Неточные совпадения
— Много между нами есть старших и советом умнейших, но коли меня почтили, то мой совет: не терять, товарищи, времени и гнаться за татарином. Ибо вы сами знаете, что за
человек татарин. Он не станет с награбленным добром ожидать нашего
прихода, а мигом размытарит его, так что и следов не найдешь. Так мой совет: идти. Мы здесь уже погуляли. Ляхи знают, что такое козаки; за веру, сколько было по силам, отмстили; корысти же с голодного города не много. Итак, мой совет — идти.
Все встали, окружили ее, и разговор принял другое направление. Райскому надоела вся эта сцена и эти
люди, он собирался уже уйти, но с
приходом Веры у него заговорила такая сильная «дружба», что он остался, как пригвожденный к стулу.
Через день, по
приходе в Портсмут, фрегат втянули в гавань и ввели в док, а
людей перевели на «Кемпердоун» — старый корабль, стоящий в порте праздно и назначенный для временного помещения команд. Там поселились и мы, то есть туда перевезли наши пожитки, а сами мы разъехались. Я уехал в Лондон, пожил в нем, съездил опять в Портсмут и вот теперь воротился сюда.
— Женщина часто бесчестна, — проскрежетала она. — Я еще час тому думала, что мне страшно дотронуться до этого изверга… как до гада… и вот нет, он все еще для меня
человек! Да убил ли он? Он ли убил? — воскликнула она вдруг истерически, быстро обращаясь к Ивану Федоровичу. Алеша мигом понял, что этот самый вопрос она уже задавала Ивану Федоровичу, может, всего за минуту пред его
приходом, и не в первый раз, а в сотый, и что кончили они ссорой.
Приход Ермолая, Владимира и
человека с странным прозвищем Сучок прервал мои размышления.
Мой
приход — я это мог заметить — сначала несколько смутил гостей Николая Иваныча; но, увидев, что он поклонился мне, как знакомому
человеку, они успокоились и уже более не обращали на меня внимания. Я спросил себе пива и сел в уголок, возле мужичка в изорванной свите.
Поэзия первого зимнего дня была по-своему доступна слепому. Просыпаясь утром, он ощущал всегда особенную бодрость и узнавал
приход зимы по топанью
людей, входящих в кухню, по скрипу дверей, по острым, едва уловимым струйкам, разбегавшимся по всему дому, по скрипу шагов на дворе, по особенной «холодности» всех наружных звуков. И когда он выезжал с Иохимом по первопутку в поле, то слушал с наслаждением звонкий скрип саней и какие-то гулкие щелканья, которыми лес из-за речки обменивался с дорогой и полем.
Батюшка, о. Акакий, был еще совсем молодой
человек, которого недавно назначили в Балчуговский
приход, так что у него не успели хорошенько даже волосы отрасти.
— Да кто лечит? Сулима наш прописывает. Вот сейчас перед вашим
приходом чуть с ним не подралась: рецепт прописал, да смотрю, свои осматки с ног скидает, а его новые сапожки надевает. Вам, говорит, пока вы больны, выходить некуда. А он молчит. Ну что же это такое: последние сапожонки, и то у живого еще с ног волокут! Ведь это ж аспиды, а не
люди.
У Вихрова в это время сидел священник из их прежнего
прихода, где похоронен был его отец, — священник еще молодой, года два только поставленный в свой сан и, как видно, очень робкий и застенчивый. Павел разговаривал с ним с уважением, потому что все-таки ожидал в нем видеть хоть несколько образованного
человека.
— Да-с, у меня хор есть свой — отличный,
человек сорок!.. Каждый праздник, каждое воскресенье они поют у меня у
прихода.
Мать думала о бесчисленных деревнях, робко прижавшихся к земле, о
людях, тайно ожидавших
прихода правды, и о тысячах
людей, которые безмысленно и молча работают всю жизнь, ничего не ожидая.
Третий субъект был длинный и сухой господин. Он нисколько не обеспокоился нашим
приходом и продолжал лежать. По временам из груди его вырывались стоны, сопровождаемые удушливым кашлем, таким, каким кашляют
люди, у которых, что называется, печень разорвало от злости, а в жилах течет не кровь, а желчь, смешанная с оцтом.
— Знаю, что это говорится, но только человек-то этим весь не исчерпывается; опять привожу в доказательство себя же: мысленно я не страшусь смерти; но ее боится мой архей и заставляет меня даже вскрикивать от страха, когда меня, особенно последнее время, как-нибудь посильнее тряхнет в моей колымажке, в которой я езжу по
приходу.
Церковь они посещали Никольскую — самый бедный
приход, а в монастыре, где молились лучшие
люди города, Матвей никогда не был.
Сей в городке Яицке подговаривал казаков бежать на реку Лобу, к турецкому султану, обещая по 12 рублей жалованья на
человека, объявляя, что у него на границе оставлено до 200 тысяч рублей да товару на 70 тыс., а по
приходе их паша-де даст им до 5 миллионов.
Впрочем, эти хлопоты значительно облегчались тем, что общий голос был за Гордея Евстратыча, как великого тысячника, которому будет в охотку поработать Господеви, да и сам по себе Гордей Евстратыч был такой обстоятельный
человек, известный всему
приходу.
Приход Юрия не прервал его занятия: он взял перо, поправил несколько слов и прочел вслух: «В сей бо день гетман Сапега и Лисовский, со всеми полки своими, польскими и литовскими
людьми, и с русскими изменники, побегоша к Дмитреву, никем же гонимы, но десницею божией…» Тут он написал еще несколько слов, встал с своего места и, благословя подошедшего к нему Юрия, спросил ласково: какую он имеет до него надобность?
Пришла осень, как всегда, тихая и тоскливая, но
люди не замечали её
прихода. Вчера дерзкие и шумные, сегодня они выходили на улицы ещё более дерзкими.
Дьякон же в этом
приходе, с лицом, несколько перекошенным и похожим на кривой топор (бас он имел неимовернейший), был, напротив,
человек совершенно простой, занимался починкой часов и переплетом книг; но зато был прелюбопытный и знал до мельчайших подробностей все, что в
приходе делалось: например, ему положительно было известно, что князь по крайней мере лет пятнадцать не исповедовался и не причащался, что никогда не ходил ни в какую церковь.
Егоре впоследствии совершенно объяснилось: батюшка через некоторых соглядатаев знал решительно все, что делалось в его
приходе, и, как оказалось, его «служанка» ранним утром под каким-то благовидным предлогом завертывала к Фатевне и по пути заполучила все нужные сведения относительно того, кто, зачем и надолго ли приехал к Мухоедову; «искра», блеснувшая в голове Асклипиодота, и его благодарственный поцелуй моей руки были только аксессуарами, вытенявшими истинный характер просвещенного батюшки, этого homo novus [Нового
человека (лат.).] нашего белого духовенства.
— Я так и понимаю ваш
приход. Вы не первый к нам Ионой посланы; он
людей знает и пустого
человека не пришлёт.
В «Трутне» рассказывается о дворянине, который «ездил в Москву, чтобы сыскать учителя пятнадцатилетнему своему сыну, но, не нашед искусного, возвратился и поручил его воспитание дьячку своего
прихода,
человеку весьма дородному» («Трутень», стр. 125).
— Конечно, Алексей Иванович, — продолжал он коробясь, — я вас удивил приходом-с, и — чувствую-с. Но между
людьми, я так думаю-с, всегда сохраняется, — а по-моему, так и должно храниться-с, — нечто высшее, так ли-с? То есть высшее относительно всех условий и даже самых неприятностей, могущих выйти… так ли-с?
— Вы будете так добры, — продолжал я, — укажете мне, сколько у вас поступило до сегодня на
приход и сколько вы уже потратили. Затем о каждом новом поступлении деньгами или натурой, о каждом новом расходе вы будете ежедневно извещать меня. Вы, Natalie, дадите мне также список ваших помощников. Быть может, они вполне порядочные
люди, я не сомневаюсь в этом, но всё-таки необходимо навести справки.
Я готов был рассердиться на каждого
человека, который вошел бы ко мне в комнату в этот день, но на Пасынкова сердиться не мог никогда; напротив, несмотря на пожиравшее меня горе, я внутренне обрадовался его
приходу и кивнул ему головой. Он, по обыкновению, прошел раза два по комнате, кряхтя и вытягивая свои длинные члены, молча постоял передо мною и молча сел в угол.
Отец и мальчики посматривали на нее как-то особенно, как будто только что до ее
прихода осуждали ее за то, что она вышла из-за денег, за нелюбимого, нудного, скучного
человека; ее шуршащее платье, браслетки и вообще дамский вид стесняли, оскорбляли их; в ее присутствии они немножко конфузились и не знали, о чем говорить с ней; но все же любили они ее по-прежнему и еще не привыкли обедать без нее.
В Костромской губернии общество трезвости образовалось: в имении графа Гейдена, в селе Никольском на Упе, с деревнями («Русский дневник», № 66); в селах Ножкине и Коровье, подле Чухломы («Русский дневник», № 85); между помещичьими крестьянами двух
приходов Галичского уезда (в числе 500
человек) и между крестьянами помещичьими и государственными (3500
человек), в шести
приходах Чухломского уезда («Русский дневник», № 94); между крестьянами разных владельцев (344
человека) в Солигаличском уезде («Русский дневник», № 111); между рабочими на заводе купца Вакорина в Галиче («Московские ведомости», № 112).
Про Свиблово говорят: стоит на горке, хлеба ни корки, звону много, поесть нечего. В
приходе без малого тысяча душ, но, опричь погощан [Жители погоста.], и на светлу заутреню больше двадцати
человек в церковь никогда не сходилось. Почти сплошь да наголо всё раскольники. Не в обиду б то было ни попу, ни причетникам, если б влекущий племя от литовского выходца умел с ними делишки поглаже вести.
И пошли мы пятнадцать
человек к реке Дунаю, пришли во град Измаил, а там уж наши христиане нас ожидают, игумен Аркадий к ним отписал до нашего
приходу.
На ту пору у Колышкина из посторонних никого не было. Как только сказали ему о
приходе Алексея, тотчас велел он позвать его, чтоб с глазу на глаз пожурить хорошенько: «Так, дескать, добрые
люди не делают, столь долго ждать себя не заставляют…» А затем объявить, что «Успех» не мог его дождаться, убежал с кладью до Рыбинска, но это не беда: для любимца Патапа Максимыча у него на другом пароходе место готово, хоть тем же днем поступай.
— Нехорошо, ваше сиятельство… Нехорошо! — продолжал Калинин разговор, прерванный моим
приходом. — Нам, маленьким
людям, не грех, а вы
человек знатный, богатый, блестящий… Вам грех манкировать.
И вот стали заходить добрые
люди, поедят, попьют, переночуют, а то и переднюют, и день, и два, и неделю. Другой раз и возьмут что-нибудь из обуви и одежды, кому нужда. Уберут всё, как было до
прихода, чтобы другим прохожим можно было также пользоваться, и уйдут и только знают благодарит неизвестного благодетеля.
Петров день — это был «наш престол» и «наш праздник». Духовенство обходило с образами
приход, пело молебны и собирало «новину». На улице опять «шла гульба», было «сыто и пьяно»; высоко «подмахивали качели», и молодые
люди, стеной наступая друг на друга, пели: «А мы просо сеяли!» А другие отвечали: «А мы просо вытопчем. Ой, дид Ладо, вытопчем!» А за ручьем на косогоре, где был кабак, разливало: «Наваримте, братцы, пива молодого…»
Весь
приход остался без просфор, а это составляло случай в жизни крестьян небывалый, потому что у нас все были
люди набожные и ни один крестьянин не выходил сеять без того, чтобы у него в «севалке», то есть в круглой лубочной коробке с зернами, не было благовещенской просфоры.
Во всяком же случае
люди были окончательно обескуражены как тем, что у них в
приходе «баба в елтарь вскочила», так и тем, что после этого пришлось сеять без просвир, — даром это в судьбах мира пройти не могло, — и предчувствия, что год предстоит «голодный», стали переходить в уверенность.
В том же
приходе жил бедный
человек. У него было много детей, а сам он был болен и не мог работать. Бедный
человек читал раз псалтырь и прочел эти слова: я был молод и состарелся и не видал праведного оставленного и детей его просящих хлеба.
Через какую-нибудь четверть часа Анисья Терентьевна, став за налой, протяжно и уныло стала псалтырь читать, а Ольга Панфиловна, бегая по комнатам, принялась хлопотать по хозяйству. Первым делом у ней было кутью сварить — много ведь потребуется,
человек на сто надобно припасти. Кисель сварила и сыту сделала в первый же день своего
прихода.
— Мы? Тутошние, при церкви… Мы из духовного звания… Вон мой муж лежит! Савелий, встань же, иди поздоровайся! Тут прежде
приход был, а года полтора назад его упразднили. Оно, конечно, когда господа тут жили, то и
люди были, стоило
приход держать, а теперь без господ, сами судите, чем духовенству жить, ежели самая близкая деревня здесь Марковка, да и та за пять верст! Теперь Савелий заштатный и… заместо сторожа. Ему споручено за церквой глядеть…
Так тысячи лет бесплодно борется с собою
человек, и печаль души его безысходна, и томление плененного духа ужасно и страшно, а последний Судья все медлит своим
приходом…
— Какой уж хвалить, ваше превосходительство… С малыми ребятишками я одна осталась… Спасибо
прихода не лишилась, из соседней церкви отец Николай, на покое при сыне живет, службу справляет, да и то беда, подаяниями добрых
людей перебиваюсь.
Все это заставляло Ермака и его
людей быть настороже, и до
прихода московского воеводы со стрельцами об отъезде к Строгановым нечего было и думать.
Ипполитов. Отрава, облитая медом — хоть умереть, да вкусить! (Убегает с Полетаевым; по
приходу их в кружок молодых
людей, слышен хохот.)
— Экой погост! — произнес один из конюхов, стараясь попасть духом на веселый лад. — Не надобно копать могилок! поделали добрые
люди про всякой обиход на весь
приход! Ну, матушка Нева, кормишь ты нас добрыми сигами, да мы не уреживаем пускать в тебя долгоперых ершей.
Бира не застал я уже в университете, из которого изгнала его несправедливость, существующая, как видно, везде, где есть
люди. Я нашел его в бедности, однако ж не в унынии. Он учил детей своего
прихода читать и писать и этой поденщиной едва снискивал себе пропитание. Письмо Паткуля сблизило нас скоро. С простодушием младенца Бир соединял в себе ум мудреца и благородство, не покоряющееся обстоятельствам. Счастливым себя считаю, если мог сделать что-нибудь для него в черные дни его жизни.
Слугу, который нам докладывал, все мы считали за
человека добропорядочного и нам преданного. Очень смышленый был и набожный — все ходил к заутрене и на колокол в свой
приход в деревню собирал. А Марко видит, что мы заинтересовались, и поддерживает интерес.
Иоанну оставалось жить несколько минут. Казалось, смерть ждала только
прихода внука его, чтобы дать ему отходную. У постели его стояли сыновья, митрополит, любимые бояре, близкие
люди.
Княжна Александра Яковлевна почти обрадовалась
приходу даже этого ненавистного ей
человека. Она была все-таки не одна.
Теперь очень многим, особенно из
людей, не знающих истории церкви, кажется, что лучше всего держать духовенство в зависимости от воли
прихода, и это действительно не противоречит древней церковной практике и имеет свои хорошие стороны, но имеет и дурные.
Обиженный канцелярист Перфилий, видя, что попа
приходом не изнять, взялся за него на другой манер: он на народ, т. е. на приходских
людей, не стал располагаться, а списал все, что мы теперь передали, и отрепортовал московской духовной дикастерии под видом опасливости, «чтобы ему, Перфилию, за необъявление оного мятежа и бесчиния чего не причлось».