Неточные совпадения
Адмирал, между прочим, приказал прибавить в письме, что «это событие случилось до получения первых наших бумаг и не помешало им распорядиться принятием их, также определить церемониал свидания российского полномочного с губернатором и т. п., стало быть, не помешает и дальнейшим распоряжениям, так как ход государственных
дел в такой большой
империи остановиться не может, несмотря ни на какие обстоятельства.
Европа выбрала деспотизм, предпочла
империю. Деспотизм — военный стан,
империя — война, император — военачальник. Все вооружено, война и будет, но где настоящий враг? Дома — внизу, на
дне — и там, за Неманом.
—
Дела идут превосходно.
Империя не знает, что делать. Elle est débordée. [Ее захлестнуло (фр.).] Сегодня еще я имел вести: невероятный успех в общественном мнении. Да и довольно, кто мог думать, что такая нелепость продержится до 1864.
Но виновный был нужен для мести нежного старика, он бросил
дела всей
империи и прискакал в Грузино. Середь пыток и крови, середь стона и предсмертных криков Аракчеев, повязанный окровавленным платком, снятым с трупа наложницы, писал к Александру чувствительные письма, и Александр отвечал ему: «Приезжай отдохнуть на груди твоего друга от твоего несчастия». Должно быть, баронет Виллие был прав, что у императора перед смертью вода разлилась в мозгу.
Его внук, Карл Фогт, в самом
деле был одним из викариев
империи в 1849 году.
Мы увидим, что интеллигенция, образовавшаяся в результате
дела Петра, примет универсализм Петра, его обращенность к Западу и отвергнет
империю.
Последние, из старых крепостников, называли его якобинцем, а чиновники, имевшие от правительства по службе секретные циркуляры, знали, что дворянину Николаю Петровичу Вышеславцеву, высланному из Парижа за участие в Коммуне в 1871 году, воспрещается министром внутренних
дел проживание в столицах и губернских городах по всей Российской
империи.
А потому и дабы избежать затруднений, коими изобилует рассматриваемое
дело, представляется один практический выход: судить обвиняемого Прокопа во всех городах Российской
империи по очереди, начав таковую с города Срединного, в коем, во всей неприкосновенности, сохранилась истина древнего изречения:"не надуешь — не наживешь".
Лотохин. Так вот, изволите видеть, много у меня родственниц. Рассеяны они по разным местам Российской
империи, большинство, конечно, в столицах. Объезжаю я их часто, я человек сердобольный, к родне чувствительный… Приедешь к одной, например, навестить, о здоровье узнать, о
делах; а она прямо начинает, как вы думаете, с чего?
Но в самом-то
деле — какое же соотношение между историей девицы Ливии и падением Римской
империи?
С первого
дня своего вступления в должность она хлопочет о приведении в порядок библиотеки, типографии академической, о выборе новых членов, о возобновлении журнала Академии, об увеличении экономических сумм, на которые умножает число учеников в академическом училище, прибавляет жалованья профессорам, вводит новые курсы, издает карты губерний Российской
империи (12).
В последней книжке его помещена статья с следующим заглавием: «Исторические, философические, политические и критические рассуждения о причинах возвышения и упадка книги, во всех концах Российской
империи славившейся и по столичным, губернским, областным и уездным городам той
империи до сего
дня читаемой, но не столько, как прежде, покупаемой, а именно «Собеседника любителей российского слова».
Но какая чудесная сила укрепляла Екатерину для бесчисленных предметов Ее деятельности, так, что Великая могла, занимаясь правлением
Империи, ежедневно заниматься и Августейшим Домом Своим; находить время для внешних Министерских, внутренних государственных и частных судебных
дел, для Своей особенной переписки, ученых трудов, для самых женских прелестных рукоделий (ибо Она любила иногда напоминать себе простоту Пенелопина века) — и, наконец, для приятного отдохновения в избранном Своем обществе?
Студзинский. О нет, господин полковник. Поверьте, что мы понимаем и что мы
разделяем все, что вы сказали.
Империю Российскую мы будем защищать всегда!
Ответ на этот вопрос был бы совершенно ясен, если бы петербургское правительство сколько-нибудь догадывалось бы о своем национальном призвании, если б этот тупой и мертвящий деспотизм мог ужиться с какою-нибудь человеческою мыслию. Но при настоящем положении
дел какой добросовестный человек решится предложить западным славянам соединение с
империею, находящеюся постоянно в осадном положении, —
империею, где скипетр превратился в заколачивающую насмерть палку?
Во Франции конвент в три года один месяц и четыре
дня издал 11 600 законов и декретов; учредительное и законодательное собрание произвели столько же;
империя и позднейшие правительства работали столь же успешно.
«Уплата подушных окладов, имевших назначением содержание столь многочисленной армии, со
дня издания Манифеста, отменяется. Всем солдатам, возвращающимся из службы, также всем дворовым людям, фабричным и мещанам повелеваем дать без всякого возмездия надел земли из казенных дач обширной
Империи Нашей».
Дело уладилось: он получил княжеский Римской
империи титул и явился при дворе.
И в самом
деле, в продолжение трех-четырех лет ее похождений по Европе, одни, очарованные красотой ее, входят из угождения красавице в неоплатные долги и попадают за то в тюрьму, другие, принадлежа к хорошим фамилиям, поступают к ней в услужение; сорокалетний князь Римской
империи хочет на ней жениться, вопреки всем политическим расчетам, и хотя узнает об ее неверности, однако же намеревается бросить германские свои владения и бежать с прекрасною очаровательницей в Персию.
Мы уже упомянули, что канцлер Российской
империи, граф Н. И. Панин, с пренебрежением отозвался об искательнице русского престола поверенному по
делам Рагузской республики, назвав ее «побродяжкой» и заметив, что не стоит обращать внимания на эту женщину.
Через четыре
дня по отъезде из Рима «принцесса Елизавета», под именем графини Селинской, приехала в Пизу, которою владел тогда сын Марии Терезии, брат императора Иосифа II и сам по смерти его император Священной Римской
империи, Леопольд.
Он обладал такой же ловкостью, как Э.Жирарден, но был новее, гибче, умел выискивать начинающие таланты, сам преисполнен был всяких житейских и жуирных инстинктов. Он действительно изображал собою Фигаро той эпохи, перенесенного из комедии Бомарше в
дни самого большого блеска Французской
империи — к выставке 1864 года.
После того как он сделал из газеты"Presse"самый бойкий орган (еще в то время, как его сотрудницей была его первая жена Дельфина), он в последние годы
империи создал газету"Liberte"и в ней каждый
день выступал с короткой передовой статьей, где была непременно какая-нибудь новая или якобы новая идея.
Те стороны Парижа — и театральное
дело, и лекции, и знакомства в разных сферах — теряли прелесть новизны. Политический"горизонт", как тогда выражались в газетах, ничего особенно крупного еще не показывал, но Париж к зиме стал волноваться, и поворот Бонапартова режима в сторону конституционного либерализма, с таким первым министром, как бывший республиканец Эмиль Оливье, не давал что-то подъема ни внутренним силам страны, ни престижу
империи.
Газеты и тогда уже входили в жизнь венца как ежедневная пища, выходя по несколько раз в
день. Кофейни в известные часы набиты были газетной публикой. Но и в прессе вы не находили блеска парижских хроникеров, художественной беллетристики местного происхождения, ничего такого, что выходило бы за пределы Австрийской
империи с ее вседневной политиканской возней разных народностей, плохо склеенных под скипетром Габсбургов.
Но настоящим, характерным газетных
дел мастером конца Второй
империи был Вильмессан, создатель"Фигаро", сначала еще еженедельника, сделавшегося очень популярным среди молодежи Латинского квартала.
— Я превращаю Nana в одну из блестящих дам полусвета Второй
империи, вроде Коры Перль, Анны Дельон и разных других. Около нее я сгруппирую целый мир из типов этой эпохи: вивёров (прожигателей жизни (от фр. viveur)), дипломатов, коронованных особ, артистов.
Дело будет происходить в шестидесятых годах.
С самого вступления нашего на всероссийский престол непрестанно мы чувствуем себя обязанными перед Вседержителем Богом, чтобы не только во
дни наши охранять и возвышать благоденствие возлюбленного нами отечества и народа, но желая предуготовить и обеспечить их спокойствие и благосостояние после нас, чрез ясное и точное указание преемника нашего сообразно с правами нашего императорского дома и с пользами
империи, мы не могли, подобно предшественникам нашим, рано провозгласить его по имени, оставаясь в ожидании, будет ли благоугодно неведомым судьбам Божьим даровать нам наследника в прямой линии.
После сего мы останемся в спокойном уповании, что в
день, когда Царь царствующих, по общему для земнородных закону, воззовет нас от сего временного царствия в вечность, государственные сословия, которым настоящая непреложная воля наша и сие законное постановление наше, в надлежащее время, по распоряжению нашему, должно быть известно, принесут верноподданническую преданность свою назначенному нами наследственному императору единого, нераздельного Престола Всероссийской
Империи, Царства Польского и Княжества Финляндского.
— Да, ваша светлость, я славно прокатился и в Персию и в Немиров, — подхватил с досадою Волынской, — и никто, конечно, не осмелится сказать, чтобы я исполнил свое
дело кучерски, а не как министр Российской
империи. Впрочем, русские бояре-невыходцы — просто веселятся и так же делают государственные
дела: сам Петр Великий подавал нам тому пример. Может статься, и его простота удивила бы выскочку в государи, если б они могли когда быть!
Дела между тем шли своим порядком. Указом от 17 января 1756 года, состоявшимся по прошению гетмана Разумовского, все
дела малороссийские были переведены из Коллегии иностранных
дел в Сенат. Таким образом, гетман стал зависеть от первой в государстве инстанции. В этой мере нельзя не видеть первого шага к уравнению Малороссии с остальными частями
империи.
«Мы нисколько не сомневаемся, любезный брат и истинный друг, — говорила в письме царица, — что ваше величество, в силу дружеских чувств, питаемых вами к августейшим нашим предкам, не только примете с удовольствием известие об этом благоприятном и благополучном для
империи нашей перевороте, но что вы
разделите наши намерения и желания во всем, что может послужить к постоянному и нерушимому сохранению и вящему упрочению дружбы, существующей между обоими нашими дворами.
— Посудите, любезнейший вице-канцлер, я, который, говорят, ворочает
империей, не смею предложить это
дело на рассуждение кабинета.
«1-е. Лишить ее дворянского названия, и запретить во всей Российской
Империи, чтобы она ни от кого, никогда, ни в каких судебных местах, и ни по каким
делам впредь именована не была названием рода ни отца своего, ни мужа».
Австрийский император Иосиф II не устоял против соблазнительной перспективы
поделить Турцию и заключил с русской императрицей секретный договор, которым договаривающиеся стороны взаимно обязались помогать друг другу в войне с Оттоманской
империей, присоединить в случае успеха пограничные к их
империям области, восстановить Грецию и образовать из Молдавии, Валахии и Бессарабии отдельную монархию, под скипетром государя греко-российского вероисповедания.
— А затэм, мылостывый государ, — сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь. — Затэм, что импэратор это знаэт. Он в манифэстэ сказал, что нэ можэт смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэзопасност
империи, достоинство ее и святост союзов — сказал он, почему-то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность
дела.
Отвечая на обвинение Цельзом христиан в том, что они уклоняются от военной службы (так что, по мнению Цельза, если только Римская
империя сделается христианской, она погибнет), Ориген говорит, что христиане больше других сражаются за благо императора, — сражаются за него добрыми
делами, молитвой и добрым влиянием на людей.