Неточные совпадения
— N’est-ce pas? [Не
правда ли? (фр.)] Много вздыхают
по вас?
признайтесь. А здесь еще что будет!
Долгорукова, хотя, сказать
по правде, он мне очень нравился [Надобно
признаться, что и теперь, не между детьми, а между взрослыми, заслуженными литераторами и дилетантами литературы, очень часто происходит точно то же.
— Все это прекрасно, — заговорил, помолчав немного, Волынцев и забарабанил пальцами
по стеклу, — хотя,
признаться, было бы гораздо лучше, если бы вы поменьше меня уважали. Мне,
по правде сказать, ваше уважение ни к черту не нужно; но что же вы теперь хотите от меня?
Признаюсь, хоронить таких людей, как Беликов, это большое удовольствие. Когда мы возвращались с кладбища, то у нас были скромные, постные физиономии; никому не хотелось обнаружить этого чувства удовольствия, — чувства, похожего на то, какое мы испытывали давно-давно, еще в детстве, когда старшие уезжали из дому и мы бегали
по саду час-другой, наслаждаясь полною свободой. Ах, свобода, свобода! Даже намек, даже слабая надежда на ее возможность дает душе крылья, не
правда ли?
Сначала поставил я,
правду сказать, одиночек, потому что,
признаюсь в моей слабости, не люблю делиться: хоть и немного достанется
по смерти ее родителей, но все это мое, неотъемлемое.
— Не сладко, ребятушки, на старости лет говорить мне так, а скажу истину-правду, надо вам её знать, понимаю я; скажу,
признаюсь — верую в господа вседержителя мира сего, но — лика божия не зрю пред собой, нет, не зрю! И ежели спросить бы — рцы ми, человече, како веруеши? — что
по чистому сердцу отвечу? — Не вем! И многие тысячи так-то ответят, коли
по чести сердца захотят отвечать. Вы подумайте над этим, это надо понять!
Скоро Наденька привыкает к этой фразе, как к вину или морфию. Она жить без нее не может.
Правда, лететь с горы по-прежнему страшно, но теперь уже страх и опасность придают особое очарование словам о любви, словам, которые по-прежнему составляют загадку и томят душу. Подозреваются все те же двое: я и ветер… Кто из двух
признается ей в любви, она не знает, но ей, по-видимому, уже все равно; из какого сосуда ни пить — все равно, лишь бы быть пьяным.
—
Признаться сказать, понять не могу, как это вздумалось Патапу Максимычу отпустить тебя, когда он столько дорожил тобой, — ходя взад и вперед
по комнате, говорил Сергей Андреич. — Великим постом заезжал он ко мне не на долгое время, — помнишь, как он на Ветлугу с теми плутами ездил. В ту пору он тобой нахвалиться не мог… Так говорил: «С этим человеком
по гроб жизни своей не расстанусь». Как же у вас после того на вон-тараты пошло?.. Скажи
по правде, не накуролесил ли ты чего?
«А ежели разлюбила?.. Прямо спрошу у нее, как только увижусь… не
по ответу — а
по лицу
правду узнаю. На словах она не
признается — такой уж нрав… Из гордости слова не вымолвит, побоится, не сочли б ее легкоумной, не назвали бы ветреницей… Смолчит, все на душе затаит… Сторонние про сватовство знают. Если Митеньке сказано, отчего и другим было не сказать?.. Хоть бы этому Смолокурову?.. Давний приятель Зиновью Алексеичу… Нет ли сына у него?..»
Токарев опустил голову. Жуткое прошло у него
по душе — жуткое и от смысла ее слов, и что она в этом
признавалась. Он почувствовал, что дальше в их разговоре не будет лжи, что и он будет говорить всю
правду, какова бы она ни была. Ветер бешеным порывом налетел из сада и зазвенел в стеклах окон.