Неточные совпадения
— Ничего
удивительного нет, когда столько видишь и слышишь, — сказала Анна. — А вы, верно, не знаете даже, из чего
делают дома?
И теперь,
делая догадки о том, кто — кто, какие между ними отношения и какие они люди, Кити воображала себе самые
удивительные и прекрасные характеры и находила подтверждение в своих наблюдениях.
— Это ужасно! — сказал Степан Аркадьич, тяжело вздохнув. — Я бы одно
сделал, Алексей Александрович. Умоляю тебя,
сделай это! — сказал он. — Дело еще не начато, как я понял. Прежде чем ты начнешь дело, повидайся с моею женой, поговори с ней. Она любит Анну как сестру, любит тебя, и она
удивительная женщина. Ради Бога поговори с ней!
Сделай мне эту дружбу, я умоляю тебя!
— А Любаша еще не пришла, — рассказывала она. — Там ведь после того, как вы себя почувствовали плохо, ад кромешный был. Этот баритон — о, какой
удивительный голос! — он оказался веселым человеком, и втроем с Гогиным, с Алиной они бог знает что
делали! Еще? — спросила она, когда Клим, выпив, протянул ей чашку, — но чашка соскользнула с блюдца и, упав на пол, раскололась на мелкие куски.
«Вот, Клим, я в городе, который считается самым
удивительным и веселым во всем мире. Да, он —
удивительный. Красивый, величественный, веселый, — сказано о нем. Но мне тяжело. Когда весело жить — не
делают пакостей. Только здесь понимаешь, до чего гнусно, когда из людей
делают игрушки. Вчера мне показывали «Фоли-Бержер», это так же обязательно видеть, как могилу Наполеона. Это — венец веселья. Множество удивительно одетых и совершенно раздетых женщин, которые играют, которыми играют и…»
— Один —
удивительный! Здоровеннейший парень, как ломовой извозчик. Стихи он
делает, черт его знает какие, — но — ест! Пьет!
К тому же у него были какие-то
удивительные и неотразимые приемы, с которыми я не знал что
делать.
Удивительное дело: с тех пор как Нехлюдов понял, что дурен и противен он сам себе, с тех пор другие перестали быть противными ему; напротив, он чувствовал и к Аграфене Петровне и к Корнею ласковое и уважительное чувство. Ему хотелось покаяться и перед Корнеем, но вид Корнея был так внушительно-почтителен, что он не решился этого
сделать.
«Разумеется,
удивительное и поразительное совпадение! И необходимо
сделать всё возможное, чтобы облегчить ее участь, и
сделать это скорее. Сейчас же. Да, надо тут, в суде, узнать, где живет Фанарин или Микишин». Он вспомнил двух известных адвокатов.
И
удивительное дело, что нужно для себя, он никак не мог решить, а что нужно
делать для других, он знал несомненно.
— А вот сейчас… В нашем доме является миллионер Привалов; я по необходимости знакомлюсь с ним и по мере этого знакомства открываю в нем самые
удивительные таланты, качества и добродетели. Одним словом, я кончаю тем, что начинаю думать: «А ведь не дурно быть madame Приваловой!» Ведь тысячи девушек
сделали бы на моем месте именно так…
Тришка — эвто будет такой человек
удивительный, который придет; а придет он такой
удивительный человек, что его и взять нельзя будет, и ничего ему
сделать нельзя будет: такой уж будет
удивительный человек.
На биваке Дерсу проявлял всегда
удивительную энергию. Он бегал от одного дерева к другому, снимал бересту, рубил жерди и сошки, ставил палатку, сушил свою и чужую одежду и старался разложить огонь так, чтобы внутри балагана можно было сидеть и не страдать от дыма глазами. Я всегда удивлялся, как успевал этот уже старый человек
делать сразу несколько дел. Мы давно уже разулись и отдыхали, а Дерсу все еще хлопотал около балагана.
— Однако, — сказала она, смеясь: — мы
делаем друг другу
удивительные комплименты. Я вам: вы, Дмитрий Сергеич, пожалуйста, не слишком-то поднимайте нос; вы мне: вы смешны с вашими сомнениями, Вера Павловна!
Теперь, Верочка, эти мысли уж ясно видны в жизни, и написаны другие книги, другими людьми, которые находят, что эти мысли хороши, но
удивительного нет в них ничего, и теперь, Верочка, эти мысли носятся в воздухе, как аромат в полях, когда приходит пора цветов; они повсюду проникают, ты их слышала даже от твоей пьяной матери, говорившей тебе, что надобно жить и почему надобно жить обманом и обиранием; она хотела говорить против твоих мыслей, а сама развивала твои же мысли; ты их слышала от наглой, испорченной француженки, которая таскает за собою своего любовника, будто горничную,
делает из него все, что хочет, и все-таки, лишь опомнится, находит, что она не имеет своей воли, должна угождать, принуждать себя, что это очень тяжело, — уж ей ли, кажется, не жить с ее Сергеем, и добрым, и деликатным, и мягким, — а она говорит все-таки: «и даже мне, такой дурной, такие отношения дурны».
Но — и в этом его личная мощь — ему вообще не часто нужно было прибегать к таким фикциям, он на каждом шагу встречал
удивительных людей, умел их встречать, и каждый, поделившийся его душою, оставался на всю жизнь страстным другом его и каждому своим влиянием он
сделал или огромную пользу, или облегчил ношу.
Мы ему купим остальную часть Капреры, мы ему купим
удивительную яхту — он так любит кататься по морю, — а чтобы он не бросил на вздор деньги (под вздором разумеется освобождение Италии), мы
сделаем майорат, мы предоставим ему пользоваться рентой. [Как будто Гарибальди просил денег для себя. Разумеется, он отказался от приданого английской аристократии, данного на таких нелепых условиях, к крайнему огорчению полицейских журналов, рассчитавших грош в грош, сколько он увезет на Капреру. (Прим. А. И. Герцена.)]
Тащат и тащат. Хочешь не хочешь, заведут в лавку. А там уже обступят другие приказчики: всякий свое дело
делает и свои заученные слова говорит. Срепетовка ролей и исполнение
удивительные. Заставят пересмотреть, а то и примерить все: и шубу, и пальто, и поддевку.
Больная благословила девочку и
сделала глазами Харитине знак, чтоб увели детей. Когда Харитина вернулась, она посмотрела на нее, потом на Галактиона и проговорила с
удивительною твердостью...
— Нечего сказать, хороша мука.
Удивительное это дело, Флегонт Васильич: пока хорошо с женой жил — все в черном теле состоял, а тут, как ошибочку
сделал — точно дверь распахнул. Даром деньги получаю. А жену жаль и ребятишек. Несчастный я человек… себе не рад с деньгами.
Лопахин. Ваш брат, вот Леонид Андреич, говорит про меня, что я хам, я кулак, но это мне решительно все равно. Пускай говорит. Хотелось бы только, чтобы вы мне верили по-прежнему, чтобы ваши
удивительные, трогательные глаза глядели на меня, как прежде. Боже милосердный! Мой отец был крепостным у вашего деда и отца, но вы, собственно вы,
сделали для меня когда-то так много, что я забыл все и люблю вас, как родную… больше, чем родную.
— Нимфозория, — говорит, — ваше величество, все в том же пространстве, и я ее назад привез, а тульские мастера ничего
удивительнее сделать не могли.
Тульские мастера, которые
удивительное дело
делали, в это время как раз только свою работу оканчивали. Свистовые прибежали к ним запыхавшись, а простые люди из любопытной публики — те и вовсе не добежали, потому что с непривычки по дороге ноги рассыпали и повалилися, а потом от страха, чтобы не глядеть на Платова, ударились домой да где попало спрятались.
— Упыхается… Главная причина, что здря все
делает. Конечно, вашего брата, хищников, не за что похвалить, а суди на волка — суди и по волку. Все пить-есть хотят, а добыча-то невелика.
Удивительное это дело, как я погляжу. Жалились раньше, что работ нет, делянками притесняют, ну, открылась Кедровская дача, — кажется, места невпроворот. Так? А все народ беднится, все в лохмотьях ходят…
— Отчего же ты мне прямо не сказал, что у вас Мосей смутьянит? — накинулся Петр Елисеич и даже покраснел. — Толкуешь-толкуешь тут, а о главном молчишь…
Удивительные, право, люди: все с подходцем нужно
сделать, выведать, перехитрить. И совершенно напрасно… Что вам говорил Мосей про волю?
Никитич сторожил фабрику совершенно добровольно, как добровольно Петр Елисеич каждое утро
делал свой обход, — оба отлично понимали друг друга. Однажды Никитич сообщил по секрету
удивительную вещь.
— Да, но я все-таки должен предупредить…
Удивительный вы народ, господа русские! все вы прежде всего об этомспрашиваете… Ну, что с вами
делать, можно, можно… А теперь ходите и обменивайте вещества!
Воображаю, как, несмотря на то, что папа предложил ему мировой окончить тяжбу, Петр Васильевич был мрачен и сердит за то, что пожертвовал своей карьерой матери, а папа подобного ничего не
сделал, как ничто не удивляло его и как папа, будто не замечая этой мрачности, был игрив, весел и обращался с ним, как с
удивительным шутником, чем иногда обижался Петр Васильевич и чему иногда против своего желания не мог не поддаваться.
У меня будет особенная комната (верно, St.-Jérôme’ова) и я буду сам убирать ее и держать в
удивительной чистоте; человека же ничего для себя не буду заставлять
делать.
— У мещанина Презентова маховое колесо посмотреть можно… в роде как perpetuum mobile [Пусть читатель ничему не удивляется в этой
удивительной истории. Я и сам отлично понимаю, что никаких писем в Корчеве не могло быть получено, но что же
делать, если так вышло. Ведь, собственно говоря, и в Корчеве никто из нас не был, однако выходит, что были. (Прим. М. E. Салтыкова-Щедрина.)], — подсказал секретарь. — Сам выдумал.
Честное слово, я до тех пор не имел понятия о том, что можно
сделать из простых, простонародных инструментов; согласие звуков, сыгранность, а главное, дух, характер понятия и передачи самой сущности мотива были просто
удивительные.
Правда, он
сделал большие, даже
удивительные успехи в языке.
Так что же привело этих-то, не имеющих от этого никакой выгоды, принужденных своими руками
делать все эти страшные дела, добрых людей, от которых зависит всё дело, что привело этих добрых людей в то
удивительное заблуждение, при котором они уверились, что существующий невыгодный, губительный и мучительный для них порядок и есть тот самый порядок, который и должен существовать?
Только этим можно объяснить те
удивительные явления, которыми наполнена наша жизнь и поразительным образцом которых представились мне те, встреченные мною 9-го сентября, знакомые мне, добрые, смирные люди, которые с спокойным духом ехали на совершение самого зверского, бессмысленного и подлого преступления. Не будь в этих людях каким-либо средством усыплена совесть, ни один человек из них не мог бы
сделать одной сотой того, что они собираются
сделать, и очень может быть, что и
сделают.
Но
удивительное дело: именно те люди, которые в наше время более всех других говорят, что заботятся об улучшении человеческой жизни, и считаются руководителями общественного мнения, утверждают, что этого-то и не нужно
делать и что для улучшения положения людей существуют другие, более действительные средства.
— Нет, брат, не подвигается. От этого лица можно в отчаяние прийти. Посмотришь, линии чистые, строгие, прямые; кажется, не трудно схватить сходство. Не тут-то было… Не дается, как клад в руки. Заметил ты, как она слушает? Ни одна черта не тронется, только выражение взгляда беспрестанно меняется, а от него меняется вся фигура. Что тут прикажешь
делать скульптору, да еще плохому?
Удивительное существо… странное существо, — прибавил он после короткого молчания.
— «И эта глупая луна на этом глупом небосклоне», — продекламировала Нина. A propos [Кстати (франц. ).], вы слышали, что Зиночка Маркова выходит замуж за Протопопова? Выходит-таки!
Удивительный человек этот Протопопов, — Она пожала плечами. — Три раза ему Зина отказывала, и он все-таки не мог успокоиться,
сделал в четвертый раз предложение. И пускай на себя пеняет. Она его, может быть, будет уважать, но любить — никогда!
— А моя сестра уж, верно, морщится, что мы дружимся, — проговорила Дора и, взглянув в лицо сестры, добавила, — так и есть, вот
удивительная женщина, никогда она, кажется, не будет верить, что я знаю, что
делаю.
— О, да, это конечно. Россия и Италия—какое же сравнение? Но вам без нее большая потеря. Ты не можешь вообразить, chere Vera, — отнеслась дама к своей очень молоденькой спутнице, — какая это гениальная девушка, эта mademoiselle Дора! Какой вкус, какая простота и отчетливость во всем, что бы она ни
сделала, а ведь русская!
Удивительные руки! Все в них как будто оживает, все изменяется. Вообще артистка.
Удивительное дело, какая полная бывает иллюзия того, что красота есть добро. Красивая женщина говорит глупости, ты слушаешь и не видишь глупости, а видишь умное. Она говорит,
делает гадости, и ты видишь что-то милое. Когда же она не говорит ни глупостей ни гадостей, а красива, то сейчас уверяешься, что она чудо как умна и нравственна.
Разумеется, прежде всего нужно объяснить: что
удивительного в том, что в город въехал князь К. и остановился у Марьи Александровны, — а для этого, конечно, нужно сказать несколько слов и о самом князе К. Так я и
сделаю.
И хотелось
сделать что-то
удивительное, неожиданное для всех — хорошее, чтоб все люди стали ласковее к ней, или злое, чтобы все они испугались. Но ни хорошего, ни плохого она не могла выдумать.
Широкое добродушное лицо Ароматова при последних словах точно расцвело от улыбки: около глаз и по щекам лучами разбежались тонкие старческие морщины, рыжеватые усы раздвинулись и по широким чувственным губам проползла
удивительная детская улыбка. Ароматов носил окладистую бородку, которую на подбородке для чего-то выбривал, как это
делают чиновники. Черный шелковый галстук сбился набок, открывая сомнительной белизны ситцевую рубашку и часть белой полной шеи.
— Ну, довольно; болтовня пустая; нагородил, по обыкновению; я и сама сумею прожить. Впрочем, и от вас не прочь; зла не помню. Каким образом, ты спрашиваешь. Да что тут
удивительного? Самым простейшим образом. И чего они все удивляются. Здравствуй, Прасковья. Ты здесь что
делаешь?
Какой-то добрый француз
сделал модель парижского квартала из воска с
удивительною отчетливостию.
— А! понимаю! — заговорил он. — Опять! опять васначинает тревожить мысль: отчего я ничего из себя не
сделаю? Знаете что, Маша, вы
удивительное существо, ей-богу. Вы так много заботитесь о других и так мало о себе самой. В вас эгоизма совсем нет, право. Другой такой девушки, как вы, на свете нет. Одно горе: я решительно не стою вашей привязанности; это я говорю не шутя.
Эта мысль, положенная в основание всякого обличения, всякой сатиры, служит даже объяснением резкости тогдашних журналов,
удивительной и для настоящего времени, когда наша гласность
сделала такие огромные успехи.
Шерамур самыми
удивительными путями получил по матери наследство в триста или четыреста франков и
сделал на них «пир Лазаря».
Уже по одному тому я не
сделаю вам вреда, что все мое сердце полно бесконечным уважением перед вашей
удивительной смелостью, я скажу даже больше — полно благоговением, — ужасом, если хотите.
— Как это дико, Сергей Фирсыч, что мы с вами уже три месяца не читаем газет. Бог знает, что произошло за это время в России? Подумайте только: вдруг случилась революция, или объявлена война, или кто-нибудь
сделал замечательное открытие, а мы ровно ничего не знаем? Понимаете, такое открытие, которое вдруг перевернет всю жизнь… например, летающий корабль, или вот… например… читать в мыслях у другого, или взрывчатое вещество такой
удивительной силы…