Неточные совпадения
Упоминание о Левине, казалось, лишило Кити
последнего самообладания; она вскочила со
стула и, бросив пряжку о землю и делая быстрые жесты руками, заговорила.
Отъезда день давно просрочен,
Проходит и
последний срок.
Осмотрен, вновь обит, упрочен
Забвенью брошенный возок.
Обоз обычный, три кибитки
Везут домашние пожитки,
Кастрюльки,
стулья, сундуки,
Варенье в банках, тюфяки,
Перины, клетки с петухами,
Горшки, тазы et cetera,
Ну, много всякого добра.
И вот в избе между слугами
Поднялся шум, прощальный плач:
Ведут на двор осьмнадцать кляч...
Рядом с Климом Ивановичем покачивался на
стуле длинный, тощий, гениально растрепанный литератор Орлов, «
последний классик народничества», как он сам определил себя в анкете «Биржевых ведомостей». Глуховатым баском, поглаживая ладонью свое колено и дирижируя папиросой, он рассказывал молодой, скромно одетой и некрасивой актрисе на комические роли...
Он сидел, не облокотившись, прямо, на маленьком
стуле и внимательно слушал ее, стараясь хорошенько понять и хорошенько ответить. Настроение, вызванное в нем
последним свиданием с Масловой, еще продолжало наполнять его душу спокойной радостью и благорасположением ко всем людям.
И как бы сам подавленный важностью предстоящего решения, товарищ прокурора, очевидно до
последней степени восхищенный своею речью, опустился на свой
стул.
— Довольно! Перестань! — повелительно сказал наконец Иван Федорович, садясь опять на
стул. — Не выводи меня из
последнего терпения.
Молодой хозяин сначала стал следовать за мною со всевозможным вниманием и прилежностию; но как по счетам оказалось, что в
последние два года число крестьян умножилось, число же дворовых птиц и домашнего скота нарочито уменьшилось, то Иван Петрович довольствовался сим первым сведением и далее меня не слушал, и в ту самую минуту, как я своими разысканиями и строгими допросами плута старосту в крайнее замешательство привел и к совершенному безмолвию принудил, с великою моею досадою услышал я Ивана Петровича крепко храпящего на своем
стуле.
И я не увидел их более — я не увидел Аси. Темные слухи доходили до меня о нем, но она навсегда для меня исчезла. Я даже не знаю, жива ли она. Однажды, несколько лет спустя, я мельком увидал за границей, в вагоне железной дороги, женщину, лицо которой живо напомнило мне незабвенные черты… но я, вероятно, был обманут случайным сходством. Ася осталась в моей памяти той самой девочкой, какою я знавал ее в лучшую пору моей жизни, какою я ее видел в
последний раз, наклоненной на спинку низкого деревянного
стула.
В два часа и матушка и сестрица сидят в гостиной;
последняя протянула ноги на
стул: в руках у нее французская книжка, на коленях — ломоть черного хлеба. Изредка она взглядывает на матушку и старается угадать по ее лицу, не сделала ли она «распоряжения». Но на этот раз матушка промахнулась или, лучше сказать, просто не догадалась.
Мне стало страшно, и я инстинктивно посмотрел на отца… Как хромой, он не мог долго стоять и молился, сидя на
стуле. Что-то особенное отражалось в его лице. Оно было печально, сосредоточенно, умиленно. Печали было больше, чем умиления, и еще было заметно какое-то заутреннее усилие. Он как будто искал чего-то глазами в вышине, под куполом, где ютился сизый дымок ладана, еще пронизанный
последними лучами уходящего дня. Губы его шептали все одно слово...
Сие
последнее повествуя, рассказывающий возвысил свой голос. — Жена моя, едва сие услышала, обняв меня, вскричала: — Нет, мой друг, и я с тобою. — Более выговорить не могла. Члены ее все ослабели, и она упала бесчувственна в мои объятия. Я, подняв ее со
стула, вынес в спальную комнату и не ведаю, как обед окончался.
— А если так, то позвольте мне сесть, — прибавил Ипполит, преспокойно усаживаясь на
стуле, на котором сидел генерал, — я ведь все-таки болен; ну, теперь готов вас слушать, тем более что это
последний наш разговор и даже, может быть,
последняя встреча.
Сказав
последние слова, отец Арсений даже изменил своей сдержанности. Он встал со
стула и обе руки простер вперед, как бы взывая к отмщению. Мы все смолкли. Колотов пощипывал бородку и барабанил по столу; Терпибедов угрюмо сосал чубук; я тоже чувствовал, что любопытство мое удовлетворено вполне и что не мешало бы куда-нибудь улизнуть. Наконец капитан первый нарушил тишину.
Луша сидела на
стуле рядом с Раисой Павловной и при
последних словах едва заметно улыбнулась. Она точно выросла и возмужала за
последнее время и держалась с самой непринужденной простотой, какая дается другим только путем мучительной дрессировки. Набоб заметил улыбку Луши и тоже улыбнулся: они понимали друг друга без слов.
Последние представляют собой склад всякого рода покупок, которые ворохами приливают с утра до вечера и разбрасываются по столам,
стульям, постелям — где попало.
И обошла она первый ряд и второй — гости вроде как полукругом сидели — и потом проходит и самый
последний ряд, за которым я сзади за
стулом на ногах стоял, и было уже назад повернула, не хотела мне подносить, но старый цыган, что сзади ее шел, вдруг как крикнет...
Граф (с возрастающим чувством).Я понимаю вас… dePodkhalimoff! (Подает Подхалимову руку, которую
последний принимает, слегка отделившись от
стула.)
С этими словами он хотел было сесть на
стул, на котором висел вицмундирный фрак; но оказалось, что этот
стул может только выносить тяжесть фрака без человека, а не человека в сюртуке. Круциферский, сконфузившись, просил его поместиться на кровать, а сам взял другой (и
последний)
стул.
Каретные ваши, сак, шкатулка были принесены, и за всеми тяжестями явился наконец Григорий Ермолаевич, камердинер Бельтова, с
последними остатками путевых снадобий — с кисетом, с неполною бутылкой бордо, с остатками фаршированной индейки; разложив все принесенное по столам и
стульям, камердинер отправился выпить водки в буфет, уверяя буфетчика, что он в Париже привык, по окончании всякого дела, выпивать большой птивер [рюмку (от фр. petit verre).] (так, как в России начинают тем же самым все дела).
Перед нею сидела на
стуле какая-то длинная, сухая женская фигура в чепчике, с головою, несколько качавшеюся, что сообщало оборке на чепце беспрерывное колебание; она вязала шерстяной шарф на двух огромных спицах, глядя на него сквозь тяжелые очки, которых обкладка, сделанная, впрочем, из серебра, скорее напоминала пушечный лафет, чем вещь, долженствующую покоиться на носу человека; затасканный темный капот, огромный ридикюль, из которого торчали еще какие-то спицы, показывали, что эта особа — свой человек, и притом — небогатый человек;
последнее всего яснее можно было заметить по тону Марьи Степановны.
(В усталости валится на
стул.)Ох, право, выбился из сил. Чувствую, что если засмеюсь еще, порву
последние жилы.
Я больше никогда не видел ее. Я ушел, запомнив
последнюю виденную мной улыбку Молли, — так, средней веселости, хотя не без юмора, и направился в «Портовый трибун», — гостиницу, где должен был подождать Дюрока и где, к великому своему удивлению, обрел дядюшку Гро, размахивающего стаканом в кругу компании, восседающей на
стульях верхом.
Завтрак кончился; Nicolas только что рассказал свою
последнюю prouesse и, покачиваясь на
стуле, мурлыкает: «Mon pere est a Paris»; «Мой отец в Париже». Ольга Сергеевна ходит взад и вперед по столовой и некоторое время не знает, как приступить к делу.
Но к концу дня, когда уже всем видно стало, что она проигрывает свой
последний банковый билет, за
стулом ее стояло уже до шести полячков, прежде невиданных и неслыханных.
Он ловко также начинал прыгать с разбегу через
стул; но только, когда после прыжка Беккер требовал, чтобы воспитанник, перескочив на другую сторону
стула, падал не на ноги, а на руки, оставляя ноги в воздухе,
последнее редко удавалось...
В продолжение всей этой речи Павла Юлия дрожала и при
последних словах, будучи не в состоянии ничего отвечать на несправедливую обиду, упала со
стула в страшной истерике.
Высоким господином интересовались, кажется, многие дамы: некоторые на него взглядывали, другие приветливо ему кланялись, а одна молодая дама даже с умыслом села близ него, потому что, очень долго заставив своего кавалера, какого-то долговязого юношу, носить по зале
стул, наконец показала на колонну, около которой стоял франт; но сей
последний решительно не обратил на нее внимания и продолжал лениво смотреть на свои усы.
Владимир Сергеич отыскал свою даму, принес два
стула и сел с ней в
последних парах, почти напротив Стельчинского.
Увидев Хозарова, он, видимо, замышлял подойти к нему, но, к счастью сего
последнего, Ступицын был со всех сторон заставлен
стульями, а потому не мог тронуться с места и ограничился только тем, что не спускал с Хозарова глаз и улыбался ему.
Сегодня
последний день этой идиотской русской масленицы, и у меня не хватает даже приставной
стулья, и публикум будет мне делать ein grosser Scandal [Большой скандал (нем.).], если я отменю борьбу.
Подали ему суп, он взял ложку, но вдруг, не успев зачерпнуть, бросил ложку на стол и чуть не вскочил со
стула. Одна неожиданная мысль внезапно осенила его: в это мгновение он — и бог знает каким процессом — вдруг вполне осмыслил причину своей тоски, своей особенной отдельной тоски, которая мучила его уже несколько дней сряду, все
последнее время, бог знает как привязалась и бог знает почему не хотела никак отвязаться; теперь же он сразу все разглядел и понял, как свои пять пальцев.
Павел Павлович расположился чрезвычайно комфортно. Он сидел на вчерашнем
стуле, курил папироски и только что налил себе четвертый,
последний стакан из бутылки. Чайник и стакан с недопитым чаем стояли тут же подле него на столе. Раскрасневшееся лицо его сияло благодушием. Он даже снял с себя фрак, по-летнему, и сидел в жилете.
Несмотря на вчерашнюю встречу, Вельчанинов и представить не мог, что этот человек когда-нибудь опять зайдет к нему, и был так озадачен, что глядел на него и не знал, что сказать. Но Павел Павлович распорядился сам, поздоровался и уселся на том же самом
стуле, на котором сидел три недели назад в
последнее свое посещение. Вельчанинову вдруг особенно ярко припомнилось то посещение. Беспокойно и с отвращением смотрел он на гостя.
И при первом же взгляде на старого Тойона Макар узнал, что это тот самый старик, которого он видел нарисованным в церкви. Только тут с ним не было сына; Макар подумал, что, вероятно,
последний ушел по хозяйству. Зато голубь влетел в комнату и, покружившись у старика над головою, сел к нему на колени. И старый Тойон гладил голубя рукою, сидя на особо приготовленном для него
стуле.
— Тогда позвольте уж и мне
последнее слово. — Завалишин встал и швырнул салфетку на
стул. — Убеждения — убеждениями, и твердость в них вещь почтенная, а за своих детей я все-таки отвечаю перед церковью и отечеством. Да. И я обязан ограждать их от вредных, развращающих влияний. А поэтому, — вы уж извините, — но одному из нас — или мне, или вам — придется отстраниться от их воспитания…
(Правда,
последнее не требует много времени: вся мебель в комнате состоит из кровати, стола, трех
стульев, этажерки и чемодана.)
Горданов, вскочивший в то мгновение, когда Висленев сделал к нему
последний шаг, и стоявший с насупленными бровями и со
стулом в руке во все время произнесения Висленевым
последних ожесточенных слов, при виде последующего припадка, бросил
стул и, налив из графина стакан воды, выплеснул его издали на голову несчастного мученика.
В гостиной сидит девица лет 20–25. Одета она по
последней моде: сидит сразу на трех
стульях, причем один
стул занимает она сама, два другие — ее турнюр. На груди брошка, величиной с добрую сковороду. Прическа, как и подобает образованной девице, скромная: два-три пуда волос, зачесанных кверху, и на волосах маленькая лестница для причесывающей горничной. Тут же на пианино лежит шляпа девицы. На шляпе искусно сделанная индейка на яйцах в натуральную величину.
Сане не хочется подпевать. Она откинулась на спинку
стула. Ее левая рука совсем во власти Николая Никанорыча. Он подносит ее высоко к своим губам и целует. Это заставило ее выпрямиться, а потом нагнуть голову. Кажется, она его поцеловала в щеку… так прямо, при тетке. Но будь они одни, она бы схватила его за голову и расцеловала бы. Сердит и страшен Говор волн… разливается тетка, и голос ее замирает на
последнем двустишии: Прости, мой друг! Лети, мой челн!
Вечером я попал в оперу, с бывшей московской примадонной Фриччи Баральди, и с галереи верхнего яруса увидал в крайней ложе бельэтажа седую голову Тургенева. Он стоял позади
стула г-жи Виардо. Тут сидело все ее семейство. И я в первый и в
последний раз в жизни видел ее. Она уже смотрела пожилой женщиной и поражала своей типичной некрасивостью.
В ложах давка: на
стуле сидят papa, на коленях papa — maman, а на коленях
последней — детвора;
стул же в ложе не один.
Они перешли в
последнюю залу, перед площадкой. Здесь по
стульям сидели группы дам, простывали от жары хор и большой залы. Разъезд шел туго. Только половина публики отплыла книзу, другая половина ждала или"делала салон". Всем хотелось говорить. Мужчины перебегали от одной группы к другой.
Тамара Абрамовна, не обратившая на
последние слова молодого человека внимания, как вообще не придававшая никакого значения рассказанному им роману с Машей, сидела теперь снова на
стуле в глубокой задумчивости.
Он пришел в
последний раз отдежурить на своем
стуле и насладиться на нем закатом своей службы при первом человеке в империи с тем, чтобы он напутствовал его покровительским взглядом на новое служение.
Вскочивший Николай Павлович быстро поддержал ее и бережно довел до
стула, стоявшего в глубине церкви. В
последней царил таинственный полумрак, усугубляемый там и сям мерцающими неугасимыми лампадами, полуосвещающими строгие лица святых угодников, в готические решетчатые окна лил слабый сероватый свет пасмурного дня, на дворе, видимо, бушевал сильный ветер, и его порывы относили крупные дождевые капли, которые по временам мелкою дробью рассыпались по стеклам, нарушая царившую в храме благоговейную тишину.
Ниже
последних, но тоже на возвышении, шли места для присяжных заседателей, а против них, за деревянной решеткой, окрашенной в желтую краску, помещались подсудимые, имея перед собой своих защитников, для которых были поставлены
стулья и пюпитры.
Капочка, впрочем, не слыхала
последних слов графа Станислава Владиславовича. Она не выдержала сделанного ею, холодящего душу открытия и лишилась чувств. Беззвучно сползла она со
стула, как сидела, прислонив ухо к замочной скважине и несколько согнувшись.
У перехода, бывшего за прежнею Кавалергардскою залою, [Теперь Александровская зала, перехода более не существует.] великого князя оставили
последние силы — он упал на
стул, как бы изнемогая под поразившим его ударом, но вскоре снова возвратились к нему твердость и присутствие духа.
— И вас, князь Юрий Владимирович Долгорукий, обошел. Во как, — сказал Александр Васильевич, прыгнув через
последний, девятый
стул. — Всех обошел, а никого не уронил. Это хорошо, знатно, помилуй бог, как хорошо, как знатно. Ну, Прошка, теперь давай мне мундир.
Топот их ног, видимо, вывел из оцепенения оправданную: она подняла голову и обвела залу недоумевающим взглядом. Несчастная остановила его на своем защитнике — местном присяжном поверенном, назначенном ей от суда.
Последний встал со своего
стула, подошел к ней, что-то тихо сказал и подал ей руку.