Неточные совпадения
Когда ее взгляд встретился теперь с его голубыми,
добрыми глазами, пристально смотревшими на нее, ей казалось, что он насквозь видит ее и понимает всё то нехорошее, что в ней
делается.
Добрый Максим Максимыч
сделался упрямым, сварливым штабс-капитаном!
Употреблю все, чтобы помочь вам
сделаться тем, чем вы должны быть, чем вам назначила быть ваша
добрая, внутри вас же самих заключенная природа ваша, чтобы не даром была любовь ваша ко мне, чтобы я, точно, был кормилец ваш!»
В общество это затянули его два приятеля, принадлежавшие к классу огорченных людей,
добрые люди, но которые от частых тостов во имя науки, просвещения и прогресса
сделались потом формальными пьяницами.
Вот еще какие земли есть! Каких-то, каких-то чудес на свете нет! А мы тут сидим, ничего не знаем. Еще хорошо, что
добрые люди есть; нет-нет да и услышишь, что на белом свету
делается; а то бы так дураками и померли.
Покойного Одинцова она едва выносила (она вышла за него по расчету, хотя она, вероятно, не согласилась бы
сделаться его женой, если б она не считала его за
доброго человека) и получила тайное отвращение ко всем мужчинам, которых представляла себе не иначе как неопрятными, тяжелыми и вялыми, бессильно докучливыми существами.
— Иногда мне кажется, что, если б она была малограмотна и не занималась общественной деятельностью, она, от
доброго сердца, могла бы
сделаться распутной, даже проституткой и, наверное, сочиняла бы трогательные песенки, вроде...
Хорошо. А отчего, когда Обломов
сделался болен, она никого не впускала к нему в комнату, устлала ее войлоками и коврами, завесила окна и приходила в ярость — она, такая
добрая и кроткая, если Ваня или Маша чуть вскрикнут или громко засмеются?
Однако нет возможности писать: качка ужасная; командуют «четвертый риф брать». С мыса
Доброй Надежды такого шторма не было. Пойду посмотрю, что
делается…
В Японии, напротив, еще до сих пор скоро дела не
делаются и не любят даже тех, кто имеет эту слабость. От наших судов до Нагасаки три
добрые четверти часа езды. Японцы часто к нам ездят: ну что бы пригласить нас стать у города, чтоб самим не терять по-пустому время на переезды? Нельзя. Почему? Надо спросить у верховного совета, верховный совет спросит у сиогуна, а тот пошлет к микадо.
Матросы, как мухи, тесной кучкой сидят на вантах, тянут, крутят веревки, колотят деревянными молотками. Все это
делается не так, как бы
делалось стоя на якоре. Невозможно: после бури идет сильная зыбь, качка, хотя и не прежняя, все продолжается. До берега еще
добрых 500 миль, то есть 875 верст.
Но, как человек от природы умный и
добрый, он очень скоро почувствовал невозможность такого примирения и, чтобы не видеть того внутреннего противоречия, в котором он постоянно находился, всё больше и больше отдавался столь распространенной среди военных привычке пить много вина и так предался этой привычке, что после тридцатипятилетней военной службы
сделался тем, что врачи называют алкоголиком.
Тарас говорил про себя, что когда он не выпьет, у него слов нет, а что у него от вина находятся слова хорошие, и он всё сказать может. И действительно, в трезвом состоянии Тарас больше молчал; когда же выпивал, что случалось с ним редко и и только в особенных случаях, то
делался особенно приятно разговорчив. Он говорил тогда и много и хорошо, с большой простотою, правдивостью и, главное, ласковостью, которая так и светилась из его
добрых голубых глаз и не сходящей с губ приветливой улыбки.
«Да, о чем, бишь, я думал? — спросил себя Нехлюдов, когда все эти перемены в природе кончились, и поезд спустился в выемку с высокими откосами. — Да, я думал о том, что все эти люди: смотритель, конвойные, все эти служащие, большей частью кроткие,
добрые люди,
сделались злыми только потому, что они служат».
Привалову вперед
делалось совестно, что он ставит эту
добрую мать семейства в такое фальшивое положение.
Но возвратимся к
добрым ненарадовским помещикам и посмотрим, что-то у них
делается.
Егоровна,
добрая старуха, некогда ходившая за его сыном, теперь
сделалась и его нянькою.
Жена рыдала на коленях у кровати возле покойника;
добрый, милый молодой человек из университетских товарищей, ходивший последнее время за ним, суетился, отодвигал стол с лекарствами, поднимал сторы… я вышел вон, на дворе было морозно и светло, восходящее солнце ярко светило на снег, точно будто
сделалось что-нибудь хорошее; я отправился заказывать гроб.
—
Добре! от
добре! — сказал Солопий, хлопнув руками. — Да мне так теперь
сделалось весело, как будто мою старуху москали увезли. Да что думать: годится или не годится так — сегодня свадьбу, да и концы в воду!
— Постой, голубчик! — закричал кузнец, — а вот это как тебе покажется? — При сем слове он сотворил крест, и черт
сделался так тих, как ягненок. — Постой же, — сказал он, стаскивая его за хвост на землю, — будешь ты у меня знать подучивать на грехи
добрых людей и честных христиан! — Тут кузнец, не выпуская хвоста, вскочил на него верхом и поднял руку для крестного знамения.
Старик должен был сам подойти к девочке и вывел ее за руку. Устюше было всего восемь лет. Это была прехорошенькая девочка с русыми волосами, голубыми глазками и пухлым розовым ротиком. Простое ситцевое розовое платьице делало ее такою милою куколкой. У Тараса Семеныча сразу изменился весь вид, когда он заговорил с дочерью, — и лицо
сделалось такое
доброе, и голос ласковый.
— А ты не будь дураком. Эх, голова — малина! У
добрых людей так
делается: как ехать к венцу — пожалуйте, миленький тятенька, денежки из рук в руки, а то не поеду. Вот как по-настоящему-то. Сколько по уговору следовает получить?
Притом писарь заметил, что вечером Серафима
делалась как-то
добрее и даже сама вступала в разговор.
Она дошла до того, что принялась тосковать о муже и даже плакала. И добрый-то он, и любил ее, и напрасно за других страдает. Галактиону приходилось теперь частенько ездить с ней в острог на свидания с Полуяновым, и он поневоле
делался свидетелем самых нежных супружеских сцен, причем Полуянов плакал, как ребенок.
Впрочем, и сам Галактион начинал уже терять сознание разницы между промышленным
добром и промышленным злом. Это
делалось постепенно, шаг за шагом. У Галактиона начинала вырабатываться философия крупных капиталистов, именно, что мир создан специально для них, а также для их же пользы существуют и другие людишки.
бабушка надувает щеки, выкатывает глаза,
доброе лицо ее
делается глупым и смешным, она говорит ленивым, тяжелым голосом...
Тут
добрая легавая собака
делается главным действующим лицом: без ее помощи эта стрельба невозможна.
Нюрочке
делалось даже совестно, когда
добрая старушка ухаживала за ней и любовными глазами провожала каждое ее движение.
— Ломаный я человек, родитель, — отвечал Артем без запинки. — Ты думаешь, мне это приятно без дела слоняться? Может, я в другой раз и жисти своей не рад… Поработаю — спина отымается, руки заболят, ноги точно чужие
сделаются. Завидно на других глядеть, как
добрые люди над работой убиваются.
Нюрочке
сделалось смешно: разве можно бояться Таисьи? Она такая
добрая и ласковая всегда. Девочки быстро познакомились и первым делом осмотрели костюмы одна у другой. Нюрочка даже хотела было примерять Оленкин сарафан, как в окне неожиданно показалась голова Васи.
Вот как вы меня балуете,
добрые мои друзья! За что все это
делается? Вы, верно, лучше меня это знаете, потому что так делаете.
Матвей мне говорил, что вы хотите участвовать в сборе для bon ami. [
Добрый друг (франц.).] Когда-нибудь пришлите ваши 10 целковых. Я надеюсь к ним еще кой-что прибавить и все отправлю. Вероятно, он обратился и в Иркутск, хотя и там, при всех богатствах, мало наличности. Как это
делается, не знаю. [В Иркутске жили семьи С. Г. Волконского и С. П. Трубецкого, получавшие от родных большие суммы. Все состоятельные декабристы много помогали неимущим товарищам и их семьям.]
— Как вам сказать? — отвечала Феоктиста с самым простодушным выражением на своем
добром, хорошеньком личике. — Бывает, враг смущает человека, все по слабости по нашей. Тут ведь не то, чтоб как со злости говорится что или
делается.
И это почти была правда. После окончательной разлуки с ним Клеопатра Петровна явно не стала уже заботиться ни о
добром имени своем, ни о здоровье, — ей все
сделалось равно.
— Ничего стыдного нет. Рука у него теперь мягкая, словно бархат. И сам он
добрее, мягче
сделался. Бывало, глаза так и нижут насквозь, а нынче больше все под лоб зрачки-то закатывать стал. Очень уж, значит, за отечество ему прискорбно! Намеднись мы в клубе были, когда газеты пришли. Бросился, это, Удодов, конверт с «Ведомостей» сорвал:"Держится! — кричит, — держится еще батюшка-то наш!"Это он про Севастополь! Ну, да прощайте! Секрет!
Это
доброе дело нехорошо было только тем, что оно
делалось с специальной целью насолить Тетюеву: пусть он, проповедник гуманных начал и земского обновления, полюбуется, в лице Прасковьи Семеновны, тятенькиными поступками…
— Можно! Помнишь, ты меня, бывало, от мужа моего прятала? Ну, теперь я тебя от нужды спрячу… Тебе все должны помочь, потому — твой сын за общественное дело пропадает. Хороший парень он у тебя, это все говорят, как одна душа, и все его жалеют. Я скажу — от арестов этих
добра начальству не будет, — ты погляди, что на фабрике
делается? Нехорошо говорят, милая! Они там, начальники, думают — укусили человека за пятку, далеко не уйдет! Ан выходит так, что десяток ударили — сотни рассердились!
Да; жалко, поистине жалко положение молодого человека, заброшенного в провинцию! Незаметно, мало-помалу, погружается он в тину мелочей и, увлекаясь легкостью этой жизни, которая не имеет ни вчерашнего, ни завтрашнего дня, сам бессознательно
делается молчаливым поборником ее. А там подкрадется матушка-лень и так крепко сожмет в своих объятиях новобранца, что и очнуться некогда. Посмотришь кругом: ведь живут же
добрые люди, и живут весело — ну, и сам станешь жить весело.
Это блохи и клопы, которые до того часто и много его кусали, что
сделались не врагами, а скорее
добрыми знакомыми его.
Я не имею никаких данных утверждать, что Берлин никогдане
сделается действительным руководителем германской умственной жизни, но, судя по современному настроению умов, думаю, что в настоящее времядля
доброй половины Германии Берлин не только не симпатичен, но даже прямо неприятен.
— Очень хорош, милая; так, из капризов, ничего не
делается; везде разум, причина, опыт, постепенность и, следовательно, успех; все стремится к совершенствованию и
добру.
— Ах, от души, от всей души желаю вам удачи… — пылко отозвалась Ольга и погладила его руку. — Но только что же это такое?
Сделаетесь вы известным автором и загордитесь. Будете вы уже не нашим милым, славным,
добрым Алешей или просто юнкером Александровым, а станете называться «господин писатель», а мы станем глядеть на вас снизу вверх, раскрыв рты.
— Он простудился на похоронах у Людмилы Николаевны!.. Когда у адмиральши случилось это несчастие, мы все потеряли голову, и он, один всем распоряжаясь, по своему необыкновенно
доброму сердцу, провожал гроб пешком до могилы, а когда мы возвращались назад,
сделался гром, дождь, град, так что Аггей Никитич даже выразился: «Сама природа вознегодовала за смерть Людмилы Николаевны!»
— Monsieur Зверев? — переспросила Муза Николаевна, припомнившая множество рассказов Сусанны Николаевны о том, как некто Зверев, хоть и недальний, но
добрый карабинерный офицер, был влюблен в Людмилу и как потом все стремился
сделаться масоном.
Прошло лет пять со времени переселения Арины Петровны в Погорелку. Иудушка как засел в своем родовом Головлеве, так и не двигается оттуда. Он значительно постарел, вылинял и потускнел, но шильничает, лжет и пустословит еще пуще прежнего, потому что теперь у него почти постоянно под руками
добрый друг маменька, которая ради сладкого старушечьего куска
сделалась обязательной слушательницей его пустословия.
Иудушка смиренно удалялся, и хотя при этом не упускал случая попенять
доброму другу маменьке, что она
сделалась к нему немилостива, но в глубине души был очень доволен, что его не тревожат и что Арина Петровна приняла горячее участие в затруднительном для него обстоятельстве.
Но, выполняя волю «
доброго друга маменьки», он все-таки вскользь намекал своим окружающим, что всякому человеку положено нести от Бога крест и что это
делается не без цели, ибо, не имея креста, человек забывается и впадает в разврат.
Он держал любовницу в форштадте, ходил в плисовой поддевке, носил серебряное кольцо, серьгу и собственные сапоги с оторочкой, и вдруг, за неимением доходов, он вынужден был
сделаться целовальником, и потому все ждали, что теперь при покупке нового Гнедка враги, чего
доброго, пожалуй, еще подерутся.
Сделалось то, что есть теперь: одни люди совершают насилия уже не во имя противодействия злу, а во имя своей выгоды или прихоти, а другие люди подчиняются насилию не потому, что они считают, как это предполагалось прежде, что насилие
делается над ними во имя избавления их от зла и для их
добра, а только потому, что они не могут избавиться от насилия.
— Поверьте — всё
доброе сразу
делается, без дум! Потому что — ей-богу! — русский человек об одном только умеет думать: как бы и куда ему получше спрятаться от дела-с! Извините!