Неточные совпадения
Одна треть государственных людей, стариков, были
приятелями его
отца и знали его в рубашечке; другая треть были с ним на «ты», а третья — были хорошие знакомые; следовательно, раздаватели земных благ в виде мест, аренд, концессий и тому подобного были все ему
приятели и не могли обойти своего; и Облонскому не нужно было особенно стараться, чтобы получить выгодное место; нужно было только не отказываться, не завидовать, не ссориться, не обижаться, чего он, по свойственной ему доброте, никогда и не делал.
Который же из двух?
«Ах! батюшка, сон в руку!»
И говорит мне это вслух!
Ну, виноват! Какого ж дал я крюку!
Молчалин давеча в сомненье ввел меня.
Теперь… да в полмя из огня:
Тот нищий, этот франт-приятель;
Отъявлен мотом, сорванцом;
Что за комиссия, создатель,
Быть взрослой дочери
отцом...
— По мужу. Истомина — по
отцу. Да, — сказал Долганов, отбрасывая пальцем вправо-влево мокрые жгутики усов. — Темная фигура. Хотя — кто знает? Савелий Любимов,
приятель мой, — не верил, пожалел ее, обвенчался. Вероятно, она хотела переменить фамилию. Чтоб забыли о ней. Нох эйн маль [Еще одну (нем.).], — скомандовал он кельнеру, проходившему мимо.
— Что я знаю о нем? Первый раз вижу, а он — косноязычен.
Отец его — квакер,
приятель моего супруга, помогал духоборам устраиваться в Канаде. Лионель этот, — имя-то на цветок похоже, — тоже интересуется диссидентами, сектантами, книгу хочет писать. Я не очень люблю эдаких наблюдателей, соглядатаев. Да и неясно: что его больше интересует — сектантство или золото? Вот в Сибирь поехал. По письмам он интереснее, чем в натуре.
Тут никто не может ни на кого положиться: каждую минуту вы можете ждать, что
приятель ваш похвалится тем, как он ловко обсчитал или обворовал вас; компаньон в выгодной спекуляции — легко может забрать в руки все деньги и документы и засадить своего товарища в яму за долги; тесть надует зятя приданым; жених обочтет и обидит сваху; невеста-дочь проведет
отца и мать, жена обманет мужа.
— Знаю, знаю, что вы хотите сказать, — перебил ее Паншин и снова пробежал пальцами по клавишам, — за ноты, за книги, которые я вам приношу, за плохие рисунки, которыми я украшаю ваш альбом, и так далее, и так далее. Я могу все это делать — и все-таки быть эгоистом. Смею думать, что вы не скучаете со мною и что вы не считаете меня за дурного человека, но все же вы полагаете, что я — как, бишь, это сказано? — для красного словца не пожалею ни
отца, ни
приятеля.
Ребенок был очень благонравен, добр и искренен. Он с почтением стоял возле матери за долгими всенощными в церкви Всех Скорбящих; молча и со страхом вслушивался в громовые проклятия, которые его
отец в кругу
приятелей слал Наполеону Первому и всем роялистам; каждый вечер повторял перед образом: «но не моя, а твоя да совершится воля», и засыпал, носясь в нарисованном ему мире швейцарских рыбаков и пастухов, сломавших несокрушимою волею железные цепи несносного рабства.
Вниманье и попеченье было вот какое: постоянно нуждаясь в деньгах, перебиваясь, как говорится, с копейки на копейку, моя мать доставала старый рейнвейн в Казани, почти за пятьсот верст, через старинного
приятеля своего покойного
отца, кажется доктора Рейслейна, за вино платилась неслыханная тогда цена, и я пил его понемногу, несколько раз в день.
— Ну, скажите, пожалуйста, что он говорит? — воскликнула она, всплеснув руками. — Тебя, наконец, бог за меня накажет, Жак! Я вот прямо вам говорю, Михайло Сергеич; вы ему
приятель; поговорите ему… Я не знаю, что последнее время с ним сделалось: он мучит меня… эти насмешки… презрение… неуважение ко мне… Он, кажется, только того и хочет, чтоб я умерла. Я молюсь, наконец, богу: господи! Научи меня, как мне себя держать с ним! Вы сами теперь слышали… в какую минуту, когда я потеряла
отца, и что он говорит!
Однажды, когда старик с дочерью подошли к нашим
приятелям, Александр, погодя немного, положил удочку на куст, а сам по обыкновению сел на свое место и машинально смотрел то на
отца, то на дочь.
Лиза всякий раз с нетерпением поджидала прихода
приятелей. Костякову каждый вечер готовилась чашка душистого чаю с ромом — и, может быть, Лиза отчасти обязана была этой хитрости тем, что они не пропускали ни одного вечера. Если они опаздывали, Лиза с
отцом шла им навстречу. Когда ненастная погода удерживала
приятелей дома, на другой день упрекам, и им, и погоде, не было конца.
— Послушай! — отвечал
отец, трепля ее по щеке и указывая на то место, где удили
приятели, — они не воротятся…
Я шел с сыном Богданова, Василием, который служил писарем в Москве при окружном штабе. Это был развитой малый, мой
приятель, иногда мы с ним охотились. Мы наткнулись на эту компанию и удостоились приглашения
отца Памво. У Василия Богданова были все
приятели: представил он и меня им как своего друга.
Приятель мой Милорадович некогда передавал мне, что когда он стал бывать у Екатерины Филипповны, то старику-отцу его это очень не понравилось, и он прислал сыну строгое письмо с такого рода укором, что бог знает, у кого ты и где бываешь…
— Князь тоже близкий
приятель моего
отца: он несколько лет служил у него уездным предводителем, а потому, я полагаю, что и он для меня сделает?! — проговорила Катрин, взглянув на Тулузова и как бы советуясь с ним.
— Ах, детки, детки! — говорит он, — и жаль вас, и хотелось бы приласкать да приголубить вас, да, видно, нечего делать — не судьба! Сами вы от родителей бежите, свои у вас завелись друзья-приятели, которые дороже для вас и
отца с матерью. Ну, и нечего делать! Подумаешь-подумаешь — и покоришься. Люди вы молодые, а молодому, известно, приятнее с молодым побыть, чем со стариком ворчуном! Вот и смиряешь себя, и не ропщешь; только и просишь
отца небесного: твори, Господи, волю свою!
Описал я ему и училищную жизнь, и в ответ мне
отец написал, что в Никольском переулке, не помню теперь в чьем-то доме, около церкви Николы-Плотника, живет его добрый
приятель, известный московский адвокат Тубенталь.
— Полегче, молодец, полегче! За всех не ручайся. Ты еще молоденек, не тебе учить стариков; мы знаем лучше вашего, что пригоднее для земли русской. Сегодня ты отдохнешь, Юрий Дмитрич, а завтра чем свет отправишься в дорогу: я дам тебе грамоту к
приятелю моему, боярину Истоме-Туренину. Он живет в Нижнем, и я прошу тебя во всем советоваться с этим испытанным в делах и прозорливым мужем. Пускай на первый случай нижегородцы присягнут хотя Владиславу; а там… что бог даст! От сына до
отца недалеко…
У меня есть знакомый, и хороший, кажется, человек,
отец семейства, уже немолодой; так тот несколько дней в унынии находился оттого, что в парижском ресторане спросил себе une portion de biftek aux pommes de terre, а настоящий француз тут же крикнул:"Garcon!biftek pommes!"Сгорел мой
приятель от стыда!
Наконец, по хлопотам одного знакомого секретаря управления железной дороги,
приятеля его
отца, ему было обещано место помощника счетовода при управлении.
— Ничего я ему не скажу, — возразила Елена с досадой, — кроме того, что у него был
отец, а у того был
приятель — оба люди самых затхлых понятий.
С братом, с
приятелями, с
отцом, я помню, я ссорился, но никогда между нами не было той особенной, ядовитой злобы, которая была тут.
Не тот сирота, батюшка, у кого нет только
отца и матери; а тот, кто пережил и родных и
приятелей, кому словечка не с кем о старине перемолвить, кто, горемычный, и на своей родине, как на чужой стороне.
Круглова. Да и кажется… Господи-то меня сохрани! Видела я, дочка, видела эту приятность-то. И теперь еще, как вспомню, так по ночам вздрагиваю. А как приснится, бывало, поначалу-то, твой покойный
отец, так меня сколько раз в истерику ударяло. Веришь ты, как я зла на них, на этих самодуров проклятых! И отец-то у меня был такой, и муж-то у меня был еще хуже, и приятели-то его все такие же; всю жизнь-то они из меня вымотали. Да, кажется, приведись только мне, так я б одному за всех выместила.
Там жил постоянно, и лето и зиму, старый пчеляк в землянке, также большой мой
приятель, у которого был кот Тимошка и кошка Машка, названные так в честь моего
отца и матери.
— Нет слушай: у него был добрый сосед, его друг и
приятель, занимавший первое место за столом его, товарищ на охоте, ласкавший детей его, — простосердечный, который всегда стоял с ним рядом в церкви, снабжал его деньгами в случае нужды, ручался за него своею головою — что ж… разве этого не довольно для погибели человека? — погоди… не бледней… дай руку: огонь, текущий в моих жилах, перельется в тебя… слушай далее: однажды на охоте собака
отца твоего обскакала собаку его друга; он посмеялся над ним: с этой минуты началась непримиримая вражда — 5 лет спустя твой
отец уж не смеялся.
(При виде Шаррона начинает оживать — до этого он лежал грудью на столе. Приподымается, глаза заблестели.) А, святой
отец! Довольны? Это за «Тартюфа»? Понятно мне, почему вы так ополчились за религию. Догадливы вы, мой преподобный. Нет спору. Говорят мне как-то
приятели: «Описали бы вы как-нибудь стерву — монаха». Я вас и изобразил. Потому что где же взять лучшую стерву, чем вы?
Капитан Радушин,
отец Леонов, любил угощать добрых
приятелей чем бог послал.
— Ну-с, а я был той девице, Раисе Павловне, нареченный жених. Родители наши
приятели были, мы почти что и выросли вместе, и задумали
отцы между собою так, чтобы непременно меня на ней женить. И мы, с своей стороны, имели друг к другу чувствительное расположение. Сначала-то, знаете, дружба, играем, бывало, вместе, а потом уж и серьезно. От родителей препятствия не видели и имели постоянно друг с дружкой обращение.
Отец приятеля Кольцова имел довольно много книг, и
приятели целые дни проводили вместе в саду, читая романы Дюкре-Дюмениля, Августа Лафонтена и пр.
— Ну-у… как это можно, я говорю только, что он был такой же… ему было столько же лет… Ну, и он захотел жениться… А ему не хотели отдать. И эта девочка тоже не хотела. Так вы знаете, что он сделал? У него был
приятель, тоже ширлатан порядочный, как вот Дробыш. Что-о? Я говорю, что Дробыш ширлатан?.. Боже сохрани, говорить, что господин Дробыш ширлатан. У него такой
отец… Вай, вай… Ну, только ему было столько же лет… И он был студент… И они придумали. Ой, что они приду-ма-а-ли!
Притом же он теперь в горе; сегодня он получил письмо, что у него умер
отец; брат его, Павел Петрович, ваш гвардейский
приятель, не знает об этом; мы положили объявить ему завтра».
Его
отец богатый был маркиз,
Но жертвой стал народного волненья:
На фонаре однажды он повис,
Как было в моде, вместо украшенья.
Приятель наш, парижский Адонис,
Оставив прах родителя судьбине,
Не поклонился гордой гильотине:
Он молча проклял вольность и народ,
И натощак отправился в поход,
И, наконец, едва живой от муки,
Пришел в Россию поощрять науки.
Будь он самый грубый, животный человек, но если в душе его не замерло народное чувство, если в нем не перестало биться русское сердце, звуки Глинки навеют на него тихий восторг и на думные очи вызовут даже невольную сладкую слезу, и эту слезу, как заветное сокровище, не покажет он ни другу-приятелю, ни
отцу с матерью, а разве той одной, к кому стремятся добрые помыслы любящей души…
— Ну, так видишь ли… Игумен-от красноярский,
отец Михаил, мне
приятель, — сказал Патап Максимыч. — Человек добрый, хороший, да стар стал — добротой да простотой его мошенники, надо полагать, пользуются. Он, сердечный, ничего не знает — молится себе да хозяйствует, а тут под носом у него они воровские дела затевают… Вот и написал я к нему, чтобы он лихих людей оберегался, особенно того проходимца, помнишь, что в Сибири-то на золотых приисках живал?.. Стуколов…
— Может, от
отца Михаила которы получали, — язвительно улыбнувшись, промолвил он. — Ихнее дело кончается, — прибавил он как бы мимоходом, — всех ваших
приятелей в каторгу.
Не говаривал он про то ни
отцу с матерью, ни другу-приятелю; один с собой думу такую держал.
— Эх, дружище, — заговорил он, чокаясь о край стакана своего
приятеля, — кажется, ведь оба мы с тобой воспитывались когда-то в Вильне у превелебных
отцов миссионаржей [
Отцы миссионеры были прямыми преемниками и наследниками
отцов иезуитов.
— «Ты за кого? за „
Отцов“ или за „Детей“? — зачастую было обычным и первым вопросом двух
приятелей при встрече.
Аршак был моим
приятелем. Когда Маро поступила к нам, она принесла в дом сиротку-брата, и с тех пор Аршак жил и воспитывался у нас — сначала верный товарищ моих игр, а после слуга
отца.
— И
отца моего
приятель был.
— Ты должна это сделать для
отца твоего. Его
приятель и сослуживец в таком положении. Ты хоть каплю имей дворянского чувства.
Тот
приятель, с которым я жил в одной квартире, попросил у меня эту сумму — для своего
отца.
Приятель глядит на бледное, измученное лицо
отца семейства, на его вспотевший лоб, безумные глаза и пожимает плечами.
За час до отхода поезда дачный
отец семейства, держа в руках стеклянный шар для лампы, игрушечный велосипед и детский гробик, входит к своему
приятелю и в изнеможении опускается на диван.
Дачный
отец семейства с минуту тупо глядит на
приятеля, как бы ничего не понимая, потом багровеет и начинает кричать, топая ногами...
Бричка въехала в деревню, где жил
отец Онисим… Проезжая мимо его двора,
приятели заглянули в ворота…
Отец Онисим суетился около телеги и торопился запрячь лошадь. Одной рукой он застегивал себе пояс, другой рукой и зубами надевал на лошадь шлею…
Не то чтобы выдрать —
приятелем сделал его, дом каменный в Москве подарил. Бывало, что есть — вместе, чего нет — пополам. Двух дочерей замуж повыдал; в посаженых
отцах у них был, сына вывел в чины; после в Зимогорске вице-губернатором был, от соли да от вина страх как нажился…
Эти самые вопросы и были поставлены законником Христу: «Кто ближний?» В самом деле, как решить, кому нужно служить и в какой мере: людям или отечеству? отечеству или своим
приятелям? своим
приятелям или своей жене? своей жене или своему
отцу? своему
отцу или своим детям? своим детям или самому себе? (чтобы быть в состоянии служить другим, когда это понадобится).