Неточные совпадения
Дворовые мужчины, в сюртуках, кафтанах, рубашках, без шапок, женщины, в затрапезах, полосатых
платках, с детьми
на руках, и босоногие ребятишки стояли около крыльца,
посматривали на экипажи и разговаривали между собой.
Она сидела с заплаканными глазами
на сундуке, перебирая пальцами носовой
платок, и пристально
смотрела на валявшиеся
на полу перед ней клочки изорванной вольной.
Между тем Катерина Ивановна отдышалась,
на время кровь отошла. Она
смотрела болезненным, но пристальным и проницающим взглядом
на бледную и трепещущую Соню, отиравшую ей
платком капли пота со лба: наконец, попросила приподнять себя. Ее посадили
на постели, придерживая с обеих сторон.
— Укусила оса! Прямо в голову метит… Что это? Кровь! — Он вынул
платок, чтоб обтереть кровь, тоненькою струйкой стекавшую по его правому виску; вероятно, пуля чуть-чуть задела по коже черепа. Дуня опустила револьвер и
смотрела на Свидригайлова не то что в страхе, а в каком-то диком недоумении. Она как бы сама уж не понимала, что такое она сделала и что это делается!
— Вот новость! Обморок! С чего бы! — невольно воскликнул Базаров, опуская Павла Петровича
на траву. —
Посмотрим, что за штука? — Он вынул
платок, отер кровь, пощупал вокруг раны… — Кость цела, — бормотал он сквозь зубы, — пуля прошла неглубоко насквозь, один мускул, vastus externus, задет. Хоть пляши через три недели!.. А обморок! Ох, уж эти мне нервные люди! Вишь, кожа-то какая тонкая.
А в маленькой задней комнатке,
на большом сундуке, сидела, в голубой душегрейке [Женская теплая кофта, обычно без рукавов, со сборками по талии.] и с наброшенным белым
платком на темных волосах, молодая женщина, Фенечка, и то прислушивалась, то дремала, то
посматривала на растворенную дверь, из-за которой виднелась детская кроватка и слышалось ровное дыхание спящего ребенка.
Я подошел к лавочке, где были ситцы и
платки, и накупил всем нашим девушкам по платью, кому розовое, кому голубое, а старушкам по малиновому головному
платку; и каждый раз, что я опускал руку в карман, чтобы заплатить деньги, — мой неразменный рубль все был
на своем месте. Потом я купил для ключницыной дочки, которая должна была выйти замуж, две сердоликовые запонки и, признаться, сробел; но бабушка по-прежнему
смотрела хорошо, и мой рубль после этой покупки благополучно оказался в моем кармане.
На него
смотрели человек пятнадцать, рассеянных по комнате, Самгину казалось, что все
смотрят так же, как он: брезгливо, со страхом, ожидая необыкновенного. У двери сидела прислуга: кухарка, горничная, молодой дворник Аким; кухарка беззвучно плакала, отирая глаза концом головного
платка. Самгин сел рядом с человеком, согнувшимся
на стуле, опираясь локтями о колена, охватив голову ладонями.
Он
смотрел на Самгина растерянно, даже как будто испуганно, выдувал воздух носом, вздыхал, вытирал глаза
платком.
Потом он шагал в комнату, и за его широкой, сутулой спиной всегда оказывалась докторша, худенькая, желтолицая, с огромными глазами. Молча поцеловав Веру Петровну, она кланялась всем людям в комнате, точно иконам в церкви, садилась подальше от них и сидела, как
на приеме у дантиста, прикрывая рот
платком.
Смотрела она в тот угол, где потемнее, и как будто ждала, что вот сейчас из темноты кто-то позовет ее...
Она сказала все это негромко, не глядя
на Самгина, обмахивая маленьким
платком ярко разгоревшееся лицо. Клим чувствовал: она не надеется, что слова ее будут поняты. Он заметил, что Дуняша
смотрит из-за плеча Марины упрашивающим взглядом, ей — скучно.
За чайным столом Орехова, часто отирая
платком красное, потное лицо, восхищалась деятельностью английских «суфражисток», восторженно рассказывала о своей встрече с Панкхерст, ее молча слушали Роза Грейман и Тося, Шемякин сидел рядом с Тосей,
посматривая на ее бюст, покручивая левый ус, изредка вставлял барским тоном, вполголоса...
Отзвонив, он вытирал потный череп, мокрое лицо большим
платком в синюю и белую клетку, снова
смотрел в небо страшными, белыми глазами, кланялся публике и уходил, не отвечая
на похвалы,
на вопросы.
Клим шел во флигель тогда, когда он узнавал или видел, что туда пошла Лидия. Это значило, что там будет и Макаров. Но, наблюдая за девушкой, он убеждался, что ее притягивает еще что-то, кроме Макарова. Сидя где-нибудь в углу, она куталась, несмотря
на дымную духоту, в оранжевый
платок и
смотрела на людей, крепко сжав губы, строгим взглядом темных глаз. Климу казалось, что в этом взгляде да и вообще во всем поведении Лидии явилось нечто новое, почти смешное, какая-то деланная вдовья серьезность и печаль.
Вон она, в темном платье, в черном шерстяном
платке на шее, ходит из комнаты в кухню, как тень, по-прежнему отворяет и затворяет шкафы, шьет, гладит кружева, но тихо, без энергии, говорит будто нехотя, тихим голосом, и не по-прежнему
смотрит вокруг беспечно перебегающими с предмета
на предмет глазами, а с сосредоточенным выражением, с затаившимся внутренним смыслом в глазах.
— Какой дурак, братцы, — сказала Татьяна, — так этакого поискать! Чего, чего не надарит ей? Она разрядится, точно пава, и ходит так важно; а кабы кто
посмотрел, какие юбки да какие чулки носит, так срам
посмотреть! Шеи по две недели не моет, а лицо мажет… Иной раз согрешишь, право, подумаешь: «Ах ты, убогая! надела бы ты
платок на голову, да шла бы в монастырь,
на богомолье…»
Другой сидит по целым часам у ворот, в картузе, и в мирном бездействии
смотрит на канаву с крапивой и
на забор
на противоположной стороне. Давно уж мнет носовой
платок в руках — и все не решается высморкаться: лень.
А через четверть часа уже оба смирно сидели, как ни в чем не бывало, около бабушки и весело
смотрели кругом и друг
на друга: он, отирая пот с лица, она, обмахивая себе
платком лоб и щеки.
— Что? Как! — вскричал я, и вдруг мои ноги ослабели, и я бессильно опустился
на диван. Он мне сам говорил потом, что я побледнел буквально как
платок. Ум замешался во мне. Помню, мы все
смотрели молча друг другу в лицо. Как будто испуг прошел по его лицу; он вдруг наклонился, схватил меня за плечи и стал меня поддерживать. Я слишком помню его неподвижную улыбку; в ней были недоверчивость и удивление. Да, он никак не ожидал такого эффекта своих слов, потому что был убежден в моей виновности.
Бабы, оправив
на головах
платки и спустив поневы, с любопытным ужасом
смотрели на чистого барина с золотыми застежками
на рукавах, входившего в их дом.
Антонида Ивановна внимательно
посмотрела на Привалова, накинула
на плечи оренбургский
платок из козьего пуха и проговорила с ленивой улыбкой...
Антонида Ивановна долгим, внимательным взглядом
посмотрела на Привалова, но ничего не отвечала и только плотнее — вместе с шеей — укуталась в свой
платок.
Он проговорил это с самым неприязненным чувством. Тем временем встал с места и озабоченно
посмотрел в зеркало (может быть, в сороковой раз с утра)
на свой нос. Начал тоже прилаживать покрасивее
на лбу свой красный
платок.
Радилов замолчал. Я
посмотрел на него, потом
на Ольгу… Ввек мне не забыть выражения ее лица. Старушка положила чулок
на колени, достала из ридикюля
платок и украдкой утерла слезу. Федор Михеич вдруг поднялся, схватил свою скрипку и хриплым и диким голосом затянул песенку. Он желал, вероятно, развеселить нас, но мы все вздрогнули от его первого звука, и Радилов попросил его успокоиться.
Он знал это и потому, предчувствуя что-нибудь смешное, брал мало-помалу свои меры: вынимал носовой
платок,
смотрел на часы, застегивал фрак, закрывал обеими руками лицо и, когда наступал кризис, — вставал, оборачивался к стене, упирался в нее и мучился полчаса и больше, потом, усталый от пароксизма, красный, обтирая пот с плешивой головы, он садился, но еще долго потом его схватывало.
Старик
посмотрел на меня, опуская одну седую бровь и поднимая другую, поднял очки
на лоб, как забрало, вынул огромный синий носовой
платок и, утирая им нос, с важностью сказал...
Села у окна и, посасывая губу, стала часто сплевывать в
платок. Раздеваясь, я
смотрел на нее: в синем квадрате окна над черной ее головою сверкали звезды.
На улице было тихо, в комнате — темно.
Лиза пошла в другую комнату за альбомом, а Паншин, оставшись один, достал из кармана батистовый
платок, потер себе ногти и
посмотрел, как-то скосясь,
на свои руки. Они у него были очень красивы и белы;
на большом пальце левой руки носил он винтообразное золотое кольцо. Лиза вернулась; Паншин уселся к окну, развернул альбом.
Вошла Феня, высокая и стройная девушка, конфузившаяся теперь своего красного кумачного
платка, повязанного по-бабьи. Она заметно похудела за эти дни и пугливо
смотрела на брата и
на зятя своими большими серыми глазами, опушенными такими длинными ресницами.
Овсянников дремал за стаканом пунша, когда Нюрочка подбежала к нему, и с удивлением
посмотрел на нее. Слово «часы» сразу подняло его
на ноги. Он достал их из кармана жилета, вытер
платком и начал объяснять необыкновенные достоинства.
— Ну, ты у меня
смотри: знаем мы, как у девок поясницы болят… Дурите больше с парнями-то!.. Вон я как-то Анисью приказчицу видела: сарафан кумачный, станушка с кумачным подзором,
платок на голове кумачный, ботинки козловые… Поумнее, видно, вас, дур…
Овсянников молча и сосредоточенно пил один стакан чая за другим, вытирал свое зеленое лицо
платком и как-то исподлобья упорно
смотрел на хозяйничавшего Груздева.
Великая и единственная минута во всей русской истории свершилась… Освобожденный народ стоял
на коленях. Многие плакали навзрыд. По загорелым старым мужицким лицам катились крупные слезы, плакал батюшка о. Сергей, когда начали прикладываться ко кресту, а Мухин закрыл лицо
платком и ничего больше не видел и не слышал. Груздев старался спрятать свое покрасневшее от слез лицо, и только один Палач сурово
смотрел на взволнованную и подавленную величием совершившегося толпу своими красивыми темными глазами.
Катре было лет семнадцать. Красивое смуглое лицо так и смеялось из-под кумачного
платка, кокетливо надвинутого
на лоб. Она посторонилась, чтобы дать Егору дорогу, и с недоумением
посмотрела ему вслед своими бархатными глазами, — «кержак, а пан велел прямо в кабинет провести».
Человек, ехавший
на дрожках, привстал,
посмотрел вперед и, спрыгнув в грязь, пошел к тому, что
на подобных улицах называется «тротуарами». Сделав несколько шагов по тротуару, он увидел, что передняя лошадь обоза лежала, барахтаясь в глубокой грязи. Около несчастного животного, крича и ругаясь, суетились извозчики, а в сторонке, немножко впереди этой сцены, прислонясь к заборчику, сидела
на корточках старческая женская фигура в ватошнике и с двумя узелками в белых носовых
платках.
Чтобы покончить эту комедию, набоб, под предлогом раскурить сигару, зажег восковую спичку и сам открыл
платок гения. И попятился даже назад от охватившего его чувства ужаса: перед ним стояла Прасковья Семеновна и
смотрела на него своим сумасшедшим взглядом.
Умная собака, стоившая несколько тысяч, сходила за брошенным
платком раз десять, а затем, видимо, смутилась и, помахивая тонким хвостом, вопросительно умным взглядом
смотрела на m-r Чарльза.
Людмила взяла мать под руку и молча прижалась к ее плечу. Доктор, низко наклонив голову, протирал
платком пенсне. В тишине за окном устало вздыхал вечерний шум города, холод веял в лица, шевелил волосы
на головах. Людмила вздрагивала, по щеке ее текла слеза. В коридоре больницы метались измятые, напуганные звуки, торопливое шарканье ног, стоны, унылый шепот. Люди, неподвижно стоя у окна,
смотрели во тьму и молчали.
В это время к вам подходит женщина в сереньком полосатом платье, повязанная черным
платком; она вмешивается в ваш разговор с матросом и начинает рассказывать про него, про его страдания, про отчаянное положение, в котором он был четыре недели, про то, как, бывши ранен, остановил носилки, с тем чтобы
посмотреть на залп нашей батареи, как великие князья говорили с ним и пожаловали ему 25 рублей, и как он сказал им, что он опять хочет
на бастион, с тем, чтобы учить молодых, ежели уже сам работать не может.
Все поднялись. Сусанна Николаевна и Муза Николаевна сели
на заднюю скамейку огромной четвероместной кареты, а горничные их —
на переднюю. Вороные кони Егора Егорыча, запряженные уже шестериком с отчаянным молодым форейтором
на выносе, быстро помчали отъезжающих; несмотря
на то, долго еще видно было, что Сусанна Николаевна все выглядывала из кареты и
смотрела по направлению к Кузьмищеву, в ответ
на что gnadige Frau махала ей белым
платком своим. Сверстову, наконец, наскучило такое сентиментальничание барынь.
Казак с великим усилием поднимал брови, но они вяло снова опускались. Ему было жарко, он расстегнул мундир и рубаху, обнажив шею. Женщина, спустив
платок с головы
на плечи, положила
на стол крепкие белые руки, сцепив пальцы докрасна. Чем больше я
смотрел на них, тем более он казался мне провинившимся сыном доброй матери; она что-то говорила ему ласково и укоризненно, а он молчал смущенно, — нечем было ответить
на заслуженные упреки.
Ее вопли будили меня; проснувшись, я
смотрел из-под одеяла и со страхом слушал жаркую молитву. Осеннее утро мутно заглядывает в окно кухни, сквозь стекла, облитые дождем;
на полу, в холодном сумраке, качается серая фигура, тревожно размахивая рукою; с ее маленькой головы из-под сбитого
платка осыпались
на шею и плечи жиденькие светлые волосы,
платок все время спадал с головы; старуха, резко поправляя его левой рукой, бормочет...
Я вышел из больницы под руку с девушкой. Она качалась, как больная, плакала. В руке у нее был сжатый в ком
платок; поочередно прикладывая его к глазам, она свертывала
платок все туже и
смотрела на него так, как будто это было самое драгоценное и последнее ее.
Мише стало так неожиданно больно, что
на глазах показались слезы. Он опустил
платок и сердито
посмотрел на сестру.
Горюшина, в голубой кофточке и серой юбке, сидела
на скамье под яблоней, спустив белый шёлковый
платок с головы
на плечи,
на её светлых волосах и
на шёлке
платка играли розовые пятна солнца; поглаживая щёки свои веткой берёзы, она задумчиво
смотрела в небо, и губы её двигались, точно женщина молилась.
Поп звонко хохотал, вскидывая голову, как туго взнузданная лошадь; длинные волосы падали ему
на угреватые щёки, он откидывал их за уши, тяжко отдувался и вдруг, прервав смех,
смотрел на людей, строго хмурясь, и громко говорил что-нибудь от писания. Вскоре он ушёл, покачиваясь, махая рукою во все стороны, сопровождаемый старым дьяконом, и тотчас же высокая старуха встала, поправляя
на голове тёмный
платок, и начала говорить громко и внушительно...
Но казачок уже давно отнес поднос и графин
на место, и остаток селедки съел, и уже успел соснуть, прикорнув к барскому пальто, а Увар Иванович все еще держал
платок перед собою
на растопыренных пальцах и с тем же усиленным вниманием
посматривал то в окно, то
на пол и стены.
— Не набрасывайтесь
на пищу! — испуганно заявила женщина. Она оказалась молодой девушкой; ее левый глаз был завязан черным
платком. Здоровый голубой глаз
смотрел на меня с ужасом и упоением.
Любонька в людской, если б и узнала со временем о своем рождении, понятия ее были бы так тесны, душа спала бы таким непробудимым сном, что из этого ничего бы не вышло; вероятно, Алексей Абрамович, чтобы вполне примириться с совестью, дал бы ей отпускную и, может быть, тысячу-другую приданого; она была бы при своих понятиях чрезвычайно счастлива, вышла бы замуж за купца третьей гильдии, носила бы шелковый
платок на макушке, пила бы по двенадцати чашек цветочного чая и народила бы целую семью купчиков; иногда приходила бы она в гости к дворечихе Негрова и видела бы с удовольствием, как
на нее с завистью
смотрят ее бывшие подруги.
Илья давно не видел её и теперь
смотрел на Матицу со смесью удовольствия и жалости. Она была одета в дырявое платье из бумазеи, её голову покрывал рыжий от старости
платок, а ноги были босы. Едва передвигая их по полу, упираясь руками в стены, она медленно ввалилась в комнату Ильи и грузно села
на стул, говоря сиплым, деревянным голосом...