Неточные совпадения
Их обоих зовут
поэтами «
эпохи бури и натиска».
Зато
поэты задели его за живое: он стал юношей, как все. И для него настал счастливый, никому не изменяющий, всем улыбающийся момент жизни, расцветания сил, надежд на бытие, желания блага, доблести, деятельности,
эпоха сильного биения сердца, пульса, трепета, восторженных речей и сладких слез. Ум и сердце просветлели: он стряхнул дремоту, душа запросила деятельности.
Рассказ мой о былом, может, скучен, слаб — но вы, друзья, примите его радушно; этот труд помог мне пережить страшную
эпоху, он меня вывел из праздного отчаяния, в котором я погибал, он меня воротил к вам. С ним я вхожу не весело, но спокойно (как сказал
поэт, которого я безмерно люблю) в мою зиму.
На «башне» В. Иванова, так называлась квартира Ивановых на 7 этаже против Таврического сада, каждую среду собирались все наиболее одаренные и примечательные люди той
эпохи:
поэты, философы, ученые, художники, актеры, иногда и политики.
Но она не была поэтическим существом, была даже существом антипоэтическим, как и многие
поэты той
эпохи.
Только два
поэта посвятили несколько строк русским баням — и каждый отразил в них свою
эпоху.
Для русской христианской проблематики очень интересно, что в Александровскую
эпоху жили величайший русский
поэт Пушкин и величайший русский святой Серафим Саровский, которые никогда друг о друге ничего не слышали.
Имеются там списки стихотворений других
поэтов пушкинской
эпохи, стихотворений декабристов, стихотворения В. Г. Бенедиктова «Горы» и другие.]
Певец этой
эпохи — Байрон, мрачный, скептический,
поэт отрицанья и глубокого разрыва с современностью, падший ангел, как называл его Гёте.
Величественную и огромную эпопею истории надобно было прожить человечеству, чтоб великий
поэт, опередивший свою
эпоху и предузнавший нашу, мог спросить...
Мысль эта, заключавшая в себе глубокий смысл нашей
эпохи, едва пришла в сознание и высказалась поэтом-мыслителем, как уже развилась в стройной, строгой, наукообразной форме спекулятивным, диалектическим мыслителем.
Государыня заметила, что не под монархическим правлением угнетаются высокие, благородные движенья души, не там презираются и преследуются творенья ума, поэзии и художеств; что, напротив, одни монархи бывали их покровителями; что Шекспиры, Мольеры процветали под их великодушной защитой, между тем как Дант не мог найти угла в своей республиканской родине; что истинные гении возникают во время блеска и могущества государей и государств, а не во время безобразных политических явлений и терроризмов республиканских, которые доселе не подарили миру ни одного
поэта; что нужно отличать поэтов-художников, ибо один только мир и прекрасную тишину низводят они в душу, а не волненье и ропот; что ученые,
поэты и все производители искусств суть перлы и бриллианты в императорской короне: ими красуется и получает еще больший блеск
эпоха великого государя.
Оказали существенное влияние на становление европейского романтизма.], рекомендовали
поэтам той
эпохи обращать внимание на Восток, потому что там жизнь наиболее проникнута фантазией.
I в. до н. э., сложившаяся в
эпоху эллинизма, с центром в г. Александрии (Египет); «парнасство» — литературное движение во Франции во 2‑й пол. XIX в.; группа
поэтов «Парнас» во главе с Ш. Леконт де Лилем провозгласила принцип «искусства для искусства»; «академизм» — направление в изобразительном искусстве XVI–XIX вв.; в широком смысле — канонизация идеалов и принципов искусства прошлого.] — естественно возникают в процессе кристаллизации художественного канона.
Очевидно, такое жизнеотношение было характерно вообще для той
эпохи, оно невольно сказывалось в каждом из
поэтов совсем так же, как определенные общие черты сказываются в лицах людей одной национальности, несмотря на все их отличия друг от друга.
Не думаю, чтобы они были когда-либо задушевными приятелями. Правда, они были люди одной
эпохи (Некрасов немного постарше Салтыкова), но в них не чувствовалось сходства ни в складе натур, ни в общей повадке, ни в тех настроениях, которые дали им их писательскую физиономию. Если оба были обличители общественного зла, то в Некрасове все еще и тогда жил
поэт, способный на лирические порывы, а Салтыков уже ушел в свой систематический сарказм и разъедающий анализ тогдашнего строя русской жизни.
Я вспомнил тогда, что один из моих собратов (и когда-то сотрудников),
поэт Н.В.Берг, когда-то хорошо был знаком с историей отношений Тургенева к Виардо, теперь только отошедшей в царство теней (я пишу это в начале мая 1910 года), и он был того мнения, что, по крайней мере тогда (то есть в конце 40-х годов), вряд ли было между ними что-нибудь серьезное, но другой его бывший приятель Некрасов был в ту же
эпоху свидетелем припадков любовной горести Тургенева, которые прямо показывали, что тут была не одна"платоническая"любовь.
Дополнительный интерес повести, рисующей положение русских литераторов-поденщиков в пореформенную
эпоху, придает беллетризованный"отчет"о похоронах известного русского критика и
поэта Аполлона Григорьева (1822–1864).