Неточные совпадения
Нет великой оборонушки!
Кабы знали вы да ведали,
На кого вы
дочь покинули,
Что без вас я выношу?
Ночь — слезами обливаюся,
День — как травка пристилаюся…
Я потупленную голову,
Сердце гневное ношу!..
Она мне
кинула взгляд, исполненный любви и благодарности. Я привык к этим взглядам; но некогда они составляли мое блаженство. Княгиня усадила
дочь за фортепьяно; все просили ее спеть что-нибудь, — я молчал и, пользуясь суматохой, отошел к окну с Верой, которая мне хотела сказать что-то очень важное для нас обоих… Вышло — вздор…
— Неужто, Марья Ивановна, хочешь и ты нас
покинуть?» Марья Ивановна отвечала, что вся будущая судьба ее зависит от этого путешествия, что она едет искать покровительства и помощи у сильных людей, как
дочь человека, пострадавшего за свою верность.
Пусть дойдет до них мой голос и скажет им, что даже здесь, в виду башни, в которой, по преданию, Карл Великий замуровал свою
дочь (здесь все башни таковы, что в каждой кто-нибудь кого-нибудь замучил или убил, а у нас башен нет), ни на минуту не
покидало меня представление о саранче, опустошившей благословенные чембарские пажити.
Мать
покидала и шарф и книгу и шла одеваться. Так Наденька пользовалась полною свободою, распоряжалась и собою, и маменькою, и своим временем, и занятиями, как хотела. Впрочем, она была добрая и нежная
дочь, нельзя сказать — послушная, потому только, что не она, а мать слушалась ее; зато можно сказать, что она имела послушную мать.
— Например, — продолжал Николай Артемьевич, —
дочь моя, Елена. Не находите ли вы, что пора ей наконец ступить твердою стопою на стезю… выйти замуж, я хочу сказать. Все эти умствования и филантропии хороши, но до известной степени, до известных лет. Пора ей
покинуть свои туманы, выйти из общества разных артистов, школяров и каких-то черногорцев и сделаться, как все.
Вечером того же дня, отслужив панихиду, они
покинули Болотово. Возвращались они тем же путем, каким ехал ночью старик. Очутившись против Комарева, которое с высокого берега виднелось как на ладони, отец и
дочь свернули влево. Им следовало зайти к тетушке Анне и взять ребенка, после чего Дуня должна была уйти с отцом в Сосновку и поселиться у его хозяина.
К счастию, ее мать, игравшая в это время в карты, захотела посмотреть, что
дочь выиграла, и, увидав, что именно, вырвала книгу из рук
дочери и почти
кинула ее в лицо Николя.
Сия опытная в жизни дама видела, что ни
дочь нисколько не помышляет обеспечить себя насчет князя, ни тот нимало не заботится о том, а потому она, как мать, решилась, по крайней мере насколько было в ее возможности, не допускать их войти в близкие между собою отношения; и для этого она, как только приходил к ним князь, усаживалась вместе с молодыми людьми в гостиной и затем ни на минуту не
покидала своего поста.
Довольство в доме Жиглинских с тех пор, как Елена сделалась начальницей заведения, заметно возросло; но это-то именно и
кидало Елизавету Петровну в злобу неописанную: повышение
дочери она прямо относила не к достоинствам ее, а к влиянию и просьбам князя.
Боярин сделал шаг назад,
На
дочь он
кинул злобный взгляд,
Глаза их встретились — и вмиг
Мучительный, ужасный крик
Раздался, пролетел — и стих.
И тот, кто крик сей услыхал,
Подумал, верно, иль сказал,
Что дважды из груди одной
Не вылетает звук такой.
И тяжко на цветной ковер,
Как труп бездушный с давних пор,
Упало что-то. — И на зов
Боярина толпа рабов,
Во всем послушная орда,
Шумя сбежалася тогда,
И без усилий, без борьбы
Схватили юношу рабы.
И Заплатин и Скорняков оказались тоже старыми приятелями Стуколова; знал он и Никифора Захарыча, когда тот еще только в годы входил.
Дочерей Патапа Максимыча не знал Стуколов. Они родились после того, как он
покинул родину. С тех пор больше двадцати пяти годов прошло, и о нем по Заволжью ни слуху ни духу не было.
На первой неделе Великого поста Патап Максимыч выехал из Осиповки со Стуколовым и с Дюковым. Прощаясь с женой и
дочерьми, он сказал, что едет в Красную рамень на крупчатные свои мельницы, а оттуда проедет в Нижний да в Лысково и воротится домой к Середокрестной неделе, а может, и позже. Дом
покинул на Алексея, хотя при том и Пантелею наказал глядеть за всем строже и пристальней.
Называла по именам дома богатых раскольников, где от того либо другого рода воспитания вышли
дочери такие, что не приведи Господи: одни Бога забыли, стали пристрастны к нововводным обычаям, грубы и непочтительны к родителям,
покинули стыд и совесть, ударились в такие дела, что нелеть и глаголати… другие, что у мастериц обучались, все, сколько ни знала их Макрина, одна другой глупее вышли, все как есть дуры дурами — ни встать, ни сесть не умеют, а чтоб с хорошими людьми беседу вести, про то и думать нечего.
— Да у тебя и Аксинья Захаровна в болезни, и
дочь в постели лежит. Как можно тебе дом
покинуть? — продолжал Михайло Васильич.
Сморщился Доронин и смолк.
Кинул он мимолетный взгляд на вышедшую от Дарьи Сергевны
дочь, и заботливое беспокойство отразилось в глазах его. Не подходя к дивану, где сидели Дуня с Наташей, Лизавета Зиновьевна подошла к раскрытому окну и, глаз не сводя, стала смотреть на волжские струи и темно-синюю даль заволжских лесов…
Как же я
покину тебя, как забуду, что я
дочь твоя, рожденье твое?..
В Серафиме начинал он распознавать яркий образец теперешней «распусты» (это слово он употребил не в первый раз сегодня, а выучился ему у одного инженера, когда ходил в нарядчиках). Он — крестьянский приемыш. Она —
дочь таких же мужиков, пробравшихся в купечество, да еще раскольников. А что они из себя представляют? Их обоих
кинула нынешняя жизнь в свалку и может закрутить так, что и на каторге очутишься.
Третье действие начинается громом, молнией, бурей, какой-то особенной бурей, которой никогда не бывало, по словам действующих лиц. В степи джентльмен рассказывает Кенту, что Лир, выгнанный
дочерьми из жилья, бегает один по степи, рвет на себе волосы и
кидает их на ветер. С ним только шут. Кент же рассказывает джентльмену, что герцоги поссорились между собою и что французское войско высадилось в Дувре, и, рассказав это, посылает джентльмена в Дувр к Корделии.
Она была в этот день в хорошем расположении духа. Она решила через какие-нибудь два-три месяца
покинуть не только Петербург, но и Россию, и уехать со своей ненаглядной
дочерью, со своей дорогой Иреной, за границу, в Италию. Она поручила уже комиссионерам исподволь подыскивать ей покупателя на дачу — всю же обстановку как дачи, так и петербургской квартиры она решила поручить продать с аукциона. Подведя итоги, она была довольна крупной суммой своего состояния.
— Боже меня сохрани, особенно когда дело идет об участи людей, мне столько любезных. Минерва не
покинула меня на старости до того, чтобы рассказывать вам сонный бред за существенность. Узнайте более: баронесса,
дочь ее и добрый Бир в Москве со вчерашнего утра и квартируют за два шага от меня.
С тех пор семейство Хвостовых, состоявшее из мужа и жены, сына Петра, родившегося в Петербурге, и
дочери Марии — москвички по рождению, не
покидало Москвы, где Валериан Павлович, лет за семь до того времени, с которого начинается наш рассказ, умер сенатором.
Вскоре после коронации
покинула Петербург, несмотря на просьбы сына, и Наталья Демьяновна Разумовская. Она уехала с
дочерьми, оставив младшего сына и старшую внучку при дворе. По возвращении в Малороссию она поселилась около села Адамовки, в одном из хуторов, пожалованных Алексею Григорьевичу. Здесь она выстроила себе усадьбу, которую назвала Алексеевщиной, с домом и при доме устроила церковь.
— Что надо? —
кинул ему князь, потревоженный среди горьких, томительных дум о будущем своей любимой
дочери.
В продолжение двух недель Анжель не
покидала изголовья своей
дочери, только изредка позволяла себе отдохнуть и позабыться сном на кресле возле кровати.
Бьет зуб об зуб, как у собаки, окоченелой от холода; мысли мутятся, но одна из них не
покидает — мысль о спасении ее
дочери.
Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску,
кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал
дочь.
— Vous savez, mon mari m’abandonne, — продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, — il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж
покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] — сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к
дочери князя Василия, к красивой Элен.
— Ты знаешь, что говоришь, — отвечала Тения, — я
дочь жреца и брак мой с мужем моим теперь не связан законом. Ты прав, я вольна оставить его и свободна избрать другого по сердцу, но я верна Фалалею потому, что он мил мне, и если я жила с ним в довольстве и счастье, то неужели я
покину его в горе? Нет, так не будет, и ты возьми даже эту златницу, которую дал мне, — у меня есть сегодня для всех нас на хлеб и на рыбу.