Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца
родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это с их
стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
— Все… только говорите правду… только скорее… Видите ли, я много думала, стараясь объяснить, оправдать ваше поведение; может быть, вы боитесь препятствий со
стороны моих
родных… это ничего; когда они узнают… (ее голос задрожал) я их упрошу. Или ваше собственное положение… но знайте, что я всем могу пожертвовать для того, которого люблю… О, отвечайте скорее, сжальтесь… Вы меня не презираете, не правда ли?
— Брат, — твердо и тоже сухо отвечала Дуня, — во всем этом есть ошибка с твоей
стороны. Я за ночь обдумала и отыскала ошибку. Все в том, что ты, кажется, предполагаешь, будто я кому-то и для кого-то приношу себя в жертву. Совсем это не так. Я просто для себя выхожу, потому что мне самой тяжело; а затем, конечно, буду рада, если удастся быть полезною
родным, но в моей решимости это не самое главное побуждение…
«Но подумай хорошенько, — прибавила она, — со
стороны твоих
родных не будет ли препятствия?»
— Ах, Господи, какое с его
стороны великодушие! — крикнула Татьяна Павловна. — Голубчик Соня, да неужели ты все продолжаешь говорить ему вы? Да кто он такой, чтоб ему такие почести, да еще от
родной своей матери! Посмотри, ведь ты вся законфузилась перед ним, срам!
Безличность математики, внечеловеческая объективность природы не вызывают этих
сторон духа, не будят их; но как только мы касаемся вопросов жизненных, художественных, нравственных, где человек не только наблюдатель и следователь, а вместе с тем и участник, там мы находим физиологический предел, который очень трудно перейти с прежней кровью и прежним мозгом, не исключив из них следы колыбельных песен,
родных полей и гор, обычаев и всего окружавшего строя.
Но в этом одиночестве грудь наша не была замкнута счастием, а, напротив, была больше, чем когда-либо, раскрыта всем интересам; мы много жили тогда и во все
стороны, думали и читали, отдавались всему и снова сосредоточивались на нашей любви; мы сверяли наши думы и мечты и с удивлением видели, как бесконечно шло наше сочувствие, как во всех тончайших, пропадающих изгибах и разветвлениях чувств и мыслей, вкусов и антипатий все было
родное, созвучное.
По зимам семейство наше начало ездить в Москву за год до моего поступления в заведение. Вышла из института старшая сестра, Надежда, и надо было приискивать ей жениха. Странные приемы, которые употреблялись с этой целью, наше житье в Москве и тамошние
родные (со
стороны матушки) — все это составит содержание последующих глав.
— Два месяца только в
стороне родной, и уже соскучилась! Может, и я надоел тебе?
Но с другой
стороны, ведь вся Тайбола знает, что Кожин изводит жену насмерть, и волостные знают, и вся
родня, а его дело
сторона.
Точно, — я сам знаю, что в Европе существует гласность, и понимаю, что она должна существовать, даже… между нами говоря… (смотритель оглянулся на обе
стороны и добавил, понизив голос) я сам несколько раз «Колокол» читал, и не без удовольствия, скажу вам, читал; но у нас-то, на родной-то земле, как же это, думаю?
Он и в самом деле был убежден, что застрелится, но думал как-то наигранно, точно немножко любуясь со
стороны своей трагической ролью и наслаждаясь заранее отчаянием
родни и удивлением сослуживцев.
Покойница матушка верила им во всем, на все смотрела их глазами и по слабости своей даже не смела им противиться; вы — также; но вам простительно: если
родная мать была на
стороне старших сестер, то где же вам, меньшой дочери, пойти против них? вы с малых лет привыкли верить и повиноваться им.
Володя и Дубков часто позволяли себе, любя, подтрунивать над своими
родными; Нехлюдова, напротив, можно было вывести из себя, с невыгодной
стороны намекнув на его тетку, к которой он чувствовал какое-то восторженное обожание. Володя и Дубков после ужина ездили куда-то без Нехлюдова и называли его красной девушкой…
Парфен и
родные его, кажется, привыкли уже к этой мысли; он, со своей
стороны, довольно равнодушно оделся в старый свой кафтан, а новый взял в руки; те довольно равнодушно простились с ним, и одна только работница сидела у окна и плакала; за себя ли она боялась, чтобы ей чего не было, парня ли ей было жаль — неизвестно; но между собой они даже и не простились.
«Поручаю тебе, мой
родной, — писала она, — моих двоих молодцов, коих и прошу принять в свое родственное расположение; я же, с своей
стороны, им лично внушала, чтобы они как добронравным поведением, так и прилежанием, всемерно старались оное заслужить.
— Ежели верить Токвилю… — начинают шептать его губы (генерал — член губернского земского собрания, в которых Токвиль, как известно, пользуется славой почти народного писателя), но мысль вдруг перескакивает через Токвиля и круто заворачивает в
сторону родных представлений, — в бараний рог бы тебя, подлеца! — уже не шепчет, а гремит генерал, — туда бы тебя, христопродавца, куда Макар телят не гонял!
В западной
стороне, на горе, среди истлевших крестов и провалившихся могил, стояла давно заброшенная униатская часовня. Это была
родная дочь расстилавшегося в долине собственно обывательского города. Некогда в ней собирались, по звону колокола, горожане в чистых, хотя и не роскошных кунтушах, с палками в руках вместо сабель, которыми гремела мелкая шляхта, тоже являвшаяся на зов звонкого униатского колокола из окрестных деревень и хуторов.
Однажды приехал какой-то гость из ее
стороны, где жили ее
родные. Гость был пожилой, некрасивый человек, говорил все об урожае да о своем сенатском деле, так что Александр, соскучившись слушать его, ушел в соседнюю комнату. Ревновать было не к чему. Наконец гость стал прощаться.
Должно быть, все они аттестовали тогда меня с неожиданной
стороны; я не сержусь, только сижу я тогда и думаю: какая я им
родня?
Она призналась потом Степану Трофимовичу, что всё это она давно предугадывала, все эти полгода каждый день, и даже именно в «этом самом роде» — признание замечательное со
стороны родной матери.
Потом, взявшись за руки, девки и парни кружились вокруг жениха и невесты, сперва в одну, потом в другую
сторону. Жених выпил пиво, съел пироги, изъездил коня и выгоняет свою
родню.
Сердце его разрывалось от этого звона, но он стал прислушиваться к нему с любовью, как будто в нем звучало последнее прощание Елены, и когда мерные удары, сливаясь в дальний гул, замерли наконец в вечернем воздухе, ему показалось, что все
родное оторвалось от его жизни и со всех
сторон охватило его холодное, безнадежное одиночество…
Вечером того же дня старик был счастлив необыкновенно. Он радовался, что ему опять удалось сделать доброе дело в пользу страны, которую он привык в душе считать
родною, и, в ознаменование этой радости, ел необыкновенно много. С своей
стороны, Анна Ивановна не могла не заметить этого чрезвычайного аппетита, и хотя не была скупа от природы, но сказала...
Конечно, это дело устроили близкие
родные его сестры с материнской
стороны, но с согласия Арины Васильевны и при содействии ее дочерей.
Итак, устроили следующую машинацию: [Машинация (правильно — махинация) — жульничество, неблаговидные действия для достижения корыстных целей, темные делишки.] одну из
родных племянниц Арины Васильевны, петую дуру, смертную вестовщицу и пьяницу, Флену Ивановну Лупеневскую, научили приехать как будто в гости в Багрово и между прочими россказнями рассказать про любовь Алексея Степаныча, разумеется, с самой невыгодной
стороны для Софьи Николавны.
— Призвали на совет старших дочерей Арины Васильевны, и под председательством старухи Бактеевой и ее дочери Курмышевой, особенно горячо хлопотавшей за майора, положено было: предоставить улаживание этого дела
родной бабушке, потому что она внучке всех ближе, но таким образом, чтоб супруга Степана Михайловича и ее дочери остались в
стороне, как будто они ничего не знают и ничему не причастны.
Мои
родные, с матушкиной
стороны, богаты, и вы знаете, что мне не за что награждать их своим имением.
— Ну да, та самая, — снисходительно кивнула в его
сторону головой Анна Афанасьевна. — Она еще приходится дальней
родней по бабушке Стремоуховым, которых ты знаешь. И вот Лиза Белоконская писала мне, что встретилась в одном обществе с Василием Терентьевичем и рекомендовала ему побывать у нас, если ему вообще вздумается ехать когда-нибудь на завод.
— Какой бы он там чужак ни был — все одно: нам обделять его не след; я его не обижу! — продолжал Глеб. — Одно то, что сирота: ни отца, ни матери нету. И чужие люди, со
стороны, так сирот уважают, а нам и подавно не приходится оставлять его. Снарядить надо как следует; христианским делом рассуждать надо, по совести, как следует! За что нам обижать его? Жил он у нас как
родной, как
родного и отпустим; все одно как своего бы отпустили, так, примерно, и его отпустим…
Женитьба приемыша не произвела почти никакого изменения в хозяйстве рыбака. Порядок, заведенный Глебом тридцать лет назад, без всякого сомнения, не мог пошатнуться от такой маловажной причины. Вообще говоря, в крестьянском быту сноха занимает довольно жалкую роль, особенно в первое время. Нужны какие-нибудь особенные благоприятные обстоятельства или с ее
стороны, или со
стороны мужниной
родни, чтобы житье ее в доме разнилось от житья простой работницы.
Но так уж задумал Глеб — задумал потому, может статься, что такой выбор должен был встретить препятствия со
стороны жены и
родных.
Когда два голоса, рыдая и тоскуя, влились в тишину и свежесть вечера, — вокруг стало как будто теплее и лучше; все как бы улыбнулось улыбкой сострадания горю человека, которого темная сила рвет из
родного гнезда в чужую
сторону, на тяжкий труд и унижения.
Иванов (волнуясь). Голубушка моя,
родная моя, несчастная, умоляю тебя, не мешай мне уезжать по вечерам из дому. Это жестоко, несправедливо с моей
стороны, но позволяй мне делать эту несправедливость! Дома мне мучительно тяжело! Как только прячется солнце, душу мою начинает давить тоска. Какая тоска! Не спрашивай, отчего это. Я сам не знаю. Клянусь истинным богом, не знаю! Здесь тоска, а поедешь к Лебедевым, там еще хуже; вернешься оттуда, а здесь опять тоска, и так всю ночь… Просто отчаяние!..
Граф тем развлек тяжесть мыслей, что стал выспрашивать губернатора насчет этого «бродяги с зеленым глазом», который так дерзко с ним обошелся. Что касается княгини, то за нее граф еще не знал, как взяться. Он имел на нее планы, при которых вредить ей не было для него выгодно: довольно было дать ей почувствовать, что сила не на ее
стороне, но это гораздо благонадежнее было сделать не здесь, где она вокруг обросла на
родных пажитях, а там, в Петербурге, где за ней стать будет некому.
Дон-Кихот же, тоже прогулявшись, хватил старины, от которой чуть не отвык, обабившись: и он и Зинка заметили, что когда они ехали в церковь с «барыней Аксюткой» (так ее звали крестьяне), то даже лошади шли понуро и сам тарантас все бочил на левую
сторону, где сидела крепкотелая Ингигерда; но когда Дон-Кихот, сразившись и отбив Грайворону, крикнул: «Зинобей!» — все сразу изменилось: одры запряли ушми и полетели, тарантас запрыгал, как скорлупочка по ветру, и сами Зинка и его барин вздохнули
родною жизнью.
Мало того что
родные братья притворяются, будто они друг другу только седьмая вода на киселе, — посмотрите, как они враждуют друг с другом!"Мы, — говорит один, — и только одни мы имеем совершенно правильные и здравые понятия насчет института городовых, а вам об этом важном предмете и заикаться не следует!"–"Нет, — огрызается другой, — истинная компетентность в этом деле не на вашей, а на нашей
стороне.
Не тот сирота, батюшка, у кого нет только отца и матери; а тот, кто пережил и
родных и приятелей, кому словечка не с кем о старине перемолвить, кто, горемычный, и на своей родине, как на чужой
стороне.
Ахов. Верно я говорю. Ты сирота и дочь твоя сирота; кто вас призрит, ну и благодетель, и отец
родной, ну, и кланяйся тому в ноги. А не то, чтобы, как другие, от глупости чрезмерной, нос в
сторону от благодетелев.
Робко вскинул он свои жуткие глаза обреченного, и навстречу ему из-под полей шляпы робко метнулось что-то черное, светлое,
родное, необыкновенное, прекрасное — глаза, должно быть? И уже сквозь эти необыкновенные глаза увидел он весеннюю ночь — и поразился до тихой молитвы в сердце ее чудесной красотою. Но подошел пьяный Тимохин и отвел его в
сторону...
Мать обеспокоилась, но не стала защищать меня и, только тяжело-тяжело вздохнув, отошла немного в
сторону. Пришли конюха и стали смотреть меня. Один побежал объявить конюшему. Все смеялись, глядя на мои пежины, и давали мне разные странные названия. Не только я, но и мать не понимала значения этих слов. До сих пор между нами и всеми моими
родными не было ни одного пегого. Мы не думали, чтоб в этом было что-нибудь дурное. Сложение же и силу мою и тогда все хвалили.
Я скоро нашел его: он с другими мальчиками играл у церковной паперти в бабки. Я отозвал его в
сторону и, задыхаясь и путаясь в речах, сказал ему, что мои
родные гневаются на меня за то, что я отдал часы, и что если он согласится мне их возвратить, то я ему с охотой заплачу за них деньгами… Я, на всякий случай, взял с собою старинный, елизаветинский рубль [Елизаветинский рубль — старинный серебряный рубль, отчеканенный при императрице Елизавете Петровне (1741–1761).], весь мой наличный капитал.
По обеим
сторонам крыльца церковного сидели нищие, прежние его товарищи… они его не узнали или не смели узнать… но Вадим почувствовал неизъяснимое сострадание к этим существам, которые, подобно червям, ползают у ног богатства, которые, без
родных и отечества, кажется, созданы только для того, чтобы упражнять в чувствительности проходящих!.. но люди ко всему привыкают, и если подумаешь, то ужаснешься; как знать? может быть чувства святейшие одна привычка, и если б зло было так же редко как добро, а последнее — наоборот, то наши преступления считались бы величайшими подвигами добродетели человеческой!
«Ну, да ведь мы с тобой, Яков Петрович, сойдемся, — говорил наш герой своему гостю, — мы с тобой, Яков Петрович, будем жить, как рыба с водой, как братья
родные; мы, дружище, будем хитрить, заодно хитрить будем; с своей
стороны будем интригу вести в пику им… в пику-то им интригу вести.
мне не раз приходилось уже говорить о наших поездках к
родным, которые отец считал обязательными со
стороны приличия или пристойности, как он выражался. Бедная мать, проводившая большую часть времени в постели, только чувствуя себя лучше по временам, выезжала лишь поблизости и едва ли не в один дом Борисовых. Зато отец счел бы великим упущением не съездить за Волхов, верст за сто к неизменной куме своей Любови Неофитовне и не представить ей вышедшую из института дочь, падчерицу и меня — студента.
Это, с одной
стороны, успокоило
родных больного, что Николай Федорович не будет на седьмой версте заброшен, как все прочие, которые имели несчастие туда попадать, а с другой
стороны — создало находчивому доктору совершенно непредвиденное и очень тяжелое и неприятное положение, которого он не желал.
Жилая комната купеческого дома, представляющая и семейную столовую, и кабинет хозяина, в ней же принимают и гостей запросто, то есть
родных и близких знакомых; направо (от актеров) небольшой письменный стол, перед ним кресло, далее железный денежный сундук-шкаф, вделанный в стену; в углу дверь в спальню; с левой
стороны диван, перед ним круглый обеденный стол, покрытый цветной салфеткой, и несколько кресел; далее большая горка с серебром и фарфором; в углу дверь в парадные комнаты; в глубине дверь в переднюю; с правой
стороны большой комод, с левой — буфет; вся мебель хотя не модная, но массивная, хорошей работы.
Но, чужд ребяческих утех,
Сначала бегал он от всех,
Бродил безмолвен, одинок,
Смотрел вздыхая на восток,
Томим неясною тоской
По
стороне своей
родной.
— Известно, тебе. Кто же еще, кроме тебя, Мишутка? Ну, а если обижаешься, так, пожалуй, назову тебя Михаиле Михайлович: окажи родственную услугу — проводи, сделай милость, на чужой
стороне дядю
родного.
— Без свидетелей ничего не выйдет…
Родной сын не может свидетельствовать со
стороны отца, — предупредил ротмистр.