Неточные совпадения
Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали
разные мелкие
товары, нужные для крестьян.
Он даже не составил себе небольшого капитальца из
разных конфискованных
товаров и отбираемых кое-каких вещиц, не поступающих в казну во избежание лишней переписки.
Здесь же нашла место и высокая конторка, какая была у отца Андрея, замшевые перчатки; висел в углу и клеенчатый плащ около шкафа с минералами, раковинами, чучелами птиц, с образцами
разных глин,
товаров и прочего. Среди всего, на почетном месте, блистал, в золоте с инкрустацией, флигель Эрара. [То есть фортепиано французского мастера музыкальных инструментов Эрара.]
Этот порт открыт только с S, и ветер с этой стороны разводит крупное волнение. Американская компания имеет здесь склады иностранных
товаров, привозимых ее судами, и снабжает иностранные суда
разными потребностями: деревом, якорями, морскими картами, сухарями, холстом и т. п.
Капштатский рынок каждую субботу наводняется привозимыми изнутри, то сухим путем, на быках, то из порта Елизабет и Восточного Лондона, на судах,
товарами для вывоза в
разные места.
Купцы, однако, жаловались мне, что торг пушными
товарами идет гораздо тише прежнего, так что едва стоит ездить в отдаленные края. Они искали
разных причин этому, приписывая упадок торговли частью истреблению зверей, отчего звероловы возвышают цены на меха, частью беспокойствам, возникшим в Китае, отчего будто бы меха сбываются с трудом и дешево.
Ко мне в каюту толпой стали ломиться индийцы, малайцы, китайцы, с аттестатами от судов
разных наций, все портные, прачки, комиссионеры. На палубе настоящий базар: разноплеменные гости разложили
товары, и каждый горланил на своем языке, предлагая материи, раковины, обезьян, птиц, кораллы.
По длинному ряду бараков, расположенных на берегу моря для склада
товаров и
разного сырья, можно судить о размерах торговых оборотов китайцев в заливе Ольги.
С утра толпы народа запрудили улицу, любуясь на щегольской фасад «нового стиля» с фронтоном, на котором вместо княжеского герба белелось что-то из мифологии, какие-то классические фигуры. На тротуаре была толчея людей, жадно рассматривавших сквозь зеркальные стекла причудливые постройки из
разных неведомых доселе Москве
товаров.
Ее это огорчило, даже обидело. На следующий день она приехала к нам на квартиру, когда отец был на службе, а мать случайно отлучилась из дому, и навезла
разных материй и
товаров, которыми завалила в гостиной всю мебель. Между прочим, она подозвала сестру и поднесла ей огромную куклу, прекрасно одетую, с большими голубыми глазами, закрывавшимися, когда ее клали спать…
Книг было не очень много и больше все
товар по тому времени ходкий: Дюма, Евгений Сю, Купер, тайны
разных дворов и, кажется, уже тогда знаменитый Рокамболь…
— А почему земля все? Потому, что она дает хлеб насущный… Поднялся хлебец в цене на пятачок — красный
товар у купцов встал, еще на пятачок — бакалея
разная остановилась, а еще на пятачок — и все остальное село. Никому не нужно ни твоей фабрики, ни твоего завода, ни твоей машины… Все от хлебца-батюшки. Урожай — девки, как блохи, замуж поскакали, неурожай — посиживай у окошечка да поглядывай на голодных женихов. Так я говорю, дурашка?
Солдат Артем сумел выжать деньги и из этой беды, выдавая харчи и
разный лежалый
товар под заклад одежи и
разной другой домашности.
Усидели на местах только груздевские приказчики — Илюшка, торговавший красным
товаром, бывший казачок Тишка и старший сын Основы, степенный и молчаливый мужик Степан, промышлявший
разным харчем, мукой и солью.
Сбежались даже старые заводские торгаши, обросшие в своих деревянных лавчонках мохом, старуха Анкудиниха, торговавшая
разною мелочью, хромой и кривой старик Желтухин, сидевший с крестьянским
товаром, лысый Вилок, продававший мочала, деревянную посуду, горшки и гвозди, и т. д.
Так открыл торговлю солдат, выезжая по воскресеньям с своим зеленым сундуком. А потом он сколотил из досок балаган и разложил
товар по прилавку. Дальше явилась лавчонка вроде хлевушка. Торговля шла у солдата хорошо, потому что он стал давать поденщицам в долг под двухнедельную выписку, а получать деньги ходил прямо в контору. Через два месяца зеленый сундук явился уж с крупой, солью и
разным приварком.
Базар на Ключевском был маленький, всего лавок пять; в одной старший сын Основы сидел с мукой, овсом и
разным харчем, в другой торговала
разною мелочью старуха Никитична, в третьей хромой и кривой Желтухин продавал
разный крестьянский
товар: чекмени, азямы, опояски, конскую сбрую, пряники, мед, деготь, веревки, гвозди, варенье и т. д.
Он же рассовывал по
разным второстепенным губернским городам и по уездным, которые побогаче,
товар, забракованный или слишком примелькавшийся в больших городах.
— Тоже жадный, — продолжал Добров, — бывало, на ярмарчишку какую приедем, тотчас всех сотских, письмоводителя, рассыльных разошлет по
разным торговцам смотреть — весы ладны ли да
товар свеж ли, и все до той поры, пока не поклонятся ему; а поклонись тоже — не маленьким; другой, пожалуй, во весь торг и не выторгует того, так что многие торговцы и ездить совсем перестали на ярмарки в наш уезд.
Товары, сплавляемые с этой пристани, преимущественно заключаются в
разного рода хлебе и льняном семени, привозимом туда гужем из северо-западных уездов Пермской губернии: Чердынского, Соликамского и отчасти Пермского и Оханского.
Санин заговорил — конечно, по-прежнему, шепотом — о своей «торговле»; пресерьезно осведомлялся о цене
разных «кондитерских»
товаров...
Шум, музыка в
разных местах и время от времени оглушительный колокольный звон: это проба колоколов фирм, развесивших на звонницах свой
товар.
Туда в конце тридцатых и начале сороковых годов заезжал иногда Герцен, который всякий раз собирал около себя кружок и начинал обыкновенно расточать целые фейерверки своих оригинальных, по тогдашнему времени, воззрений на науку и политику, сопровождая все это пикантными захлестками; просиживал в этой кофейной вечера также и Белинский, горячо объясняя актерам и
разным театральным любителям, что театр — не пустая забава, а место поучения, а потому каждый драматический писатель, каждый актер, приступая к своему делу, должен помнить, что он идет священнодействовать; доказывал нечто вроде того же и Михайла Семенович Щепкин, говоря, что искусство должно быть добросовестно исполняемо, на что Ленский [Ленский Дмитрий Тимофеевич, настоящая фамилия Воробьев (1805—1860), — актер и драматург-водевилист.], тогдашний переводчик и актер, раз возразил ему: «Михайла Семеныч, добросовестность скорей нужна сапожникам, чтобы они не шили сапог из гнилого
товара, а художникам необходимо другое: талант!» — «Действительно, необходимо и другое, — повторил лукавый старик, — но часто случается, что у художника ни того, ни другого не бывает!» На чей счет это было сказано, неизвестно, но только все присутствующие, за исключением самого Ленского, рассмеялись.
Беспрестанно скакали по ней царские гонцы; толпы людей всех сословий шли пешком на богомолье; отряды опричников спешили взад и вперед; сокольники отправлялись из Слободы в
разные деревни за живыми голубями; купцы тащились с
товарами, сидя на возах или провожая верхом длинные обозы.
Сверх того она содержала себя и единственного, обожаемого кривого сынка своего Андрюшу переторжкою
разным мелким
товаром и даже продавала калачи на базаре.
Теперь у нее в руках была пачка записок, по которым
разные бедняки, ее просители, забирали
товар в бакалейной лавке и которые накануне прислал ей купец с просьбой уплатить 82 рубля.
Всюду несли и везли
разные вещи и
товары; люди двигались спешно, озабоченно, понукали лошадей, раздражаясь, кричали друг на друга, наполняли улицу бестолковой суетой и оглушающим шумом торопливой работы.
В тот же день сводчик и ходатай по
разного рода делам Григорий Мартынович Грохов сидел за письменным столом в своем грязном и темноватом кабинете, перед окнами которого вплоть до самого неба вытягивалась нештукатуренная, грязная каменная стена; а внизу на улице кричали, стучали и перебранивались беспрестанно едущие и везущие всевозможные
товары ломовые извозчики. Это было в одном из переулков между Варваркой и Ильинкой.
— Ты что-то часто говоришь об этом: портятся люди, портятся. Но ведь это дело не наше; это дело попов, учителей, ну — кого там? Лекарей
разных, начальства. Это им наблюдать, чтобы народ не портился, это — их
товар, а мы с тобой — покупатели. Всё, брат, понемножку портится. Ты вот стареешь, и я тоже. Однако ведь ты не скажешь девке: не живи, девка, старухой будешь!
Как Иван Иванович, так и Иван Никифорович очень не любят блох; и оттого ни Иван Иванович, ни Иван Никифорович никак не пропустят жида с
товарами, чтобы не купить у него эликсира в
разных баночках против этих насекомых, выбранив наперед его хорошенько за то, что он исповедует еврейскую веру.
И тут я очень испытал,
Что совестно трудиться даром,
Что честность — мертвый капитал,
А правда сделалась
товаром.
Я видел множество людей,
Умевших
разными путями
Занять премного должностей —
Не занимаясь должностями.
Немного сгодом (спустя несколько), дворецкий внес большой поднос, кругом уставленный серебряными позлащенными чарками; а на другом подносе несли хрустальные — помню, купленные батенькою у приходящего к нам с
товарами цесарца — карафины, наполненные
разных сортов, вкусов и цветов водками, нарочно для сего маменькою приготовленными.
— Я вас знаю?.. кто вас знает? Чужая душа — темный лес, а
товар лицом показывается. Я знаю, что вы читаете немецкие стихи с большим чувством и даже со слезами на глазах; я знаю, что на стенах своей квартиры вы развесили
разные географические карты; я знаю, что вы содержите свою персону в опрятности; это я знаю… а больше я ничего не знаю…
В это-то время у меня тут как-то работку бог давал: четырех купцов я женила; одну полковницкую дочь замуж выдала; одного надворного советника на вдове, на купчихе, тоже женила, ну и другие
разные дела тоже перепадали, а тут это
товар тоже из своего места насылали — так время и прошло.
(Прим. автора)] опустела: уже иностранные гости не раскладывают там драгоценных своих
товаров для прельщения глаз; огромные хранилища, наполненные богатствами земли русской, затворены; не видно никого на месте княжеском, где юноши любили славиться искусством и силою в
разных играх богатырских — и Новгород, шумный и воинственный за несколько дней пред тем, кажется великою обителию мирного благочестия.
В то время здесь было большое движение; проходили длинные обозы с
товарами, и бывали тут
разные случаи, вроде того, например, как лет 30 назад обозчики, рассердившись, затеяли драку и убили проезжего купца, и в полуверсте от двора до сих пор еще стоит погнувшийся крест; проезжали почтовые тройки со звонками и тяжелые барские дормезы, с ревом и в облаках пыли проходили гурты рогатого скота.
Целые стаи больших лодок, нагруженных
разным мелким
товаром, пользуясь водопольем, приходят с Волги через озеро Кабан и буквально покрывают Булак. Казанские жители всегда с нетерпением ожидают этого времени как единственной своей ярмарки, и весть: «Лодки пришли» мгновенно оживляет весь город. [Эта весенняя ярмарка продолжается и теперь, даже в больших размерах, как мне сказывали; вся же местность торга на водах и берегах Булака получила общее название «Биржи».]
— За себя нимало не опасаюсь я, — молвила спокойно Манефа. — Мало ль кто ко мне наезжает в обитель — всему начальству известно, что у меня всегда большой съезд живет. Имею отвод, по торговому, мол, делу приезжают. Не даром же плачу гильдию. И бумаги такие есть у меня, доверенности от купцов
разных городов… Коснулись бы тебя — ответ у нас готов: приезжал, дескать, из Москвы от Мартыновых по торговле красным
товаром. И документы показала бы.
О пожаре на Толкучем купец Александров, в лавке которого первоначально загорелось, дал показание, что «28-го мая, в пятом часу, пришли к нему в лавку четверо молодых людей, перебирали
товары — все будто не находят, что им нужно, пошли к нему наверх, рылись и ушли, купив на рубль
разного хламу.
Тут же теснились телеги, на которые торговцы набрасывали свой
товар, — больше все
разный пестрый хлам из Лоскутного ряда; валили его также на барки, на плоты и на лодки, подходившие к гранитному берегу.
По Садовой тоже навалены груды
разных вещей и
товаров, и снуют массы народа, и теснота стоит такая, что пожарные команды и бочки с водой едва-едва могут пробираться шагом, поминутно цепляясь колесами за всевозможную мебель и поневоле останавливаясь, чтобы не давить народа.
— Слышал, Марко Данилыч, новости какие? Меркулов да Веденеев только что получили наши деньги, в другую коммерцию пустились. Красный
товар закупают, и все без кредита, на чистоган. А
товар все такой, что к киргизам да к калмыкам идет, — красные плисы, позументы, бахту, бязь и
разное другое по этой же самой части.
По волжскому берегу тянется длинный ряд амбаров для складки хлеба и других
товаров, у пристани стоит не одна сотня барок, расшив, ладей, паузков и других
разной величины парусных судов.
Нет у него, бывало, ни копейки, — займет, перед торгом за заставой скупит
разные съестные припасы, делается монополистом и через доверенного еврея продает скупленный
товар по какой цене хочет.
Архаров знал Виктора Павловича еще сержантом, и последний не раз исполнял ему за границей
разные поручения по части покупок заморских
товаров.
Этим пользуются
разного рода гешефтмахеры включительно с китайцами, и назначают за
товар и услуги баснословные цены.
Торговали люди мукою, маслом, молоком и всякими съестными припасами. И один перед другим, желая получить побольше барышей и поскорее разбогатеть, стали эти люди все больше и больше подмешивать
разных дешевых и вредных примесей в свои
товары; в муку сыпали отруби и известку, в масло пускали маргарин, в молоко — воду и мел. И до тех пор, пока
товары эти но доходили до потребителей, все шло хорошо: оптовые торговцы продавали розничным и розничные продавали мелочным.
О хунхузах, между тем, и слыхом не слыхать, китайцы мирно купаются в грязи, напрягая все усилия своего китайского ума исключительно на придумывание способов содрать с тароватых русских втрое, вчетверо, вдесятеро дороже за продаваемую вещь или тот или другой
товар… Не уступают им в этом стремлении и другие собравшийся сюда, как вороны на падаль, тёмный люд, греки, грузины, армяне, пооткрывавшие здесь
разные вертепы под громким прозвищем гостиниц «Париж», «Интернациональ», «Полтава» и проч.
Все это уложено в ящиках, наглухо заколоченных, под именем чайных цибиков и
разных колониальных
товаров.