Неточные совпадения
— Нужды нет, что он парадов не делает да с полками
на нас не ходит, — говорили они, — зато мы при нем, батюшке, свет у́зрили! Теперича, вышел ты за ворота: хошь —
на месте сиди; хошь — куда хошь иди! А прежде сколько одних порядков было — и не приведи бог!
— Ну, ну, как мы прежде
сидели, — сказала Анна Аркадьевна, садясь
на свое
место.
Мы с Печориным
сидели на почетном
месте, и вот к нему подошла меньшая дочь хозяина, девушка лет шестнадцати, и пропела ему… как бы сказать?.. вроде комплимента.
На другой день рано утром мы ее похоронили за крепостью, у речки, возле того
места, где она в последний раз
сидела; кругом ее могилки теперь разрослись кусты белой акации и бузины. Я хотел было поставить крест, да, знаете, неловко: все-таки она была не христианка…
— Вот он вас проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули
на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.) в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище провожает автора до Рая.] и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая
на столе во всех присутственных
местах.] и двумя толстыми книгами,
сидел один, как солнце, председатель.
Вас, может быть, три-четыре переменится, а я вот уже тридцать лет, судырь мой,
сижу на одном
месте».
Сидят они
на том же
месте, одинаково держат голову, их почти готов принять за мебель и думаешь, что отроду еще не выходило слово из таких уст; а где-нибудь в девичьей или в кладовой окажется просто: ого-го!
Вообще он
сидел, как говорится,
на своем
месте и должность свою постигнул в совершенстве.
В возок боярский их впрягают,
Готовят завтрак повара,
Горой кибитки нагружают,
Бранятся бабы, кучера.
На кляче тощей и косматой
Сидит форейтор бородатый,
Сбежалась челядь у ворот
Прощаться с барами. И вот
Уселись, и возок почтенный,
Скользя, ползет за ворота.
«Простите, мирные
места!
Прости, приют уединенный!
Увижу ль вас?..» И слез ручей
У Тани льется из очей.
Карл Иваныч, с очками
на носу и книгой в руке,
сидел на своем обычном
месте, между дверью и окошком.
Подъехав к Калиновому лесу, мы нашли линейку уже там и, сверх всякого ожидания, еще телегу в одну лошадь,
на середине которой
сидел буфетчик. Из-под сена виднелись: самовар, кадка с мороженой формой и еще кой-какие привлекательные узелки и коробочки. Нельзя было ошибиться: это был чай
на чистом воздухе, мороженое и фрукты. При виде телеги мы изъявили шумную радость, потому что пить чай в лесу
на траве и вообще
на таком
месте,
на котором никто и никогда не пивал чаю, считалось большим наслаждением.
Чувство умиления, с которым я слушал Гришу, не могло долго продолжаться, во-первых, потому, что любопытство мое было насыщено, а во-вторых, потому, что я отсидел себе ноги,
сидя на одном
месте, и мне хотелось присоединиться к общему шептанью и возне, которые слышались сзади меня в темном чулане. Кто-то взял меня за руку и шепотом сказал: «Чья это рука?» В чулане было совершенно темно; но по одному прикосновению и голосу, который шептал мне над самым ухом, я тотчас узнал Катеньку.
Набегавшись досыта,
сидишь, бывало, за чайным столом,
на своем высоком креслице; уже поздно, давно выпил свою чашку молока с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься с
места,
сидишь и слушаешь.
У ворот одного дома
сидела старуха, и нельзя сказать, заснула ли она, умерла или просто позабылась: по крайней мере, она уже не слышала и не видела ничего и, опустив голову
на грудь,
сидела недвижимо
на одном и том же
месте.
Один только Раскольников
сидел все
на том же
месте, почти угрюмый и даже рассеянный.
А Заметов, оставшись один,
сидел еще долго
на том же
месте, в раздумье. Раскольников невзначай перевернул все его мысли, насчет известного пункта, и окончательно установил его мнение.
При входе Сони Разумихин, сидевший
на одном из трех стульев Раскольникова, сейчас подле двери, привстал, чтобы дать ей войти. Сначала Раскольников указал было ей
место в углу дивана, где
сидел Зосимов, но, вспомнив, что этот диван был слишком фамильярноеместо и служит ему постелью, поспешил указать ей
на стул Разумихина.
— Опять я! Не гляди
на меня, дуру! Ах, господи, да что ж я
сижу, — вскричала она, срываясь с
места, — ведь кофей есть, а я тебя и не потчую! Вот ведь эгоизм-то старушечий что значит. Сейчас, сейчас!
Пугачев
на первом
месте сидел, облокотясь
на стол и подпирая черную бороду своим широким кулаком.
Пугачев задремал,
сидя на своем
месте; товарищи его встали и дали мне знак оставить его.
Он, что сокол: захотел — прилетел, захотел — улетел; а мы с тобой, как опенки
на дупле,
сидим рядком и ни с
места.
Одинцова скорыми шагами дошла до своего кабинета. Базаров проворно следовал за нею, не поднимая глаз и только ловя слухом тонкий свист и шелест скользившего перед ним шелкового платья. Одинцова опустилась
на то же самое кресло,
на котором
сидела накануне, и Базаров занял вчерашнее свое
место.
А когда играли, Варавка садился
на свое
место в кресло за роялем, закуривал сигару и узенькими щелочками прикрытых глаз рассматривал сквозь дым Веру Петровну.
Сидел неподвижно, казалось, что он дремлет, дымился и молчал.
Папироса погасла. Спички пропали куда-то. Он лениво поискал их, не нашел и стал снимать ботинки, решив, что не пойдет в спальню: Варвара, наверное, еще не уснула, а слушать ее глупости противно. Держа ботинок в руке, он вспомнил, что вот так же
на этом
месте сидел Кутузов.
—
На кой дьявол нужна наша интеллигенция при таком мужике? Это все равно как деревенские избы перламутром украшать. Прекраснодушие, сердечность, романтизм и прочие пеперменты, уменье
сидеть в тюрьмах, жить в гиблых
местах ссылки, писать трогательные рассказы и статейки. Страстотерпцы, преподобные и тому подобные. В общем — незваные гости.
А Дунаев слушал, подставив ухо
на голос оратора так, как будто Маракуев стоял очень далеко от него; он
сидел на диване, свободно развалясь, положив руку
на широкое плечо угрюмого соседа своего, Вараксина. Клим отметил, что они часто и даже в самых пламенных
местах речей Маракуева перешептываются, аскетическое лицо слесаря сурово морщится, он сердито шевелит усами; кривоносый Фомин шипит
на них, толкает Вараксина локтем, коленом, а Дунаев, усмехаясь, подмигивает Фомину веселым глазом.
Самгин взял лампу и, нахмурясь, отворил дверь, свет лампы упал
на зеркало, и в нем он увидел почти незнакомое, уродливо длинное, серое лицо, с двумя темными пятнами
на месте глаз, открытый, беззвучно кричавший рот был третьим пятном.
Сидела Варвара, подняв руки, держась за спинку стула, вскинув голову, и было видно, что подбородок ее трясется.
Клим пошел к Лидии. Там девицы
сидели, как в детстве,
на диване; он сильно выцвел, его пружины старчески поскрипывали, но он остался таким же широким и мягким, как был. Маленькая Сомова забралась
на диван с ногами; когда подошел Клим, она освободила ему
место рядом с собою, но Клим сел
на стул.
На месте, где
сидел Макаров, все еще курился голубой дымок, Клим сошел туда; в песчаной ямке извивались золотые и синенькие червяки огня, пожирая рыжую хвою и мелкие кусочки атласной бересты.
Обломов сиял, идучи домой. У него кипела кровь, глаза блистали. Ему казалось, что у него горят даже волосы. Так он и вошел к себе в комнату — и вдруг сиянье исчезло и глаза в неприятном изумлении остановились неподвижно
на одном
месте: в его кресле
сидел Тарантьев.
Она вздрогнула и онемела
на месте. Потом машинально опустилась в кресло и, наклонив голову, не поднимая глаз,
сидела в мучительном положении. Ей хотелось бы быть в это время за сто верст от того
места.
Там,
на большом круглом столе, дымилась уха. Обломов сел
на свое
место, один
на диване, около него, справа
на стуле, Агафья Матвеевна, налево,
на маленьком детском стуле с задвижкой, усаживался какой-то ребенок лет трех. Подле него садилась Маша, уже девочка лет тринадцати, потом Ваня и, наконец, в этот день и Алексеев
сидел напротив Обломова.
— Эх, ты! Не знаешь ничего. Да все мошенники натурально пишут — уж это ты мне поверь! Вот, например, — продолжал он, указывая
на Алексеева, —
сидит честная душа, овца овцой, а напишет ли он натурально? — Никогда. А родственник его, даром что свинья и бестия, тот напишет. И ты не напишешь натурально! Стало быть, староста твой уж потому бестия, что ловко и натурально написал. Видишь ведь, как прибрал слово к слову: «Водворить
на место жительства».
— Неудивительно, что вы соскучились, — заметил губернатор, —
сидя на одном
месте, удаляясь от общества… Нужно развлечение… Вот не хотите ли со мной прокатиться? Я послезавтра отправляюсь осматривать губернию…
Райский сунул письмо в ящик, а сам, взяв фуражку, пошел в сад, внутренне сознаваясь, что он идет взглянуть
на места, где вчера ходила,
сидела, скользила, может быть, как змея, с обрыва вниз, сверкая красотой, как ночь, — Вера, все она, его мучительница и идол, которому он еще лихорадочно дочитывал про себя — и молитвы, как идеалу, и шептал проклятия, как живой красавице, кидая мысленно в нее каменья.
Открыла другой футляр, побольше — там серьги. Она вдела их в уши и,
сидя в постели, тянулась взглянуть
на себя в зеркало. Потом открыла еще два футляра и нашла большие массивные браслеты, в виде змеи кольцом, с рубиновыми глазами, усеянной по
местам сверкающими алмазами, и сейчас же надела их.
Он не
сидел, не стоял
на месте, то совался к бабушке, то бежал к Марфеньке и силился переговорить обеих. Почти в одну и ту же минуту лицо его принимало серьезное выражение, и вдруг разливался по нем смех и показывались крупные белые зубы,
на которых, от торопливости его говора или от смеха, иногда вскакивал и пропадал пузырь.
Она
сидела в своей красивой позе, напротив большого зеркала, и молча улыбалась своему гостю, млея от удовольствия. Она не старалась ни приблизиться, ни взять Райского за руку, не приглашала сесть ближе, а только играла и блистала перед ним своей интересной особой, нечаянно показывала «ножки» и с улыбкой смотрела, как действуют
на него эти маневры. Если он подходил к ней, она прилично отодвигалась и давала ему подле себя
место.
Обращаясь от двора к дому, Райский в сотый раз усмотрел там, в маленькой горенке, рядом с бабушкиным кабинетом, неизменную картину: молчаливая, вечно шепчущая про себя Василиса, со впалыми глазами,
сидела у окна, век свой
на одном
месте,
на одном стуле, с высокой спинкой и кожаным, глубоко продавленным сиденьем, глядя
на дрова да
на копавшихся в куче сора кур.
Когда мы вошли в залу, мать
сидела на своем обычном
месте за работой, а сестра вышла поглядеть из своей комнаты и остановилась в дверях.
Было уже восемь часов; я бы давно пошел, но все поджидал Версилова: хотелось ему многое выразить, и сердце у меня горело. Но Версилов не приходил и не пришел. К маме и к Лизе мне показываться пока нельзя было, да и Версилова, чувствовалось мне, наверно весь день там не было. Я пошел пешком, и мне уже
на пути пришло в голову заглянуть во вчерашний трактир
на канаве. Как раз Версилов
сидел на вчерашнем своем
месте.
Зеленый сначала бил весело ногами о свою скамью: не в его натуре было долго и смирно
сидеть на одном
месте.
А если приходится
сидеть, обедать, беседовать, заниматься делом
на том же
месте, где ходишь, то, разумеется, пожелаешь, чтоб ноги были у всех чисты.
Позвали обедать. Один столик был накрыт особо, потому что не все уместились
на полу; а всех было человек двадцать. Хозяин, то есть распорядитель обеда, уступил мне свое
место. В другое время я бы поцеремонился; но дойти и от палатки до палатки было так жарко, что я измучился и сел
на уступленное
место — и в то же мгновение вскочил: уж не то что жарко, а просто горячо
сидеть. Мое седалище состояло из десятков двух кирпичей, служивших каменкой в бане: они лежали
на солнце и накалились.
Накамура, как медведь, неловко влезал
на место, где
сидели полномочные, сжимал, по привычке многих японцев, руки в кулаки и опирал их о колени, морщил лоб и говорил с важностью.
Когда я выезжал из города в окрестности, откуда-то взялась и поехала, то обгоняя нас, то отставая, коляска; в ней
на первых
местах сидел августинец с умным лицом, черными, очень выразительными глазами, с выбритой маковкой, без шляпы, в белой полотняной или коленкоровой широкой одежде; это бы ничего: «On ne voit que зa», — говорит француженка; но рядом с монахом
сидел китаец — и это не редкость в Маниле.
В отеле в час зазвонили завтракать. Опять разыгрался один из существенных актов дня и жизни. После десерта все двинулись к буфету, где, в черном платье, с черной сеточкой
на голове,
сидела Каролина и с улыбкой наблюдала, как смотрели
на нее. Я попробовал было подойти к окну, но
места были ангажированы, и я пошел писать к вам письма, а часа в три отнес их сам
на почту.
Вечером я предложил в своей коляске
место французу, живущему в отели, и мы отправились далеко в поле, через С.-Мигель, оттуда заехали
на Эскольту, в наше вечернее собрание, а потом к губернаторскому дому
на музыку.
На площади, кругом сквера, стояли экипажи. В них
сидели гуляющие. Здесь большею частью гуляют
сидя. Я не последовал этому примеру, вышел из коляски и пошел бродить по площади.
Примчавшись к своему
месту, я несколько минут
сидел от боли неподвижно
на полу.
У трактиров уже теснились, высвободившись из своих фабрик, мужчины в чистых поддевках и глянцовитых сапогах и женщины в шелковых ярких платках
на головах и пальто с стеклярусом. Городовые с желтыми шнурками пистолетов стояли
на местах, высматривая беспорядки, которые могли бы paзвлечь их от томящей скуки. По дорожкам бульваров и по зеленому, только что окрасившемуся газону бегали, играя, дети и собаки, и веселые нянюшки переговаривались между собой,
сидя на скамейках.