Неточные совпадения
Мы отлично уснули и отдохнули. Можно бы ехать и ночью, но не было готового хлеба, надо ждать до утра, иначе нам, в числе семи человек, трудно будет продовольствоваться по
станциям на берегах Маи. Теперь предстоит ехать шестьсот верст рекой, а потом опять сто восемьдесят верст верхом по болотам. Есть и
почтовые тарантасы, но все предпочитают ехать верхом по этой дороге, а потом до Якутска на колесах, всего тысячу верст. Всего!
Совокупив таким образом девять рублей, Митя послал за
почтовыми лошадьми до Воловьей
станции.
На Воловьей
станции Митя тотчас же заказал
почтовых в город, а сам вдруг догадался, что до невозможности голоден.
На
станции ** в доме смотрителя, о коем мы уже упомянули, сидел в углу проезжий с видом смиренным и терпеливым, обличающим разночинца или иностранца, то есть человека, не имеющего голоса на
почтовом тракте. Бричка его стояла на дворе, ожидая подмазки. В ней лежал маленький чемодан, тощее доказательство не весьма достаточного состояния. Проезжий не спрашивал себе ни чаю, ни кофею, поглядывал в окно и посвистывал к великому неудовольствию смотрительши, сидевшей за перегородкою.
Переезд наш из Кенигсберга в Берлин был труднее всего путешествия. У нас взялось откуда-то поверье, что прусские почты хорошо устроены, — это все вздор.
Почтовая езда хороша только во Франции, в Швейцарии да в Англии. В Англии
почтовые кареты до того хорошо устроены, лошади так изящны и кучера так ловки, что можно ездить из удовольствия. Самые длинные
станции карета несется во весь опор; горы, съезды — все равно.
Это было варварство, и я написал второе письмо к графу Апраксину, прося меня немедленно отправить, говоря, что я на следующей
станции могу найти приют. Граф изволили почивать, и письмо осталось до утра. Нечего было делать; я снял мокрое платье и лег на столе
почтовой конторы, завернувшись в шинель «старшого», вместо подушки я взял толстую книгу и положил на нее немного белья.
Я знал, что мой отказ огорчил бы Матвея, да и сам, в сущности, ничего не имел против
почтового празднества… Новый год своего рода
станция.
Между тем Долгорукий, довольный тем, что ловко подшутил над приятелями, ехал торжественно в Верхотурье. Третья повозка везла целый курятник, — курятник, едущий на
почтовых! По дороге он увез с нескольких
станций приходные книги, перемешал их, поправил в них цифры и чуть не свел с ума
почтовое ведомство, которое и с книгами не всегда ловко сводило концы с концами.
Голос Симеонова-Пищика: «Promenade а une paire!» Выходят в гостиную: в первой паре Пищик и Шарлотта Ивановна, во второй — Трофимов и Любовь Андреевна, в третьей — Аня с
почтовым чиновником, в четвертой — Варя с начальником
станции и т. д.
Фирс. Нездоровится. Прежде у нас на балах танцевали генералы, бароны, адмиралы, а теперь посылаем за
почтовым чиновником и начальником
станции, да и те не в охотку идут. Что-то ослабел я. Барин покойный, дедушка, всех сургучом пользовал, от всех болезней. Я сургуч принимаю каждый день уже лет двадцать, а то и больше; может, я от него и жив.
Тут мне объяснили, что, проехав две с половиной
станции, мы своротили с большой дороги и едем теперь уже не на тройке
почтовых лошадей в ряд, а тащимся гусем по проселку на обывательских подводах.
На другой день к обеду действительно все сборы были кончены, возок и кибитка уложены, дожидались только отцова отпуска. Его принесли часу в третьем. Мы должны были проехать несколько
станций по большой Казанской дороге, а потому нам привели
почтовых лошадей, и вечером мы выехали.
— Вам, мамаша, для незаметности, так сказать, нужно выехать отсюда пораньше. И поезжайте вы на следующую
станцию, а не в город, — на
почтовых поезжайте…
— Намеднись вот проезжал у нас барин: тихий такой… Ехал-то он на
почтовых, да коней-то и не случилось, а сидеть ему неохота. Туда-сюда — вольных… Только и заломил я с него за станцию-то пять серебра, так он ажио глаза вытаращил, однако, подумамши, четыре серебра без гривенника за двадцать верст дал… Ну, приехали мы на другую
станцию, ан и там кони в разгоне… Пытали мы в ту пору промеж себя смеяться!..
Я хотел уехать с
почтовым поездом, —
станция была рядом, — но он оставил меня ночевать и много-много рассказывал из донской старины. По его просьбе я раза три прочел ему поэму и обещал ее прислать.
— Прошу тебя, прошу! — повторил Егор Егорыч, и часа через два он, улегшись вместе с Сверстовым в дорожную кибитку, скакал на
почтовых в Петербург, давая на каждой
станции по полтиннику ямщикам на водку с тем, чтобы они скорей его везли.
Исполнение этой задачи принял на себя местный околоточный Терпенкин, который тут же схвастнул, что хотя он и значится по метрикам рожденным от притыкинского станционного смотрителя [Притыкино —
станция на
почтовом тракте между Тверью и Калязиным.
«Добрый я! добрый! — мечтал, бывало, помпадур под звон
почтового колокольчика, — все-то сословия жалеют обо мне!» И затем, не торопясь,
станция за
станцией, погружался в бездны будущего.
Через неделю Андрею Ефимычу предложили отдохнуть, то есть подать в отставку, к чему он отнесся равнодушно, а еще через неделю он и Михаил Аверьяныч уже сидели в
почтовом тарантасе и ехали на ближайшую железнодорожную
станцию.
Вечер я провел над путеводителем по железным дорогам. Добраться до Горелова можно было таким образом: завтра выехать в два часа дня с московским
почтовым поездом, проехать тридцать верст по железной дороге, высадиться на
станции N, а от нее двадцать две версты проехать на санях до Гореловской больницы.
Аксинья вошла в долю с Хрымиными, и их фабрика теперь называется так: «Хрымины Младшие и K°». Открыли около
станции трактир, и уже играют на дорогой гармонике не на фабрике, а в этом трактире, и сюда часто ходит начальник
почтового отделения, который тоже завел какую-то торговлю, и начальник
станции тоже. Глухому Степану Хрымины Младшие подарили золотые часы, и он то и дело вынимает их из кармана и подносит к уху.
Маленькая станционная комната была натоплена; от раскаленной железной печи так и пыхало сухим жаром. Две сальные свечки, оплывшие от теплоты, освещали притязательную обстановку полуякутской постройки, обращенной в
станцию. Генералы и красавицы чередовались на стенах с объявлениями
почтового ведомства и патентами в черных рамах, сильно засиженных мухами. Вся обстановка обнаруживала ясно, что
станция кого-то ждала, и мы не имели оснований приписать все эти приготовления себе.
В полутораста верстах от ближней железнодорожной
станции, в стороне от всяких шоссейных и
почтовых дорог, окруженная старинным сосновым Касимовским бором, затерялась деревня Большая Курша.
Это была жалкая
станция, конечный пункт
почтовой дороги, которая не шла дальше слободы и куда почта приходила раз в две недели.
Кисельников. Эх, маменька! А я-то что! Я лучше-то и не стою. Знаете, маменька, загоняют
почтовую лошадь, плетется она нога за ногу, повеся голову, ни на что не смотрит, только бы ей дотащиться кой-как до
станции: вот и я таков стал.
Прошло около месяца. Покончив с делами, я опять возвращался в губернский город на
почтовых и около полудня приехал на N-скую
станцию.
Малахин выкладывает перед ним бланки,
почтовые и телеграфные расписки, счета… Что ему нужно от жандарма, он сам определенно не знает; ему хочется описать в протоколе не какой-нибудь отдельный эпизод, а все свое путешествие, все свои убытки, разговоры с начальниками
станций, описать длинно и язвительно.
В селе В……е была последняя
станция, на которую приехал я в родные пределы свои на
почтовых, и потому велел себя везти на постоялый двор.
Почтовый поезд номер такой-то мчится на всех парах от
станции «Веселый Трах-Тарарах» до
станции «Спасайся, кто может!».
На
почтовых я ездил мало и про
почтовых ямщиков могу сказать только одно: в жалобных книгах, которые я читал от скуки на
станциях, мне попалась на глаза только одна жалоба на покражу: у проезжего пропал мешочек с сапогами, но и эта жалоба, что видно из резолюции
почтового начальства, оставлена без последствий, так как мешочек был скоро найден и возвращен проезжему.
Доедет до какой ему нужно
станции и не то что
почтовых или что поблагородней, а норовит мужика нанять.
Самый путь — около четырехсот верст на перекладных — был большой радостью!
Станции, тройки, уханье ямщика, еда в
почтовых гостиницах в Вязниках и Владимире, дорожные встречи и все возраставшее волнение, по мере того как мы близились к Москве.
Дальше мы поехали с
почтовым поездом. Но двигался поезд не быстрее товарного, совсем не по расписанию. Впереди нас шел воинский эшелон, и солдаты зорко следили за тем, чтоб мы не ушли вперед их. На каждой
станции поднимался шум, споры. Станционное начальство доказывало солдатам, что
почтовый поезд нисколько их не задержит. Солдаты ничего не хотели слушать.
Мы укладывались спать в нашем сарайчике. Из штаба принесли приказ: завтра на заре идти на
станцию Каюань, в тридцати пяти верстах севернее Телина. Воротился с вокзала засидевшийся там Брук и сообщил, что на вокзале паника: снимают
почтовые ящики и телеграфные аппараты, все бегут; японцы подступают к Телину.
— Выхожу на одной из
станций, но не помню какой, не доезжая Мукдена, хочу опустить письмо в
почтовый ящик, вижу — боковая дверца его открыта…
Пассажиры экспресса и
почтовых поездов; офицеры, да и служащие на
станциях, а в городах публика, пришедшая встретить воинский поезд, дают солдатикам деньги, табак, папиросы, чай, сахар…
До Орла никто ему не дал никаких сведений, но на
станции Орел Савину сообщили, что с предыдущим
почтовым поездом проехала какая-то дама с собачкой, вполне подходящая к его описанию. В Киеве, по добытым им сведениям, дама с собачкой сошла.
Перемена экипажа произошла от того, что Сергей Дмитриевич на последней
станции, ближайшей к его имению, остановился не в станционном доме, а в крестьянской избе, лежавшей близ
станции деревеньки, и отпустил
почтовых лошадей.
В это время возвратился хозяин с экономом на
почтовых лошадях, взятых с Чечевицкой
станции.
Шайка была еще нужна ему от Придорожной
станции, чтобы конвоировать его воеводскую особу, рисковавшую пробираясь без прикрытия, быть схваченной и связанной толпой крестьян; впрочем, теперь недалеко был фольварк, где Оскерко назначил ему свидание, чтобы безопасно и без возбуждения подозрения выпроводить его на
почтовых: шоссе было близехонько, можно было снова Топору преобразоваться в капитана Величко.
Выйдя на
почтовую дорогу из Могилёва в Чериков, шайка на
станции Придорожной захватила двух проезжавших офицеров и
почтовых лошадей, и с бодрым духом и польскими песнями пустилась далее; но тут воевода получил отчаянные вести от лекаря Михаила Оскерко, жившего в Могилёве, как самом удобном месте, при администрации наводненной поляками, для получения и передачи кратчайшим путем сведений от обеих сторон.
Покончив эту операцию, он стал собираться в дальнейший путь, как вдруг зазвенел
почтовый колокольчик, и храп остановившихся под окнами лошадей дал знать о прибытии на
станцию нового проезжего, а вслед затем вошел в комнату пожилой господин в помятой артиллерийской фуражке, закутанный в поношенную енотовую шубу.
Друзья надели шляпы и пошли в таверну, где собрались их другие товарищи, и всю ночь шло пированье, а на другой день Пика усадили в
почтовую карету и проводили опять до той же
станции, до которой провожали Фебуфиса. Карета умчалась, и Пик под звук почтальонского рожка прокричал друзьям последнее обещание: «писать все и обо всем», но сдержал свое обещание только отчасти, и то в течение очень непродолжительного времени.