Неточные совпадения
— Ах нет! — с досадой сказал Левин, — это лечение для меня только подобие лечения народа школами. Народ беден и необразован — это мы видим так же верно, как баба видит криксу, потому что ребенок кричит. Но почему от этой
беды бедности и необразования
помогут школы, так же непонятно, как непонятно, почему от криксы
помогут куры на насести. Надо
помочь тому, от чего он беден.
На вопрос, точно ли Чичиков имел намерение увезти губернаторскую дочку и правда ли, что он сам взялся
помогать и участвовать в этом деле, Ноздрев отвечал, что
помогал и что если бы не он, то не вышло бы ничего, — тут он и спохватился было, видя, что солгал вовсе напрасно и мог таким образом накликать на себя
беду, но языка никак уже не мог придержать.
— Вот видишь ли, Евгений, — промолвил Аркадий, оканчивая свой рассказ, — как несправедливо ты судишь о дяде! Я уже не говорю о том, что он не раз выручал отца из
беды, отдавал ему все свои деньги, — имение, ты, может быть, не знаешь, у них не разделено, — но он всякому рад
помочь и, между прочим, всегда вступается за крестьян; правда, говоря с ними, он морщится и нюхает одеколон…
— Ничего, — сказал я ему, — не бойся. Ты мне много
помогал, много раз выручал меня из
беды. Я у тебя в долгу. Ты всегда найдешь у меня крышу и кусок хлеба. Будем жить вместе.
— Только вот
беда моя: случается, целая неделя пройдет, а я не засну ни разу. В прошлом году барыня одна проезжала, увидела меня, да и дала мне сткляночку с лекарством против бессонницы; по десяти капель приказала принимать. Очень мне
помогало, и я спала; только теперь давно та сткляночка выпита… Не знаете ли, что это было за лекарство и как его получить?
Знала Вера Павловна, что это гадкое поветрие еще неотвратимо носится по городам и селам и хватает жертвы даже из самых заботливых рук; — но ведь это еще плохое утешение, когда знаешь только, что «я в твоей
беде не виновата, и ты, мой друг, в ней не виновата»; все-таки каждая из этих обыкновенных историй приносила Вере Павловне много огорчения, а еще гораздо больше дела: иногда нужно бывало искать, чтобы
помочь; чаще искать не было нужды, надобно было только
помогать: успокоить, восстановлять бодрость, восстановлять гордость, вразумлять, что «перестань плакать, — как перестанешь, так и не о чем будет плакать».
— Посмотрел я достаточно, — продолжал Михей Зотыч. — Самого чуть не убили на мельнице у Ермилыча. «Ты, — кричат мужики, — разорил нас!» Вот какое дело-то выходит. Озверел народ. Ох, худо, Вахрушка!.. А
помочь нечем. Вот вы гордитесь деньгами, а пришла
беда, вас и нет. Так-то.
Беде можно
помочь одним средством: Уланбекова сердита главным образом за то, что Гришка, 19-летний лакей, ее любимец, не ночевал дома...
Если мастерица и не
поможет избыть
беду, так хоть поплачет вместе…
Кой-кому бы надобно
помочь. Где взять и как это дело уладить? Ах,
беда,
беда!..
— Добрые люди и не ждут, чтоб им прежде делали, Нелли. Они и без этого любят
помогать тем, кто нуждается. Полно, Нелли; на свете очень много добрых людей. Только твоя-то
беда, что ты их не встречала и не встретила, когда было надо.
— Экой какой! Ну, слушай: Сурков мне раза два проговорился, что ему скоро понадобятся деньги. Я сейчас догадался, что это значит, только с какой стороны ветер дует — не мог угадать. Я допытываться, зачем деньги? Он мялся, мялся, наконец сказал, что хочет отделать себе квартиру на Литейной. Я припоминать, что бы такое было на Литейной, — и вспомнил, что Тафаева живет там же и прямехонько против того места, которое он выбрал. Уж и задаток дал.
Беда грозит неминучая, если… не
поможешь ты. Теперь догадался?
Я тотчас же рассказал всё, в точном историческом порядке, и прибавил, что хоть я теперь и успел одуматься после давешней горячки, но еще более спутался: понял, что тут что-то очень важное для Лизаветы Николаевны, крепко желал бы
помочь, но вся
беда в том, что не только не знаю, как сдержать данное ей обещание, но даже не понимаю теперь, что именно ей обещал.
Барин, наконец, объявляет ему, что когда-то в какой-то
беде он обратился к помощи ада, и черти
помогли ему, выручили; но что сегодня срок и, может быть, сегодня же они придут, по условию, за душой его.
«Да
поможет ли это? — думал он. — Сильное электричество у этого кота в шерсти, вот в чем
беда».
«Один пред другим давали клятву быть вместе, как один человек, друг другу во всём
помогать, друг друга из
беды выручать, жизнью за друга жертвовать, за смерть друга мстить».
— Послушайте, я догадываюсь, что вас терзает… Поверьте, мне вас глубоко жаль, и я готов
помочь вам… Но… голубушка моя, — в голосе доктора послышались слезы,милый мой Андрей Ильич… не можете ли вы перетерпеть как-нибудь? Вы только вспомните, скольких нам трудов стоило побороть эту поганую привычку!
Беда, если я вам теперь сделаю инъекцию… вы уже больше никогда… понимаете, никогда не отстанете.
Ты тому
помогай, который в
беде стоек… он, может, и не попросит у тебя помощи твоей, так ты сам догадайся, да
помоги ему без его спроса…
Jеаn, я гибну! Спасите меня! Если вы мне
поможете в этой
беде, я ваша. (Кладет ему обе руки на плечи и склоняется головой.)
Гегель где только мог просил, умолял опасаться формализма [Например, во всем предисловии в «Феноменологии».], доказывал, что самое истинное определение, взятое в его завинченности, буквальности, доведет до
бед, бранился наконец, — ничего не
помогало.
Ну, ты теперь наш, все узнал; помочь-то тебе мы
поможем, да только ни гугу, а то ведь
беда!
Он бы, конечно,
помог мне в
беде, но Горб-Маявецкий побожился, что с другим словом бумага не будет сильна.
Да вот, мол, кобыла саврасая пропала; так не
поможешь ли
беде?
Так говорит он в счастии. Приходит
беда — и тут он не изменяет своему характеру: он опять не рассчитывает, как
помочь горю, как отвратить напасть, а покорно покоряется своей участи...
Душа святая! О тебе нет речи!
Твои достатки и тебя мы знаем.
Ты все отдашь, и я отдам, и он, —
Все будет мало. С чем тут приниматься!
И только что обидим мы без пользы
Самих себя, а делу не
поможем.
Кто нас послушает! В
бедах и в горе
Сердца окаменели. О себе
Печется каждый, ближних забывая.
— В тайге встречал, чай варили… Этот Иван — умнай,
беда! Говорит: царю
помогал, деньги делал. Не знаю — правда, не знаю — хвастает… В остроге много сидел.
Клементьев. Ну, если бы и нет, этой
беде не мудрено
помочь. Возьмете несколько уроков у какой-нибудь доброй, молодой дамы из знакомых, какие тогда будут у вас, — выучитесь ходить и глядеть по-светски — наука не трудная, поверьте.
И потому, слезно молю тебя, потолковее со всеми поговори, чтоб они гнева своего на нас не держали за временное наше, а не всегдашнее, несогласие, но, снисходя к нам, убогим, при таких налегающих на нас
бедах,
помогли бы своим вспоможением, сколько им Господь нá сердце положит.
— Большой провинности не было, — хмурясь и нехотя отвечал Чапурин, — а покрепче держать ее не мешает… Берегись
беды, пока нет ее, придет, ни замками, ни запорами тогда не
поможешь… Видишь ли что? — продолжал он, понизив голос. — Да смотри, чтоб слова мои не в пронос были.
— Нечего мне у Манефы расспрашивать, а ты, коли хочешь, спроси ее, отчего, мол, это в житиях-то написано, что святые отцы даже сарацинам в их
бедах помогали?.. Что, мол, те сарацины, Бога не знающие, святей, что ли, свибловского-то попа были?
Скажи мне правду истинную, не утай ничего, Алексеюшка, авось
поможет Господь
беду отвести…
Пришел откуда-то «незнамый человек»; переночевав у мужичка, он послушал рассказов о горе-злосчастии от бездождия и сказал, что он это дело знает, — что в этой
беде попы не
помогут, а надо выйти в поле с зажженной свечой, сделанной из сала опившегося человека, «схороненного на распутье дорог, без креста и без пастыря».
Жила цапля у пруда и состарелась; не стало уж в ней силы ловить рыбу. Стала она придумывать, как бы ей хитростью прожить. Она и говорит рыбам: «А вы, рыбы, не знаете, что на вас
беда собирается: слышала я от людей — хотят они пруд спустить и вас всех повыловить. Знаю я, тут за горой хорош прудок есть. Я бы
помогла, да стара стала: тяжело летать». Рыбы стали просить цаплю, чтоб
помогла.
— Да я все насчет того же, порадей ты об нас,
помоги в нашей
беде, — говорил дядя Архип.
Она была их утешительницей, душеприказчицей, казначеем, лекарем и духовною матерью: ей первой бежал солдатик открыть свое горе, заключавшееся в потере штыка, или в иной подобной
беде, значения которой не понять тому, кто не носил ранца за плечами, — и Катерина Астафьевна не читала никаких моралей и наставлений, а прямо
помогала, как находила возможным.
Я стала молиться или, вернее, просить, всей душой и сердцем просить, умоляя
помочь мне, отвести
беду. С наивною и робкою мольбою стояла я перед образом, судорожно сжимая руки у самого подбородка, так что хрустели хрупкие маленькие пальцы. Судорога сжимала мне горло. В груди закипали рыдания… Я зажимала губы, чтобы не дать вырваться крику исступления… Мои мысли твердили в пылавшем мозгу: «
Помоги, Боже,
помоги,
помоги мне! Я знаю только первые десять билетов!»
— Саня просит Василия Иваныча, — начала тетка Павла бесстрастно и веско, —
помочь своему товарищу по гимназии, Петру Аполлосовичу, в теперешней
беде.
Происходило это потому, что Семен Иоаникиевич был всегда задумчив и вставлял свое слово лишь тогда, когда надо было за кого-нибудь заступиться, кому-нибудь
помочь в
беде, кого-то выручить в несчастье.
Догадываясь также, что Паткулю предстоит в Гельмете опасность, если победа окажется за русских и он явится к баронессе вследствие обещания своего, Ильза ощупью хваталась за разные способы
помочь этой
беде.
— А к тому, что я, может, в этой
беде помочь тебе могу.
— Ну, ребятушки, спасибо вам, что
помогли мне княжну, ангела нашего, от неминучей
беды вызволить, вырвать ее, чистую, из грязных рук кромешников, но только ни гу-гу обо всем случившемся; на дыбе слова не вымолвить… Ненароком чтобы до князя не дошло: поднимет он бурю великую, поедет бить челом на обидчика государю, а тому как взглянется, — не сносить может и нашему князю-милостивцу головы за челобитье на Малюту, слугу излюбленного… Поняли, ребятушки?
— Как зачем? Любопытно, да и люблю я всей душой Ксению Яковлевну. Стрясется с нею какая
беда, все же мне легче будет, что заранее я о том известилася. Може, какую и
помогу могу оказать ей.
— И что ты, Семен Аникич, кланяешься, себя утруждаешь! Я и без того рад
помочь твоей
беде, люблю тебя душой, люблю и почитаю вместо отца.
— А ты превозмоги себя, пересиль… Ведь сама знаешь, что
помочь в твоей
беде никто не может… На Бога одного положиться надо, так ты и положись на Его святую волю. Сама, чай, знаешь понаслышке, каковы опричники-то! Уж если им в руки попался, так только чудом спастись можно.
Князь Вадбольский. Врешь, Филька! С холма, где раскинут фельдмаршальский шалаш, видно все за десяток верст; форпосты наши стоят далеко. А если удалой проводник — дай бог ему здоровья да поболее охоты
помогать нам! — подвел против нас один вздох, так еще
беда не велика. Ну-тка лебединую!
Любит ли он меня или нет, я должна
помочь Кате в ее
беде, я обещала ей и сделаю, я выскажу ему, что заставлять страдать ее, такую хорошую, добрую — грех, что он может убить ее своим невниманием, быть может, умышленным; я читала, что мужчины практикуют такого рода кокетство, он должен узнать ее, понять ее и тогда он оценит и ее, и ее чувство к нему…»
— Возьмите это, друзья мои… поспешите где-нибудь укрыться… деньги вам
помогут лучше людей… а там проберетесь в чужие края. Да спасет вас десница милосердого бога от новых
бед и страстей, подобных моим…
— Оно, конечно, тебе бы и следовало
помочь мне, так как из-за тебя и я в
беду попала, что не расхлебаешь.
— Здоровехонька… — засмеялась Афимья, обнаружив ряд своих ослепительной белизны зубов. — Дело-то есть особенное… Может ты
помочь моей
беде можешь? Да навряд ли…
— Моя
беда, Семен Аникич, полбеды, — отвечал Ермак. — Речь моя о ней и подождать может, а вот надо раскинуть умом, как
помочь девушке-то…