на каменную площадку высунулись чьи-то ноги, вся улица засорена изломанной мебелью, валяется пианино с оторванной крышкой, поперек улицы — срубленное дерево, клен или каштан,
перед деревом — костер, из него торчит крышка пианино, а пред костром, в большом, вольтеровском кресле, поставив ноги на пишущую машинку, а винтовку между ног,
сидит и смотрит в огонь русский солдат.
Когда Самгин очнулся, — за
окном, в молочном тумане, таяло серебряное солнце, на столе сиял самовар, высоко и кудряво вздымалась струйка пара,
перед самоваром
сидел, с газетой в руках, брат. Голова его по-солдатски гладко острижена, красноватые щеки обросли купеческой бородой; на нем крахмаленная рубаха без галстука, синие подтяжки и необыкновенно пестрые брюки.
Один
сидел у
окна, подняв брови и выставив губы, глядел
перед собою, как будто стараясь вспомнить что-то.
Как сейчас я его
перед собой вижу. Тучный, приземистый и совершенно лысый старик, он
сидит у
окна своего небольшого деревянного домика, в одном из переулков, окружающих Арбат. С одной стороны у него столик, на котором лежит вчерашний нумер «Московских ведомостей»; с другой, на подоконнике, лежит круглая табакерка, с березинским табаком, и кожаная хлопушка, которою он бьет мух. У ног его
сидит его друг и собеседник, жирный кот Васька, и умывается.
В субботу,
перед всенощной, кто-то привел меня в кухню; там было темно и тихо. Помню плотно прикрытые двери в сени и в комнаты, а за
окнами серую муть осеннего вечера, шорох дождя.
Перед черным челом печи на широкой скамье
сидел сердитый, непохожий на себя Цыганок; дедушка, стоя в углу у лохани, выбирал из ведра с водою длинные прутья, мерял их, складывая один с другим, и со свистом размахивал ими по воздуху. Бабушка, стоя где-то в темноте, громко нюхала табак и ворчала...
Перед раскрытым
окном красивого дома, в одной из крайних улиц губернского города О… (дело происходило в 1842 году),
сидели две женщины: одна лет пятидесяти, другая уже старушка, семидесяти лет.
Нужно быть хорошим художником, чтобы
передать благородное и полное, едва ли не преимущественно нашей русской женщине свойственное выражение лица Лизы, когда она,
сидя у
окна, принимала из рук Помады одну за друг гой ничтожные вещицы, которые он вез как некое бесценное сокровище, хранил их паче зеницы ока и теперь ликовал нетерпеливо, принося их в дар своему кумиру.
Мать Агния у
окна своей спальни вязала нитяной чулок.
Перед нею на стуле
сидела сестра Феоктиста и разматывала с моталки бумагу. Был двенадцатый час дня.
Розанова
сидела под
окном, окруженная Ольгой Сергеевной и Софи.
Перед ними стоял, держа сзади фуражку, Помада, а Зина с многозначительной миной на лице тревожно ходила взад и вперед по зале.
Павел не мог довольно налюбоваться на нее, когда она
сидела у
окна, с наклоненною головой,
перед пяльцами.
— Я? —
сидя на лавке и оглядываясь, воскликнул Игнат. — За минуту
перед ними лесник прибег — стучит в
окно, — держитесь, ребята, говорит, лезут на вас…
Помнил ли я ее? О да, я помнил ее! Я помнил, как, бывало, просыпаясь ночью, я искал в темноте ее нежные руки и крепко прижимался к ним, покрывая их поцелуями. Я помнил ее, когда она
сидела больная
перед открытым
окном и грустно оглядывала чудную весеннюю картину, прощаясь с нею в последний год своей жизни.
Наконец меня позвали к отцу, в его кабинет. Я вошел и робко остановился у притолоки. В
окно заглядывало грустное осеннее солнце. Отец некоторое время
сидел в своем кресле
перед портретом матери и не поворачивался ко мне. Я слышал тревожный стук собственного сердца.
Калинович слушал Петра Михайлыча полувнимательно, но зато очень пристально взглядывал на Настеньку, которая
сидела с выражением скуки и досады в лице. Петр Михайлыч по крайней мере в миллионный раз рассказывал при ней о Мерзлякове и о своем желании побывать в Москве. Стараясь, впрочем, скрыть это, она то начинала смотреть в
окно, то опускала черные глаза на развернутые
перед ней «Отечественные записки» и, надобно сказать, в эти минуты была прехорошенькая.
Олимпиада Самсоновна
сидит у
окна в роскошном положении; на ней шелковая блуза, чепчик последнего фасона. Подхалюзин в модном сюртуке стоит
перед зеркалом. Тишка за ним обдергивает и охорашивает.
Майор по-прежнему насмешливо пожал плечами, но послушался Миропы Дмитриевны; Людмила, как нарочно, в это время
сидела, или, лучше сказать, полулежала с закрытыми глазами в кресле у выставленного
окна. Майор даже попятился назад, увидев ее…
Перед ним была не Людмила, а труп ее. Чтобы не мучить себя более, он возвратился к Миропе Дмитриевне.
На другой день в той же комнате, у
окна, стоял Рендич;
перед ним, закутавшись в шаль,
сидела Елена.
Стемнело; сад скрылся и стоял там, в темном одиночестве, так близко от нас. Мы
сидели перед домом, когда свет
окна озарил Дика, нашего мажордома, человека на все руки. За ним шел, всматриваясь и улыбаясь, высокий человек в дорожном костюме. Его загоревшее, неясно знакомое лицо попало в свет, и он сказал...
— Постой-ка!.. Ведь это, никак, придется близко святой?.. Ну так и есть!.. Мне сказывала мамушка Власьевна, что в субботу на Фомино воскресенье ей что-то ночью не послалось; вот она
перед светом слышит, что вдруг прискакали на боярский двор; подошла к
окну, глядь:
сидит кто-то в телеге, руки скручены назад, рот завязан; прошло так около часу, вышел из хором боярский стремянный, Омляш, сел на телегу подле этого горемыки, да и по всем по трем.
"Зачем я это ей сказал?" — думал на следующее утро Литвинов,
сидя у себя в комнате,
перед окном. Он с досадой пожал плечами: он именно для того и сказал это Татьяне, чтоб отрезать себе всякое отступление. На
окне лежала записка от Ирины; она звала его к себе к двенадцати часам. Слова Потугина беспрестанно приходили ему на память; они проносились зловещим, хотя слабым, как бы подземным гулом; он сердился и никак не мог отделаться от них. Кто-то постучался в дверь.
Серебряков(
сидит в кресле
перед открытым
окном и дремлет) и Елена Андреевна (
сидит подле него и тоже дремлет).
Проехала печальная процессия, и улица вновь приняла свой обычный вид. Тротуары ослизли, на улице — лужи светятся. Однако ж люди ходят взад и вперед — стало быть, нужно. Некоторые даже
перед окном фруктового магазина останавливаются, постоят-постоят и пойдут дальше. А у иных книжки под мышкой — те как будто робеют. А вот я
сижу дома и не робею.
Сижу и только об одном думаю: сегодня за обедом кислые щи подадут…
Иногда Евсей думал, что
перед ним
сидит искусно сделанная кукла, а в ней спрятан маленький, сморщенный человечек, похожий на чёртика, и что, если на эту куклу громко крикнуть, чёртик испугается, выскочит из неё и убежит, прыгнув в
окно.
Поодаль от них
сидел задумавшись, подле
окна, молодой человек, закутанный в серую шинель;
перед ним стояла недопитая рюмка ликера и лежал ломоть черствого хлеба.
Я не пошел несколько дней.
Перед вечером, когда я опять
сидел в беседке платформы, пассажирский поезд, шедший из Москвы, стал замедлять ход. Опять замелькали освещенные
окна, послышалось жужжание замкнутой вагонной жизни. Но когда поезд тронулся, на платформе осталась одинокая женская фигура…
В тот же день сводчик и ходатай по разного рода делам Григорий Мартынович Грохов
сидел за письменным столом в своем грязном и темноватом кабинете,
перед окнами которого вплоть до самого неба вытягивалась нештукатуренная, грязная каменная стена; а внизу на улице кричали, стучали и перебранивались беспрестанно едущие и везущие всевозможные товары ломовые извозчики. Это было в одном из переулков между Варваркой и Ильинкой.
Это помещение, не очень большое, было обставлено как гостиная, с глухим мягким ковром на весь пол. В кресле, спиной к
окну, скрестив ноги и облокотясь на драгоценный столик,
сидел, откинув голову, молодой человек, одетый как модная картинка. Он смотрел
перед собой большими голубыми глазами, с самодовольной улыбкой на розовом лице, оттененном черными усиками. Короче говоря, это был точь-в-точь манекен из витрины. Мы все стали против него. Галуэй сказал...
Летом у среднего
окна залы, на спокойном кресле,
перед опрятным рабочим столиком, почти всегда
сидит молодая женщина, которой нынче уже лет за тридцать.
Иногда он говорил час и два, всё спрашивая: слушают ли дети?
Сидит на печи, свеся ноги, разбирая пальцами колечки бороды, и не торопясь куёт звено за звеном цепи слов. В большой, чистой кухне тёплая темнота, за
окном посвистывает вьюга, шёлково гладит стекло, или трещит в синем холоде мороз. Пётр,
сидя у стола
перед сальной свечою, шуршит бумагами, негромко щёлкает косточками счёт, Алексей помогает ему, Никита искусно плетёт корзины из прутьев.
Как нарочно, погода стояла чудная, и,
сидя день и ночь над тетрадками лекций, я мучительно завидовал каменщикам, сидевшим
перед нашими
окнами с обвязанными тряпками ступнями на мостовой и разбивавшим упорные голыши тяжелым молотком.
Согнувшись, упираясь руками в колени, я смотрю в
окно; сквозь кружево занавески мне видно квадратную яму, серые стены ее освещает маленькая лампа под голубым абажуром,
перед нею, лицом к
окну,
сидит девушка и пишет.
Между тем граф часу в первом пополудни был по-прежнему в своей гостиной: хотя туалет его был все так же изыскан, но он, казалось, в этот раз был в более спокойном состоянии духа, чем
перед первым визитом Анны Павловны: он не ходил по комнате тревожными шагами, не заглядывал в
окно, а спокойно
сидел на диване, и
перед ним лежала раскрытая книга.
Марфа Андревна недолго стояла в своем наблюдательном созерцании: разбойники ее заметили и сейчас же одним ударом приклада сшибли ее с ног, бросили на пол и тоже завязали ей рот. При ее глазах взламывали ее сундуки, забирали ее добро, вязали все это в узлы и выкидывали за
окно прямо на землю или
передавали на веревках темным страшным людям, которые, как вороны,
сидели на ветвях черной липы и утаскивали все, что им подавали.
Суд был в четверг. Но прошло уже воскресенье, а старик всё не возвращался, и не было никаких известий. Во вторник
перед вечером Варвара
сидела у открытого
окна и прислушивалась: не приедет ли старик. В соседней комнате Липа играла со своим ребенком. Она подбрасывала его на руках и говорила в восхищении...
Я начал говорить ему, что посягательство Капитолины на него совсем уж не так серьезно, как он его себе представляет, и что надо посмотреть и подождать. И даже, как оказалось, ждать-то было недолго. Мы беседовали,
сидя на полу
перед печью спинами к
окнам. Время было близко к полночи, и с той поры, как Коновалов пришел, прошло часа полтора-два. Вдруг сзади нас раздался дребезг стекол, и на пол шумно грохнулся довольно увесистый булыжник. Мы оба в испуге вскочили и бросились к
окну.
Василиса и Дарья стояли, каждая по концам стола, с поднятыми кулаками;
перед ними близ
окна сидела Акулина; она, казалось, не старалась скрывать своего горя и, закрыв лицо руками, рыдала на всю избу…
Однажды поутру, часов в двенадцать, всё семейство Перекатовых собралось в гостиную. Муж, в зеленом круглом фраке, высоком клетчатом галстухе и гороховых панталонах с штиблетами, стоял
перед окном и с большим вниманием ловил мух. Дочь
сидела за пяльцами; ее небольшая, полненькая ручка в черной митенке грациозно и медленно подымалась и опускалась над канвой. Ненила Макарьевна
сидела на диване и молча посматривала на пол.
Каждый день, с восьми часов утра до двух часов пополудни, Ферапонтов
сидел за своей конторкой, то просматривая с большим вниманием лежавшую
перед ним толстую книгу, то прочитывая какие-то бумаги, то, наконец, устремляя печальный взгляд на довольно продолжительное время в
окно, из которого виднелась колокольня, несколько домовых крыш и клочок неба.
Иосаф
сидел по обыкновению
перед своей конторкой и посматривал на видневшийся в
окно клочок неба.
Саша (
сидит у открытого
окна) и Осип (с ружьем через спину, стоит
перед окном).
Пока на прощанье пили чай у Манефы, Самоквасов
сидел у
окна рядом с Марко Данилычем и угодничал
перед ним, стараясь ему полюбиться.
Вскоре пришел Алексей. В праздничном наряде таким молодцом он смотрел, что хоть сейчас картину писать с него. Усевшись на стуле у
окна, близ хозяина, глаз не сводил он с него и с Ивана Григорьича. Помня приказ Фленушки, только разок взглянул он на Настю, а после того не смотрел и в ту сторону, где
сидела она. Следом за Алексеем в горницу Волк вошел, в платье Патапа Максимыча. Помолясь по уставу
перед иконами, поклонившись всем на обе стороны, пошел он к Аксинье Захаровне.
Самый город стоит на горе, а под горой есть слобода. Я жил в этой слободе в маленьком домике. Домик стоял на дворе, и
перед окнами был садик, а в саду стояли хозяйские пчелы — не в колодах, как в России, а в круглых плетушках. Пчелы там так смирны, что я всегда по утрам с Булькой
сиживал в этом садике промежду ульев.
На другой день, утром, Маруся, одетая просто, но изысканно и не без кокетства,
сидела у
окна и поджидала. В одиннадцать часов Топорков промчался мимо, но не заехал. После обеда он еще раз промчался на своих вороных
перед самыми
окнами, но не только не заехал, но даже и не поглядел на
окно, около которого
сидела Маруся, с розовой ленточкой в волосах.
В таком положении были дела их до самой той минуты, когда Глафира Васильевна попросила Жозефа подождать ее за ее дверью, и он,
сидя на лестничном
окне, перепустил
перед своими мысленными очами ленту своих невеселых воспоминаний. Но вот сердце Жозефа встрепенулось; он услыхал сзади себя бодрый голос Глафиры, которой он приготовил сегодня эффектнейший, по его соображениям, сюрприз, вовсе не ожидая, что и она тоже, в свою очередь, не без готовности удивить его.
Серебряков (
сидит в кресле
перед открытым
окном и дремлет) и Елена Андреевна (
сидит около него и тоже дремлет).
Тася подняла глаза. Прямо
перед окном на ветке старой липы, росшей у дома в простенке между двумя
окнами классной комнаты,
сидела небольшая черная птица, едва оперившаяся, с желтым клювом и смешными, круглыми, глупыми глазами.
Было Благовещение. Андрей Иванович лежал на кровати, смотрел в потолок и думал о Ляхове. За перегородкою пьяные ломовые извозчики ругались и пели песни. Александра Михайловна
сидела под
окном у стола;
перед нею лежала распущенная пачка коричневых бланков, края их были смазаны клеем. Александра Михайловна брала четырехгранную деревяшку, быстро сгибала и оклеивала на ней бланк и бросала готовую пачку в корзину; по другую сторону стола
сидела Зина и тоже клеила.