Неточные совпадения
В
голосе у него все еще слышалась
робкая дрожь.
— Я чтоб видеть вас пришла, — произнесла она, присматриваясь к нему с
робкою осторожностью. Оба с полминуты молчали. Версилов опустился опять на стул и кротким, но проникнутым, почти дрожавшим
голосом начал...
— Так неужели ж вы только до половины девятого! — вскричала Александра Семеновна
робким и жалобным
голосом, чуть не плача и подавая мне чашку превосходного чаю.
Опять задребезжал
робкий, молящий
голос. Такой жалкий, что в нем, казалось, не было ничего человеческого. «Господи, что же это? — подумал Ромашов, который точно приклеился около трюмо, глядя прямо в свое побледневшее лицо и не видя его, чувствуя, как у него покатилось и болезненно затрепыхалось сердце. — Господи, какой ужас!..»
«Я Пуп, но не так уж глуп. Когда я умру, похороните меня в моей табакерке.
Робкие девушки, не бойтесь меня, я великодушен. Я Пуп, но это презрительная фора моим врагам. Я и Наполеон, мы оба толсты, но малы» — и так далее, но тут, достигая предела, ракета громко лопалась, и сотни
голосов кричали изо всех сил: «Пуп!«
Послышался и
голос его, нетерпеливый и как бы
робкий...
Я не знаю, жалко ли ей стало молодого безответного человека, терпевшего за любовь к ней насмешки, поняла ли она, что это не минутное увлечение, не шутка для него, а вопрос целой жизни — не знаю, но суровая красавица не только благосклонно кланялась и смотрела на Алексея Степаныча, но даже заговаривала с ним;
робкие, несвязные ответы, прерывающийся от внутреннего волнения
голос не казались ей ни смешными, ни противными.
Алексея Абрамовича она боялась — остальные в доме боялись ее, хотя она никогда никому не сделала вреда; обреченная томному гаремному заключению, она всю потребность любви, все требования на жизнь сосредоточила в ребенке; неразвитая, подавленная душа ее была хороша; она, безответная и
робкая, не оскорблявшаяся никакими оскорблениями, не могла вынести одного — жестокого обращения Негрова с ребенком, когда тот чуть ему надоедал; она поднимала тогда
голос, дрожащий не страхом, а гневом; она презирала в эти минуты Негрова, и Негров, как будто чувствуя свое унизительное положение, осыпал ее бранью и уходил, хлопнув дверью.
Но когда вокруг их все утихло и мало-помалу стало потухать бледное зарево от пылающих костров, вокруг которых пировала буйная толпа ее палачей, она, казалось, стала дышать свободнее и наконец сказала
робким, исполненным прелести
голосом...
Он вспомнил его дирижирование, сиплый
голос,
робкий вид во время купанья и почувствовал к нему сильную жалость.
Вдруг пред окном встала тёмная фигура, и
робкий, дрожащий
голос спросил...
Его брат Терентий,
робкий, молчаливый горбун с длинными руками, не мешал ему жить; мать, хворая, лежала на печи и оттуда говорила ему зловещим, хриплым
голосом...
Вдруг из глубины зала, слева от сцены, послышался нежный,
робкий, молящий
голос...
Он ласково и сочувственно улыбался,
голос у него был такой мягкий… В комнате повеяло теплом, согревающим душу. В сердце девушки все ярче разгоралась
робкая надежда на счастье.
Евсей немедленно сделал это. Окно выходило на крышу соседнего дома. На ней — трубы, четыре, все одинаковые. Посмотрел на звёзды тоскливыми глазами
робкого зверька, посаженного в клетку, но звёзды ничего не говорили его сердцу. Свалился на сундук, закутался с головой одеялом и крепко закрыл глаза. Стало душно, он высунул голову и, не открывая глаз, прислушался — в комнате хозяина раздался сухой, внятный
голос...
— Измучился я тут, — незнакомым,
робким и доверчивым
голосом отвечает матрос, — все чудится что-то. Должно, гроза идет, погромыхивает будто.
— Настенька! — начал я
робким и вкрадчивым
голосом, — Настенька! ради бога, не плачьте! Почему вы знаете? может быть, его еще нет…
— Да, одиннадцать, — сказала она наконец
робким, нерешительным
голосом.
И вдруг, однажды вечером, когда мы с Коноваловым готовились сажать хлебы, дверь в пекарню отворилась, из темноты сырых сеней низкий женский
голос, одновременно
робкий и задорный, произнес...
Голос ею звучал тоже спокойно, но он как будто разнесся по всему Ат-Давану. Шум, которым был полон станок, приостановился; ямщики теснились с
робким интересом к дверям, ведущим из ямщицкой в горницы. Копыленков притаил дыхание.
Она была очень добра и чувствительна, любила Маттисона, Уланда и Шиллера и весьма приятно произносила стихи их своим
робким и звонким
голосом.
«Боже мой! Да неужели правда то, что я читал в житиях, что дьявол принимает вид женщины… Да, это
голос женщины. И
голос нежный,
робкий и милый! Тьфу! — он плюнул. — Нет, мне кажется», — сказал он и отошел к углу, перед которым стоял аналойчик, и опустился на колена тем привычным правильным движением, в котором, в движении в самом, он находил утешение и удовольствие. Он опустился, волосы повисли ему на лицо, и прижал оголявшийся уже лоб к сырой, холодной полосушке. (В полу дуло.)
Передо мною бегал не старик, а проворный молодой человек; его звучный, но еще как будто неустановившийся молодой
голос, которым свободно выражались удивление, досада и радость дикаря, перенесенного в Европу, раздавался по всему огромному театру, и его
робкий шепот, к которому он так естественно переходил от громких восклицаний, был слышен везде.
— Я много читал без вас, — начал он
робким, немного вкрадчивым
голосом. — Я прочел всего Пушкина…
— Следуя вашим советам, я прервал много грубых знакомств и смягчил отчасти грубость привычек, — начал опять Ярослав Ильич несколько
робким и вкрадчивым
голосом. — В свободное от должности время большею частию сижу дома; по вечерам читаю какую-нибудь полезную книгу и… у меня одно желание, Василий Михайлович, приносить хоть посильную пользу отечеству…
Это был
голос начальника станции. Послышалось
робкое бормотанье, потом опять крик, сердитый и резкий...
— Оне не привыкли еще, — произнесла
робким и умильным
голосом одна из приживалок.
Светлым ручьём льётся молодой
голос. Ваня встал на колени. Не велик он ростом, но складен и силён. Его задумчивое лицо
робкого, испуганного жизнью человека изменяется, освещаясь светом изнутри.
Часто по целым часам я как будто уж и не мог от нее оторваться; я заучил каждый жест, каждое движение ее, вслушался в каждую вибрацию густого, серебристого, но несколько заглушенного
голоса и — странное дело! — из всех наблюдений своих вынес, вместе с
робким и сладким впечатлением, какое-то непостижимое любопытство.
В ущельях гор его
голос будил сердитое эхо, а по утрам на озере, когда ловили рыбу, он кругло перекатывался по сонной и блестящей воде и заставлял улыбаться первые
робкие солнечные лучи.
Италиянец, подождав не много, повторил свою просьбу
робким и смиренным
голосом.
Кунин провел рукой по глазам, и ему показалось, что рука его от этого стала мокрой. Он отошел от окна и мутными глазами обвел комнату, в которой ему еще слышался
робкий, придушенный
голос… Он взглянул на стол… К счастью, отец Яков забыл второпях взять с собой его проповеди… Кунин подскочил к ним, изорвал их в клочки и с отвращением швырнул под стол.
— Здравствуй, братец, говорит он
робким нерешительным
голосом.
Ни конца ни краю играм и песням… А в ракитовых кустиках в укромных перелесках тихий шепот, страстный, млеющий лепет, отрывистый смех,
робкое моленье, замирающие
голоса и звучные поцелуи… Последняя ночь хмелевая!.. В последний раз светлый Ярило простирает свою серебристую ризу, в последний раз осеняет он игривую молодежь золотыми колосьями и алыми цветами мака: «Кошуйтеся [Живите в любви и согласии.], детки, в ладу да в миру, а кто полюбит кого, люби дóвеку, не откидывайся!..» Таково прощальное слово Ярилы…
Голос «барышни-приютки» становится резче, нетерпеливей. Она любит полное подчинение и не переносит никаких пререканий. И с Дуней дружна она только потому, что
робкая, тихая Дуня подчиняется вполне ее власти. С Дорушкой они меньше дружны. Дорушка тверда и настойчива. У нее своя собственная воля, которой она не отдаст ни за что.
Голос Вассы звучит обычно присущими ему властными нотками, и
робкой, пугливой Дуне и в голову не приходит ослушаться ее.
«Wer reitet so spat durch Nacht und Wind?..» — начала я
робким и дрожащим от волнения
голосом, но чем дальше читала я стихотворение, выученное мною добросовестно к предыдущему уроку, тем спокойнее и громче звучал мой
голос, и кончила я чтение очень и очень порядочно.
— Послушайте! — произнесла девочка
робким, нерешительным
голосом, каким еще никогда не говорила ни с кем, — мне здесь у вас не нравится. Грязно здесь и неуютно. Я не останусь с вами. Скверно у вас. Я в пансион вернусь. Распорядитесь, чтобы меня туда проводили.
— Сереженька! — услышал он за собою
робкий, плачущий
голос Конкордии Сергеевны. — Ох, Владимир Николаевич, голубчик мой, что это с ним?
Настроение переменилось у него как-то вдруг. Он смотрел на мать и не понимал, откуда у нее это почтительное,
робкое выражение лица и
голоса, зачем оно, и не узнавал ее. Стало грустно, досадно. А тут еще голова болела так же, как вчера, сильно ломило ноги, и рыба казалась пресной, невкусной, всё время хотелось пить…
А где же дочь? Где же Манечка? Я не расспрашивал; не хотелось расспрашивать старушку, одетую в глубокий траур, и пока я сидел в домике и потом уходил, Манечка не вышла ко мне, я не слышал ни ее
голоса, ни ее тихих,
робких шагов… Было всё понятно и было так тяжело на душе.
Он стал забываться, как вдруг опять чьи-то шаги, но не
робкие, а быстрые, шумные. Хлопнула дверь,
голоса, чирканье спичкой…
Пришла Катра.
Робкая, застенчивая. Украдкою приглядывается ко мне. Своим тихим, недомашним
голосом сказала с упреком...
Вдруг слышит, кто-то назвал ее по имени.
Голос знакомый,
голос Владислава, но не тот смелый, звучный, который некогда ласкал ее сердце, а
робкий, грустный, словно замогильный.
По мере того, как он рассказывал во всех подробностях мельчайшие эпизоды домашней жизни Салтыковой, как в Москве, так и в деревне, он воодушевлялся, и
голос его, вначале слабый и
робкий, приобрел силу.
— Надо бы принять меры, явиться в город, показаться начальству, прикрыть измену хитрыми уверениями в преданности русскому правительству, — подали свой
голос более
робкие.
— Марья Осиповна! — послышался
робкий детский
голос. — Позвольте мне ухаживать за графом.
Он поднял голову. В его потухших глазах блеснул злобный огонек, а в
голосе прозвучали ноты еще не улегшейся ярости. Все лицо его до того исказилось, что Александр Васильевич, не бывший, как мы знаем, человеком
робкого десятка, невольно отшатнулся на стуле.
И
робкий просящий
голос...
— Граф!.. — проговорил среди опять наступившей минутной тишины
робкий и вместе театральный
голос Верещагина. — Граф, один Бог над нами…, — сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, чтò хотел сказать.