Неточные совпадения
Только отъехав верст
семь, он настолько опомнился, что посмотрел на часы и понял, что было
половина шестого и что он опоздал.
Все члены этой
семьи, в особенности женская
половина, представлялись ему покрытыми какою-то таинственною, поэтическою завесой, и он не только не видел в них никаких недостатков, но под этою поэтическою, покрывавшею их, завесой предполагал самые возвышенные чувства и всевозможные совершенства.
Половина избы занята была
семьею Семена Кузова, другую отвели мне.
От шести до
семи с
половиной встают и офицеры и идут к поднятию флага, потом пьют чай, потом — кто куда.
Дорогу эту можно назвать прекрасною для верховой езды, но только не в грязь. Мы легко сделали тридцать восемь верст и слезали всего два раза, один раз у самого Аяна, завтракали и простились с Ч. и Ф., провожавшими нас, в другой раз на
половине дороги полежали на траве у мостика, а потом уже ехали безостановочно. Но тоска: якут-проводник, едущий впереди, ни слова не знает по-русски, пустыня тоже молчит, под конец и мы замолчали и часов в
семь вечера молча доехали до юрты, где и ночевали.
«Как же, отлично: крутой бейдевинд:
семь с
половиной узлов хода».
Было часов
семь с
половиною, когда он позвонил в колокольчик.
До
семи лет было приказано водить меня за руку по внутренней лестнице, которая была несколько крута; до одиннадцати меня мыла в корыте Вера Артамоновна; стало, очень последовательно — за мной, студентом, посылали слугу и до двадцати одного года мне не позволялось возвращаться домой после
половины одиннадцатого.
Около
семи часов служили в доме всенощную. Образная, соседние комнаты и коридоры наполнялись молящимися. Не только дворовые были налицо, но приходили и почетнейшие крестьяне из села. Всенощную служили чинно с миропомазанием, а за нею следовал длинный молебен с водосвятием и чтением трех-четырех акафистов. Служба кончалась поздно, не раньше
половины десятого, после чего наскоро пили чай и спешили в постели.
На углу Остоженки и 1-го Зачатьевского переулка в первой
половине прошлого века был большой одноэтажный дом, занятый весь трактиром Шустрова, который сам с
семьей жил в мезонине, а огромный чердак да еще пристройки на крыше были заняты голубятней, самой большой во всей Москве.
Дом был выстроен во второй
половине XVIII века поэтом совместно с братом генерал-поручиком А. М. Херасковым. Поэт Херасков жил здесь с
семьей до самой своей смерти.
Все эти купеческие дома строились по одному плану: верх составлял парадную
половину, пустовавшую от одних именин до других, а нижний этаж делился на две
половины, из которых в одной помещался мучной лабаз, а в другой ютилась вся купеческая
семья.
Те дербинцы, которые, отбыв каторгу до 1880 г., селились тут первые, вынесли на своих плечах тяжелое прошлое селения, обтерпелись и мало-помалу захватили лучшие места и куски, и те, которые прибыли из России с деньгами и
семьями, такие живут не бедно; 220 десятин земли и ежегодный улов рыбы в три тысячи пудов, показываемые в отчетах, очевидно, определяют экономическое положение только этих хозяев; остальные же жители, то есть больше
половины Дербинского, голодны, оборваны и производят впечатление ненужных, лишних, не живущих и мешающих другим жить.
При мне, например, в Александровске всякий раз во время обедни переднюю
половину церкви занимали чиновники и их
семьи; затем следовал пестрый ряд солдаток, надзирательских жен и женщин свободного состояния с детьми, затем надзиратели и солдаты, и уже позади всех у стены поселенцы, одетые в городское платье, и каторжные писаря.
Изба разделяется сенями на две
половины: налево живут матросы, направо — офицер с
семьей.
— Надо засылать ходоков, старички, — повторял Филипп Чеботарев, когда собирались человек пять-шесть. — Страда в
половине, которые
семьи управились с кошениной, а ежели есть свои мужики, так поставят сено и без старика. Надо засылать.
Изба делилась сенями по-москалиному на две
половины: в передней жил сам старик со старухой и дочерью, а в задней — Терешка с своей
семьей.
Последнее наше свидание в Пелле было так скоро и бестолково, что я не успел выйти из ужасной борьбы, которая во мне происходила от радости вас видеть не в крепости и горести расстаться, может быть, навек. Я думаю, вы заметили, что я был очень смешон, хотя и жалок. — Хорошо, впрочем, что так удалось свидеться. Якушкин мне говорил, что он видел в Ярославле
семью свою в продолжение 17 часов и также все-таки не успел
половины сказать и спросить.
…Новая
семья, [
Семья Н. В. Басаргина.] с которой я теперь под одной крышей, состоит из добрых людей, но женская
половина, как вы можете себе представить, — тоска больше или меньше и служит к убеждению холостяка старого, что в Сибири лучше не жениться. Басаргин доволен своим состоянием. Ночью и после обеда спит. Следовательно, остается меньше времени для размышления.
В одной
половине жил сам с
семьей, а в другую пускал проезжих извозчиков — благо тракт был довольно оживленный.
Все это, конечно, сделалось не так быстро, как во Франции, но зато основательно и прочно, потому что я вновь возвратился в Петербург лишь через
семь с
половиной лет, когда не только французская республика сделалась достоянием истории, но и у нас мундирные фраки уже были заменены мундирными полукафтанами.
Петра Михайлыча знали не только в городе и уезде, но, я думаю, и в
половине губернии: каждый день, часов в
семь утра, он выходил из дома за припасами на рынок и имел, при этом случае, привычку поговорить со встречным и поперечным. Проходя, например, мимо полуразвалившегося домишка соседки-мещанки, в котором из волокового окна [Волоковое окно — маленькое задвижное оконце, прорубавшееся в избах старинной постройки в боковых стенах.] выглядывала голова хозяйки, повязанная платком, он говорил...
Подхалюзин. Как бы десять копеек, так бы ладно-с.
Семь с
половиною на удовлетворение, а две с
половиною на конкурсные расходы.
— Ерунда. У нас одинаковый размер.
Семь или
семь с
половиной, э-небольшая разница. Вечером я тебе пришлю мои, спросишь у фельдфебеля. Ступай. Ну, что же ты стоишь?
Но там дорого служить, нужна хорошая поддержка из дома, на подпоручичье жалованье — сорок три рубля двадцать
семь с
половиной копейки в месяц — совсем невозможно прожить.
— Восемьдесят
семь миллионов с
половиной! — бойко ответили мы.
Кашин — уездный город Тверской губернии; имеет, по календарю, до
семи с
половиной тысяч жителей и лежит на реке Кашинке, которая скромно катит среди города свои волны в зеленых берегах.
— Вольному воля, — заметил Крупов, зевая и направляя стопы свои к рельефному дивану, на котором преспокойно проспал до
половины осьмого — час, в который он вставал ежедневно, несмотря на то — в десять ли вечера он ложился или в
семь поутру.
Замыслов. А теперь
семь с
половиной. Но раньше опаздывали только вы, а теперь — все. Плоды вашего влияния.
Это старинный барский дом на Троицкой улице, принадлежавший старому барину в полном смысле этого слова, Льву Ивановичу Горсткину, жившему со своей
семьей в
половине дома, выходившей в сад, а театр выходил на улицу, и выходили на улицу огромные окна квартиры Далматова, состоящей из роскошного кабинета и спальни.
Тридцать тысяч человек, которые все вместе, так сказать, сжигают в сутки сто восемьдесят тысяч часов своей собственной жизни, то есть
семь с
половиной тысяч дней, то есть, наконец, сколько же это будет лет?
В ту пору здесь самой богатой
семьей были Гальярди, — теперь они носят прозвище деда — Сенцамане, —
половина виноградников была в их руках, восемь подвалов имели они и более тысячи бочек.
В знакомом же нам трактире, только в черной
половине его, сидел небритый, грязный субъект. Было
семь часов вечера.
Перед балом в Дворянском собрании Бегушев был в сильном волнении. «Ну, как Домна Осиповна не будет?» — задавал он себе вопрос и почти в ужас приходил от этой мысли. Одеваться на бал Бегушев начал часов с
семи, и нельзя умолчать, что к туалету своему приложил сильное и давно им оставленное старание: он надел превосходное парижское белье, лондонский фрак и даже слегка надушился какими-то тончайшими духами. Графу Хвостикову Бегушев объявил, чтобы тот непременно был готов к
половине девятого.
Когда она находится в покое, то венозная кровь, проходя чрез нее, сохраняет в себе
семь с
половиной процентов кислорода, но раз я ее двинул, привел в движение…
Каминные часы указывали
семь с
половиной.
В нашей скромной
семье, состоявшей, за частыми отлучками отца, из матери и детей, не было никакого мужского господского элемента, и потому наши затрапезные сенные девушки сидели, как мы их видели, наверху за работой. Но у Зыбиных, где дом был разделен продольным коридором на две
половины, горничные, поневоле поминутно встречаясь с мужским полом, щеголяли самыми изысканными прическами и нарядами.
Часто приходил он в бешенство, когда в написанных им стихах, стоивших ему продолжительной работы и которыми, наконец, он был очень доволен, — вдруг находил я то пять с
половиною стоп вместо шести, то
семь вместо шести с
половиной, то неправильное сочетание рифм, то цезуру не на месте…
Время до
семи часов показалось ему очень долго; он беспрестанно глядел на часы и, наконец, не дождавшись, отправился в шесть с
половиною. В расчете его было не застать Масурова дома, но, сверх ожидания, Михайло Николаич оказался налицо. Увидев Бахтиарова, он искренне обрадовался.
— Ага-а!.. — кричит Миха. — Этот? Да, этот праведной жизни скот, как же! За игру в карты из военных выгнан, за скандалы с бабами — из духовной академии! Из офицеров в академию попал! В Чудовом монастыре всех монахов обыграл, сюда явился —
семь с
половиной тысяч вклад сделал, землю пожертвовал и этим велик почёт себе купил, да! Здесь тоже в карты играет — игумен, келарь, казначей да он с ними. Девка к нему ездит… О, сволочи! Келья-то у него отдельная, ну, он там и живёт как ему хочется! О, великая пакость!
А работы требует
семь мешков каждый день, — в тесте это сорок девять пудов, и на обработку мешка уходит два с
половиной часа.
В
семь лет я поднял весеннюю высоту воды в нашей поганой Вороже на четыре с
половиной фута.
Половина нижнего этажа была занята под трактир, в другой помещалась
семья Терехова, так что когда в трактире шумели пьяные проезжие, то было слышно в комнатах всё до одного слова. Матвей жил рядом с кухней, в комнате с большою печью, где прежде, когда тут был постоялый двор, каждый день пекли хлеб. В этой же комнате, за печкой помещалась и Дашутка, у которой не было своей комнаты. Всегда тут по ночам кричал сверчок и суетились мыши.
Меня влекла их странная краса,
Как путника студеный ключ в пустыне.
Вставал я в
семь, а ровно в два часа,
Отдав сполна дань скуке и латыне,
Благословлял усердно небеса.
Обедали в то время в
половинеЧетвертого. В час этот, в январе,
Уж сумерки бывают на дворе.
Половина седьмого. Без четверти
семь.
Семь. Погода не чудная, погода, собственно, средняя, все небо в тучах, но, во всяком случае, дождя нет. Еще нет.
Половина восьмого. Он, конечно, задержался на рынке и сейчас, сейчас будет. И не может же герр Майер, мужчина, эти несколько капель считать за дождь! Капли учащаются, сначала струи, потом потоки. В восемь часов явление младшей начальницы, фрейлейн Энни.
В
семь с
половиною часов пламя вырвалось наконец на Садовую улицу, против оптовых лавок, между Мучным переулком и Государственным банком.
В
половине третьего, по окончании классов, когда гурьба гимназистов с гамом и шумом высыпала на улицу, учителя собрались в конференц-залу, по стенам которой стояли высокие шкафы с чучелами птиц и моделями зверей; на шкафах — глобусы и
семь мудрецов греческих; на столах и в витринах около окон — электрические и пневматические машины, вольтов столб, архимедов винт, лейденские банки, минералогические и археологические коллекции.
Впрочем, и ее товарки от нее не отставали. Девочек поднимали рано, в
половине седьмого утра. В
семь часов им давали по кружке горячего чая и по куску ситника. Немудрено поэтому, что к обеденному времени все они чувствовали волчий аппетит.
Утром воспитанницы по раз установленному обычаю праздничных дней поднялись в
семь с
половиной часов и вместо будничной уборки после чая с воскресными калачами отправились на спевку.
Невдалеке от нас сидела Маня Иванова со своим маленьким гимназистиком-братом. Она разделила принесенное им сестренке большое яблоко на две
половины, и оба, смеясь и болтая, уплетали его. Еще дальше вялая Ренн, сидя между матерью и старшей сестрой, упорно молчала, поглядывая на чужие
семьи, счастливые кратким свиданьем.