Неточные совпадения
И точно, дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался
под ногами, в других превращался в лед от действия солнечных лучей и ночных морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади падали; налево зияла глубокая расселина, где катился поток, то скрываясь
под ледяной корою, то с пеною
прыгая по черным камням.
Он
прыгал по комнате на одной
ноге, придерживаясь за спинки стульев, встряхивая волосами, и мягкие, толстые губы его дружелюбно улыбались. Сунув
под мышку себе костыль, он сказал...
Идучи по улице, я заметил издали, что один из наших спутников вошел в какой-то дом. Мы шли втроем. «Куда это он пошел? пойдемте и мы!» — предложил я. Мы пошли к дому и вошли на маленький дворик, мощенный белыми каменными плитами. В углу,
под навесом, привязан был осел, и тут же лежала свинья, но такая жирная, что не могла встать на
ноги. Дальше бродили какие-то пестрые, красивые куры, еще
прыгал маленький, с крупного воробья величиной, зеленый попугай, каких привозят иногда на петербургскую биржу.
Вы видите, как по деревьям
прыгают мелкие зверки, из-под
ног выскакивает испуганная редким появлением людей дичь.
— Конечно, летаю, — ответил он. — Но только с каждым годом все ниже и ниже. Прежде, в детстве, я летал
под потолком. Ужасно смешно было глядеть на людей сверху: как будто они ходят вверх
ногами. Они меня старались достать половой щеткой, но не могли. А я все летаю и все смеюсь. Теперь уже этого нет, теперь я только
прыгаю, — сказал Ромашов со вздохом. — Оттолкнусь
ногами и лечу над землей. Так, шагов двадцать — и низко, не выше аршина.
А чтобы она на его, гусарову, шапку не становилася, такое средство изобрел, что, думаю, все вы кричите, что ничего не жалеете, меня тем не удивите: а вот что я ничего не жалею, так я то делом-правдою докажу, да сам
прыгну, и сам из-за пазухи ей
под ноги лебедя и кричу: «Дави его!
— Не горячись, слышь! — повторял слободской боец,
прыгая, как мяч, около неуклюжего парня, и вдруг, согнувшись, сбил его с
ног ударом головы в грудь и кулака в живот —
под душу. Слобода радостно воет и свистит; сконфуженные поражением, люди Шихана нехотя хвалят победителя.
Люди в безумии страха метались по плоту; он колебался
под их
ногами и от этого плыл быстрее. Было слышно, как вода плещет на него и хлюпает
под ним. Крики рвали воздух, люди
прыгали, взмахивали руками, и лишь стройная фигура Саши неподвижно и безмолвно стояла на краю плота.
Маякин взглянул на крестника и умолк. Лицо Фомы вытянулось, побледнело, и было много тяжелого и горького изумления в его полуоткрытых губах и в тоскующем взгляде… Справа и слева от дороги лежало поле, покрытое клочьями зимних одежд. По черным проталинам хлопотливо
прыгали грачи.
Под полозьями всхлипывала вода, грязный снег вылетал из-под
ног лошадей…
Прыгнули. Сразу потемнело, и
под ногами зачастили, точно ловя, поперечные рельсы; но уже и тут, опережая, мелькали темные, испуганные молчаливые фигуры; двое, один за другим, споткнулись на одном и том же месте и без крика помчались дальше.
— Крику — не верь, слезам — не верь. — Она, пошатываясь, вылезла из комнаты, оставив за собою пьяный запах, а Петром овладел припадок гнева, — сорвав с
ног сапоги, он метнул их
под кровать, быстро разделся и
прыгнул в постель, как на коня, сцепив зубы, боясь заплакать от какой-то большой обиды, душившей его.
«Кто и зачем это говорит?» — подумала я. Но потом я вспомнила, что это Катя, что она боится лягушек, и я посмотрела
под ноги. Маленькая лягушонка
прыгнула и замерла передо мной, и от нее маленькая тень виднелась на светлой глине дорожки.
Он сделал сердитое лицо и пошел к кустам собирать стадо. Мелитон поднялся и тихо побрел по опушке. Он глядел себе
под ноги и думал; ему всё еще хотелось вспомнить хоть что-нибудь, чего еще не коснулась бы смерть. По косым дождевым полосам опять поползли светлые пятна; они
прыгнули на верхушки леса и угасли в мокрой листве. Дамка нашла
под кустом ежа и, желая обратить на него внимание хозяина, подняла воющий лай.
Есть или, по крайней мере, были у нас на Руси сострадательные барышни, одну из каковых автор вспоминает в эту минуту: в ее девической комнате постоянно можно было найти какую-нибудь калечку; на окне, например, сидел цыпленок с переломленною, перевязанною в лубок
ногой; в шляпной коробке помещался гадостный больной котенок;
под комодом
прыгал на нитке упавший из гнезда желтоносый галчонок: все это подбиралось сюда откуда попало и воспитывалось здесь до поправления сил, без всякого расчета на чью бы то ни было благодарность.
Горданов
прыгнул к дрожкам, которые кучер из предосторожности отодвинул к опушке
под ветви, но Жозефа на дрожках не было. Горданов позвал его. Жозеф не отзывался: он сидел на подножье крыла, спустя
ноги на землю и, весь дрожа, держался за бронзу козел и за спицы колес. В этом положении открыл его Горданов и, схватив за руку, повлек за собою.
Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам
прыгал под музыку с голыми
ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойною и гордою улыбкою Элен в восторге кричали браво, — там
под тенью этой Элен, там это было все ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно.