Неточные совпадения
— Теперь благослови, мать,
детей своих! — сказал Бульба. — Моли Бога, чтобы они воевали храбро, защищали бы всегда честь лыцарскую, [Рыцарскую. (
Прим. Н.В. Гоголя.)] чтобы стояли всегда
за веру Христову, а не то — пусть лучше пропадут, чтобы и духу их не было на свете! Подойдите,
дети, к матери: молитва материнская и на воде и на земле спасает.
— Когда же я задремал? — оправдывался Обломов,
принимая Андрюшу в объятия. — Разве я не слыхал, как он ручонками карабкался ко мне? Я все слышу! Ах, шалун этакой:
за нос поймал! Вот я тебя! Вот постой, постой! — говорил он, нежа и лаская
ребенка. Потом спустил его на пол и вздохнул на всю комнату.
Ваш взгляд на людей уже совершенно сформировался, когда вы встретили первого благородного человека, который не был простодушным, жалким
ребенком, знал жизнь не хуже вас, судил о ней не менее верно, чем вы, умел делать дело не менее основательно, чем вы: вам простительно было ошибиться и
принять его
за такого же пройдоху, как вы.
Перекрестился дед, когда слез долой. Экая чертовщина! что
за пропасть, какие с человеком чудеса делаются! Глядь на руки — все в крови; посмотрел в стоявшую торчмя бочку с водою — и лицо также. Обмывшись хорошенько, чтобы не испугать
детей, входит он потихоньку в хату; смотрит:
дети пятятся к нему задом и в испуге указывают ему пальцами, говоря: «Дывысь, дывысь, маты, мов дурна, скаче!» [Смотри, смотри, мать, как сумасшедшая, скачет! (
Прим. Н.В. Гоголя.)]
Дети составляют бремя в экономическом отношении и наказание божие
за грехи, но это не мешает ссыльным, если у них нет своих
детей,
принимать и усыновлять чужих.
Итак,
приняв тягу
за ток, уже нельзя сомневаться, что самки одни выводят
детей.
Сгоревшее имение, с разбредшимися по миру мужиками, было продано
за долги; двух же маленьких девочек, шести и семи лет,
детей Барашкова, по великодушию своему,
принял на свое иждивение и воспитание Афанасий Иванович Тоцкий.
«
Ребенок! — говорит он мне вдруг, — как ты думаешь: если я
приму православие и освобожу ваших рабов, пойдут
за мной русские или нет?» — «Никогда!» — вскричал я в негодовании.
Так, когда Софья Ивановна, не устававшая говорить про свою племянницу, рассказала мне, как Варенька в деревне, будучи
ребенком, четыре года тому назад отдала без позволения все свои платья и башмаки крестьянским
детям, так что их надо было отобрать после, я еще не сразу
принял этот факт как достойный к возвышению ее в моем мнении, а еще подтрунивал мысленно над нею
за такой непрактический взгляд на вещи.
— У вас, любезный Ардальон Борисыч, зашалило воображение, — сказал он, встал и похлопал Передонова по рукаву. — У многих из моих уважаемых товарищей, как и у меня, есть свои
дети, мы все не первый год живем, и неужели вы думаете, что могли
принять за мальчика переодетую девочку?
Что есть в мире значительней
детей, судей наших, кои являются, дабы объяснить нас и оправдать в чём можно,
принять содеянное нами с благодарностью или отвергнуть дела наши со стыдом
за нас?
— Да, из твоего дома, — продолжал между тем старик. — Жил я о сю пору счастливо, никакого лиха не чая, жил, ничего такого и в мыслях у меня не было; наказал, видно, господь
за тяжкие грехи мои! И ничего худого не
примечал я
за ними. Бывало, твой парень Ваня придет ко мне либо Гришка — ничего
за ними не видел. Верил им, словно
детям своим. То-то вот наша-то стариковская слабость! Наказал меня создатель, горько наказал. Обманула меня… моя дочка, Глеб Савиныч!
Теперь Егорушка все
принимал за чистую монету и верил каждому слову, впоследствии же ему казалось странным, что человек, изъездивший на своем веку всю Россию, видевший и знавший многое, человек, у которого сгорели жена и
дети, обесценивал свою богатую жизнь до того, что всякий раз, сидя у костра, или молчал, или же говорил о том, чего не было.
И страшное значение всех этих
примет было уже известно
детям; старшая девочка, Саша, худенькая брюнетка, сидела
за столом неподвижно, и лицо у нее было испуганное, скорбное, а младшая, Лида, семи лет, полная блондинка, стояла возле сестры и смотрела на огонь исподлобья.
Приходили с тех пор Анне Анисимовне не раз крутые времена с тремя
детьми, и знала Анна Анисимовна, что забывший ее милый живет богато, губернаторов
принимает, чуть пару в бане шампанским не поддает, но никогда ни
за что она не хотела ему напомнить ни о
детях, ни о старом долге.
Мы в своей детской простоте все это
принимали тогда
за выражение чистейшего участия и охотно отвечали тетушке на все ее вопросы, но отвечали, однако, так неудовлетворительно, что она часто пожимала на нас плечами и говорила, что она отроду не видала подобных нам неразвитых
детей.
Кроме того, он был совершенно безвреден: в этом отношении он даже превзошел все ожидания княгини, которая, несмотря на рекомендацию графа,
принимая в дом monsieur Gigot, положила себе правилом следить
за всяким его словом, «чтобы не наговорил
детям глупостей».
— Это все Тургенев выдумал. Топилась, да вытащили. После вышла замуж
за Чертопханова, вывела восемь человек
детей, овдовела и теперь так сильно штрафует крестьян
за потраву, что даже Фет — и тот от нее бегать стал! [По последним известиям, факт этот оказался неверным. По крайней мере, И. С. Тургенев совершенно иначе рассказал конец Чертопханова в «Вестнике Европы»
за ноябрь 1872 г. (
Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)]
Васса. Вот, вот. Именно — так. Ты попробуй, Натка, испытай. Выходи замуж
за Онегина и поживи. Он будет подпоручиком в пехоте, ты — полковой дамой, есть такие. Приданого я тебе не дам, и жить будете вы на сорок целковых в месяц. На эти деньги: одеться, обуться, попить, поесть и гостей
принять да покормить.
Детей заведете на эти же деньги, да…
Я
принимала вас и дрожала
за детей.
Всё равно… они все ведут к смерти; — но я не позволю низкому, бездушному человеку почитать меня
за свою игрушку… ты или я сама должна это сделать; — сегодня я перенесла обиду,
за которую хочу, должна отомстить… брат! не отвергай моей клятвы… если ты ее отвергнешь, то берегись… я сказала, что не перенесу этого… ты будешь добр для меня; ты
примешь мою ненависть, как
дитя мое; станешь лелеять его, пока оно вырастет и созреет и смоет мой позор страданьями и кровью… да, позор… он, убийца, обнимал, целовал меня… хотел… не правда ли, ты готовишь ему ужасную казнь?..
С другой же стороны, она знала, что госпожу Пономареву отклонить от какого бы то ни было дела, в котором она уже
приняла участие, не было никакой возможности, а потому ограничилась только тем, что отослала сваху в мезонин к
детям и тотчас же послала
за братом.
Анна Павловна. Что же тут удивительного? Человек
принял участие в болезни
ребенка, сочувствовал, помогал, и она благодарна. И кроме того — отчего же ей не полюбить и не выйти замуж
за Виктора?
Дня через три помер
ребёнок мой, Саша;
принял мышьяк
за сахар, полизал его и скончался. Это даже и не удивило меня, охладел я как-то ко всему, отупел.
Ребенок, брошенный на произвол судьбы (окружающие были заняты делом более важным), без сомнения, не замедлил бы последовать
за своими родителями (и, конечно, не мог бы сделать ничего лучшего), если б одно из великодушных существ, наполнявших избу, не
приняло в нем участия и не сунуло ему как-то случайно попавшийся под руку рожок.
По временам ослабевший свет лучины вдруг угасал от невнимания присутствующих, развлекаемых интересными повествованиями и рассказами, и тогда бедному
ребенку казалось, что вот-вот выглядывает из-за печурки домовой, или, как называют его в простонародье, «хозяин», или всматривается в нее огненными глазами какое-то рогатое, безобразное чудовище; все в избе
принимало в глазах ее страшные образы, пробуждавшие в ней дрожь.
Русаков. Не подходи! Я тебя растил, я тебя берег пуще глазу. Что греха на душу
принял… ведь гордость меня одолела с тобой, я не давал никому про своих
детей слова выговорить, я думал, что уж лучше тебя и на свете нет. Наказал бог по грехам! Говорю тебе, Авдотья, иди
за Бородкина. Не пойдешь, не будет тебе моего благословения. А чтоб я и не слыхал про этого проходимца! Я его и знать не хочу. Слышишь ты, не доводи меня до греха! (Уходит.)
Церковь была не полна. Кунина, при взгляде на прихожан, поразило на первых порах одно странное обстоятельство: он увидел только стариков и
детей… Где же рабочий возраст? Где юность и мужество? Но, постояв немного и вглядевшись попристальней в старческие лица, Кунин увидел, что молодых он
принял за старых. Впрочем, этому маленькому оптическому обману он не придал особого значения.
Ты, не дрогнув, удар
приняла,
За врагов, умирая, молилася,
На
детей милость бога звала.
Чужих
детей принимали крестьяне с великой радостью, из-за них даже свары и ссоры бывали — и тому взять хочется, и другому охота.
При гимназии состоял пансион, учрежденный на дворянские деньги.
Детей разночинцев туда не
принимали — исключение делали для некоторых семей в городе из именитых купцов. Дворяне жили в смежном здании, приходили в классы в курточках,
за что немало над ними потешались, и потом уже стали носить блузы.
Маруся Алсуфьева хохочет так, что встречная няня с
детьми проворно отскакивает, самым искренним образом
приняв ее
за сумасшедшую, вырвавшуюся из больницы.
За что они на него злобствовали, — этого, я думаю, они и сами себе объяснить не могли; но только они как ощетинились, так и не
приняли себе ни одного его благодеяния. Он, например, построил им в селе общую баню, в которую всем можно было ходить мыться, и завел школу, в которой хотел обучать грамоте мальчиков и девочек; но крестьяне в баню не стали ходить, находя, что в ней будто «ноги стынут», а о школе шумели: зачем нашим
детям умнее отцов быть?
Так же держала она у своей груди тряпочную куклу,
принимая ее
за своего
ребенка, те же заунывные звуки по целым часам оглашали комнату, в которой она сидела, бессмысленно устремив глаза в одну точку.
— И с нами, государь! Везде присутствует Дух Его. Посылку твою
приму я, как драгоценную награду: она зажжет в старике пыл молодости и укрепит мою руку. Первая голова вражеская падет от нее
за Москву, вторая —
за детей и братьев твоих, а моя — сюда скатится,
за самого тебя!..
Педрилло,
приняв команду над товарищами, установил их, одного
за другим, около стены, как
дети ставят согнутые пополам карты так, что, толкнув одну сзади, повалишь все вдруг.
Он был мужчина толстый, с солидным брюшком; голова седая и плешивая, черты лица правильные, крупные и с выражением кислоты, принимаемой
за глубокую ученость. На лице его сияла приветливая и вкрадчивая улыбка, которую он всегда
принимал, когда привозили к нему отдавать
детей. Походка его была торопливая, движения озабоченные.
Поравнявшись с ними, молодая крестьянка, или та, которую мы
за нее
принимаем, бросила во имя Христа в тележку несколько медных денег. Будто гальванической силой приподняло цыганку при взгляде на
ребенка.
Доктора возились с ним и день и ночь как с
ребенком и должны были давать ему лекарства обманом, в пище и питье, потому что иначе он ни
за что бы не
принял их.
В великом страхе он только прислушивался к плеску воды, и когда плеск этот затих, он
принял руки от глаз и, восклонив голову, увидал, что
дитя благополучно переплыло на ту сторону и уже цепляется ручонками
за скользкий глинистый берег.
Вдруг потянуло на роскошь. Только что с аппетитом поужинал, а днем зашел к Елисееву, с жестом миллионера, заработавшего четыре миллиона, выбросил рубль
за фунт московской колбасы, которую любят
дети и Инна Ивановна: пусть повеселятся и прославят могущество Ильи Петровича! Кроме того, купил и отнес Сашеньке два фунта хороших конфет и две тысячи папирос для солдат и бессовестно, не краснея,
принял ее благодарственный и нежный поцелуй. Там не смог, так хоть здесь уворовал!