Неточные совпадения
Но Архипушко не слыхал и продолжал кружиться и кричать. Очевидно было, что у него уже начинало занимать дыхание. Наконец столбы, поддерживавшие соломенную крышу, подгорели. Целое облако пламени и дыма разом рухнуло на землю, прикрыло
человека и закрутилось. Рдеющая точка на время опять
превратилась в темную; все инстинктивно перекрестились…
С каждым годом притворялись окна
в его доме, наконец остались только два, из которых одно, как уже видел читатель, было заклеено бумагою; с каждым годом уходили из вида более и более главные части хозяйства, и мелкий взгляд его обращался к бумажкам и перышкам, которые он собирал
в своей комнате; неуступчивее становился он к покупщикам, которые приезжали забирать у него хозяйственные произведения; покупщики торговались, торговались и наконец бросили его вовсе, сказавши, что это бес, а не
человек; сено и хлеб гнили, клади и стоги обращались
в чистый навоз, хоть разводи на них капусту, мука
в подвалах
превратилась в камень, и нужно было ее рубить, к сукнам, холстам и домашним материям страшно было притронуться: они обращались
в пыль.
— Почему? О
людях, которым тесно жить и которые пытаются ускорить события. Кортес и Колумб тоже ведь выразители воли народа, профессор Менделеев не менее революционер, чем Карл Маркс. Любопытство и есть храбрость. А когда любопытство
превращается в страсть, оно уже — любовь.
Дома его ждала телеграмма из Антверпена. «Париж не вернусь еду Петербург Зотова». Он изорвал бумагу на мелкие куски, положил их
в пепельницу, поджег и, размешивая карандашом, дождался, когда бумага
превратилась в пепел. После этого ему стало так скучно, как будто вдруг исчезла цель, ради которой он жил
в этом огромном городе.
В сущности — город неприятный, избалован богатыми иностранцами, живет напоказ и обязывает к этому всех своих
людей.
Шаги
людей на улице стали как будто быстрей. Самгин угнетенно вышел
в столовую, — и с этой минуты жизнь его надолго
превратилась в сплошной кошмар. На него наткнулся Кумов; мигая и приглаживая красными ладонями волосы, он встряхивал головою, а волосы рассыпались снова, падая ему на щеки.
Ближе к Таврическому саду
люди шли негустой, но почти сплошной толпою, на Литейном, где-то около моста, а может быть, за мостом, на Выборгской, немножко похлопали выстрелы из ружей, догорал окружный суд, от него остались только стены, но
в их огромной коробке все еще жадно хрустел огонь, догрызая дерево, изредка
в огне что-то тяжело вздыхало, и тогда от него отрывались стайки мелких огоньков, они трепетно вылетали на воздух, точно бабочки или цветы, и быстро
превращались в темно-серый бумажный пепел.
«Ярмарка там», — напомнил себе Самгин, устало шагая, глядя на свою тень, — она скользила, дергалась по разбитой мягкой дороге, как бы стремясь зарыться
в пыль, и легко
превращалась в серую фигурку
человека, подавленного изумлением и жалкого.
«Боже мой! — думал он, внутренне содрогаясь, — полчаса назад я был честен, чист, горд; полчаса позже этот святой ребенок
превратился бы
в жалкое создание, а „честный и гордый“
человек в величайшего негодяя! Гордый дух уступил бы всемогущей плоти; кровь и нервы посмеялись бы над философией, нравственностью, развитием! Однако дух устоял, кровь и нервы не одолели: честь, честность спасены…»
Я теперь живой, заезжий свидетель того химически-исторического процесса,
в котором пустыни
превращаются в жилые места, дикари возводятся
в чин
человека, религия и цивилизация борются с дикостью и вызывают к жизни спящие силы.
Из
человека честного, щедрого и доброго, хотя взбалмошного и горячего, он
превратился в гордеца и забияку, перестал знаться с соседями, — богатых он стыдился, бедных гнушался, — и неслыханно дерзко обращался со всеми, даже с установленными властями: я, мол, столбовой дворянин.
Так что летняя страда этих
людей просто-напросто
превращалась в сплошную каторгу.
Таким образом
человек превращается в орудие саморазвития, и отношение к нему не имеет ценности
в себе, как не имеет этой ценности и другой
человек.
Из «жены судьи», одного из первых
людей в городишке, она
превратилась в бедную вдову с кучей детей и без средств (пенсию удалось выхлопотать только через год).
Говорил он и — быстро, как облако, рос предо мною,
превращаясь из маленького, сухого старичка
в человека силы сказочной, — он один ведет против реки огромную серую баржу…
Бесчеловечность, жестокость, несправедливость, рабство
человека были объективированы
в русском государстве,
в империи, были отчуждены от русского народа и
превратились во внешнюю силу.
Идеалисты-западники
превращаются в «лишних
людей», пока не появятся реалисты 60-х годов.
Сострадательность и человечность у Достоевского
превращаются в бесчеловечность и жестокость, когда
человек приходит к человекобожеству, к самообожествлению.
Несмелов хочет построить христианскую антропологию, но эта антропология
превращается в понимание христианства
в целом, вследствие особого значения, которое он придает
человеку.
Наступают времена, когда натуралистический позитивизм
превращается в темную магию, когда он сковывает
человека темной властью естества.
Как только сольет полая вода, болотные кулики занимают свои родимые болота,
в которых живут постоянно каждый год, если какая-нибудь особенная причина не заставит их переменить места своего жительства. Причины бывают разные: иногда болото высыхает от того, что пропадают
в нем родники или паточины; иногда от того, что их затопчет скот; иногда от того, что болото высушивается искусственно
людьми и
превращается в сенокосные луга или пашню.
— А?.. Выпьем!.. — как-то мычал Груздев; он редко пил и под влиянием вина
превращался из бойкого и говорливого
человека в меланхолика.
Держа ложку
в руке, я
превратился сам
в статую и смотрел, разиня рот и выпуча глаза, на эту кучу
людей, то есть на оркестр, где все проворно двигали руками взад и вперед, дули ртами и откуда вылетали чудные, восхитительные волшебные звуки, то как будто замиравшие, то превращавшиеся
в рев бури и даже громовые удары…
Вот что забавляло теперь этого
человека. Анна Гавриловна очень хорошо это понимала, и хоть у ней кровью сердце обливалось, но она все-таки продолжала его забавлять подобным образом. Мари, все время, видимо, кого-то поджидавшая, вдруг как бы вся
превратилась в слух. На дворе послышался легкий стук экипажа.
Вообще Горемыкин жил полной, осмысленной жизнью только на фабрике, где чувствовал себя, как и все другие
люди, но за стенами этой фабрики он сейчас же
превращался в слепого и глухого старика, который сам тяготился своим существованием.
— Ведь с вашим отъездом я
превращаюсь в какую-то жертву
в руках генерала, который хочет протащить меня по всем заводам…
в виде почетной стражи к удалившимся дамам были приставлены «почти молодые
люди» и Летучий, который все время своего пребывания
в горах проспал самым бессовестным образом.
Курорт — миниатюрный, живописно расположенный городок, который зимой представляет ряд наглухо заколоченных отелей и въезжих домов, а летом
превращается в гудящий пчелиный улей. Официальная привлекательность курортов заключается
в целебной силе их водяных источников и
в обновляющих свойствах воздуха окружающих гор; неофициальная —
в том непрерывающемся празднике, который неразлучен с наплывом масс досужих и обладающих хорошими денежными средствами
людей.
Он не ощущал ни жалости, ни сострадания к массе битых
людей, но им овладевало утомляющее недоумение, оно
превращалось в сонливость; мальчик забивался куда-нибудь
в укромный уголок и там, безуспешно стараясь разобраться
в своих впечатлениях, обыкновенно засыпал кошмарным сном.
Вся эта немногосложная и ничтожная по содержанию сцена произошла на расстоянии каких-нибудь двух минут, но мне показалось, что это была сама вечность, что я уже не я, что все
люди превратились в каких-то жалких букашек, что общая зала «Розы» ужасная мерзость, что со мной под руку идет все прошедшее, настоящее и будущее, что пол под ногами немного колеблется, что пахнет какими-то удивительными духами, что ножки Шуры отбивают пульс моего собственного сердца.
Она опять смеялась, а «серый
человек» держал себя с таким непринужденным видом, точно ему было все равно, или, вернее сказать, вся трехтысячная толпа
превратилась в таких же серых человеков.
Михалко и Архип были слишком оглушены всем происходившим на их глазах и плохо понимали отца. Они понимали богатство по-своему и потихоньку роптали на старика, который
превратился в какого-то Кощея. Нет того чтобы устроить их, как живут другие… Эти другие, то есть сыновья богатых золотопромышленников, о которых молва рассказывала чудеса, очень беспокоили молодых
людей.
Зима протекала невесело. Везде
в Москве играли
в карты, но если вместо этого придумывали какое-нибудь другое развлечение, например пели, читали, рисовали, то выходило еще скучнее. И оттого, что
в Москве было мало талантливых
людей и на всех вечерах участвовали все одни и те же певцы и чтецы, само наслаждение искусством мало-помалу приелось и
превратилось для многих
в скучную, однообразную обязанность.
На днях я зашел
в курятную лавку и
в одну минуту самым простым способом всем тамошним"молодцам"бальзам доверия
в сердца пролил."Почем, спрашиваю, пару рябчиков продаете?" — Рубль двадцать, господин! — Тогда, махнув
в воздухе тросточкой, как делают все благонамеренные
люди, когда желают, чтобы, по щучьему велению, двугривенный
превратился в полуимпериал, я воскликнул:"Истинно говорю вам: не успеет курица яйцо снести, как эта самая пара рябчиков будет только сорок копеек стоить!"
Нет, Полина! или я совсем вас не знаю, или любовь ваша должна
превратиться в презрение к
человеку, который
в эту решительную минуту будет думать только о собственном своем счастии и о личной своей безопасности.
— Ах какие все добрые и хорошие! — восхищалась молодая Мушка, летая из окна
в окно. — Может быть, даже хорошо, что
люди не умеют летать. Тогда бы они
превратились в мух, больших и прожорливых мух, и, наверное, съели бы все сами… Ах как хорошо жить на свете!
— Мать мою взорвала такая иезуитская двуличность; она забыла предостережение Бениса и весьма горячо и неосторожно высказала свое удивление, «что г. Камашев хвалит ее сына, тогда как с самого его вступления он постоянно преследовал бедного мальчика всякими пустыми придирками, незаслуженными выговорами и насмешками, надавал ему разных обидных прозвищ: плаксы, матушкина сынка и проч., которые, разумеется, повторялись всеми учениками; что такое несправедливое гонение г. главного надзирателя было единственною причиною, почему обыкновенная тоска дитяти, разлученного с семейством,
превратилась в болезнь, которая угрожает печальными последствиями; что она признает г. главного надзирателя личным своим врагом, который присвоивает себе власть, ему не принадлежащую, который хотел выгнать ее из больницы, несмотря на позволение директора, и что г. Камашев, как
человек пристрастный, не может быть судьей
в этом деле».
Умы предчувствовали переворот и волновались: каждая старинная и новая жестокость господина была записана его рабами
в книгу мщения, и только кровь <его> могла смыть эти постыдные летописи.
Люди, когда страдают, обыкновенно покорны; но если раз им удалось сбросить ношу свою, то ягненок
превращается в тигра: притесненный делается притеснителем и платит сторицею — и тогда горе побежденным!..
Времени не стало, как бы
в пространство
превратилось оно, прозрачное, безвоздушное,
в огромную площадь, на которой все, и земля, и жизнь, и
люди; и все это видимо одним взглядом, все до самого конца, до загадочного обрыва — смерти.
И с первого же дня тюрьмы
люди и жизнь
превратились для него
в непостижимо ужасный мир призраков и механических кукол. Почти обезумев от ужаса, он старался представить, что
люди имеют язык и говорят, и не мог — казались немыми; старался вспомнить их речь, смысл слов, которые они употребляют при сношениях, — и не мог. Рты раскрываются, что-то звучит, потом они расходятся, передвигая ноги, и нет ничего.
Он как-то не доглядел, когда именно Илья
превратился во взрослого
человека. Не одно это событие прошло незаметно; так же незаметно Наталья просватала и выдала замуж дочь Елену
в губернию за бойкого парня с чёрненькими усиками, сына богатого ювелира; так же, между прочим, умерла наконец, задохнулась тёща, знойным полуднем июня, перед грозою; ещё не успели положить её на кровать, как где-то близко ударил гром, напугав всех.
В высокопарных, кудреватых выражениях неизвестный автор предостерегал меня против печальной судьбы всех молодых
людей, слепо предающихся своим страстям и не разбирающих достоинств и недостатков существа, с которым намеревается вступить
в союз, «узы какового легки и незаметны вначале, но впоследствии
превращаются в тяжкую цепь, подобную той, какую влачат несчастные каторжники».
Привада, на которой едят постоянно тетерева, получает понемногу свой окончательный вид, то есть:
в середине привады становится шест, аршина
в три вышиною, на котором будет держаться сеть; около него, правильным кругом, набиваются колышки, каждый четверти
в полторы, к которым будут привязаны веревочками нижние подборы шатра, и, наконец, куча соломы
превращается в шалаш,
в котором могли бы поместиться два
человека.
Казалось, что такому напряжению радостно разъяренной силы ничто не может противостоять, она способна содеять чудеса на земле, может покрыть всю землю
в одну ночь прекрасными дворцами и городами, как об этом говорят вещие сказки. Посмотрев минуту, две на труд
людей, солнечный луч не одолел тяжкой толщи облаков и утонул среди них, как ребенок
в море, а дождь
превратился в ливень.
Раздалось двенадцать мерных и звонких ударов
в колокол. Когда последний медный звук замер, дикая музыка труда уже звучала тише. Через минуту еще она
превратилась в глухой недовольный ропот. Теперь голоса
людей и плеск моря стали слышней. Это — наступило время обеда.
Гибкий, как сталь,
человек превращался в тряпку, чему втайне радовались его завистники и что пробуждало сострадание между теми из главных артистов, которые признавали его авторитет и любили его; последних, надо сказать, было немного.
Что-то вроде участия слышалось
в этих бессвязных словах, и Муфель на минуту
превратился в порядочного
человека — может быть, сказалась
в нем добрая немецкая натура или уж
в известные критические моменты и
в дураке пробивается искра человеческого чувства.
Коротков тотчас полез
в карман, побледнел, полез
в другой, еще пуще побледнел, хлопнул себя по карманам брюк и с заглушенным воплем бросился обратно по лестнице, глядя себе под ноги. Сталкиваясь с
людьми, отчаянный Коротков взлетел до самого верха, хотел увидеть красавицу с камнями, у нее что-то спросить, и увидал, что красавица
превратилась в уродливого, сопливого мальчишку.
Ярость овладела Коротковым. Он взмахнул канделябром и ударил им
в часы. Они ответили громом и брызгами золотых стрелок. Кальсонер выскочил из часов,
превратился в белого петушка с надписью «исходящий» и юркнул
в дверь. Тотчас за внутренними дверями разлился вопль Дыркина: «Лови его, разбойника!» — и тяжкие шаги
людей полетели со всех сторон. Коротков повернулся и бросился бежать.
Словно некая белая птица, давно уже рождённая, дремала
в сумраке души моей, а я этого не знал и не чувствовал. Но вот нечаянно коснулся её, пробудилась она и тихо поёт на утре — трепещут
в сердце лёгкие крылья, и от горячей песни тает лёд моего неверия,
превращаясь в благодарные слёзы. Хочется мне говорить какие-то слова, встать, идти и петь песню да
человека встретить бы и жадно обнять его!
…Все труднее становилось с этими как будто несложными, а на самом деле странно и жутко запутанными
людьми. Действительность
превращалась в тяжкий сон и бред, а то, о чем говорили книги, горело все ярче, красивей и отходило все дальше, дальше, как зимние звезды.
Под его влиянием круг общества значительно расширился, капитал увеличился, много замечательных
людей приняли участие
в делах манчестерских работников; наконец дружеское общество работников
превратилось в «Союз
людей всех классов и наций» («Association of all classes, of all nations»), связанный единством идей и стремлений.