Неточные совпадения
— Володя! Володя! Ивины! — закричал я, увидев в
окно трех мальчиков в синих бекешах с бобровыми воротниками, которые, следуя за молодым гувернером-щеголем,
переходили с противоположного тротуара
к нашему дому.
— А еще — вы следите за мной исподтишка: вы раньше всех встаете и ждете моего пробуждения, когда я отдерну у себя занавеску, открою
окно. Потом, только лишь я
перехожу к бабушке, вы избираете другой пункт наблюдения и следите, куда я пойду, какую дорожку выберу в саду, где сяду, какую книгу читаю, знаете каждое слово, какое кому скажу… Потом встречаетесь со мною…
Широкогрудый, мускулистый красавец Филипп слегка поклонился, как бы извиняясь, и, слегка ступая по ковру своими сильными, с выдающимися икрами ногами, покорно и молча
перешел к другому
окну и, старательно взглядывая на княгиню, стал так расправлять гардину, чтобы ни один луч не смел падать на нее.
Привалов в эту горячую пору успел отделать вчерне свой флигелек в три
окна, куда и
перешел в начале мая; другую половину флигеля пока занимали Телкин и Нагибин. Работа по мельнице приостановилась, пока не были подысканы новые рабочие. Свободное время, которое теперь оставалось у Привалова, он проводил на полях, присматриваясь
к крестьянскому хозяйству на месте.
Когда наконец они повернули с двух разных тротуаров в Гороховую и стали подходить
к дому Рогожина, у князя стали опять подсекаться ноги, так что почти трудно было уж и идти. Было уже около десяти часов вечера.
Окна на половине старушки стояли, как и давеча, отпертые, у Рогожина запертые, и в сумерках как бы еще заметнее становились на них белые спущенные сторы. Князь подошел
к дому с противоположного тротуара; Рогожин же с своего тротуара ступил на крыльцо и махал ему рукой. Князь
перешел к нему на крыльцо.
Оставшись один на перекрестке, князь осмотрелся кругом, быстро
перешел через улицу, близко подошел
к освещенному
окну одной дачи, развернул маленькую бумажку, которую крепко сжимал в правой руке во всё время разговора с Иваном Федоровичем, и прочел, ловя слабый луч света...
Тем временем они
перешли перелесок и остановились. Старик тихо подошел
к темным
окнам хаты, присел на завалинку и стал вслушиваться.
Когда я подошел
к окну, внимание мое обратила водовозка, которую запрягал в это время кучер, и все мысли мои сосредоточились на решении вопроса: в какое животное или человека
перейдет душа этой водовозки, когда она околеет?
Получив подаяние, она сошла с моста и подошла
к ярко освещенным
окнам одного магазина. Тут она принялась считать свою добычу; я стоял в десяти шагах. Денег в руке ее было уже довольно; видно, что она с самого утра просила. Зажав их в руке, она
перешла через улицу и вошла в мелочную лавочку. Я тотчас же подошел
к дверям лавочки, отворенным настежь, и смотрел: что она там будет делать?
Вот и крыльцо, на котором он некогда стоял, ожидая с замирающим сердцем поступительного экзамена,
перешел потом
к новому университету, взглянул на боковые
окна, где когда-то слушал энциклопедию законоведения, узнал, наконец, тротуарный столбик, за который, выбежав, как полоумный, с последнего выпускного экзамена, запнулся и упал.
Он даже с мыслью: «осадить его, ежели бы он вздумал что-нибудь сказать»,
перешел от
окна к лежанке и сел на нее.
Но вот огни исчезают в верхних
окнах, звуки шагов и говора заменяются храпением, караульщик по-ночному начинает стучать в доску, сад стал и мрачнее и светлее, как скоро исчезли на нем полосы красного света из
окон, последний огонь из буфета
переходит в переднюю, прокладывая полосу света по росистому саду, и мне видна через
окно сгорбленная фигура Фоки, который в кофточке, со свечой в руках, идет
к своей постели.
Майор принял свою прежнюю позу, и только уж наутро, когда взошло солнце и окрасило верхушки домов московских розоватым отливом, он
перешел с дивана
к окну и отворил его: воздух был чистый, свежий; отовсюду слышалось пение и щебетание всевозможных птичек, которых тогда, по случаю существования в Москве множества садов, было гораздо больше, чем ныне; но ничто это не оживило и не развлекло майора. Он оставался у
окна неподвижен до тех пор, пока не вошла в комнату Миропа Дмитриевна.
Сыновья ушли, а Арина Петровна встала у
окна и следила, как они, ни слова друг другу не говоря,
переходили через красный двор
к конторе. Порфиша беспрестанно снимал картуз и крестился: то на церковь, белевшуюся вдали, то на часовню, то на деревянный столб,
к которому была прикреплена кружка для подаяний. Павлуша, по-видимому, не мог оторвать глаз от своих новых сапогов, на кончике которых так и переливались лучи солнца.
Дарья поспешно захлопнула
окно. Сестры расхохотались звонко и неудержимо и убежали из гостиной в столовую, чтобы Передонов не услышал. В этом веселом семействе умели от самого сердитого настроения
переходить к смеху и шуткам, и веселое слово зачастую решало дело.
Камбала расчувствовался и долго рассказывал, стоя у
окна, о мышах, потом
перешел на муравьев, на слонов и, наконец, когда уже раздался звонок
к перемене, сказал...
На другое утро после визита
к губернатору обе женщины вместе отправились искать по городу квартиру, и Елена Петровна, медленно
переходя с одной стороны на другую, сама читала билетики на
окнах и воротах.
Бабы, глядевшие из
окон и видевшие, как прошла она мимо деревни, перестали даже толковать об этом предмете и
перешли уже совсем
к другому.
Обед и время после обеда прошли у нас невесело: Леонид был скучен, Лидия Николаевна, как и при первой встрече со мною, старалась притворяться веселою и беспечною, но не выдерживала роли, часто задумывалась и уходила по временам
к мужу. Надина
переходила от
окна к окну; я догадался, кого она ждет.
Он отошел от
окна, взглянул на икону Христа в терновом венке. «Господи, помоги мне, господи, помоги мне», — проговорил он, крестясь и кланяясь в пояс, и подошел
к двери, отворил ее в сенцы. В сенях ощупал крючок и стал откидывать его. С той стороны он слышал шаги. Она от
окна переходила к двери. «Ай!» — вдруг вскрикнула она. Он понял, что она ногой попала в лужу, натекшую у порога. Руки его дрожали, и он никак не мог поднять натянутый дверью крючок.
Пока закладывали лошадь, разговор
перешел на то, на чем он остановился в то время, как Василий Андреич подъехал
к окну. Старик жаловался соседу-старосте на третьего сына, не приславшего ему ничего
к празднику, а жене приславшего французский платок.
Мы заткнули разбитое
окно казенной подушкой. Запах несколько уменьшился, или мы притерпелись, но только тоскливое чувство, внушенное нашей беспомощностью, тишиной, бездеятельностью одиночки, из острого стало
переходить в тупое, хроническое… Мы стали прислушиваться
к тихому жужжанию внешней жизни, прорывавшемуся сквозь крепкие двери.
Глаза его, ласково глядя поверх очков,
переходили от
окон с тюлевыми занавесками
к угловому образу, мирно освещенному розовой лампадкой, оттуда на старенькую, купленную по случаю, но прочную мебель зеленого репса, потом на блестящий восковым глянцем пол и на мохнатый, сшитый из пестрых кусочков ковер, работы самого Ивана Вианорыча.
Вы садитесь за стол, он садится рядом;
перешли после обеда на диван, он располагается у вас под боком; идете
к окну или гулять, — и он за вами.
Матушка, кажется, побоялась сбиться с линии, а тетя ничего более не говорила: она озабоченно копошилась, ища что-то в своем дорожном бауле, а Гильдегарда в это время достала из темного кожаного футляра что-то такое, что я принял за ручную аптечку, и
перешла с этим
к окну, в которое смотрелось небо, усеянное звездами.
На другой стороне реки высились высокие, стройные тополи, окружавшие барский сад. Сквозь деревья просвечивал огонек из барского
окна. Барыня, должно быть, не спала. Думал Степан, сидя на берегу, до тех пор, пока ласточки не залетали над рекой. Он поднялся, когда уже светилась в реке не луна, а взошедшее солнце. Поднявшись, он умылся, помолился на восток и быстро, решительным шагом зашагал вдоль берега
к броду.
Перешедши неглубокий брод, он направился
к барскому двору…
Лариса быстро отвернулась и, подойдя
к камину, на котором стояли часы, начала поправлять их, а затем задула свечу и,
переходя без огня в переднюю, остановилась у того
окна, у которого незадолго пред тем стоял Висленев.
Чрез минуту внизу засвистел блок и щелкнула дверь, а когда Горданов снова подошел
к окну, то мальчик в серой шляпе и черной шинели
перешел уже через улицу и, зайдя за угол, обернулся, погрозил пальцем и скрылся.
Выйдя из дому, я обрывом спустилась
к Куре,
перешла мост и, взобравшись на гору с противоположного берега, оглянулась назад. Весь Гори был как на ладони. Вот наш дом, вот сад, вот старый густолиственный каштан под
окном отца… старый каштан, посаженный еще при дедушке… Там за его ветвями спит он, мой папа, добрый, любимый… Он спит и не подозревает, что задумала его злая потара сакварела…
Часто по вечерам, когда уже было темно, я приходил
к их дому и смотрел с Площадной на стрельчатые
окна гостиной, как по морозным узорам стекол двигались смутные тени; и со Старо-Дворянской смотрел,
перешедши на ту сторону улицы, как над воротами двора, в маленьких верхних
окнах антресолей, — в их комнатах, — горели огоньки.
Все
перешли в гостиную; но Любаша и остальная молодежь, видя, что Рубцов отошел
к окну вместе с Анною Серафимовною, потащила всех в мезонин, где помещался бильярд. Митроша сел с шурином играть в карты в вист. Для этого приглашена была одна из приживалок — майорша. Марфа Николаевна отдыхала после обеда с полчасика. За стол сели поздно, и глаза у ней слипались.
От
окна ее блуждающий взгляд
перешел к чистым белым стенам,
к деревянному столу и табуретке,
к затворенной массивной двери.
Тотчас же он
перешел от стола
к окну, за трельяж, и сел подле часов на маленькой козетке. Лука Иванович последовал за ним и уместился покойно на кушетке, занимавшей другой угол, против дверей в кабинетик Юлии Федоровны.
Да и можно ли было называть посещением эти внезапные молчаливые появления то за одним
окном, то за другим,
к которому я
переходил в стремлении избавиться от настойчивого посетителя? Помню, что однажды я быстро
перешел комнату с одной ее стороны на противоположную — и меня удивило, что он уже был там, успел обогнуть большое расстояние вокруг дома и уже снова поджидает меня.
Она не понимала, отчего он так радостно,
переходя от
окна к балкону, улыбался под усами и подмигивал, когда на засыхающие всходы овса выпадал теплый частый дождик, или отчего, когда в покос или уборку угрожающая туча уносилась ветром, он, красный, загорелый, в поту, с запахом полыни и горчавки в волосах, приходя с гумна, радостно потирая руки, говорил: ну еще денек, и мое и крестьянское всё будет в гумне.