Неточные совпадения
Таково было мое первое путешествие по России; второе было без французских уланов, без уральских
казаков и военнопленных, — я был один, возле меня сидел
пьяный жандарм.
Потом мне очень хотелось быть
казаком и мчаться
пьяному на коне по степи, как мчался знакомый мне удалой донской урядник.
— Верно тебе говорим: лесообъездчик Макар да Терешка-казак. Вишь,
пьяные едут, бороться хотят. Только самосадские уполощут их: вровень с землей сделают.
В кабаке после недавнего затишья опять поднялся шум.
Пьяный Терешка-казак орал песни и обнимался с Челышем, Марзак и Парасковея-Пятница горланили песни, дурачок Терешка хохотал, как сумасшедший.
Подбодренные смелостью старика, в дверях показались два-три человека с единственным заводским вором Мороком во главе. Они продолжали подталкивать дурачка Терешку, Парасковею-Пятницу и другого дурака, Марзака, высокого старика с лысою головою. Морок, плечистый мужик с окладистою бородой и темными глазами навыкате, слыл за отчаянную башку и не боялся никого. С ним под руку ворвался в кабак совсем
пьяный Терешка-казак.
— Дарья! Что?
Казак всегда возьмет что надо… ты думала —
пьяный? Не-е, это я тебе показался… Дарья!
Через несколько дней после того, как я поступил в мастерскую, мастер по хоругвям, донской
казак Капендюхин, красавец и силач, пришел
пьяный и, крепко сцепив зубы, прищурив сладкие, бабьи глаза, начал молча избивать всех железными кулаками. Невысокий и стройный, он метался по мастерской, словно кот в погребе среди крыс; растерявшиеся люди прятались от него по углам и оттуда кричали друг другу...
Кликнули
казака, и он внес мешок с головой. Голову вынули, и Иван Матвеевич
пьяными глазами долго смотрел на нее.
Какой он атаман, коли место свое покинул?“ — После обеда,
пьяный, он велел было казнить хозяина; но бывшие при нем
казаки упросили его; старик был только закован и посажен на одну ночь в станичную избу под караул.
В другой раз Пугачев,
пьяный, лежа в кибитке, во время бури сбился с дороги и въехал в оренбургские ворота. Часовые его окликали.
Казак Федулев, правивший лошадьми, молча поворотил и успел ускакать. Федулев, недавно умерший, был один из
казаков, предавших самозванца в руки правительства.
Кое-где уже слышались
пьяные песни загулявших
казаков.
Ергушов был тот самый
казак, который
пьяный спал у избы. Он только что, протирая глаза, ввалился в сени.
Один из
казаков с худым и черно-загорелым лицом, видимо мертвецки
пьяный, лежал навзничь у одной из стен избы, часа два тому назад бывшей в тени, но на которую теперь прямо падали жгучие косые лучи.
Вот ежели бы я мог сделаться
казаком, Лукашкой, красть табуны, напиваться чихирю, заливаться песнями, убивать людей и
пьяным влезать к ней в окно на ночку, без мысли о том, кто я и зачем я?
— — Дядя Ерошка прост был, ничего не жалел. Зато у меня вся Чечня кунаки были. Приедет ко мне какой кунак, водкой
пьяного напою, ублажу, с собой спать положу, а к нему поеду, подарок, пешкеш, свезу. Так-то люди делают, а не то что как теперь: только и забавы у ребят, что семя грызут, да шелуху плюют, — презрительно заключил старик, представляя в лицах, как грызут семя и плюют шелуху нынешние
казаки.
— Говорят —
пьяные были они,
казаки…
Бенни это казалось невероятным, и он более разделял мнение старого гостиничного слуги, который, выслушав рассказ взволнованных господ, выводил из их слов, что
пьяный мужик был не что иное, как просто
пьяный мужик, каких часто обирают на этом спуске, и что обобрали его, вероятно, сами сторожевые
казаки, наполняющие город во время ярмарки, или будочник; что извозчик принял Ничипоренко и Бенни за мошенников, которые искали средств забросить куда-нибудь за город побитого, а может быть, и совсем убитого ими человека; а что
казаки, желавшие заарканить Бенни, обобрали бы, вероятно, и его точно так же, как они обобрали мужика.
Пугачевский бунт был не просто мужицкий бунт, и руководителями его были не донской
казак Зимовейской станицы с его
пьяными и кровожадными сообщниками.
—
Казаки поднесли, дай им бог здоровья… Вижу, едут все
пьяные… Говорю: дали бы солдату рюмочку! — «Зачем рюмочку? Вот тебе кружка, нам не жалко. Сейчас ханшинный завод у китайцев обчистили». Выпил кружку. Как пил, — скверно так, противно! А выпил, — теплота пошла по жилам, рука сама собой за другой кружкой потянулась. Главное дело, без денег, чудак человек.
— Прут без числа, как свиньи, как саранча! — в трепетном недоумении и ужасе рассказывали проезжие
казаки. — Раздемшись на штурм бегут, в однех гимнастерках. Тысячами их кладут, а они еще грубее вперед прут, словно
пьяные…
Наполеон улыбнулся, велел дать этому
казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и
пьяным, веселым лицом, подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать...