Неточные совпадения
Он видел, что старик повар улыбался, любуясь ею и слушая ее неумелые, невозможные приказания; видел, что Агафья Михайловна задумчиво и ласково покачивала головой на новые распоряжения молодой барыни в кладовой, видел, что Кити была необыкновенно мила, когда она, смеясь и плача, приходила
к нему объявить, что девушка Маша
привыкла считать ее барышней и оттого ее никто не слушает.
Это казалось
ему чем-то излишним, избытком,
к которому
он долго не мог
привыкнуть.
Разговоры с мужиками в дальней деревне показывали, что
они начинали
привыкать к своим отношениям.
С тех пор, как Алексей Александрович выехал из дома с намерением не возвращаться в семью, и с тех пор, как
он был у адвоката и сказал хоть одному человеку о своем намерении, с тех пор особенно, как
он перевел это дело жизни в дело бумажное,
он всё больше и больше
привыкал к своему намерению и видел теперь ясно возможность
его исполнения.
Нет таких условий,
к которым человек не мог бы
привыкнуть, в особенности если
он видит, что все окружающие
его живут так же.
Что
они смеялись над
ним,
он знал это, но
он и не ждал от
них ничего, кроме враждебности;
он уже
привык к этому.
Но, хотя
он и отдыхал теперь, то есть не работал над своим сочинением,
он так
привык к умственной деятельности, что любил высказывать в красивой сжатой форме приходившие
ему мысли и любил, чтобы было кому слушать.
Он никак не мог понять, не мог
привыкнуть к этой мысли.
Он знал, что между отцом и матерью была ссора, разлучившая
их, знал, что
ему суждено оставаться с отцом, и старался
привыкнуть к этой мысли.
— Как обыкновенно, — отвечал
он, тотчас же по одному взгляду на нее поняв, что она в одном из своих хороших расположений.
Он уже
привык к этим переходам и нынче был особенно рад
ему, потому что сам был в самом хорошем расположении духа.
А так как нет ничего неспособнее
к соглашению, как разномыслие в полуотвлеченностях, то
они не только никогда не сходились в мнениях, но
привыкли уже давно, не сердясь, только посмеиваться неисправимому заблуждению один другого.
Она мне кинула взгляд, исполненный любви и благодарности. Я
привык к этим взглядам; но некогда
они составляли мое блаженство. Княгиня усадила дочь за фортепьяно; все просили ее спеть что-нибудь, — я молчал и, пользуясь суматохой, отошел
к окну с Верой, которая мне хотела сказать что-то очень важное для нас обоих… Вышло — вздор…
— Здесь нечисто! Я встретил сегодня черноморского урядника;
он мне знаком — был прошлого года в отряде; как я
ему сказал, где мы остановились, а
он мне: «Здесь, брат, нечисто, люди недобрые!..» Да и в самом деле, что это за слепой! ходит везде один, и на базар, за хлебом, и за водой… уж видно, здесь
к этому
привыкли.
— Вы, я думаю,
привыкли к этим великолепным картинам? — сказал я
ему.
— Вон сколько земли оставил впусте! — говорил, начиная сердиться, Костанжогло. — Хоть бы повестил вперед, так набрели бы охотники. Ну, уж если нечем пахать, так копай под огород. Огородом бы взял. Мужика заставил пробыть четыре года без труда. Безделица! Да ведь этим одним ты уже
его развратил и навеки погубил. Уж
он успел
привыкнуть к лохмотью и бродяжничеству! Это стало уже жизнью
его. — И, сказавши это, плюнул Костанжогло, и желчное расположение осенило сумрачным облаком
его чело…
Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей;
Кто чувствовал, того тревожит
Призрак невозвратимых дней:
Тому уж нет очарований,
Того змия воспоминаний,
Того раскаянье грызет.
Всё это часто придает
Большую прелесть разговору.
Сперва Онегина язык
Меня смущал; но я
привыкК его язвительному спору,
И
к шутке, с желчью пополам,
И злости мрачных эпиграмм.
Как
он, она была одета
Всегда по моде и
к лицу;
Но, не спросясь ее совета,
Девицу повезли
к венцу.
И, чтоб ее рассеять горе,
Разумный муж уехал вскоре
В свою деревню, где она,
Бог знает кем окружена,
Рвалась и плакала сначала,
С супругом чуть не развелась;
Потом хозяйством занялась,
Привыкла и довольна стала.
Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.
Я не спускал глаз с Катеньки. Я давно уже
привык к ее свеженькому белокуренькому личику и всегда любил
его; но теперь я внимательнее стал всматриваться в
него и полюбил еще больше. Когда мы подошли
к большим, папа,
к великой нашей радости, объявил, что, по просьбе матушки, поездка отложена до завтрашнего утра.
Хотя все сундуки были еще на ее руках и она не переставала рыться в
них, перекладывать, развешивать, раскладывать, но ей недоставало шуму и суетливости барского, обитаемого господами, деревенского дома,
к которым она с детства
привыкла.
Все это прекрасно! — продолжала бабушка таким тоном, который ясно доказывал, что она вовсе не находила, чтобы это было прекрасно, — мальчиков давно пора было прислать сюда, чтобы
они могли чему-нибудь учиться и
привыкать к свету; а то какое же
им могли дать воспитание в деревне?..
— Я беру Карла Иваныча с детьми. Место в бричке есть.
Они к нему привыкли, и
он к ним, кажется, точно привязан; а семьсот рублей в год никакого счета не делают, et puis au fond c’est un très bon diable. [и потом, в сущности,
он славный малый (фр.).]
— Да, Петр Александрыч, — сказал
он сквозь слезы (этого места совсем не было в приготовленной речи), — я так
привык к детям, что не знаю, что буду делать без
них. Лучше я без жалованья буду служить вам, — прибавил
он, одной рукой утирая слезы, а другой подавая счет.
Раскольников не
привык к толпе и, как уже сказано, бежал всякого общества, особенно в последнее время. Но теперь
его вдруг что-то потянуло
к людям. Что-то совершалось в
нем как бы новое, и вместе с тем ощутилась какая-то жажда людей.
Он так устал от целого месяца этой сосредоточенной тоски своей и мрачного возбуждения, что хотя одну минуту хотелось
ему вздохнуть в другом мире, хотя бы в каком бы то ни было, и, несмотря на всю грязь обстановки,
он с удовольствием оставался теперь в распивочной.
«
К тому же все равно,
они еще ничего не знают, — думал
он, — а меня уже
привыкли считать за чудака…» Костюм
его был ужасен: все грязное, пробывшее всю ночь под дождем, изорванное, истрепанное.
Жители
привыкли к ядрам, залетавшим на
их дворы; даже приступы Пугачева уж не привлекали общего любопытства.
Он чувствовал, что тяжело
ему будет расстаться с этою жизнью,
к которой
он так
привык; но и оставаться одному было как-то странно.
Агафоклея Кузьминишна скоро за
ним последовала: она не могла
привыкнуть к глухой столичной жизни; тоска отставного существованья ее загрызла.
— Добро пожаловать еще раз! — промолвил Василий Иванович, прикладывая по-военному руку
к засаленной ермолке, прикрывавшей
его голову. — Вы, я знаю,
привыкли к роскоши,
к удовольствиям, но и великие мира сего не гнушаются провести короткое время под кровом хижины.
Наступили лучшие дни в году — первые дни июня. Погода стояла прекрасная; правда, издали грозилась опять холера, но жители…й губернии успели уже
привыкнуть к ее посещениям. Базаров вставал очень рано и отправлялся версты за две, за три, не гулять —
он прогулок без цели терпеть не мог, — а собирать травы, насекомых. Иногда
он брал с собой Аркадия. На возвратном пути у
них обыкновенно завязывался спор, и Аркадий обыкновенно оставался побежденным, хотя говорил больше своего товарища.
Самгин уже
привык верить ее чутью действительности, всегда внимательно прислушивался
к ее суждениям о политике, но в этот час политика мешала
ему.
Он привык относиться
к ней снисходительно, иронически и впервые думал о девушке со всею серьезностью, на которую был способен.
Дни потянулись медленнее, хотя каждый из
них, как раньше, приносил с собой невероятные слухи, фантастические рассказы. Но люди, очевидно, уже
привыкли к тревогам и шуму разрушающейся жизни, так же, как
привыкли галки и вороны с утра до вечера летать над городом. Самгин смотрел на
них в окно и чувствовал, что
его усталость растет, становится тяжелей, погружает в состояние невменяемости.
Он уже наблюдал не так внимательно, и все, что люди делали, говорили, отражалось в
нем, как на поверхности зеркала.
Всех приятелей жены
он привык считать людями «третьего сорта», как назвал
их Властов; но
они, с некоторого времени, стали будить в
нем чувство зависти неудачника
к людям, которые устроились в своих «системах фраз» удобно, как скворцы в скворешнях.
Клим догадался, что при Инокове она не хочет говорить по поводу обыска.
Он продолжал шагать по двору, прислушиваясь, думая, что
к этой женщине не
привыкнуть, так резко изменяется она.
Она встретила сына с радостью, неожиданной для
него. Клим с детства
привык к ее суховатой сдержанности,
привык отвечать на сухость матери почтительным равнодушием, а теперь нужно было найти какой-то другой тон.
Но
он уже почти
привык к этой роли, очевидно, неизбежной для
него так же, как неизбежны утренние обтирания тела холодной водой, как порция рыбьего жира, суп за обедом и надоедливая чистка зубов на ночь.
Но
он незаметно для себя почти
привык к мыслям о революции, как
привыкают к затяжным дождям осени или
к местным говорам.
«
Привыкла завязывать коробки конфет», — сообразил
он и затем подумал, что
к Дронову
он относился несправедливо.
Он просидел долго, слушая странно откровенные ее рассказы о себе самой, ее грубоватые суждения о людях, книгах, событиях.
— Вы очень много посвящаете сил и времени абстракциям, — говорил Крэйтон и чистил ногти затейливой щеточкой. — Все, что мы знаем, покоится на том, чего мы никогда не будем знать. Нужно остановиться на одной абстракции. Допустите, что это — бог, и предоставьте цветным расам, дикарям тратить воображение на различные, более или менее наивные толкования
его внешности, качеств и намерений. Нам пора
привыкнуть к мысли, что мы — христиане, и мы действительно христиане, даже тогда, когда атеисты.
Подумав,
он нашел, что мысль о возможности связи Марины с политической полицией не вызвала в
нем ничего, кроме удивления. Думать об этом под смех и музыку было неприятно, досадно, но погасить эти думы
он не мог.
К тому же
он выпил больше, чем
привык, чувствовал, что опьянение настраивает
его лирически, а лирика и Марина — несоединимы.
Ему казалось, что бабушка так хорошо
привыкла жить с книжкой в руках, с пренебрежительной улыбкой на толстом, важном лице, с неизменной любовью
к бульону из курицы, что этой жизнью она может жить бесконечно долго, никому не мешая.
У нее была очень милая манера говорить о «добрых» людях и «светлых» явлениях приглушенным голосом; как будто она рассказывала о маленьких тайнах, за которыми скрыта единая, великая, и в ней — объяснения всех небольших тайн. Иногда
он слышал в ее рассказах нечто совпадавшее с поэзией буден старичка Козлова. Но все это было несущественно и не мешало
ему привыкать к женщине с быстротой, даже изумлявшей
его.
Глаза
его привыкли к сумраку,
он даже различал лица тех людей, которые вырвались из круга, упали и сидят, прислонясь
к чану с водою.
Но — чего я жалею?» — вдруг спросил
он себя, оттолкнув эти мысли, продуманные не один десяток раз, — и вспомнил, что с той высоты, на которой
он привык видеть себя,
он, за последнее время все чаще, невольно сползает
к этому вопросу.
Говоря, Долганов смотрел на Клима так, что Самгин понял: этот чудак настраивается
к бою;
он уже обеими руками забросил волосы на затылок, и
они вздыбились там некрасивой кучей. Вообще волосы
его лежали на голове неровно, как будто череп Долганова имел форму шляпки кованого гвоздя. Постепенно впадая в тон проповедника,
он обругал Трейчке, Бисмарка, еще каких-то уже незнакомых Климу немцев, чувствовалось, что
он привык и умеет ораторствовать.
— Какой вы сложный, неуловимый! Трудно
привыкнуть к вам. Другие, рядом с вами, — точно оперные певцы: заранее знаешь все, что
они будут петь.
К тому же с некоторого времени
он в качестве средства, отвлекающего от неприятных впечатлений,
привык читать купленные в Париже книги, которые, сосредоточивая внимание на играх чувственности, легко прекращали бесплодную и утомительную суету мелких мыслей.
Ее слова были законом в семье, а
к неожиданным поступкам Самгина все
привыкли;
он часто удивлял своеобразием своих действий, но и в семье и среди знакомых пользовался репутацией счастливого человека, которому все легко удается.
Он не
привык к движению,
к жизни,
к многолюдству и суете.
Илья Ильич знал уже одно необъятное достоинство Захара — преданность
к себе, и
привык к ней, считая также, с своей стороны, что это не может и не должно быть иначе;
привыкши же
к достоинству однажды навсегда,
он уже не наслаждался
им, а между тем не мог, и при своем равнодушии
к всему, сносить терпеливо бесчисленных мелких недостатков Захара.