Неточные совпадения
Одинцова
протянула вперед обе
руки, а Базаров уперся лбом
в стекло
окна. Он задыхался; все тело его видимо трепетало. Но это было не трепетание юношеской робости, не сладкий ужас первого признания овладел им: это страсть
в нем билась, сильная и тяжелая — страсть, похожая на злобу и, быть может, сродни ей… Одинцовой стало и страшно и жалко его.
— Народ бьют. Там, — он деревянно
протянул руку, показывая пальцем
в окно, — прохожему прямо
в глаза выстрелили. Невозможное дело.
И он вдруг решился,
протянул руку и потихоньку постучал
в раму
окна.
Вот она встала и озирается. Еще рано, но
окна уж побелели, и весеннее солнце не замедлило позолотить их. Рядом с ее креслом сидит Паша и дремлет; несколько поодаль догорает сальный огарок, и желтое пламя чуть-чуть выделяется из утренних сумерек. Ей становится страшно; она
протягивает руку, чтобы разбудить Пашу, хочет крикнуть — и
в изнеможении падает…
Девочка
протянула из
окна руку, но Орланд вдруг взвился на дыбы и бросился
в сторону. Всадник не потерялся, взял коня
в шенкеля, вытянул его хлыстом по шее и, несмотря на его сопротивление, поставил его опять перед
окном.
Вдруг на площадь галопом прискакал урядник, осадил рыжую лошадь у крыльца волости и, размахивая
в воздухе нагайкой, закричал на мужика — крики толкались
в стекла
окна, но слов не было слышно. Мужик встал,
протянул руку, указывая вдаль, урядник прыгнул на землю, зашатался на ногах, бросил мужику повод, хватаясь
руками за перила, тяжело поднялся на крыльцо и исчез
в дверях волости…
Предводитель сделал насмешливую гримасу, но и сам пошел навстречу толстяку. Княгиня, видевшая
в окно, кто приехал, тоже как будто бы обеспокоилась. Княжна уставила глаза на дверь. Из залы послышались восклицания: «Mais comment… Voila c'est un…» [Как… Вот какой… (франц.).]. Наконец, гость,
в сопровождении князя и предводителя, ввалился
в гостиную. Княгиня, сидя встречавшая всех дам, при его появлении привстала и
протянула ему
руку. Даже генеральша как бы вышла из раздумья и кивнула ему головой несколько раз.
— Ну, Эркель, — торопливо и с занятым видом
протянул в последний раз
руку уже из
окна вагона Петр Степанович, — я ведь вот сажусь с ними играть.
Каково вам будет, если она вдруг придет, разумеется, ошибкой — но ведь это может случиться — под ваши же
окна и
протянет руку свою, тогда как вы, родной сын ее, может быть,
в эту самую минуту утопаете где-нибудь
в пуховой перине и… ну, вообще
в роскоши!
Иван Дмитрич с блестящими глазами поднялся и,
протягивая руки к
окну, продолжал с волнением
в голосе...
Гулкий шум мягкими неровными ударами толкался
в стёкла, как бы желая выдавить их и налиться
в комнату. Евсей поднялся на ноги, вопросительно и тревожно глядя на Векова, а тот издали
протянул руку к
окну, должно быть, опасаясь, чтобы его не увидали с улицы, открыл форточку, отскочил
в сторону, и
в ту же секунду широкий поток звуков ворвался, окружил шпионов, толкнулся
в дверь, отворил её и поплыл по коридору, властный, ликующий, могучий.
Тихими шагами вошел Иван Александрыч, с ног до головы одетый
в новое платье, которое подарил ему Сапега, не могший видеть, по его словам, близ себя человека
в таком запачканном фраке. Граф молча кивнул племяннику головой и
протянул руку, которую тот схватил обеими
руками и поцеловал с благоговением. Улыбка презрения промелькнула
в лице Сапеги, и он снова начал ходить по комнате. Прошло еще четверть часа
в молчании. Граф посмотрел
в окно.
Пятнадцатилетняя боярыня Плодомасова не обличала ни страха, ни трепета, ни волнения, ни злорадства. Она стояла на
окне только с одним, чувством: она с чувством бесконечной любви глядела на отца, быстро несшегося к ней впереди отряда. Окружающих боярышню женщин бил лихорадочный трепет, они
протягивали свои робкие
руки к не оставлявшей своего места боярышне и робко шептали: «Спаси нас! спаси — мы ни
в чем не повинны».
Я встал и
протянул руку Овцебыку, который
в продолжение всей рекомендации спокойно смотрел на густую ветку сирени, закрывавшей отворенное
окно нашей спальни.
Ах, как я опять полюбил мою Марию! Я стал на колени перед
окном и
протянул к ней
руки… правда, что-то
в этом роде я уже видел
в театре, но мне все равно: я
протянул руки, ведь я один и пьян, отчего мне не делать так, как я хочу? Мадонна! Потом я сразу задернул занавес.
Я думал, что, не ожидая носилок, Магнус просто выбросит останки
в окно, но великодушие этого господина было поистине изумительно: он взглянул на Меня с состраданием и даже
протянул руку для пожатия.
Тут он осмелился
протянуть ему
руку сквозь железную решетку и отверстие
в пузыре
окна, осчастливлен пожатием дружеской
руки, и успел сказать ему: «Завтра день великий… жди меня».