Неточные совпадения
Для нее весь он, со всеми его привычками, мыслями, желаниями, со всем его душевным и физическим складом, был одно — любовь
к женщинам, и эта любовь, которая, по ее чувству, должна была быть вся сосредоточена на ней одной, любовь эта уменьшилась; следовательно, по ее рассуждению, он должен был часть любви перенести на
других или на
другую женщину, — и она
ревновала.
Иногда Клим испытывал желание возразить девочке, поспорить с нею, но не решался на это, боясь, что Лида рассердится. Находя ее самой интересной из всех знакомых девочек, он гордился тем, что Лидия относится
к нему лучше, чем
другие дети. И когда Лида вдруг капризно изменяла ему, приглашая в тарантас Любовь Сомову, Клим чувствовал себя обиженным, покинутым и
ревновал до злых слез.
Тут развернулись ее способности. Если кто, бывало, станет
ревновать ее
к другим, она начнет смеяться над этим, как над делом невозможным, и вместе с тем умела казаться строгой, бранила волокит за то, что завлекают и потом бросают неопытных девиц.
Ко всякому
другому, явись такой,
приревновал бы тотчас же и, может, вновь бы намочил свои страшные руки кровью, а
к этому,
к этому «ее первому», не ощущал он теперь, летя на своей тройке, не только ревнивой ненависти, но даже враждебного чувства — правда, еще не видал его.
Разумеется, примирение произойдет лишь на час, потому что если бы даже и в самом деле исчез соперник, то завтра же он изобретет
другого, нового и
приревнует к новому.
Раздраженный отказом, Бельтов начал ее преследовать своей любовью, дарил ей брильянтовый перстень, который она не взяла, обещал брегетовские часы, которых у него не было, и не мог надивиться, откуда идет неприступность красавицы; он и
ревновать принимался, но не мог найти
к кому; наконец, раздосадованный Бельтов прибегнул
к угрозам,
к брани, — и это не помогло; тогда ему пришла
другая мысль в голову: предложить тетке большие деньги за Софи, — он был уверен, что алчность победит ее выставляемое целомудрие; но как человек, вечно поступавший очертя голову, он намекнул о своем намерении бедной девушке; разумеется, это ее испугало, более всего прочего, она бросилась
к ногам своей барыни, обливаясь слезами, рассказала ей все и умоляла позволить ехать в Петербург.
Анна Петровна, как все молодые жены,
ревновала мужа больше всего
к его старым
друзьям, служившим для нее олицетворением тех пороков, какими страдал муж; ведь сам он, конечно, хороший, милый, чудесный, если бы не проклятые
друзья.
Убедившись, что с клиникой ничего не поделаешь, Федосья обратилась
к другим средствам. Она недолюбливала жиличку Анну Петровну, в которой
ревновала женщину, но для меня примирилась с ней. Я это сразу понял, когда в одно непрекрасное февральское утро Анна Петровна постучала в дверь моей комнаты и попросила позволения войти.
Все это неизгладимыми чертами запечатлелось в моей памяти; но обстоятельства жизни моей и совершенно
другие интересы отвлекли меня, конечно, очень много от этих воспоминаний; вдруг теперь этот Жуквич,
к которому ты, кажется, немного уже меня
ревнуешь, прочел мне на днях письмо о несчастных заграничных польских эмигрантах, которые мало что бедны, но мрут с голоду, — пойми ты, Гриша, мрут с голоду, — тогда как я, землячка их, утопаю в довольстве…
Я предвидел бурю и просил моего
друга, наедине, отказаться от роли, но он умолял меня со слезами не лишить его возможности произвесть выгодное впечатление на сердце любимой особы, которую он
ревновал именно
к Балясникову.
И,
ревнуя царицу
друг к другу, ко всем женщинам, мужчинам и детям,
ревнуя даже
к ней самой, они поклонялись ей больше, чем Изиде, и, любя, ненавидели ее, как бесконечный огненный источник сладостных и жестоких страданий.
«Что это значит? — подумал он. — Кажется, сегодня все женщины решились предпочесть мне
других: что она будет там с ним делать?» Ему стало досадно и грустно, и он так же страдал от ревности
к вдове, как за несколько минут страдал,
ревнуя Анну Павловну.
Герасим сам ее любил без памяти… и ему было неприятно, когда
другие ее гладили: боялся он, что ли, за нее,
ревновал ли он
к ней — бог весть!
Скажи мне просто: Нина,
Кинь свет, я буду жить с тобой
И для тебя… зачем
другой мужчина,
Какой-нибудь бездушный и пустой
Бульварный франт, затянутый в корсете,
С утра до вечера тебя встречает в свете,
А я лишь час какой-нибудь на дню
Могу сказать тебе два слова.
Скажи мне это, я готова,
В деревне молодость свою я схороню;
Но что, меня умчало
Воображенье… и
к чему?..
Положим, ты меня и любишь, но так мало,
Что даже не
ревнуешь ни
к кому.
Дарья Ивановна. Послушай, мой
друг, ты
ревнуешь меня
к графу, это ясно.
Ревновать должны были мы не
к графу, а
к чему-то
другому, чего я не мог понять так долго.
— В тот вечер его взгляд мне показался странным, но оставим это, я вас
к нему не
ревную, нет! Я слишком уверен в вас, чтобы
ревновать к кому бы то ни было… Но он и я принадлежим
к разному обществу, у нас разные взгляды, мы различно чувствуем и думаем… Впрочем, дело уже сделано… что он сказал? Враг ли он нам, или
друг, или ни то, ни
другое?..
— Ни за что! Вот глупости. Это опять говорит твоя несносная ревность. Ты слишком подозрителен, мой
друг,
ревнуешь даже
к вещам.