Неточные совпадения
—
«Постой-ка», Волк
сказал: «сперва мне ведать надо,
Каков
пастух у стада?» —
«Хоть говорят, что он
Не плох, заботлив и умён,
Однако стадо я обшёл со всех сторон
И высмотрел собак: они совсем не жирны,
И плохи, кажется, и смирны».
— Не
скажите, пане, — заговорил он. — Такую дуду не найти вам ни у одного
пастуха в Украйне, не то что у подпаска… То все свистелки, а это… вы вот послушайте.
— Подлинно диво, он ее, говорят, к ярмарке всереди косяка пригонил, и так гнал, что ее за другими конями никому видеть нельзя было, и никто про нее не знал, опричь этих татар, что приехали, да и тем он
сказал, что кобылица у него не продажная, а заветная, да ночью ее от других отлучил и под Мордовский ишим в лес отогнал и там на поляне с особым
пастухом пас, а теперь вдруг ее выпустил и продавать стал, и ты погляди, что из-за нее тут за чудеса будут и что он, собака, за нее возьмет, а если хочешь, ударимся об заклад, кому она достанется?
Н.И.
Пастухов увел меня в кабинет, прослушал корреспонденцию,
сказал: «Ладно», потом засмеялся.
— Репортер, как вор на ярмарке: все видь, ничего не пропускай, —
сказал мне Н.И.
Пастухов в первые дни работы в «Листке».
Пастухов и сам, вероятно, понял необходимость ответить на адресованные к нему приветствия, и, поднявшись с места, он низко раскланялся на все стороны и коротко и прочувствованно
сказал...
Как-то Н.И.
Пастухов, за обедом у Тестова просматривая «Новости дня», указал на объявление портновской фирмы Мандля в полстраницы и
сказал...
Когда ему за утренним чаем А.М. Пазухин, вошедший с рукописью в руках и газетой «Жизнь», подал заметку о безграмотной редакции, Н.И.
Пастухов, уже заранее прочитавший газету, показал ему кукиш и
сказал...
Николай Иванович
Пастухов, как я уже
сказал, был одним из ярких, чисто московских типов за последние полстолетия. Только своеобразная, своебытная торговая Москва могла создать такое явление, каким был этот издатель.
Умчалась года половина;
Я с трепетом открылся ей,
Сказал: люблю тебя, Наина.
Но робкой горести моей
Наина с гордостью внимала,
Лишь прелести свои любя,
И равнодушно отвечала:
«
Пастух, я не люблю тебя...
Настал 1882 год. К коронации Александра III готовились усиленно. Шли обыски, аресты.
Пастухов мне как-то
сказал...
Пастухов встал, и они пошли по саду. Минут через десять
Пастухов вернулся и
сказал...
Пастухов увел меня в кабинет, прослушал корреспонденцию,
сказал «ладно», потом засмеялся.
Не далее как накануне того самого утра Благовещения, когда мы застали Акима на дороге, его почти выпроводили из Сосновки. Он домогался пасти сосновское стадо; но сколько ни охал, сколько ни плакал, сколько ни старался разжалобить своею бедностью и сиротством мальчика,
пастухом его не приняли, а
сказали, чтоб шел себе подобру-поздорову.
— Я вижу, —
сказала она, — что тебе с матерью скучно и ты не умеешь держать себя в деревне… В деревне надо трудиться, а то здесь много и без тебя дворянских
пастухов болтается. Ступай лучше маршируй и служи своей государыне.
Лиза устремила на него взор свой и думала: «Если бы тот, кто занимает теперь мысли мои, рожден был простым крестьянином,
пастухом, — и если бы он теперь мимо меня гнал стадо свое: ах! я поклонилась бы ему с улыбкою и
сказала бы приветливо: «Здравствуй, любезный пастушок!
Красавина. Да что ты все про
пастухов наладил? Нужно очень! Вот невидаль какая! Ты хорошие какие-нибудь
скажи! Про ерцогиню какую либо про прынца.
Пастух поглядел на небо, откуда моросил дождь, на лес, на мокрую одежду приказчика, подумал и ничего не
сказал.
— Не одни птицы, —
сказал пастух.
— Всё к одному клонится, —
сказал пастух, поднимая вверх лицо. — Летошний год мало дичи было, в этом году еще меньше, а лет через пять, почитай, ее вовсе не будет. Я так примечаю, что скоро не то что дичи, а никакой птицы не останется.
— Всё лето такое было… — вздохнул Мелитон. — И мужикам плохо, и господам никакого удовольствия.
Пастух еще раз поглядел на небо, подумал и
сказал с расстановкой, точно разжевывая каждое слово...
Надел он на него мешок. Пошел Аггей, ни слова не
сказавши, в город. Идет, а сам думу думает о своей напасти и не знает, откуда она на него пришла. Обманщик, видно, какой-нибудь, на него похожий, его платье взял и коня увел. И чем дальше идет Аггей, тем больше сердце у него разгорается. «Уж покажу я ему, что я Аггей — настоящий, грозный правитель. Прикажу на площадь отвести и голову отрубить. А
пастуха тоже так не оставлю», — подумал Аггей, да вдруг вспомнил про мешок и застыдился.
Когда ему
сказали пастухи, что брата повели в город, — он взял с собою зыбку и пошел за ним.
Пастухи Нумитора были сердиты за это на близнецов, выбрали время, когда Ромула не было, схватили Рема и привели в город к Нумитору и говорят: «Проявились в лесу два брата, отбивают скотину и разбойничают. Вот мы одного поймали и привели». Нумитор велел отвести Рема к царю Амулию. Амулий
сказал: «Они обидели братниных
пастухов, пускай брат их и судит». Рема опять привели к Нумитору. Нумитор позвал его к себе и спросил: «Откуда ты и кто ты такой?»
Услыхал такие слова Моисей, рассердился на
пастуха и
сказал: «Ты богохульник.
В соседнем с нами селе
пастух Игнашка с подпаском, например, захотели «есть убоину» и с этой целью сами вдвоем отлучили одну исправную телом овцу от стада и сволокли ее в лесной овраг, чтобы тут зарезать и начать ее есть; а на деревне
сказать, что ее волк съел.
Объездчик остановился, чтобы попросить у
пастухов огня для трубки. Он молча закурил и выкурил всю трубку, потом, ни слова не
сказав, облокотился о седло и задумался. Молодой
пастух не обратил на него никакого внимания; он продолжал лежать и глядеть на небо, старик же долго оглядывал объездчика и спросил...
— Вот те и «нукштож»! — сурово
сказал пастух. — Называется: нетрудовой доход.
—
Пастухи! —
сказал он, обезоруженный смирением отца Илиодора. — Еще бы, загнали попа в село без гроша, без книги, да проповедника из него, Фенелона или Бурдалу требовать.