Неточные совпадения
Оказалось, что Чичиков давно уже был влюблен, и виделись они в саду при лунном свете, что губернатор даже бы отдал за него дочку, потому что Чичиков богат, как жид, если бы причиною не была жена его, которую он бросил (откуда они узнали, что Чичиков женат, — это никому не было ведомо), и что жена, которая страдает от безнадежной любви, написала
письмо к губернатору самое трогательное, и что Чичиков, видя, что отец и мать никогда не согласятся, решился на похищение.
Все сказанное матерью ничем не задело его, как будто он сидел у окна, а за окном сеялся мелкий дождь. Придя к себе, он вскрыл конверт, надписанный крупным почерком Марины, в конверте
оказалось письмо не от нее, а от Нехаевой. На толстой синеватой бумаге, украшенной необыкновенным цветком, она писала, что ее здоровье поправляется и что, может быть, к средине лета она приедет в Россию.
— Это — не вышло. У нее, то есть у жены,
оказалось множество родственников, дядья — помещики, братья — чиновники, либералы, но и то потому, что сепаратисты, а я представитель угнетающей народности, так они на меня… как шмели, гудят, гудят! Ну и она тоже. В общем она — славная. Первое время даже грустные
письма писала мне в Томск. Все-таки я почти три года жил с ней. Да. Ребят — жалко. У нее — мальчик и девочка, отличнейшие! Мальчугану теперь — пятнадцать, а Юле — уже семнадцать. Они со мной жили дружно…
— Как видишь — нашла, — тихонько ответила она. Кофе
оказался варварски горячим и жидким. С Лидией было неловко, неопределенно. И жалко ее немножко, и хочется говорить ей какие-то недобрые слова. Не верилось, что это она писала ему обидные
письма.
Он сел и начал разглаживать на столе измятые
письма. Третий листок он прочитал еще раз и, спрятав его между страниц дневника, не спеша начал разрывать
письма на мелкие клочки. Бумага была крепкая, точно кожа. Хотел разорвать и конверт, но в нем
оказался еще листок тоненькой бумаги, видимо, вырванной из какой-то книжки.
Этот вызов человека, сухого и гордого, ко мне высокомерного и небрежного и который до сих пор, родив меня и бросив в люди, не только не знал меня вовсе, но даже в этом никогда не раскаивался (кто знает, может быть, о самом существовании моем имел понятие смутное и неточное, так как
оказалось потом, что и деньги не он платил за содержание мое в Москве, а другие), вызов этого человека, говорю я, так вдруг обо мне вспомнившего и удостоившего собственноручным
письмом, — этот вызов, прельстив меня, решил мою участь.
Я чувствовал тоже, что испортил свое положение: еще больше мраку
оказывалось в том, как мне теперь поступить с
письмом о наследстве.
Начальство и суд не могли не дать хода делу, но приостановились и они: хотя представленные вещи и
письма и заставили размышлять, но решено было и тут, что если сии документы и
оказались бы верными, то все же окончательное обвинение не могло бы быть произнесено на основании только сих документов.
Ему даже не верилось, что пред ним сидит та самая высокомерная девушка, которая так гордо и заносчиво прочитала ему когда-то
письмо Гаврилы Ардалионовича. Он понять не мог, как в такой заносчивой, суровой красавице мог
оказаться такой ребенок, может быть, действительно даже и теперь не понимающий всех слов ребенок.
Слава Благодетелю: еще двадцать минут! Но минуты — такие до смешного коротенькие, куцые — бегут, а мне нужно столько рассказать ей — все, всего себя: о
письме О, и об ужасном вечере, когда я дал ей ребенка; и почему-то о своих детских годах — о математике Пляпе, о и как я в первый раз был на празднике Единогласия и горько плакал, потому что у меня на юнифе — в такой день —
оказалось чернильное пятно.
Пробовали мы его в свою компанию залучить, однако пользы не
оказалось никакой; первое дело, что отец отпускал ему самую малую сумму, всего тысяч десять на серебро в год, и, следовательно, денег у него в наличности не бывало; второе дело, что хотя он заемные
письма и с охотою давал, но уплаты по ним приходилось ждать до смерти отца, а это в нашем быту не расчет; третье дело, чести в нем совсем не было никакой: другой, если ткнуть ему кулаком в рожу или назвать при всех подлецом, так из кожи вылезет, чтобы достать деньги и заплатить, а этот ничего, только смеется.
Павел Семеныч был снова дежурным, и снова княжна посетила дежурную комнату.
Оказывалось нужным написать какой-то адрес на конверте
письма.
Развернув наудачу несколько
писем (в одном из них
оказался засохший цветок, перевязанный полинявшей ленточкой), — он только плечами пожал и, глянув на камин, отбросил их в сторону, вероятно, сбираясь сжечь весь этот ненужный хлам.
Н.И. Пастухов
оказался прав. Газету разрекламировали. На другой день вместе с этим
письмом начал печататься сенсационный роман А. Ив. Соколовой «Новые птицы — новые песни», за ее известным псевдонимом «Синее домино».
Егора Егорыча несказанно поразило это
письмо. Что Сусанна умна, он это предугадывал; но она всегда была так сосредоточенна и застенчива, а тут
оказалась столь откровенной и искренней, и главным образом его удивил смысл
письма: Сусанна до того домолилась, что могла только повторять: «Господи, помилуй!». «Теперь я понимаю, почему она напоминает мадонну», — сказал он сам себе и, не откладывая времени, сел за
письмо к Сусанне, которое вылилось у него экспромтом и было такого содержания...
Оставшись одна, она действительно принялась сочинять ответ мужу, но
оказалось, что в ответе этом наговорила ему гораздо более резких выражений, чем было в
письме Тулузова: она назвала даже Ченцова человеком негодным, погубившим себя и ее, уличала его, что об Аксюте он говорил все неправду; затем так запуталась в изложении своих мыслей и начала писать столь неразборчивым почерком, что сама не могла ни понять, ни разобрать того, что написала, а потому, разорвав с досадой свое сочинение, сказала потом Тулузову...
На поверку, впрочем,
оказалось, что Егор Егорыч не знал аптекаря, зато очень хорошо знала и была даже дружна с Herr Вибелем gnadige Frau, которая, подтвердив, что это действительно был в самых молодых годах серьезнейший масон, с большим удовольствием изъявила готовность написать к Herr Вибелю рекомендацию о Herr Звереве и при этом так одушевилась воспоминаниями, что весь разговор вела с Егором Егорычем по-немецки, а потом тоже по-немецки написала и самое
письмо, которое Егор Егорыч при коротенькой записочке от себя препроводил к Аггею Никитичу; сей же последний, получив оное, исполнился весьма естественным желанием узнать, что о нем пишут, но сделать это, по незнанию немецкого языка, было для него невозможно, и он возложил некоторую надежду на помощь Миропы Дмитриевны, которая ему неоднократно хвастала, что она знает по-французски и по-немецки.
Правда, что Лозинская была женщина разумная и соблазнить ее было не легко, но что у нее было тяжело на душе, это
оказалось при получении
письма: сразу подкатили под сердце и настоящая радость, и прежнее горе, и все грешные молодые мысли, и все бессонные ночи с горячими думами.
В этот вечер Варвара нашла случай украсть у Передонова первое поддельное
письмо. Это было ей необходимо, по требованию Грушиной, чтобы впоследствии, при сравнении двух подделок, не
оказалось разницы. Передонов носил это
письмо с собою, но сегодня как-то случайно оставил его дома: переодеваясь из виц-мундира в сюртук, вынул его из кармана, сунул под учебник на комоде, да там и забыл. Варвара сожгла его на свечке у Грушиной.
Чрез минуту, по рекомендательному же моему
письму,
оказалось, что я гол как сокол и, вдобавок, соврал!
Отказавшись окончательно от мысли выучить его разумному чтению и
письму, я стал учить его подписываться механически. К моему великому удивлению, этот способ
оказался наиболее доступным Ярмоле, так что к концу второго месяца мы уже почти осилили фамилию. Что же касается до имени, то его ввиду облегчения задачи мы решили совсем отбросить.
Часа два просидели и проболтали.
Оказалось, что Бурлак его вызвал
письмом. Он рассказал о нем А. А. Бренко, а та предложила выписать старика: дадим ему место контролера.
Турусина. Ну конечно; я ему говорю как-то: посмотрите, у моей Матреши от святости уж начинает лицо светиться; это, говорит, не от святости, а от жиру. Уж этого я ему никогда в жизни не прощу. До чего вольнодумство-то доходит, до чего позволяют себе забываться молодые люди! Я в людях редко ошибаюсь; вот и
оказалось, что он за человек. Я вчера два
письма получила. Прочти, если хочешь.
Раздался звонок. Домна Осиповна думала, что приехал муж, но
оказалось, что это было городское
письмо, которое лакей и нес, по обыкновению, в кабинет к доктору.
Долгов не удержался и прочел
письмо, которое
оказалось ужасным для него.
Вы за что-то ссоритесь; он
оказывается самым недостойным тебя… мальчишкой (я никак не могу назвать его человеком!) и грозит тебе распространить по городу твои
письма.
Это был для меня удар нельзя сказать вовсе неожиданный, но тем не менее тяжкий: я знал, что никакие батареи не заставят теперь моего наставника отступить, да и всякое отступление
оказалось бы бесполезным, потому что
письмо его уже было послано.
— Ты знаешь, дорогой Панкрат, — продолжал Персиков, отворачиваясь к окну, — жена-то моя, которая уехала пятнадцать лет назад, в оперетку она поступила, а теперь умерла,
оказывается… Вот история, Панкрат, милый… Мне
письмо прислали…
— Нет, — возразил Патрик. — Он жил в комнате, где был потайной ящик; в ящике
оказалось письмо, и он из
письма узнал, где алмазная шахта.
Но вдруг в середине лета он получил
письмо, из которого
оказывалось, что был еще долг вдове Есиповой в 12 тысяч.
Но
письма, к удивлению его, не
оказалось в кармане.
Таким образом, поступление мое в университет
оказалось блестящим, и я до того возгордился, что написал Крюммеру самохвальное
письмо.
Чиновник, доставивший
письмо, не мог ничего более объяснить; даже
оказалось из некоторых его слов, что он только по усиленной просьбе Павла Павловича взялся доставить лично пакет ее превосходительству.
Оказалось, что Фомин написал
письмо и дал Ефремову денег на подкуп сторожей, которые бросили
письмо в почтовый ящик.
Порошок
оказывается обыкновенным черным песком, для засыпки
письма.
— Мы по этому-то поводу и пригласили вас, — пояснил чиновник, — потому что, видите ли, при самом тщательном обыске ни у кого во всей этой квартире не
оказалось ровно ничего подозрительного… бумаги,
письма — все это самое пустячное!
— Вот, и судите тут после этого! Ругают человека за то только, что жандармский мундир носит! — горячо увлекался Петр Петрович, показывая всем и каждому из своих друзей
письмо полковника, — а он хоть и поляк, а посмотрите-ка, получше многих русских
оказывается!.. А вы ругаете!
1-го же июня были подброшены
письма о том, что пожаров более не будет, так как народ русский
оказался глуп до такой степени, что не мог понять высокой цели, для достижения которой они делались, и что поэтому отныне станут отравлять.
— Да фу, черт возьми совсем: не вру я, а правду говорю! Она была всем, всем тронута, потому что я иначе не могу себе объяснить
письма, которое она прислала своему мужу с радостною вестью, что Горданов
оказался вовсе ни в чем пред ней не виноватым, а у Подозерова просит извинения и не хочет поддерживать того обвинения, что будто мы в него стреляли предательски.
Оказалось, однако, что захваченные нежные
письма к псевдо-Таракановой писаны были хотя и похожим на шуваловский почерком, но не им, а сведенным с ума самозванкой владетельным князем Лимбургским.
Во вторник
письмо не появилось, и редактор по телефону очень извинялся. Потом
оказалось, метранпаж затерял заметку. Редактор просил непременно прислать новую и опять очень извинялся. Наконец,
оказалось, — времени прошло уже столько, что решительно не имело смысла печатать: все давно уже забыли и о самом-то празднике.
Оказывалось из этого
письма, что тетка написала ей о смерти старика Беспалова несколько месяцев позднее.
Приглашение обедать в клуб есть первая форма вежливости англичанина, как только вы ему сделали визит или даже оставили карточку с рекомендательным
письмом. Если он холостой или не держит открытого дома, он непременно пригласит вас в свой клуб. Часто он член нескольких, и раз двое моих знакомых завозили меня в целых три клуба, ища свободного стола. Это был какой-то особенно бойкий день. И все столовые
оказывались битком набитыми.
Такие наблюдатели, как Тэн и Луи Блан, писали об английской жизни как раз в эти годы. Второй и тогда еще проживал в Лондоне в качестве эмигранта. К нему я раздобылся рекомендательным
письмом, а также к Миллю и к Льюису. О приобретении целой коллекции таких
писем я усердно хлопотал. В Англии они полезнее, чем где-либо. Англичанин вообще не очень приветлив и на иностранца смотрит скорее недоверчиво, но раз вы ему рекомендованы, он
окажется куда обязательнее и, главное, гостеприимнее француза и немца.
В конверт, вместе с этим
письмом, Брук предусмотрительно вложил еще пустой конверт, — «может быть, у Давыдова не
окажется под рукою конверта». Солдат отнес
письмо главному врачу, тот сказал, что ответа не будет.
— Два месяца тому назад я послал
письмо в редакцию «Нового времени», и
письмо это
оказывается не полученным. Могу ли я узнать о судьбе этого
письма? Потом — я не получил 41 № «Вестника», где помещены корреспонденции из Скопина. Клуб тоже не получил этого нумера.
Орлиным взглядом своим Клейнмихель тотчас открыл из дел покойницы преступную связь ее с Егором Егоровичем Воскресенским, а после того и до него с другими лицами. Настасья Федоровна, по присущей всем женщинам слабости, сохраняла
письма своих любовников и даже
оказалось, что нежные
письма ее к графу составлялись Воскресенским и другими, а затем ею лишь переписывались.
— Я выждал, когда он удалился, подошел к кузнице и без труда нашел свободно вставленный кирпич, вынул его, и там
оказалось письмо…
Оказалось, что в сношениях с Деметром был Дмитрий Вячеславович, давно уже недовольный Гиршфельдом; он расспросил у Николая Леопольдовича, когда тот приехал в Москву, о местопребывании Луганского, уведомил
письмом Егора Егоровича, который вместе с Надеждой Петровной, узнав из того же
письма, что не нынче завтра должны получить деньги из банка, поехали за ним и случайно встретились в г. В-не.