Неточные совпадения
Поселитесь себе
в тихом уголке, поближе к церкви и простым, добрым
людям; или, если знобит сильное желанье оставить по себе потомков, женитесь на небогатой доброй девушке, привыкшей к умеренности и простому хозяйству.
Это был один из тех характеров, которые могли возникнуть только
в тяжелый XV век на полукочующем углу Европы, когда вся южная первобытная Россия, оставленная своими князьями, была опустошена, выжжена дотла неукротимыми набегами монгольских хищников; когда, лишившись дома и кровли, стал здесь отважен
человек; когда на пожарищах,
в виду грозных соседей и вечной опасности,
селился он и привыкал глядеть им прямо
в очи, разучившись знать, существует ли какая боязнь на свете; когда бранным пламенем объялся древле мирный славянский дух и завелось козачество — широкая, разгульная замашка русской природы, — и когда все поречья, перевозы, прибрежные пологие и удобные места усеялись козаками, которым и счету никто не ведал, и смелые товарищи их были вправе отвечать султану, пожелавшему знать о числе их: «Кто их знает! у нас их раскидано по всему степу: что байрак, то козак» (что маленький пригорок, там уж и козак).
Тут заинтересовало его вдруг: почему именно во всех больших городах
человек не то что по одной необходимости, но как-то особенно наклонен жить и
селиться именно
в таких частях города, где нет ни садов, ни фонтанов, где грязь и вонь и всякая гадость.
В молодой и горячей голове Разумихина твердо укрепился проект положить
в будущие три-четыре года, по возможности, хоть начало будущего состояния, скопить хоть несколько денег и переехать
в Сибирь, где почва богата во всех отношениях, а работников,
людей и капиталов мало; там
поселиться в том самом городе, где будет Родя, и… всем вместе начать новую жизнь.
Она, однако, не потеряла головы и немедленно выписала к себе сестру своей матери, княжну Авдотью Степановну Х……ю, злую и чванную старуху, которая,
поселившись у племянницы
в доме, забрала себе все лучшие комнаты, ворчала и брюзжала с утра до вечера и даже по саду гуляла не иначе как
в сопровождении единственного своего крепостного
человека, угрюмого лакея
в изношенной гороховой ливрее с голубым позументом и
в треуголке.
Анфимьевна, взяв на себя роль домоправительницы, превратила флигель
в подобие меблированных комнат, и там, кроме Любаши,
поселились два студента, пожилая дама, корректорша и господин Митрофанов,
человек неопределенной профессии. Анфимьевна сказала о нем...
На дачах Варавки
поселились незнакомые
люди со множеством крикливых детей; по утрам река звучно плескалась о берег и стены купальни;
в синеватой воде подпрыгивали, как пробки, головы
людей, взмахивались
в воздух масляно блестевшие руки; вечерами
в лесу пели песни гимназисты и гимназистки, ежедневно,
в три часа, безгрудая, тощая барышня
в розовом платье и круглых, темных очках играла на пианино «Молитву девы», а
в четыре шла берегом на мельницу пить молоко, и по воде косо влачилась за нею розовая тень.
— Тут такая… история:
поселился я
в одной семье, — отличные
люди!
Через день, по приходе
в Портсмут, фрегат втянули
в гавань и ввели
в док, а
людей перевели на «Кемпердоун» — старый корабль, стоящий
в порте праздно и назначенный для временного помещения команд. Там
поселились и мы, то есть туда перевезли наши пожитки, а сами мы разъехались. Я уехал
в Лондон, пожил
в нем, съездил опять
в Портсмут и вот теперь воротился сюда.
Василий Назарыч, отстаивая образование детей, незаметно сам втянулся
в новую среду, вошел
в сношения с новыми
людьми, и на его половине окончательно
поселился дух новшеств.
И доктору Старцеву, Дмитрию Ионычу, когда он был только что назначен земским врачом и
поселился в Дялиже,
в девяти верстах от С., тоже говорили, что ему, как интеллигентному
человеку, необходимо познакомиться с Туркиными.
И вот молодой
человек поселяется в доме такого отца, живет с ним месяц и другой, и оба уживаются как не надо лучше.
Спустя немного времени один за другим начали умирать дети. Позвали шамана.
В конце второго дня камлания он указал место, где надо поставить фигурное дерево, но и это не помогло. Смерть уносила одного
человека за другим. Очевидно, черт
поселился в самом жилище. Оставалось последнее средство — уступить ему фанзу. Та к и сделали. Забрав все имущество, они перекочевали на реку Уленгоу.
На поляне, ближайшей к морю,
поселился старовер Долганов, занимающийся эксплуатацией туземцев, живущих на соседних с ним реках. Мне не хотелось останавливаться у
человека, который строил свое благополучие за счет бедняков; поэтому мы прошли прямо к морю и около устья реки нашли Хей-ба-тоу с лодкой. Он прибыл к Кумуху
в тот же день, как вышел из Кусуна, и ждал нас здесь около недели.
На следующий день он явился
в квартиру г-на Яффа, который, как истый светский
человек, не жалуя деревенского одиночества,
поселился в уездном городе, «поближе к барышням», как он выражался. Чертопханов не застал Яффа: он, по словам камердинера, накануне уехал
в Москву.
Следующий день мы продолжали свой маршрут по реке Инза-Лазагоу. Долина ее
в средней части суживается, но затем опять начинает расширяться. Горы с правой стороны крутые и скалистые.
В их обрывах когда-то нашли прожилки серебросвинцовой руды, отчего и долина получила свое настоящее название. Долина Инза-Лазагоу большей частью свободна от леса, но так как почва
в ней каменистая, она совершенно неудобна для земледелия. Вот почему
люди игнорировали ее и
поселились около устья.
После 1812 года дворец Хераскова перешел во владение графа Разумовского, который и пристроил два боковых крыла, сделавших еще более грандиозным это красивое здание на Тверской. Самый же дворец с его роскошными залами, где среди мраморных колонн собирался цвет просвещеннейших
людей тогдашней России, остался
в полной неприкосновенности, и
в 1831 году
в нем
поселился Английский клуб.
В екатерининские времена на этом месте стоял дом,
в котором помещалась типография Н. И. Новикова, где он печатал свои издания. Дом этот был сломан тогда же, а потом,
в первой половине прошлого столетия, был выстроен новый, который принадлежал генералу Шилову, известному богачу, имевшему
в столице силу,
человеку, весьма оригинальному: он не брал со своих жильцов плату за квартиру, разрешал
селиться по сколько угодно
человек в квартире, и никакой не только прописки, но и записей жильцов не велось…
Но еще большее почтение питал он к киевскому студенту Брониславу Янковскому. Отец его недавно
поселился в Гарном Луге, арендуя соседние земли. Это был
человек старого закала, отличный хозяин, очень авторитетный
в семье. Студент с ним не особенно ладил и больше тяготел к семье капитана. Каждый день чуть не с утра,
в очках, с книгой и зонтиком подмышкой, он приходил к нам и оставался до вечера, серьезный, сосредоточенный, молчаливый. Оживлялся он только во время споров.
Замараев
поселился у Галактиона, и последний был рад живому
человеку. По вечерам они часто и подолгу беседовали между собой, и Галактион мог только удивляться той особенной деревенской жадности, какою был преисполнен суслонский писарь, — это не была даже жажда наживы
в собственном смысле, а именно слепая и какая-то неистовая жадность.
В прежнее время медведь не обижал
людей и домашних животных и считался смирным, но с тех пор, как ссыльные стали
селиться по верховьям рек и вырубать тут леса и преградили ему путь к рыбе, которая составляла его главную пищу,
в сахалинских метрических книгах и
в «ведомости происшествий» стала появляться новая причина смерти — «задран медведем», и
в настоящее время медведь уже третируется, как грозное явление природы, с которым приходится бороться не на шутку.
Выбрать именно это место, а не какое-нибудь другое, побудили, как пишет Мицуль, роскошные луга, хороший строевой лес, судоходная река, плодородная земля… «По-видимому, — пишет этот фанатик, видевший
в Сахалине обетованную землю, — нельзя было и сомневаться
в успешном исходе колонизации, но из 8
человек, высланных с этою целью на Сахалин
в 1862 г., только 4
поселились около реки Дуйки».
Лиза с самого приезда
в Петербург
поселилась с Бертольди на небольшой квартирке. Их скоро со всех сторон обложили
люди дела. Это была самая разнокалиберная орава. Тут встречались молодые журналисты, подрукавные литераторы, артисты, студенты и даже два приказчика.
— Делать за границей многое можно, — отвечала ему с усмешкой Юлия Ардальоновна, — я
поселюсь, вероятно,
в Лондоне или Швейцарии, потому что там все-таки посвободней
человеку дышится.
Действительно, княгиня Засекина не могла быть богатой женщиной: нанятый ею флигелек был так ветх, и мал, и низок, что
люди, хотя несколько зажиточные, не согласились бы
поселиться в нем. Впрочем, я тогда пропустил это все мимо ушей. Княжеский титул на меня мало действовал: я недавно прочел «Разбойников» Шиллера.
Старец Асаф, к которому я пристал, подлинно чудный
человек был.
В то время, как я
в лесах
поселился, ему было, почитай, более ста лет, а на вид и шестидесяти никто бы не сказал: такой он был крепкий, словоохотный, разумный старик. Лицом он был чист и румян; волосы на голове имел мягкие, белые, словно снег, и не больно длинные; глаза голубые, взор ласковый, веселый, а губы самые приятные.
Весною поют на деревьях птички; молодостью, эти самые птички
поселяются на постоянное жительство
в сердце
человека и поют там самые радостные свои песни; весною, солнышко посылает на землю животворные лучи свои, как бы вытягивая из недр ее всю ее роскошь, все ее сокровища; молодостью, это самое солнышко просветляет все существо
человека, оно, так сказать,
поселяется в нем и пробуждает к жизни и деятельности все те богатства, которые скрыты глубоко
в незримых тайниках души; весною, ключи выбрасывают из недр земли лучшие, могучие струи свои; молодостью, ключи эти, не умолкая, кипят
в жилах, во всем организме
человека; они вечно зовут его, вечно порывают вперед и вперед…
Пришел я к чему, по милости добрых
людей,
в летнее время, потому что зимой и жилья поблизности нет, а с старцем
поселиться тоже невозможно.
— Что твой Зверков! Он и думать забыл о тебе! Зверков! — вот о ком вспомнил! Надо самим ехать
в Петербург.
Поселишься там — и товарищи о тебе вспомнят. И сына определишь, и сам место найдешь. Опять
человеком сделаешься.
Санин узнал от нее, что имя ее — Леонора Розелли; что она осталась вдовою после мужа своего, Джиованни Баттиста Розелли, который двадцать пять лет тому назад
поселился во Франкфурте
в качестве кондитера; что Джиованни Баттиста был родом из Виченцы, и очень хороший, хотя немного вспыльчивый и заносчивый
человек, и к тому республиканец!
— Пока нет; я еду
в Петербург теперь, но так как
в моем разрешении возвратиться
в столицу ничего не сказано, чтобы я не жил
в Москве, то, вероятно, впоследствии я там и
поселюсь, ибо, сами согласитесь, Егор Егорыч,
в мои годы одно только счастье и остается
человеку, чтобы жить около старых друзей.
В маменькиной спальной
поселилось семейство хомяков, которые, по-видимому, не имели никакого представления о
человеке и его свойствах, потому что нимало не смутились при нашем появлении и продолжали бегать друг за другом.
Тяжело было положение Арины Петровны, когда она, разорвавши с Иудушкой,
поселилась в Дубровине, но тогда она, по крайней мере, знала, что Павел Владимирыч хоть и косо смотрит на ее вторжение, но все-таки он
человек достаточный, для которого лишний кусок не много значит.
Дети, как и взрослые, производили впечатление
людей, которые
поселились в этом месте временно, — они ничего не любят тут, им ничего не жалко. Город был застроен тесно, но было много пустырей; почти везде на дворах густо росли сорные травы, ветер заносил
в огороды их семена, гряды овощей приходилось полоть по два, по три раза; все плодовые деревья
в садах были покрыты лишаями, росли коряво, медленно и давали плохой урожай.
— Вам бы, Матвей Савельич, не столь откровенно говорить среди
людей, а то непривычны им ваши мысли и несколько пугают. Начальство — не
в полиции, а
в душе людской
поселилось. Я — понимаю, конечно, добрые ваши намерения и весьма ценю, только — по-моему-с — их надо
людям подкладывать осторожно, вроде тихой милостыни, невидимой, так сказать, рукою-с!
— Я бывал далеко. Пять лет
в кавалерии качался. Пьянство — по кавалерии — во всех городах.
В Ромнах стояли мы — хохлы там, поляки, — ничего понять нельзя! Потом —
в Пинске тоже. Болотища там — чрезвычайно велики. Тоже скушно. Плохо
селятся люди — почему бы? Лезут, где тесно, а зачем? Отслужил —
в пожарную нанялся, всё-таки занятно будто бы.
«Сие последнее известие основано им на предании, полученном
в 1748 году от яикского войскового атамана Ильи Меркурьева, которого отец, Григорий, был также войсковым атаманом, жил сто лет, умер
в 1741 году и слышал
в молодости от столетней же бабки своей, что она, будучи лет двадцати от роду, знала очень старую татарку, по имени Гугниху, рассказывавшую ей следующее: «Во время Тамерлана один донской казак, по имени Василий Гугна, с 30
человеками товарищей из казаков же и одним татарином, удалился с Дона для грабежей на восток, сделал лодки, пустился на оных
в Каспийское море, дошел до устья Урала и, найдя окрестности оного необитаемыми,
поселился в них.
Недели через две, как был уговор, приехал и Головинский. Он остановился у Брагиных, заняв тот флигелек, где раньше жил Зотушка со старухами. Татьяна Власьевна встретила нового гостя сухо и подозрительно: дескать, вот еще Мед-Сахарыч выискался… Притом ее немало смущало то обстоятельство, что Головинский
поселился у них во флигеле;
человек еще не старый, а
в дому целых три женщины молодых, всего наговорят. Взять хоть ту же Марфу Петровну: та-ра-ра, ты-ры-ры…
Калмыки
люди совершенно свободные и
в калмыцких степях имеют свои куски земли или служат при чьих-либо табунах из рода
в род, как единственные знатоки табунного дела. Они записаны
в казаки и отбывают воинскую повинность, гордо нося казачью фуражку и серьгу
в левом ухе. Служа при табунах, они
поселяются в кибитках, верстах
в трех от зимовника, имеют свой скот и живут своей дикой жизнью
в своих диких степях.
Я говорил вам всем на первой сходке, что я
поселился в деревне и посвятил свою жизнь для вас; что я готов сам лишить себя всего, лишь бы вы были довольны и счастливы — и я перед Богом клянусь, что сдержу свое слово, — говорил юный помещик, не зная того, что такого рода излияния неспособны возбуждать доверия ни
в каком, и
в особенности
в русском
человеке, любящем не слова, а дело, и неохотнике до выражения чувств, каких бы то ни было прекрасных.
— Между прочим, я заметил
человека, — сказал однажды горбатый, — недалеко от меня
поселился. Высокий, с острой бородкой, глаза прищурены, ходит быстро. Спрашиваю дворника — где служит? Место искать приехал. Я сейчас же написал письмо
в охранное — смотрите!..
Но
в первом ли, во втором ли,
в третьем ли периоде, — шлющийся
человек все шлющийся
человек. Одумается ли он, наконец? Решится ли покончить с столицею и удалиться
в свою"Проплеванную"? Как-то встретит его там Иван Парамонов? Дозволит ли ему
поселиться в собственном его разваливающемся доме и жить смирно, пока не придет смерть, и не сметет с лица земли этого"лишнего
человека", которого жизнь, со времени"катастрофы", сама сделалась постоянною, неперемежающеюся катастрофой!
— Небо или ад… а может быть и не они; твердое намерение
человека повелевает природе и случаю; — хотя с тех пор как я сделался нищим, какой-то бешеный демон
поселился в меня, но он не имел влияния на поступки мои; он только терзал меня; воскрешая умершие надежды, жажду любви, — он странствовал со мною рядом по берегу мрачной пропасти, показывая мне целый рай
в отдалении; но чтоб достигнуть рая, надобно было перешагнуть через бездну. Я не решился; кому завещать свое мщение? кому его уступить?
Но судьба мне послала
человека, который случайно открыл мне, что ты воспитываешься у Палицына, что он богат, доволен, счастлив — это меня взорвало!.. я не хотел чтоб он был счастлив — и не будет отныне;
в этот дом я принес с собою моего демона; его дыхание чума для счастливцев, чума… сестра, ты мне простишь… о! я преступник… вижу, и тобой завладел этот злой дух, и
в тебе
поселилась эта болезнь, которая портит жизнь и поддерживает ее.
Пришли
люди, прикосновенные к постройке храма Христа спасителя, пришел адвокат, выигравший какое-то волшебное дело и сейчас же поспешивший сделаться «барином»; наконец, появился грек, который,
поселившись в версте от меня, влез
в нашу скромную сельскую церковь и выстроил себе что-то вроде горнего места, дабы все видели как он, Самсон Дюбекович, своего бога почитает.
Как скоро
в тот же или на другой день опять появится
человек на норе — лиса уводит детей дальше; если же, напротив, никто не приходит — лиса возвращается с своими лисятами и
поселяется по-прежнему
в своей норе.
— Каждый раз, как я бываю у моря, я всё думаю — чего
люди мало
селятся около него? Были бы они от этого лучше, потому оно — ласковое такое… хорошие думы от него
в душе у
человека. А ну, расскажи, как ты сам жил
в эти годы?..
В соседстве у капитана Радушина
поселился граф Миров, житель столицы, богатый
человек, который некогда служил вместе с ним и хотел возобновить старое знакомство…
Табачник и волтерьянец, как называл Смагина консисторский протопоп Мелетий,
поселился в этом раскольничьем гнезде своим
человеком.
Он снова
поселился у Волынки и стал являться всюду, где сходились
люди: зимой —
в трактире Синемухи, летом — на берегу реки. Оказалось, что он хорошо поправляет изломанные замки, умеет лудить самовары, перебирать старые меха и даже чинить часы. Слобода, конечно, не нуждалась
в его услугах, если же и предлагала иногда какую-нибудь работу, то платила за нее угощением. Но город давал Тиунову кое-какие заработки, и он жил менее голодно, чем другие слобожане.