Ярилина рукопись

Марина Козинаки, 2015

Заречье – деревня, затерянная среди дремучих лесов. На протяжении столетий она становится домом для юных колдунов, которым предстоит пройти обряд Посвящения. Здесь в ночном небе сверкают тысячи звезд, в березовой роще кричит кукушка, а девушки в длинных платьях совершают волшебные обряды, чтобы удержать мир в равновесии. Здесь магия живет в каждом взмахе девичьих ресниц, а мудрость скрыта в шепоте леса. В Купальскую ночь переплетаются судьбы шести главных героев, которым предстоит разгадать тайну сокровища, оставленного богами в древних подземельях. В темных коридорах они встретятся со своими страхами и должны будут ответить на вопрос, кто они есть на самом деле. Справятся ли они с этими испытаниями? И что будет дальше, когда они узнают, что жизни одного из них угрожает старинное проклятие? Ответы на все вопросы можно найти только там, по ту сторону реки, где оживают сказки и сбываются пророчества. В новой редакции.

Глава вторая. Медовый Спас

Домовой Афанасий говорил, что все начнется именно сегодня. И теперь Маргариту и Полину интересовало, что именно он подразумевал под словом «все».

— Во-первых, снадобья. Вам это точно нужно, — охотно ответил Афанасий. — Избушка Бабы-яги, девять утра. Она всегда принимает в девять. Поднимается ни свет ни заря и уверена, что к девяти все ее гости тоже бодры. А во-вторых… хм… это придется еще уточнить, прошу извинить меня. Хорошего начала дня.

И, как обычно, внезапно исчез.

В половине девятого Полина открыла дверь и вышла из дома. Ей было не привыкать вставать в такое время: уроки всегда начинались утром, а до школы надо было добираться на автобусе. Здесь же ехать никуда не требовалось, и она даже умудрилась выспаться и как следует собраться.

— Я подожду на улице, — сказала она Маргарите.

— Хорошо! Буквально семь минут!

Полина спустилась с крыльца и медленно вдохнула: воздух причудливо пах терпкими травами и иссушенной солнцем землей. Под ногами блестела роса, она сверкала хрупкими ожерельями на бархатных листьях крапивы и проглядывала из ложбинок зеленых зонтиков у тропинки. Еще прошлым вечером жителей деревни заметно прибавилось. Полина нервничала, провожая взглядом незнакомцев. Все они были приблизительно одного и того же возраста — по крайней мере, среди них не оказалось ни взрослых, ни маленьких детей. На первый взгляд, все как в ее городской школе, но только внутренний голос почему-то настойчиво твердил не вестись на эту схожесть. Косы девушек прятались под венками и лентами, длинные волосы были и у многих проходящих мимо парней. И одежда… одежда вся какая-то странная, хотя если вглядеться — совершенно простая: просторные платья, рубашки без ворота, подвернутые штанины. В моде здесь, похоже, были не кроссовки, а сандалии, сплетенные из соломы.

Несколько девчонок пробежали прямо перед Полиной.

«Водяная», — услышала она удаляющийся шепот. Потом одна из девушек обернулась и оглядела Полину с ног до головы.

«Интересно, о чем это они?» — Полина постаралась представить себя со стороны: да, в джинсовых шортах, кроме них с Маргаритой, здесь никто не ходил. Но больше ничего необычного в ее наряде не было.

Вдруг на тропинке возник старикашка с седой бородой. Полина вздрогнула, заметив его в толпе подростков. Старик бормотал себе под нос: «Сорока скажет вороне, ворона — борову, а боров — всему городу».

— Забавные штуки говорит! — раздался рядом веселый голос.

Полина обернулась. Неподалеку стояли те самые парни, что уже не раз попадались ей на глаза.

«Старшеклассники», — подумала она и спрятала в карманы вмиг вспотевшие ладони. В школе старшеклассников она побаивалась. Девчонки из класса каждый день сверялись с расписанием 11-го «Б» и караулили у кабинетов трех гогочущих парней, которые отпускали сальные шуточки, стило просто пройти мимо. Чего ждать от местных, Полина не понимала, но светловолосый смотрел так настойчиво, что она робко шагнула ему навстречу.

— Кто этот старик? — спросила она, и голос предательски дрогнул. На лице парня сверкнула улыбка, показалось даже, что он вот-вот расхохочется.

— Наш местный леший, Илья Пророк. Блюститель порядка, если можно так сказать. — К ее удивлению, парень ответил с явной охотой.

— Илья Пророк? Это прозвище? — Полина уцепилась за его слова.

— Кто ж знает?! Та к его тут зовут.

— То есть это настоящий Илья Пророк? Но ведь… Я имела в виду того, кто… Или это в самом деле тот, о ком я подумала? — Она вынула руки, но тут же их снова спрятала. Теперь взмокла еще и спина.

— Именно тот, о ком ты подумала, — на этот раз отозвался второй парень, произнеся последнее слово со странным нажимом.

Полина бросила на него быстрый взгляд — и ее резанула чернота его глаз. Та к смотрела ночь. Холодная, безлюдная и таящая в себе неведомую опасность… Но голос у него был приятный: тихий и низкий — такой с трудом можно было бы приписать кому-то из ее школьных знакомых.

— Что, по-твоему, целое ведро зачарованного льда само по себе оказывается в реке каждое лето? — снова улыбнулся его друг.

— Я не знала, что он настоящий. Я думала, это легенда такая…

— О, ну здесь у нас все легендарное! — Он увлек ее в сторону лавки, сам опустился рядом и вдруг протянул руку: — Я Митя. А это Сева.

Полина наконец оглядела его внимательнее. Его длинные, словно на солнце выгоревшие кудри касались плеч. Он мог бы оказаться профессиональным спортсменом — так крепко и хорошо был сложен. Удивительно выглядела только одежда: прямая рубашка из черного льна доходила почти до колен и вполне могла бы сойти за платье, на груди посверкивал круглый золотой медальон с вензелями, а ноги оказались обуты в плетеные тапочки, которые в первый миг ей захотелось окрестить лаптями. Он выглядел совершенно не круто по меркам ее школы, по почему-то показался красивее всех парней, которых она там видела. Она перевела взгляд на Севу: тот был худым и прямым, как тростинка, кожу усыпали бесчисленные веснушки. На нем были темные мягкие штаны и обычная серая футболка, только на кармашке на груди вышиты поганки. И он пришел босиком.

— Меня зовут Полина.

— Да это все знают! Ну? — Митя обернулся к другу. — Ты ничего не добавишь?

— Я? То есть… да, рад знакомству, — безразлично отозвался Сева, и Полине вдруг стало так холодно, словно с неба посыпал снег.

— Скажи-ка, что с тобой случилось в Купальскую ночь? — Этот Митя вдруг придвинулся и положил ладонь прямо ей на плечо. Она отшатнулась, все еще не зная, чего от него ждать. В голове так и крутились обидные глупости, которые постоянно кричали девчонкам парни в школе. И сложно было поверить, что новый знакомый, пусть и очень приятный на вид, не собирался над ней подшучивать.

— Со мной? — пролепетала она растерянно. Откуда он узнал про ту ночь?.. И почему все-таки разговаривает с ней так дружелюбно, будто они знакомы полжизни?

— Да-да, именно.

— Ну, я была в деревне у приятельницы моего дедушки, в гостях… А потом с соседками собралась идти на речку… — Полина запнулась. Рассказывать старшекласснику эту историю не хотелось, к тому же и рассказывать-то было особо нечего.

— Что же случилось потом?

— А потом я не помню, — ответила Полина. Она и впрямь не помнила, только отдельные ощущения, тени: что-то черное, шелестящее, резкую нестерпимую боль, шедшую откуда-то изнутри, всплески холодной воды в реке, невнятный плачущий голос, а затем — свет, охвативший ее тело будто руками, приносящий покой и облегчение. И звуки флейты. Это последнее воспоминание было живым, оно имело плоть и касалось настоящего человека. По крайней мере, ей хотелось так думать.

— Совсем не помнишь? — уточнил Митя. — Ничего и никого?

— Нет, совсем ничего и никого, — сказала она, решив, что «нечто светящееся и теплое» вряд ли было именно тем, что от нее хотели услышать. — Но почему ты спрашиваешь?

— Тогда ладно. Теперь, Полина, нам придется тебя ненадолго покинуть — важные дела! — Не ответив на последний вопрос, Митя махнул ей рукой, и парни скрылись за поворотом, исчезнув так внезапно, словно их вообще здесь и не было. Ей показалось, что на ладони Мити были начертаны какие-то бледные мелкие знаки, но ни одного из них она не успела разглядеть.

— Ты с кем-то разговаривала? — спросила Маргарита и, хлопнув дверью, спрыгнула со ступенек. — Или мне мерещится?

— Да, разговаривала. Хотя кто знает? Один раз со мной здесь уже было такое: колодец появился прямо из ниоткуда, а потом снова исчез, как мираж… Может, и сейчас так?

* * *

Большая дорога дробилась на несколько мелких троп, повсюду стояли указательные камни с вырезанными на них надписями. «Прямо пойдешь — к Яге попадешь». И Полина с Маргаритой послушно шли в указанном направлении. Туда же шагали и другие ребята.

— Интересно, почему Афанасий назвал «снадобьями» то, куда мы сейчас идем? — пробормотала Полина.

— Нашла у кого спрашивать. Может быть, нас опоят какими-нибудь колдовскими отварами? Или научат их делать? Не знаю, что еще это может быть.

— И зачем это?

— Чтобы не умерли от безделья, — усмехнулась Маргарита.

Полина снова почувствовала себя белой вороной, когда перед ее глазами мелькнули кудри до пояса и длинная огненная коса, вырывающаяся прямо из-под пушистого венка полевых цветов. Пока что Полину больше всего волновали ее внешние отличия от обитателей этого таинственного места — деревни, где почему-то живут только молодые парни и девушки, не ловит телефон, а персонажи из старых русских сказок никого не удивляют. Ей упорно казалось, что на них с Маргаритой все косятся именно из-за их вида и одежды. И, конечно, ей и в голову бы не пришло, что жители с утра до ночи только и делают, что болтают об одной из них, а за второй зорко следят глаза главной наставницы…

— Маргарита, ты не знаешь, почему тут у всех девушек длинные волосы?

— Не знаю. Но моя бабуля никогда не разрешала родителям даже подровнять мне волосы. Они долго не понимали почему и считали это просто старческим чудачеством. Но каждый раз, когда они втайне от бабушки пытались меня подстричь, что-то случалось! То ножницы ломались, то парикмахерская закрывалась прямо перед нами! В конце концов меня оставили в покое.

— Странно, почему со мной не происходило ничего подобного? — тихо спросила Полина. — А я хотела бы такие же длинные волосы, как у тебя.

— Ну, может быть, нам на Снадобьях поведают о каком-нибудь чудодейственном средстве, от которого коса начинает удлиняться на глазах?

— Надеюсь, или придется попросить дядю, чтобы он прислал мне из Франции нечто подобное.

— Разве он сможет достать такое зелье?

— Конечно. Или я тебе не говорила? Мой дядя тоже… вроде как колдун.

— Не говорила! — удивилась Маргарита. — А я-то думала, у тебя вовсе нет «таких» родственников.

Полина улыбнулась:

— Да я, наверное, решила, что про дядю ты и так поймешь — я все время только о нем и болтаю. У него целый погреб волшебного эля. Мой двоюродный брат, который живет во Франции, тоже колдун. И отец… как мне тетя рассказала. Правда, я узнала об этом не так давно. Однажды мы с дядей были у какого-то французского мага, который пытался добиться от меня проявлений необычной силы, но я так и не поняла, что именно он хотел увидеть. У меня ничего не получилось.

— Может быть, ты просто не разобрала его французский? — рассмеялась Маргарита.

— Не думаю, что проблема была в этом, — улыбнулась Полина. — Хотя сама я говорю не очень хорошо.

— Поэтому ты не осталась там?

— Я родилась в Новгороде. И мои родители тоже жили в России. Как сказал дядя, эти необычные способности раскрываются в полной мере только на родине.

— А твои родители…

— Их нет, — ответила Полина. — Они умерли несколько лет назад, — добавила она, не вполне веря в то, что говорит. Эту историю обходили стороной даже в семье дядюшки, так что Полине всегда казалось, будто в нее закралась какая-то тайна.

— Извини.

— Все нормально. — Полина поглядела на подругу с неловкой улыбкой. — Кто-то говорил, что они просто исчезли, а не умерли… так что…

* * *

Девушки вошли в темные сени вслед за оживленно болтающими ребятами.

— Теперь направо, — сказал один из них друзьям, и Маргарита с Полиной тоже последовали за ними. Мальчишки долго толпились возле входа, но потом все же протиснулись в покосившийся дверной проем. По углам в сенях висела паутина, половицы шатались и жутковато поскрипывали. Но пахло здесь, как в обжитом деревенском доме, — готовящейся едой и дымом. Огромная комната, куда наконец вошли Полина и Маргарита, не выглядела ни чище, ни новее сеней. Стены были сплошь завешаны пучками трав, и даже над тусклыми оконцами болтались засушенные растения. Лавки с точеными резными ножками разбежались по всей комнате, некоторые встали поперек прохода, но никто не обращал на это внимания.

Полина поискала взглядом свободное место, но все было забито до отказа. Толпа галдящих мальчишек заняла последнюю лавку у дальнего окна, и только в первом ряду народ расселся не так плотно.

На одной из лавочек — коротенькой и совсем старой на вид, — вообще оказались только двое: белокурая девушка, уже не раз виденная Полиной, и рядом с ней незнакомая, рыжеволосая. Блондинка, словно принцесса, сидела свободно, ни в кого не упираясь локтями. Полина сжала ладонь Маргариты и указала в их сторону. Маргарита в ту же секунду потащила ее за собой, протискиваясь между людьми.

— Можно здесь сесть? — спросила она, добравшись до цели.

Полная рыжая девочка приветливо улыбнулась, но ее спутница, прежде чем кивнуть, придирчиво их оглядела, затем убрала с незанятого места свою расшитую цветами сумку. Маргарита уселась и почти сразу толкнула Полину локтем, покосившись на соседок.

На коленях у них лежали толстые розоватые листы, на одном из которых белокурая чертила что-то неразборчивое заостренной палочкой. Из-под ее руки на странной бумаге появлялись темно-бордовые завитушки и буквы, казавшиеся Полине будто выгравированными на поверхности листа.

— Что это? — ужаснулась Маргарита.

— Березовая кора? — Полина оглянулась. — Или бумага, сделанная из нее? Или что-то иное. На месте твоей бабушки я бы предупреждала о таких вещах.

— Поверь, я бы тоже! Но ведь и Афанасий ничего не сказал!

Внезапно все притихли. От входа повеяло холодком, паутина в углу слабо зашевелилась, и в дверях появилась седая старуха в дырявой шали. Она прошаркала между лавками, громко постукивая одной ногой. Полина перегнулась через соседку посмотреть, есть ли у старухи деревянный протез, как у пирата, но его не оказалось — обе ноги выглядели целыми и невредимыми.

Баба-яга добралась до середины комнаты и вынула из недр шали потертый кусок бересты. Собравшиеся молчали, кто-то пристально смотрел на колыхавшиеся клочья паутины, одна из девочек возле прохода подняла руку, будто пыталась нащупать что-то прямо в воздухе.

— Умнова!

С места вскочила рыжеволосая соседка Маргариты и Полины. Венок съехал ей прямо на глаза, и она быстро поправила его, смущенно порозовев.

— Василиса.

— Что? — тоненьким голосом пропищала та.

— Ничего, — ответила Яга и нацарапала что-то черной палочкой на бересте.

Василиса неуверенно опустилась на лавку.

— Даждь Николай!

С крепкой и, пожалуй, самой новой лавки в дальнем углу комнаты поднялся мальчик с длинными темными волосами.

— А, наверное, это просто перекличка, — шепнула Полина в надежде, что и рыжая девочка ее услышит.

— Очень мило, — с мрачной ухмылкой заметила Маргарита, которую, казалось, совсем не испугал резкий голос старухи. — Почему тогда она не называет всех в алфавитном порядке?

— Ее интересуют стихии, а не имена, — уверенно ответила белокурая соседка, которую, как Полина только что узнала из переклички, звали Анисьей Муромец. Эта фамилия не могла не привлечь ее внимание — эпические сказания об Илье Муромце в школе наводили на нее одновременно и скуку, и тревогу.

Анисья продолжила, еще больше понизив голос:

— Я слышала, эта наставница давно выжила из ума и зверствует.

— Феншо!

Полина встала. Яга оценивающе посмотрела на нее и вдруг спросила:

— Где твоя коса? Хм… — Тут она снова уставилась в список. — И почему у тебя такая странная фамилия?

— Французские корни. А коса…

— Рябинин Светослав!

Полина поняла, что допрос окончен, и упала на свое место, все еще ловя заинтересованные взгляды сидящих вокруг.

— Конечно, Феншо — очень странная фамилия, в отличие от Яги! — сказала Маргарита, и, к ее удивлению, все — Василиса, Анисья и Полина — засмеялись, зажав руками рты.

— Так Яга — это фамилия? — спросила Полина.

— Никогда не задумывалась! Может, прозвище? — предположила Анисья.

— Еще хуже, — шепнула Василиса, давясь от смеха и снова поправляя съехавший венок, — если Яга — это имя… Звучит не очень.

— Интересно, как ее ласково называли в детстве?

— Ну что ж, здесь все, кто и должен быть! — заявила Баба-яга. — Какое спокойное, верно, будет у вас Посвящение! А теперь зелья… Зелья из золотой розги! Каждый должен знать их, как свои пять пальцев!

Анисья с Василисой нагнулись над берестяными листами и принялись быстро царапать на них черными острыми палочками. Кто-то в заднем ряду зашелестел бумагой. Мальчик на лавке справа принялся раскручивать длинный свиток. У его соседа оказался вполне обычный блокнот, похожий на ежедневник. И только Полина с Маргаритой озадаченно поглядели друг на друга — у них с собой ничего не было.

* * *

— Я готова съесть слона, — сказала Маргарита после окончания рассказа Бабы-яги о зельях. — Напрягать мозги на голодный желудок очень тяжело. Кстати, ты запомнила, как выглядит эта золотая розга?

— В засушенном виде — да, — ответила Полина. — Но боюсь, что в растущем и цветущем состоянии она выглядит по-другому. Хотя к чему мне вообще это? Не придется же ее собирать?

Пока Полина пыталась выйти из переполненной комнаты, завешанной пучками неведомых трав, ее бесцеремонно разглядывали остальные ребята. Что именно их интересовало в ее наряде или лице, она никак не могла понять и через несколько минут начала злиться от такого пристального внимания.

Вернувшись — согласно надписи на указательном камне — по Дороге Желаний немного назад и повернув направо, под большой красной крышей они увидели несколько деревянных столов, за которыми уже расселись проголодавшиеся. На доске у входа на этот раз красовалась корявая надпись: «А компот недурен!» — вместо тщательно заштрихованного высказывания о голубцах.

Невдалеке возвышался еще один стол, круглый, полностью уставленный яствами. Жители этого странного места толпились около него с тарелками в руках. Полина посмотрела в тот угол, но ни одна тарелка или чашка так и не вспорхнула над столом, зато под ним сидел самый настоящий заяц! В тот же миг он стукнул задними лапками и ускакал.

Маргарита выбрала сырники: они выглядели очень аппетитно, но их почему-то никто не брал, хотя осталось всего две порции. Повернувшись в поисках Полины, она едва не вскрикнула от удивления, увидев перед собой людей в длинных темных плащах с глубокими капюшонами.

— Это действительно напоминает секту, — прошептала она Полине, указав глазами на странную группу.

— Слышала, — донесся мальчишеский голос из-под темного капюшона, — кому достался Белун?

— И кому же? — заинтересованно спросил мягкий девичий голосок из-под соседнего плаща.

— Анисье Муромец! Ей-то он меньше всех нужен! Эх, а я так на него рассчитывал…

— Честное слово, это несправедливость.

— Ну ладно, пошли отсюда. Кстати, у них тут везде проблема с местами? — возмутилась Маргарита, оглядывая столы. — Пока мы выбирали, что съесть, свободных столов и стульев не осталось!

— Эй, — послышалось откуда-то из самой гущи завтракающих ребят. — Маргарита, Полина.

Они одновременно обернулись и заметили рыжую Василису, которая махала им венком. За тем же столом напротив Василисы расположилась Анисья Муромец в окружении приятелей — некоторые были явно старше ее на несколько лет.

Полина с Маргаритой поспешили на зов. Стол сам собою удлинился, появились лишние стулья. Полина озадаченно дотронулась до столешницы, испугавшись, что та исчезнет.

Пару минут соседки ели молча, стараясь не замечать взглядов сидящих напротив ребят. Первой не выдержала Маргарита. Она отодвинула тарелку и обратилась к Василисе:

— Послушай, не могла бы ты объяснить, что это за место и что мы будем здесь делать?

— Ну… в общем-то, все, что захотите…

— Нет-нет. Я имела в виду… Взять хотя бы эти снадобья! Мы должны учиться варить зелья из золотой розги?

— Нет. — Василиса пожала плечами, но, как показалось Маргарите, начала понимать, о чем именно ее спрашивают. — Вам нужно пройти Посвящение.

— Посвящение? Что еще за Посвящение?

— Чтобы стать полноценным колдуном, каждый должен пройти Посвящение. Это же очевидно, — вмешалась Анисья Муромец. Ее малахитовые глаза иронично сверкнули.

Полина с Маргаритой переглянулись.

— А кто такие наставники, про которых нам говорил домовой? — решила не сдаваться Маргарита.

— Наставники устраивают это самое Посвящение. Они следят за нами и придумывают подходящие испытания… Это очень сильные колдуны. Они сильны… ну, понимаешь, каждый в своей области. Одни могут помочь тебе выбрать собственный путь, у других же можно чему-нибудь научиться… — Василиса снова пожала плечами и улыбнулась под сосредоточенным Маргаритиным взглядом. — В общем, как-то так. Вот, например, сегодня ночью обряды. Вы слышали? — Василиса вынула из сумки кусок бересты с начерченной на нем схемой. Казалось, что разговор с новыми непонятливыми знакомыми ее совсем не раздражал. — Нет? А разве вам домовой не сказал? Забыл, наверное.

— Это на него похоже… о самом главном он забывает, — сказала Полина и в ту же секунду снова почувствовала на себе взгляд Анисьи. Ее спутников Полина у Бабы-яги точно не видела. Она бы запомнила и их лица, и прически, и наряды. Две девушки, одетые в струящиеся платья из мерцающей полупрозрачной ткани, сидели в венках из лилий. У обеих пробор разделял длинные русые волосы, заплетенные в свободные косы. У третьей волосы были гладко зачесаны назад и украшены парой черных перьев. Сама Анисья тоже выделялась. Ее светлые волосы, ниспадающие крупными кудрями, необъяснимым образом сияли. Никаких украшений на ней не было. Белая блузка с коротким рукавом выгодно оттеняла смуглую кожу.

— Наставница Обрядов Марья Кощеевна, — продолжала тем временем Василиса.

— Кощеевна? — воскликнула Полина, отвлекшись от наблюдений. — Ее отца звали Кощеем? То есть он был тем самым Кощеем?

— Что значит «тем самым»?! — спросила Анисья, скривив губы в усмешке.

Полина задумалась, подыскивая слова:

— Ну, тем, который хранил свою смерть в игле, иглу в яйце, яйцо в утке и так далее?

— Ах, ты про сказки! — сказала Анисья. — Нет. Просто во времена, когда родился отец Марьи Кощеевны, это было модное имя, вот и все.

Маргарита с Полиной опять переглянулись.

— Так вы обе выросли… по ту сторону?

— Что? — переспросила Маргарита.

— Вы потусторонние?

— Мне всегда казалось, что «потусторонний» — это что-то вроде призрака… — Она вопросительно взглянула сначала на Полину, затем на задавшую вопрос Анисью.

— Вы росли среди обычных людей? — уточнила сидящая рядом с Анисьей девушка. — И раньше ничего не знали ни об этом месте, ни о нас?

— А! Та к вот что это значит! Да-да, все именно так и есть. Росли, не знали… Наши родственники удосужились рассказать нам только о том, что существуют люди с какими-то сверхспособностями, но вот про Заречье — ничего определенного.

— И вы не умеете пользоваться силой? — с еще большей усмешкой уточнила Анисья. — Своей магией?

— Силой — да. Магией — нет.

— Не волнуйтесь, вы быстро научитесь, — ободряюще сказала Василиса.

— Будет интересно посмотреть. Мне кажется, научиться этому невозможно, с этим нужно родиться, — возразила Анисья.

— Но Арсений Птицын как-то ведь научился. — Василиса повернулась к Маргарите и Полине. — Арсений — это еще один потусторонний колдун. Он попал в Заречье несколько лет назад, как и вы, ничего о нем не зная.

— Теперь я чувствую себя откровенно глупо, — призналась Маргарита, когда Анисьины знакомые закончили трапезу и удалились. — Колдовство всегда было для меня выдумкой. В детстве я представляла себя волшебницей, когда играла во дворе с другими детьми, но никогда по-настоящему в это не верила. Все сводилось к обладанию волшебной палочкой и вытаскиванию белого зайца из шляпы.

— Волшебная палочка? Зайцы? Как любопытно! — с иронией воскликнула Анисья.

— Меня окружали обычные люди, как тут можно было подумать, что колдуны на самом деле существуют? И что они объединились в сообщество и построили какую-то деревню, о которой никто больше не знает? Короче говоря, я до сих пор испытываю легкий шок от всей этой информации. И по-прежнему мало что понимаю из увиденного. И кстати, «колдуны» — это у вас официальный термин? Вы друг друга так и называете?

— Раньше мы назывались волхвами…

— Да! — подхватила Василиса. — А еще было время, когда кого-то называли друидами, кого-то перевертышами, кого-то детьми Ветра или сыновьями Солнца. То есть делили всех по их умениям.

— Невозможно поверить! Когда я подожгла взглядом ковер, я и в это не поверила. Пыталась объяснить себе это как-то по-другому, не слушала бабушку, которая…

— Подожгла? Ага! Я же говорила, что она Огненная, — кивнула Анисья Василисе.

— Огненная? — переспросила Маргарита. — Бабушка то же самое сказала! Она объяснила, что это моя стихия. Я, правда, не совсем поняла, что она имеет в виду… Вообще-то, по гороскопу у меня водный знак…

— Как! Вы даже про стихии не знаете? — Анисья опять усмехнулась.

— А моя стихия какая? — спросила Полина, ожидая, что Анисья начнет давиться от смеха.

— Твоя-а-а? — Но вопреки ее опасению лица Анисьи и Василисы удивленно вытянулись. — Вода, конечно! Самая редкая и неизученная, — продолжила Василиса. — Ты первый Водяной маг за много-много лет. Как странно, что тебе никто не сказал. Впрочем, здесь не привыкли к потусторонним. А нам такие простые вещи объяснять не надо: мы все сами чувствуем. После завтрака будет собрание для новеньких. Вам еще не сообщили? Главная наставница расскажет обо всем. И про стихии, я думаю… Но если вы чего-то не поймете, всегда можно задать вопрос… кому-нибудь.

— Плохая идея. Мы пытались поговорить с Афанасием, нашим домовым, но это абсолютно бесполезно, — пожала плечами Маргарита.

— Так ведь домовые страшно косноязычны, — отозвалась Василиса. — Будут сыпать метафорами или загадками, а на вопрос не ответят. Я бы посоветовала задавать вопросы людям.

— Тогда вот мой вопрос тебе: на чем вы писали сегодня дома у Бабы-яги?

— На бересте, — откликнулась Анисья, не дав Василисе ответить, и на этот раз окончательно повернулась к собеседницам: парень, с которым она до этого болтала, сверился с громоздким прибором на запястье, подскочил и куда-то побежал.

— Нам тоже нужна береста?

— Это ваше дело. Можете писать на чем хотите. Просто это что-то вроде традиции.

— Да, — подхватила Василиса. — Так принято, что каждая ведунья или колдун собирает свою собственную книгу знаний. Пишется эта книга обычно на бересте, и коллекционирование заклинаний начинается с самых первых дней в Заречье.

— Та к вы потом соберете все листы в одну книгу?

— Да, и скрепим. Условно это называется Ярилиной рукописью.

— Почему? — спросила Полина для поддержания разговора. Странный, почти враждебный взгляд Анисьи Муромец не давал ей покоя.

— Существует поверье, что где-то хранится такая книга, настоящая Ярилина рукопись. В ней собраны абсолютно все колдовские тайны. Лежит эта книга, спрятанная от посторонних глаз, уже много-много столетий и представляет настоящий кладезь волшебства…

— Она, наверное, огромная. — Маргарита вообразила неподъемный фолиант.

— Знаю только, что она очень опасна, ведь, взяв ее в руки, человек теряет счет времени. Одна голова не способна выдержать так много знаний. Нашедший книгу… сходит с ума.

— Та к это правда? Или все-таки просто сказка? — Маргарита уставилась на Василису, которая говорила о книге так, словно та существовала на самом деле.

— А разве можно точно знать, было это правдой или нет, если происходило столько лет назад? Кто-то считает книгу выдумкой, но здешние колдуны часто верят легендам.

— И все же это похоже на выдумку. Ярилиной рукописью называются все книги, где собраны знания, и пока что еще никто не сходил от них с ума. Ого, нам уже пора на собрание! — встрепенулась Анисья, вытянула из кармана красную ленту и принялась завязывать свои волосы в хвост.

— Говорят, что Велес строгая, нам лучше не опаздывать, — кивнула Василиса и встала из-за стола.

— Велес? Божество? Покровитель сельского хозяйства? — Маргарита вскочила со стула и двинулась за Василисой.

Полина шагала следом.

— Нет, это фамилия главной наставницы Заречья. Ее зовут Вера Николаевна.

Маргарита ускорила шаг и поторопила Полину в попытке угнаться за Анисьей, почти перешедшей на бег. Сад с диковинными деревьями, которые словно переговаривались между собой, остался позади. Девочки пересекли широкую грунтовую дорогу и поспешили через небольшое поле к сплошной стене деревьев.

— Василиса! Почему эта дорога называется Дорогой Желаний?

— На ней появляется все, что ты захочешь. Будешь голоден, появится еда, — на бегу ответила Василиса. — Захочешь пить — сможешь напиться. И спрятаться от солнца можешь, даже если тени ложатся в другую сторону.

— А если я захочу, чтобы пошел дождь? — спросила Полина.

— Ну, тогда свернешь на Дождливую аллею! — ответила, снова усмехнувшись, Анисья.

Оказалось, что впереди виднелась не просто стена леса — за тесным сплетением толстых стволов скрывалась большая круглая поляна, покрытая короткой зеленой травкой, стоптанной в некоторых местах до сероватых проплешин. На поляне толпились люди. Анисья безо всяких объяснений направилась к знакомым: смуглолицему юноше и девушке, одетой во все зеленое. Василиса тоже пропала. Полина повертела головой, пытаясь понять, куда она делась, но не увидела ничего, кроме мелькнувшего рыжего беличьего хвоста.

Маргарита неуверенно топталась на месте, разглядывая парней и девушек, часть из которых уже успела запомнить в лицо после Снадобий.

— Добрый день, — внезапно послышался голос, заглушивший гам присутствующих.

Маргарита приподнялась на носках, глядя поверх голов впереди стоящих парней. В центре поляны образовался свободный круг, где расположилась невысокая пожилая женщина. Ее седые волосы были распущены, а темные глаза, казалось, смотрели прямо на Маргариту. Все замерли от неожиданности, кто с открытым ртом, кто с поднятой рукой.

— Как она там появилась? — изумленно спросила Маргарита у Полины.

— По пространственно-временному туннелю пришла, — невозмутимо ответила та, и Маргарита с трудом сдержала смешок.

— Присядьте, пожалуйста. — Женщина подняла обе руки, и ребята опустились на траву. Руки незнакомки сплошь унизывали тяжелые браслеты, на груди висели амулеты — их почти невозможно было разглядеть с места Маргариты, но один — большой желтоватый коготь — выделялся отчетливо. — Я рада приветствовать вас здесь, в Заречье. Имя мое, конечно, вам известно, но на всякий случай напомню, что зовут меня Вера Николаевна Велес, и я ваш главный наставник. Все, как вижу, прибыли — никаких происшествий. Никого не заперли на чердаке родители, не спрятали в подземелье бабушки и дедушки и не заточили в башне старшие братья и сестры. Что ж, верно. Вам здесь бояться нечего.

Полина с Маргаритой переглянулись. Почему-то в присутствии этой наставницы у обеих по спине пробежали мурашки.

— Столетиями Заречье становится домом для непосвященных. Надеюсь, эта деревня будет домом и для вас. Не каждому в нашем мире выпала честь быть Посвященным в древние знания и секреты колдовства. Но тем, кто сейчас находится здесь, повезло. Путь будет сложным и тернистым. Вас будут сопровождать мудрые наставники. Некоторые из них покажутся странными, другие — чересчур требовательными, но именно они станут для вас проводниками в новый мир.

Маргарита поймала себя на мысли, что тихая спокойная речь главной наставницы сама по себе увлекает ее в этот новый мир. Древние знания, секреты колдовства — она жадно ловила эти слова и не отрываясь смотрела на Веру Николаевну. Только сейчас она разглядела, что в ее длинные седые волосы вплетены травинки и маленькие полевые цветы.

— Через четыре года вы пройдете Посвящение. До этого будете жить по законам Заречья и выполнять требования наставников. На четыре года Заречье станет вашим миром, вы должны принять его. А что потом — выбирать вам. — Велес остановилась и несколько мгновений молчала. — Запомните: Посвящение — обязательный этап в жизни каждого. Не пройдя этого испытания, нельзя называть себя полноценным Светлым магом, невозможно стать частью нашего сообщества. Не волнуйтесь, — вкрадчивым, чуть бесцветным голосом продолжила наставница, — в Заречье отбираются самые лучшие, вам осталось лишь доказать это своим усердием. — Она смотрела на ребят, словно гипнотизируя их. Казалось, никто не смел даже пошевелиться — все внимательно слушали. — Большую часть времени вы будете уделять изучению своей стихии. Постичь стихию — значит овладеть силой, которая скрыта в каждом из вас.

Колдунья сделала несколько шагов, обводя взглядом всю поляну, но Маргарите продолжало казаться, будто она смотрит ей в глаза. На главной наставнице были длинные зеленые одежды, которые словно вырастали из растений под ее ногами, и оттого не удавалось определить, где кончается платье и начинается трава.

— Колдуны, владеющие Земляной магией, обладают невероятной по меркам других магов физической силой, а также обостренным слухом, зрением и обонянием. Зачастую Земляные являются друидами, могут устанавливать ментальный контакт с животными или растениями и трансформироваться в животную сущность.

Вера Николаевна сделала едва уловимое движение рукой, и целая стайка самых разных бабочек вылетела из травы прямо у ее ног. Ребята, сидевшие ближе всего к наставнице, издали веселый возглас, а остальные, как завороженные, смотрели на прекрасных насекомых, которые опустились на россыпь полевых цветов за спиной Веры Николаевны. Маргарита с Полиной испуганно переглянулись, не веря своим глазам.

— Огненные колдуны обладают большой энергетической мощью, — продолжала Вера Николаевна. — Их сила часто, подобно взрыву, вся и без остатка уходит на одно-единственное действие. Тут есть как преимущество, так и недостаток. А вот почти на все колдовство, связанное напрямую с огнем или светом, эти маги не расходуют своей энергии.

От этих слов по коже Маргариты пробежали мурашки, словно она уже умела колдовать. И когда в руках Веры Николаевны появился светящийся шар, еле заметный в этот солнечный день, она чуть было не подпрыгнула от восторга, словно сама его сотворила.

— Теперь о Воздухе, или Детях Ветров, как издревле их называют. Если вы относитесь к данной стихии, то, скорее всего, обладаете повышенной способностью к левитации и исчезновению. Отвод глаз вам подвластен в большей степени, нежели остальным. — Вера Николаевна продолжила с легкой улыбкой: — Мысль — явление неуловимое и подвижное, подобно ветру. Она не лежит в голове человека, как раскрытая книга. Она витает в воздухе. И вы, Воздушные колдуны, знаете это, как никто другой.

— Что это за иносказания! — возмутилась Маргарита. — Косноязычием тут страдают не только домовые!

Вера Николаевна тем временем повела кистью перед собой, и все собравшиеся ощутили легкое дуновение ветра, такого желанного в этот жаркий августовский день.

— Водяные же, — начала Велес таким тоном, словно перед ней сидело не меньше десятка представителей этой стихии, — отличаются необъяснимой сопротивляемостью ко многим видам магии, которые могут нанести вред или даже погубить колдунов других стихий. Проникнуть в их сознание или вытянуть магическую силу из их тела очень сложно. Они — своего рода неприступная крепость. Ну, милая, встаньте. Всем любопытно на вас взглянуть.

Повисла тишина, ребята стали оборачиваться.

— Полина Феншо, где же вы?

— Я? — испуганно переспросила Полина и робко поднялась.

На нее уставились несколько десятков пар глаз.

— Ну вот, я же говорила, — кивнула Велес. — Необъяснимая сопротивляемость. Вам совсем не нужны длинные волосы, чтобы защищаться от чар. Какая редкость! Но, пожалуй, о стихиях достаточно. Можете садиться, Полина.

Она медленно села, чувствуя, как лицо покрывается жарким румянцем от переизбытка внимания — некоторые ребята продолжали коситься в ее сторону.

— Познать свою стихию — сложное и важное дело, но не забывайте и о других наставниках. Вы должны регулярно приходить к ним — у каждого есть свой дом в Заречье — чтобы расширять границы своих знаний в совершенно разных областях. Вы должны знать все о человеке, о том, как функционирует его организм, потоки какой энергии отвечают за нашу жизнь, — об этом с вами будут говорить на Целительстве; на Звездословии придется разгадывать тайны звезд и созвездий, на Легендологии узнаете многое из нашей с вами истории… Заранее скажу, что Заречье — не единственное место, где вы будете жить, готовясь к Посвящению. Холодные месяцы проведете в Белой усадьбе, расположенной в Росенике. Все наставники переедут туда вместе с вами.

— Подожди, а где же мы сейчас? — спросила Полина у Маргариты. — Разве Росеник и Заречье… ну… не одно и то же?

— Я думаю, это совсем рядом.

— В чем же тогда разница?

Маргарита пожала плечами, вслушиваясь в рассказ Веры Николаевны.

— Как добраться до Белой усадьбы, вы в свое время узнаете от домовых, — пояснила Велес. — Еще одна важная вещь — это Шабаш. Он проходит в начале весны, когда природа просыпается и возрастает наша сила. Но об этом я напомню позднее. — Наставница замолчала и обвела всех присутствующих взглядом. — А теперь послушайте, что я вам скажу. Послушайте очень внимательно. Ваше главное оружие — знание. Прошу вас, услышьте то, что я вкладываю в эти слова, которые могут сейчас показаться пустыми. Ваше волшебство — знание, ваша сила — знание, и, повторяю, ваше оружие — только знание.

* * *

Маргарита вошла в нагретую солнцем комнату и заметила на столе два свертка. Она развернула один из них, и в руки выпали тяжелый изогнутый кинжал и белый ситцевый платок, вышитый цветами.

— Что это такое? — воскликнула Полина, разворошив второй сверток. Теперь у нее в руках тоже были белый платок и тонкий серебристый клинок.

— Странно. — Маргарита повертела в руках кинжал. — Я уже видела его. Бабушка когда-то подарила этот кинжал моему брату. Сказала, что он очень древний. Теперь он мой?

— А я никогда не видела этого ножа… — Полина посмотрела на свой — ничего примечательного в нем не было.

— Платок я вышила несколько месяцев назад, — продолжала Маргарита задумчиво. — Бабушка сказала, что он мне тут пригодится. Я совсем забыла про это.

— Ты что… сделала это сама? — Полина уставилась на платок. — Ты умеешь так вышивать?

— Я старалась. Бабуля сказала, это очень важно.

Обе перевели взгляд на Полинин платок, отороченный кружевной оборкой.

— Бельгийские кружева, — вздохнула Полина. — Спорю на что угодно, выбирала моя тетя — она от них без ума.

— Наверняка все это нужно для сегодняшнего Обряда, — предположила Маргарита. — Поэтому Афанасий и принес.

* * *

Вечер накрыл избушки совершенно внезапно. Невыносимый зной в один миг сменился прохладой, а в потемневшем небе закружились тучи назойливых комаров. Девушки и парни направлялись — кто торопливо, бегом, а кто не спеша — к указательному камню на перепутье тропинок. Многие шли парочками, громко болтали, другие же выглядели сосредоточенными и серьезными, кто-то на ходу умудрялся сплести чары, отпугивающие комаров, и только двое держались чуть поодаль и растерянно оглядывались. Две потусторонние девушки шли рядом и, казалось, совершенно не понимали, что им делать. Среди местных ходили слухи, будто потусторонние не просто не умеют пользоваться магией, но и не верят в нее. Если так, становилось понятно, отчего у этих девчонок такие изумленные лица.

— Смотри! Какое платье у той девчонки! — Полина взяла Маргариту под руку, та растерянно повернулась. Девушки впереди словно плыли над тропинкой. Головы их украшали венки, волосы спускались ниже талии.

— Наверное, не очень удобно идти в лес в длинном платье, — скептически отозвалась Маргарита.

Не обратив внимания на ее замечание, Полина задумчиво произнесла:

— Когда я вижу Анисью или других местных девушек, мне кажется, что они обладают просто божественной красотой. Ты только посмотри на их волосы, осанку, походку! Я чувствую себя гадким утенком.

— Не говори так, — бросила Маргарита. Несмотря на странность всего происходящего, на любопытство и одновременно на легкий страх, она никак не могла отделаться от мыслей о таинственной находке, которую обнаружила в избушке сегодня вечером, когда они с Полиной уже собирались на Обряды. Оказалось, что помимо кинжала и платка Афанасий принес ей записку… На обрывке бересты было начерчено:

Сварог прислал тебе привет,

Живи ты здесь хоть сотню лет,

Та к было велено богами,

Чтоб дети наши жили сами,

Отдельно смолоду от вас,

Чтоб жизнь познали без прикрас.

И в день торжественный такой,

Когда еще ты молодой,

Мы уведем тебя в ночи,

И что кричи, что не кричи,

Настал момент, настал сей час,

Тебе расскажем все сейчас.

Огонь теперь нас не разлучит,

Наставник враз всему научит.

Среди своих — ты словно в печке,

Но лучше не ходи ты к речке,

Не рви растения в лесу

И не гляди ты в высоту!

Среди своих — сварожич сам,

К чужим пошел — пропал ты там.

Сколько Полина с Маргаритой ни пытались расшифровать этот странный ребус, так ни до чего и не додумались.

— Может, это такое своеобразное приветствие? Например, от других колдунов, у которых стихия, как и у тебя, огонь, — предположила Полина.

— Мы уведем тебя в ночи… среди своих — ты словно в печке… — очень милое приветствие, — усмехнулась Маргарита. — Да и что за ужасные стихи! Такому поэту надо срочно закончить с творчеством.

Так, разгадывая смысл послания, они добрались до указательного камня, где уже ждала наставница. Ее темные пушистые волосы были заплетены в длинную косу, обвивавшую голову. Взгляд прозрачных, почти совсем круглых глаз скользнул по толпе, на несколько секунд задержался на бледном лице и коротком русом каре, но как только Полина вскинула голову, наставница отвернулась и спросила:

— Все здесь?

Несколько парней захихикали: голос наставницы оказался очень высоким, чуть визгливым, и звучал так, будто легко мог выдать птичью трель.

— Вроде бы все, — откликнулся кто-то из толпы, ставшей заметно плотнее.

— Приветствую вас! — Выражение лица наставницы смягчилось, голос зазвучал спокойнее.

— Здравствуйте, — вразнобой ответили ребята.

— Ступайте за мной.

Маргарита рассчитывала, что вначале наставница хоть что-то расскажет, объяснит, что им предстоит делать, для чего нужны обряды и какой в них смысл. Но, кажется, все вокруг и так это знали. Все, кроме них с Полиной.

Стемнело окончательно. Марья Кощеевна уверенно шла вперед через поле, и ребята, отмахиваясь от полчищ комаров, спешили за ней. Несколько девчонок сбились в тесную группку, обступив Анисью Муромец — так подумала Маргарита. Но через некоторое время она заметила, что Анисьи среди них не было, зато небольшого роста девочка с волосами почти до самых колен — Ася — что-то увлеченно нашептывала своим спутницам.

Маргарита продолжила рассматривать наставницу.

— Она выглядит так, будто однажды настолько сильно удивилась, что ее лицо до сих пор не может вернуть себе нормальное выражение, — тихо сказала она, и Полина весело улыбнулась. — Но у нее такие необычные черты, тебе не кажется?

— Если честно, она меня немного пугает.

— Обряды различаются по назначению и сложности, — раздался из темноты голос наставницы, и вновь в нем послышалось что-то птичье.

— Куда она ведет нас? — спросила Маргарита.

— Думаю, ближе к реке.

Маргарита обернулась. Из мрака летней ночи ей улыбнулась Василиса. Лицо у нее было очень доброе, спокойное — не под стать Марье Кощеевне, и Маргарите сразу показалось, что вокруг не так уж много непонятного.

— Здесь есть река?

— Да, а вы не знали? Значит, даже не ходили купаться? Бедняжки, в такую жару! Пойдемте завтра вместе, если хотите.

При упоминании реки Полину вновь посетило странное чувство, будто все вокруг сверкает и еле слышно позвякивает. На несколько мгновений она стала очень четко различать росу на темных травах, шуршащих под ногами. Лунный свет проступил сквозь стену тонких берез.

— И используются в совершенно разных областях магии, — продолжала Марья Кощеевна, — и в целительстве, и в инженерии, и даже просто в быту. По способу проведения обряды делятся…

— Ну и голос у нее. Придется долго привыкать, — ужаснулась Анисья Муромец, подобравшись поближе к Василисе и устало потерев виски пальцами. — Василиса, я же просила не уходить от меня далеко.

Взгляд Маргариты скользнул вниз и намертво приковался к короткому клинку, висевшему на поясе Анисьи, а точнее, к ножнам, богато украшенным камнями. Камни эти переливались в неправдоподобно ярком свете луны.

— Обряды бывают мужскими и женскими. Например, цветки папоротника в Купальскую ночь собирают исключительно незамужние девушки. Редкие бутоны лафелии — только девственницы. Внутренняя сила девушек наполняется особенной магией, недоступной мужчинам. Эта энергия усиливает свойства растений или изменяет их: здесь стоит опираться на индивидуальные особенности каждого человека. Наши тела не похожи друг на друга, и магия взаимодействует с ними по-разному.

Маргарита и Полина переглянулись. К их удивлению, остальные слушали довольно равнодушно, словно Марья Кощеевна говорила о погоде.

— Сегодня мы проведем общий и самый простой обряд, но впредь станем делиться на группы. Мальчики и девочки будут встречаться лишь изредка…

— Я с удовольствием сходила бы на речку, — призналась Полина. — А почему вас не было сегодня на ужине?

— Я была, — ответила Василиса, утягиваемая в сторону нетерпеливой спутницей. — Наверное, мы с вами пришли в разное время.

— Они не хотят с нами общаться, как думаешь? — спросила Маргарита, наклонившись к Полине.

— Мне кажется, Василиса не против, но Анисья точно не горит желанием.

— Похоже, она знакома с половиной местных. Ты замечала? Ее всегда сопровождает целая свита, будто это она Водяная колдунья, а не ты!

— О, нет-нет, Марго, я очень рада, что вокруг меня не толпятся любопытные! Хватает и того, что все на меня косятся. Взять ту же Анисью. Она так странно на меня смотрит. Да и Митя тоже разглядывал так, будто я редкое животное, занесенное в Красную книгу. Хотя он все-таки был намного приветливее…

— Митя?

— Ой, я забыла рассказать. Сегодня утром Митя — тот парень, который, по нашим догадкам, приходится братом Анисье, — познакомился со мной, когда я ждала тебя возле избушки.

— Подтягиваемся ко мне. Вот мы и добрались.

Прогнозы Василисы не сбылись — никакой реки видно не было. Ребята огляделись. Они так и стояли в хрупкой березовой рощице, освещаемой серебристым лунным светом.

— Итак, ваш первый Обряд посвящен собиранию уникального растения, которое называется иван-да-марья. — Рука Марьи Кощеевны скользнула в траву и замерла возле россыпи небольших фиолетово-желтых цветов. — Цветы эти обладают множеством полезных свойств и используются в огромном количестве зелий. Как вы уже слышали, некоторые травы могут быть собраны только женскими руками или только мужскими, но иван-да-марью можно срывать всем, и это повлияет лишь на некоторые ее свойства. Так, например, цветы, которые сегодня срежут молодые люди, могут быть использованы в приготовлении зелий Отворота, а то, что соберут девушки…

— Для Приворота! — усмехнулся кто-то из ребят.

Вдруг глаза наставницы яростно сверкнули в темноте, и она выкрикнула визгливо-звенящим голосом:

— Я запрещаю вам говорить об этом!

Все изумленно притихли.

— Совершение Приворота — это Темная магия! Темная! Запомнили? А если хоть один из вас будет уличен в использовании Темной магии…

— Темная? — Маргарита уставилась на подругу. — Что это значит?

— Хотела спросить тебя о том же, — шепнула Полина. — У тебя все-таки бабушка колдунья.

— Маги делятся на Темных и Светлых. Темных часто называют Старообрядцами. — Анисья Муромец внезапно появилась рядом и, снова смерив девочек любопытным и в то же время насмешливым взглядом, добавила: — Ну, есть еще Странники и переходное колдовство от Темного к Светлому — у вас же должен быть список. Заречье — только для Светлых магов. Вы тоже Светлые, поэтому использовать магию Старообрядцев запрещено. Светлые изобрели так называемую Новую магию.

— Но как узнать, к какой магии относится, например, заклинание?

— Темному колдовству здесь не научит ни один наставник. — Анисья бесцеремонно оглядела Водяную колдунью с ног до головы и отвернулась. — И вряд ли ты в Заречье найдешь его подробные описания.

— Кстати, о Заречье. — Маргарита присела на корточки, расстилая на земле свой белый платок, как показала наставница. — Мы так и не поняли, где сейчас находимся. Разве Заречье и усадьба в Росенике не одно и то же?

— Нет. Как они могут быть одним и тем же, если Росеник — наш самый крупный город, а Заречье — всего-навсего крошечная деревня? — Анисья вынула из ножен клинок, богато украшенная рукоять которого опять заискрилась в лунном свете.

— А эта деревня от города далеко?

— Никто не знает, — невозмутимо ответила Анисья, не меняя снисходительного тона, и осторожно срезала кустик с фиолетовыми и желтыми цветочками.

— Иван-да-марью собирают в полночь, чтобы использовать ее в лекарском деле, и в полдень, для того чтобы… — Голос Марьи Кощеевны то удалялся, то приближался, пока она расхаживала между воспитанниками.

— Никто не знает? — переспросила Маргарита. — Но почему?

— Это сделано для нашей безопасности. Для того чтобы Темные не смогли нас обнаружить. Никто, кроме наставников, не имеет понятия, как сюда добраться. Никто, даже родители.

— Не надо болтать! — возмущенно шепнула наставница, подойдя к Анисье с Маргаритой. — Для того чтобы растения получили энергию, вы должны быть внимательны и сосредоточены! А беседу можно отложить и до завтра!

* * *

Толпа ребят, возвращающихся с Обрядов, дошла до указательного камня и начала медленно растекаться по улицам, на которых рядами стояли избушки. Большинство из них смирно ждали или покачивались, издавая тихие звуки, похожие на храп, но нашлась пара активных экземпляров, устремившихся навстречу своим жильцам, что внесло путаницу в нумерацию домов.

Несмотря на усталость, настроение у Маргариты было приподнятым. Хоть им и не пришлось колдовать (как именно, Маргарита не смогла бы объяснить даже самой себе), она все равно ощущала подъем, словно ее зарядили энергией. Казалось, что по всему телу, от кончиков пальцев до макушки, проходят слабые разряды электрического тока. Она не заметила, как на пути оказалась разгулявшаяся избушка. Если бы не чья-то сильная рука, которая схватила ее и утащила с дороги, Маргарита сейчас могла бы лежать на траве, придавленная огромной куриной лапой.

Она даже не успела толком испугаться или вскрикнуть, просто с недоумением смотрела на спасителя — им оказался парень чуть старше ее. Маргарита уже собиралась поблагодарить его, но он спросил с хитрой улыбкой:

— Ты ведь Маргарита, правильно?

— Да, — неуверенно ответила она, опасливо глянув парня. В этой деревне можно было ожидать чего угодно, но к тому, что избушки и люди возникают из ниоткуда, она еще не привыкла.

— Тогда пошли. — Он притянул Маргариту к себе, а она даже не стала сопротивляться. Избушка, которая чуть не раздавила ее, незнакомый спаситель, Обряды, Снадобья — за последние сутки с ней произошло столько всего, что уже просто не было сил спрашивать, куда ее ведут и зачем. Она семенила вслед за парнем, тот шел все быстрее, лавируя между избушками, пока наконец не остановился у одной из них. «В конце концов, не спасал же он меня ради того, чтобы теперь убить», — подумала Маргарита и вошла в распахнутую дверь.

* * *

Полина не могла понять, что случилось. Минуту назад все возвращались с Обрядов, как вдруг на дорогу выпрыгнула избушка. Полина едва успела отскочить в сторону, а поднявшись с травы, увидела неподалеку Маргариту, целую и невредимую. Та разговаривала с каким-то парнем, а потом побежала за ним.

«Что происходит? Куда пошла Маргарита? Почему ничего не сказала?» — пронеслось в голове Полины. Она огляделась и, к своему удивлению, обнаружила, что вокруг никого нет. Буквально несколько секунд назад улица была заполнена парнями и девушками, возвращающимися в свои избушки, а теперь она стояла здесь совершенно одна.

«Да что происходит?»

Полина еще раз оглянулась и заметила приближающийся силуэт.

* * *

В небольшую с виду избу уже набилось больше двух десятков колдунов. Все они были разных возрастов, кого-то Маргарита встречала недавно — в столовой или на собрании у Велес, — других видела впервые. Некоторые, как и она сама, опасливо озирались по сторонам, разглядывая диковинное убранство комнаты. На всех стенах красовались разноцветные выцветшие полотна. Если приглядеться, на них можно было рассмотреть сказочные сюжеты, словно сошедшие со страниц книг, которые в детстве Маргарите читала бабушка: драконы, старцы в плащах, ведьмы с длинными, развевающимися на ветру волосами, волшебные существа, выглядывающие из дремучей чащи леса или болотной тины.

— Ну что, все собрались? — громко проговорил парень, по-видимому хозяин. Он вальяжно развалился на кровати, застеленной засаленным лоскутным одеялом. Из одежды на нем были старые штаны да футболка со стертой и непонятной надписью.

— Сколько должно быть в этом году? — спросил парень, который привел Маргариту.

Пока они разговаривали, Маргарита и другие ребята, на чьих лицах явно читалось недоумение, оказались в противоположной стороне избушки, где полукругом стояли разномастные стулья. Маргарита с опаской опустилась на один из них, ожидая, что тот неожиданно рухнет.

— Десять, — уверенно произнес незнакомец с аккуратно зачесанными набок волосами. Он сидел почти напротив Маргариты и, казалось, успел заскучать, в то время как на лицах других старших ребят читалось веселое оживление.

Половина колдунов в комнате беспрестанно хохотала, остальные же продолжали с опаской оглядываться по сторонам, гадая, что будет происходить дальше.

Когда блондин, весь увешанный амулетами, занял последний стул, старшие прекратили переговариваться и уставились на новичков. Маргарита уже поняла, что рядом сидели ребята, которых она видела на Обрядах и на собрании у Велес, то есть те, кто оказался в Заречье впервые.

«Но почему здесь нет Полины, Василисы и Анисьи?»

Словно в ответ на ее мысленный вопрос, высокий худой колдун в выцветшей футболке взял слово:

— Ну, раз все Огненные в сборе, можно начать наше Посвящение. — Он ехидно улыбнулся и оглядел новичков, большинство из которых испуганно вжались в свои стулья. — Сразу оговорюсь, это не то Посвящение, про которое вам рассказывали сегодня утром. Оно случится не через четыре года, а намного раньше. Сейчас. Надеюсь, успеем до того, как наставники совершат свой ночной набег. Вы, конечно, слышали от нашей любимой Веры Николаевны рассказ про Огонь, но, если мне не изменяет память… — Он взглянул на сидевшего рядом невеселого темноволосого колдуна и усмехнулся. — Во времена нашей молодости этот рассказ был очень кратким, не то что нынешняя ода достоинствам Земляных.

Хозяин избушки активно жестикулировал и говорил очень артистично, вызывая тем самым веселые смешки у своих товарищей.

— Но Вере Николаевне это простительно, она ведь маг Земли, поэтому, к своему несчастью, не может постигнуть всю глубину тайн Огненной магии, которая, словно божественный дар, досталась вам, мои юные друзья.

Теперь Маргарита точно определила, кто был автором записки, которую она обнаружила в своей избушке сегодня вечером. На мгновение показалось, что говоривший находится под действием какого-то дурманящего снадобья, но она отбросила эту мысль, стараясь не потерять нить его повествования.

— Запомните, друзья: в этой комнате сегодня собрались ваши самые близкие люди, которые будут рядом с вами вплоть до Посвящения и даже после него. Ни наставники — хотя наставник по Огненной магии достоин отдельного рассказа, — ни другие маги, ни даже ваши родители — никто не будет вам ближе, чем мы, Огненные колдуны Заречья. Поэтому призываю держаться вместе.

Маргарита ощущала себя здесь очень неуютно, и тот факт, что именно эти усмехающиеся люди с раскрасневшимися лицами станут самыми близкими ее друзьями, не внушал оптимизма. Теперь ей стало казаться, что не только хозяин избы, но и все остальные старшие колдуны находятся во власти какого-то дурмана.

В тот самый момент, когда ей больше всего на свете захотелось очутиться в своей избушке рядом с Полиной, а еще лучше далеко-далеко отсюда, дома, худощавого колдуна наконец перебили:

— Ладно, Василий, хватит уже пугать наших новичков, они теперь будут думать, что все мы такие странные, как ты и Маливиничок. — Маргарита радостно отметила, что говоривший парень выглядел вполне дружелюбно. Кажется, именно он привел ее сюда, — она была так растеряна, что почти не запомнила его лица. — На самом деле нечего разговоры разводить, надо уже пойти прогуляться, а то и правда нагрянут наставники и мы не успеем устроить нашим друзьям настоящее испытание.

Маргарита и сидящие рядом с ней ребята испуганно переглянулись.

— Но перед этим надо обязательно… — Василий не договорил, а стройная девушка с заплетенными в косички волосами поднялась с пола и подошла к старому перекошенному буфету.

Про себя Маргарита отметила, что на этой колдунье были обычные джинсы и кофта, но кисти рук покрывали неразборчивые оранжево-красные рисунки. Девушка осторожно открыла створки буфета, достала оттуда графин с темной жидкостью и поднос с фужерами.

Маргарита не успела опомниться, как у нее в руке оказался бокал, наполненный чем-то мутно-коричневым. Выглядело это что-то крайне непривлекательно.

— Итак, друзья, — снова подал голос развеселившийся Василий и произнес тост:

Пусть кровь взыграет в ваших жилах,

Рассеяв страх в младых умах.

И крикнем радостно «ура»,

Чтоб взвилась пламенем вода!

В ту же секунду содержимое всех бокалов вспыхнуло синим пламенем и мгновенно погасло. Маргарита даже не успела толком испугаться. Со всех сторон эти сумасшедшие уже тянули к новичкам бокалы, со звоном чокались, кричали: «Ура!», «Сварог!», «За удачную рифму!». Она снова опасливо покосилась на подозрительный напиток, но, увидев, что двое мальчишек залпом проглотили его и теперь хохотали, набралась смелости и тоже опустошила свой бокал. Жидкость оказалась очень странной на вкус, отдавала еловой смолой, причем это было самой приятной из ее составляющих. Маргарита успела пожалеть, что выпила настойку: ей захотелось на улицу — в избушке стало слишком душно и тесно, казалось, что стены плотным кольцом сомкнулись вокруг собравшихся колдунов, а печка нещадно жарила… «Печка? Разве в этих избушках есть печки?..» Мысли Маргариты возникали одна за другой, путались и уходили, она уже не могла понять, о чем думала секунду назад. Попробовала оглядеться, но лица вокруг постоянно менялись, образуя бесконечный хоровод. Вот мимо промчался угловатый желтоволосый парень, который ввалился в избушку самым последним, вот мелькнули скучающие глаза, а вот и радостная улыбка колдуна, что привел ее сюда. Его руки снова увлекли ее за собой, она пыталась сопротивляться, но ее собственные руки и ноги отказывались слушаться.

* * *

Полина узнала приближающийся силуэт — по тропинке к ней спешила главная наставница, Вера Николаевна Велес. Ее платье тихо шелестело, касаясь травы, а длинные волосы развевались на ветру, отчего образ становился еще более пугающим.

— Что вы тут делаете так поздно?

Голос ее звучал словно сквозь сон: будто ночной шепот леса складывался в слова, отдаваясь криком филина и плеском воды в реке. Не ответить было невозможно.

— У нас закончились обряды. Мы возвращались домой… — Полина взглянула сверху вниз на невысокую наставницу и почему-то ощутила укол вины, хотя не успела сделать совершенно ничего плохого.

— Мы? — прервала ее Вера Николаевна и посмотрела по сторонам. — Я вижу здесь только вас.

— Да… — Полина запнулась. — То есть сейчас здесь одна я, но только что нас было много. Мы все возвращались с обрядов с Маргаритой — это моя соседка, а потом на нас налетела избушка и…

— Какая избушка? — Колдунья чуть нахмурила брови.

— Одна из этих. — Полина махнула рукой в сторону домиков на курьих ногах, которые теперь мирно стояли на своих местах. Ей даже показалось, что они посмотрели на нее с осуждением, как на предательницу, выдавшую их. Хотя как избушки могли на кого-то посмотреть?

— И что было дальше? — Вопрос Веры Николаевны вывел ее из размышлений об анатомии избушек.

— Я отскочила, а когда оглянулась, увидела, что какой-то незнакомец уводит Маргариту.

— Куда он повел ее?

— Я не поняла, они так быстро исчезли…

— Он увел только Маргариту? — снова спросила Велес.

— Да… То есть я не знаю. Остальные тоже куда-то подевались, но я не видела куда…

— Все ясно. Хорошо, Полина. Возвращайтесь в избушку и не выходите из нее до утра. Еще не хватало, если они и для Водяной что-нибудь придумали.

Полина кивнула. Кажется, из ее объяснений Велес все-таки что-то поняла…

* * *

Наконец Маргарита оказалась на свежем воздухе — вся компания высыпала из избушки и теперь, постоянно оглядываясь и стараясь не шуметь, продвигалась куда-то за стройные ряды деревянных домов. Маргариту тянул за руку все тот же парень. Постепенно под воздействием прохлады ее мысли стали приходить в порядок, она начала различать силуэты ребят. Идущих в самом первом ряду освещали два золотисто-красных шара, летящих прямо по воздуху. Вскоре она увидела цель, к которой все направлялись, — на небольшой, огороженной плотным кольцом старых берез поляне стоял кособокий шалашик.

В эту самую минуту Василий в застиранной футболке и рыжеволосый Слава, на которого Маргарита в избушке не обратила внимания, взмахнули руками, и ярко-оранжевые языки огня обрушились на сухие дощатые стенки шалаша сразу с двух сторон.

Она не поверила глазам. Она точно видела, что в руках обоих не было ни спичек, ни зажигалок. Но как огонь мог возникнуть просто из ниоткуда? Совсем как с тем ковром дома… Яркие всполохи гипнотизировали, они словно манили ее к себе. Маргарита попыталась перевести взгляд на что-то другое, но теперь ей везде мерещились золотистые языки пламени: в небе, в волосах колдуний, на одежде стоявших рядом ребят. Или Славин пиджак на самом деле покрыт золотыми узорами, похожими на огонь?! Какая странная одежда!

Пока Маргарита боролась с видениями, все собрались возле костра.

— Итак, — начал дружелюбный парень, имя которого Маргарита так и не узнала, хотя это он спас ее от сумасшедшей избушки. — Теперь мы наконец увидим, кто тут настоящий волхв и колдун, а кто просто притворяется. Вперед, друзья! — И он доброжелательно указал рукой на костер.

Новички с недоумением смотрели на него, не двигаясь с мест.

— Ну же, шевелитесь, — с усмешкой подбодрил их Вася и, подойдя к Маргарите, подтолкнул ее к огромному костру: — Давай, ты будешь первой, а то скоро Вера Николаевна нагрянет. Хорошо еще, если только она, потому что выслушивать лекцию от Кощеевны или Жабы — сущая пытка! — Он закатил глаза, а некоторые старшие колдуны усмехнулись.

Маргарита переводила взгляд с костра на худощавого Васю и обратно, не зная, что делать. Но объяснений не последовало, и она наконец выдавила из себя:

— А что я должна сделать?

— Как что? — рассмеялся Вася. — Пройти сквозь огонь, конечно же! Ты Огненная или нет?

— Она потусторонняя, — подал голос скучающий парень. Маргарита напрягла зрение, чтобы разглядеть его. Он был высокий и бледный и одет в тесную черную рубашку, застегнутую до горла. Почему-то ощущалось, что остальные обращаются к нему с некоторым почтением.

— Потусторонняя? — оживились старшие.

— Дима, почему ты не сказал, что среди Огненных в этом году есть потусторонние? — Вася немного обиженно посмотрел на своего товарища, который оставил его вопрос без ответа. Тому, как и Маргарите, все это действо не доставляло особого удовольствия, хотя он, в отличие от нее, хотя бы понимал, что происходит.

А Маргарита смотрела на танцующее пламя: оно изредка взметалось ввысь, разбрасывая яркие искры. Огонь приятно потрескивал, от его тепла становилось уютно. Она сама не заметила, как подошла ближе. Огонь ластился прямо к ногам.

— Давай, милая, не бойся, — донесся до нее голос Васи, но сейчас он казался таким далеким. — С тобой ничего не случится.

Странно, но Маргарита и сама это знала. Сделала еще один маленький шажок, который разделял ее и пламя костра, и… ничего не произошло. Ласковые языки огня словно отстранялись. Ей так хотелось, чтобы они дотронулись до ее кожи, но стоило сделать шаг, как огонь расступался. Еще два шага, и она услышала за своей спиной оглушительные крики. Еще секунда — и поняла, что кричали ей. Она стояла по ту сторону костра, а старшие весело махали руками и скандировали: «Молодец!»