Неточные совпадения
1) Ежели таковых областей,
в коих градоначальники станут второго сорта законы сочинять, явится изрядное количество, то не
произойдет ли от сего некоторого для архитектуры Российской
Державы повреждения?
Чукчи
держат себя поодаль от наших поселенцев, полагая, что русские придут и перережут их, а русские думают — и гораздо с большим основанием, — что их перережут чукчи. От этого
происходит то, что те и другие избегают друг друга, хотя живут рядом, не оказывают взаимной помощи
в нужде во время голода, не торгуют и того гляди еще подерутся между собой.
В этот момент
в первом ряду кресел взвился белый дымок, и звонко грянул выстрел. Катерина Ивановна, схватившись одной рукой за левый бок, жалко присела у самой суфлерской будки, напрасно стараясь сохранить равновесие при помощи свободной руки.
В первых рядах кресел
происходила страшная суматоха: несколько человек крепко
держали какого-то молодого человека за руки и за плечи, хотя он и не думал вырываться.
Происходил он от старинного дома, некогда богатого; деды его жили пышно, по-степному: то есть принимали званых и незваных, кормили их на убой, отпускали по четверти овса чужим кучерам на тройку,
держали музыкантов, песельников, гаеров и собак,
в торжественные дни поили народ вином и брагой, по зимам ездили
в Москву на своих,
в тяжелых колымагах, а иногда по целым месяцам сидели без гроша и питались домашней живностью.
Часов
в десять утра к тому же самому постоялому двору, к которому Вихров некогда подвезен был на фельдъегерской тележке, он
в настоящее время подъехал
в своей коляске четверней. Молодой лакей его Михайло, бывший некогда комнатный мальчик, а теперь малый лет восемнадцати, франтовато одетый, сидел рядом с ним. Полагая, что все злокачества Ивана
произошли оттого, что он был крепостной, Вихров отпустил Михайлу на волю (он был родной брат Груши) и теперь
держал его как нанятого.
Пожатие рук, между Павлом и его дамою,
происходило беспрерывное. Убегая от ловящего, они стремительно кидались друг к другу почти
в объятия, Павел при этом хватал ее и за кисть руки, и за локоть, а потом они, усталые и тяжело дышавшие, возвращались к бегающим и все-таки продолжали
держать друг друга за руки.
Неуклюжий рябой Архипов упорно молчит, глядя
в окно ротной школы. Дельный, умный и ловкий парень вне службы, он
держит себя на занятиях совершенным идиотом. Очевидно, это
происходит оттого, что его здоровый ум, привыкший наблюдать и обдумывать простые и ясные явления деревенского обихода, никак не может уловить связи между преподаваемой ему «словесностью» и действительной жизнью. Поэтому он не понимает и не может заучить самых простых вещей, к великому удивлению и негодованию своего взводного начальника.
— Не замедлю-с, — повторил Тулузов и действительно не замедлил: через два же дня он лично привез объяснение частному приставу, а вместе с этим Савелий Власьев привел и приисканных им трех свидетелей, которые действительно оказались все людьми пожилыми и по платью своему имели довольно приличный вид, но физиономии у всех были весьма странные: старейший из них, видимо, бывший чиновник, так как на груди его красовалась пряжка за тридцатипятилетнюю беспорочную службу, отличался необыкновенно загорелым, сморщенным и лупившимся лицом;
происходило это, вероятно, оттого, что он целые дни стоял у Иверских ворот
в ожидании клиентов, с которыми и проделывал маленькие делишки; другой, более молодой и, вероятно, очень опытный
в даче всякого рода свидетельских показаний,
держал себя с некоторым апломбом; но жалчее обоих своих товарищей был по своей наружности отставной поручик.
— Если ты хочешь, то
произошло, — начала она тихо, — но посуди ты мое положение: Углаков, я не спорю, очень милый, добрый, умный мальчик, и с ним всегда приятно видаться, но последнее время он вздумал ездить к нам каждый день и именно по утрам, когда Егор Егорыч ходит гулять… говорит мне, разумеется, разные разности, и хоть я
в этом случае, как добрая маменька,
держу его всегда
в границах, однако думаю, что все-таки это может не понравиться Егору Егорычу, которому я, конечно, говорю, что у нас был Углаков; и раз я увидела, что Егор Егорыч уж и поморщился…
Я сидел, углубившись
в чтение календаря, как вдруг передо мной, словно из-под земли, вырос неизвестный мужчина (надо сказать, что с тех пор, как
произошло мое вступление на путь благонамеренности, я
держу двери своей квартиры открытыми, чтоб"гость"прямо мог войти
в мой кабинет и убедиться
в моей невинности).
Присутствовавшие при этой сцене оглянулись по направлению, откуда
происходил этот крик, и увидели на голубце одной из соседних крыш оборванца, который
держал в руке тонкий шест, каким обыкновенно охотники до голубиного лёта пугают турманов.
Я ему объявил, что для нас еще лучше, если он будет выезжать с нашим конвоем, а то Шамиль станет разглашать, что мы
держим Хаджи-Мурата взаперти; но при этом я взял с него обещание, что он никогда не поедет
в Воздвиженское, так как мой сын, которому он сперва сдался и которого считает своим кунаком (приятелем), не начальник этого места, и могли бы
произойти недоразумения.
Живет спокойно такой человек: вдруг к нему приходят люди и говорят ему: во-1-х, обещайся и поклянись нам, что ты будешь рабски повиноваться нам во всем том, что мы предпишем тебе, и будешь считать несомненной истиной и подчиняться всему тому, что мы придумаем, решим и назовем законом; во-вторых, отдай часть твоих трудов
в наше распоряжение; мы будем употреблять эти деньги на то, чтобы
держать тебя
в рабстве и помешать тебе противиться насилием нашим распоряжениям; в-3-х, избирай и сам избирайся
в мнимые участники правительства, зная при этом, что управление будет
происходить совершенно независимо от тех глупых речей, которые ты будешь произносить с подобными тебе, и будет
происходить по нашей воле, по воле тех,
в руках кого войско; в-четвертых,
в известное время являйся
в суд и участвуй во всех тех бессмысленных жестокостях, которые мы совершаем над заблудшими и развращенными нами же людьми, под видом тюремных заключений, изгнаний, одиночных заключений и казней.
Если нуждающиеся
в земле для пропитания своих семей крестьяне не пашут ту землю, которая у них под дворами, а землей этой
в количестве, могущем накормить 1000 семей, пользуется один человек — русский, английский, австрийский или какой бы то ни было крупный землевладелец, не работающий на этой земле, и если закупивший
в нужде у земледельцев хлеб купец может безопасно
держать этот хлеб
в своих амбарах среди голодающих людей и продавать его
в тридорога тем же земледельцам, у которых он купил его втрое дешевле, то очевидно, что это
происходит по тем же причинам.
Лукашка между тем,
держа обеими руками передо ртом большой кусок фазана и поглядывая то на урядника, то на Назарку, казалось, был совершенно равнодушен к тому, чтò
происходило, и смеялся над обоими. Казаки еще не успели убраться
в секрет, когда дядя Ерошка, до ночи напрасно просидевший под чинарой, вошел
в темные сени.
В разгар этой работы истек, наконец, срок моего ожидания ответа «толстой» редакции. Отправился я туда с замирающим сердцем. До некоторой степени все было поставлено на карту.
В своем роде «быть или не быть»…
В редакции «толстого» журнала
происходил прием, и мне пришлось иметь дело с самим редактором. Это был худенький подвижный старичок с необыкновенно живыми глазами. Про него ходила нехорошая молва, как о человеке, который
держит сотрудников
в ежовых рукавицах. Но меня он принял очень любезно.
Произошла новая семейная путаница. Поручики впились
в меня стальными глазами, как бы намереваясь нечто запечатлеть
в памяти; коллежский асессор Сенечка, напротив, стыдливо потупил глаза и, казалось, размышлял: обязан ли он,
в качестве товарища прокурора, занести о сем
в протокол?"Индюшка"визжала на прапорщика: ах, этот дурной сын
в гроб меня вгонит! Стрекоза с каждою минутой становился грустнее и строже. Но тетенька, как любезная хозяйка, старалась
держать нейтралитет и весело произнесла...
И Сазонка, чувствуя, что это именно то, чего не хватало ему для полного спокойствия, почтительно охватил тонкие пальчики своей здоровенной лапищей,
подержал их и со вздохом отпустил. Было что-то печальное и загадочное
в прикосновении тонких горячих пальчиков: как будто Сениста был не только равным всем людям на свете, но и выше всех и всех свободнее, и
происходило это от того, что принадлежал он теперь неведомому, но грозному и могучему хозяину. Теперь его можно было назвать Семеном Ерофеевичем.
Авве Пафнутию, который считал себя уже совершенно свободным от плотских вожделений, ангел повелел произвести над собой следующее испытание: «Поди заключи
в свои объятия нагую прекрасную девицу, и, если
держа ее при себе, ты будешь чувствовать, что покой сердца твоего остается непоколебимым, и
в плоти твоей не
происходит мятежного волнения, тогда и видимый пламень будет прикасаться к тебе тихо и безвредно…
— Если бы вы были несколько наблюдательнее, то, наверное бы, заметили, что я
держал себя
в стороне от моих буйных товарищей, но как только
произошел досадный и нежелательный инцидент, я присоединился к ним и приложил все старания.
И теперь — это
происходило на второй день праздника
в трактире,
в кухне — Егор сидел за столом и
держал перо
в руке. Василиса стояла перед ним, задумавшись, с выражением заботы и скорби на лице. С нею пришел и Петр, ее старик, очень худой, высокий, с коричневой лысиной; он стоял и глядел неподвижно и прямо, как слепой. На плите
в кастрюле жарилась свинина; она шипела и фыркала и как будто даже говорила: «Флю-флю-флю». Было душно.
Свидание с Кузьмой
произошло тайком, через одного из слуг, проводившего «барина»
в нижний коридор, и умолявшего не выдавать его ни Тамаре Абрамовне, ни «его превосходительству», так как Костю
держали взаперти и к нему не допускали никого.
Последнее
происходило от духов, которыми была пропитана записка, и которую он
держал в руках.
Когда, как это делалось прежде нерасчетливыми хозяевами и теперь еще делается,
держат скотину для навоза, питая ее на холодном дворе кое-чем, только чтобы она не издохла,
происходит то, что из всей этой скотины вытерпевает без ущерба своему организму только та, которая находится
в полной силе; старые же, слабые, неокрепшие молодые животные или издыхают, или, если и выживают, то
в ущерб своему приплоду и здоровью, а молодые
в ущерб росту и сложению.
Народ молчал и только всё теснее и теснее нажимал друг на друга.
Держать друг друга, дышать
в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего-то неизвестного, непонятного и страшного, становилось невыносимо. Люди, стоявшие
в передних рядах, видевшие и слышавшие всё то, чтò
происходило пред ними, все с испуганно-широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
— Не правда ли, она восхитительна? — сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. — Et quelle tenue! [И как
держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье
держать себя! Это
происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьею она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место
в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, — и Анна Павловна отпустила Пьера.