Неточные совпадения
Те же, как всегда, были по ложам какие-то дамы с какими-то
офицерами в задах лож; те же, Бог знает кто, разноцветные женщины, и мундиры, и сюртуки; та же грязная толпа в райке, и во всей этой толпе, в ложах и в первых рядах, были человек сорок настоящих мужчин и женщин. И на эти оазисы Вронский тотчас обратил внимание и с ними тотчас же
вошел в сношение.
В это время в комнату
вошел высокий и статный ротмистр Яшвин и, кверху, презрительно кивнув головой двум
офицерам, подошел ко Вронскому.
Пришел Грушницкий и бросился мне на шею, — он произведен в
офицеры. Мы выпили шампанского. Доктор Вернер
вошел вслед за ним.
Вдруг, с некоторым шумом, весьма молодцевато и как-то особенно повертывая с каждым шагом плечами,
вошел офицер, бросил фуражку с кокардой на стол и сел в кресла.
На другой день поутру я только что стал одеваться, как дверь отворилась, и ко мне
вошел молодой
офицер невысокого роста, с лицом смуглым и отменно некрасивым, но чрезвычайно живым.
Офицер настроен к молодежи очень благожелательно, но говорит: «
Войдите в наше положение, ведь не можем же мы воспитывать революционеров!» И напомнил мне, что в восемьдесят первом году именно революционеры погубили конституцию.
Именно в эту минуту явился Тагильский.
Войдя в открытую дверь, он захлопнул ее за собою с такой силой, что тонкие стенки барака за спиною Самгина вздрогнули, в рамах заныли, задребезжали стекла, но дверь с такой же силой распахнулась, и вслед за Тагильским
вошел высокий рыжий
офицер со стеком в правой руке.
В столовой, у стола, сидел другой
офицер, небольшого роста, с темным лицом, остроносый, лысоватый, в седой щетине на черепе и верхней губе, человек очень пехотного вида; мундир его вздулся на спине горбом, воротник наехал на затылок. Он перелистывал тетрадки и, когда
вошел Клим, спросил, взглянув на него плоскими глазами...
Никто не командовал ими, и, не обращая внимания на
офицера, начальника караульного отряда, даже как бы не видя его, они
входили в дверь дворца.
В одном весьма честном доме случилось действительно и грешное и преступное дело; а именно жена одного известного и уважаемого человека
вошла в тайную любовную связь с одним молодым и богатым
офицером.
Вошел молодой и красивый
офицер.
Извольте
войти в мое положение:
офицеры удостоили меня доверенности, и я оправдывал…» Капитан рассмеялся и дал ему шлюпку.
Меня с балкона увидели английские
офицеры, сошли вниз и пригласили
войти к ним «to drink a glass of wine» («на рюмку вина»).
Мы
вошли в одну из комнат, в которой мебель, посуда — все подтвердило то, что говорят о роскоши образа жизни
офицеров.
Старшой хотел уходить, когда
вошел другой унтер-офицер и вслед за ним высокий, худой арестант с подбитым глазом и редкой бородкой.
— «А спроси, — отвечаю ей, — всех господ
офицеров, нечистый ли во мне воздух али другой какой?» И так это у меня с того самого времени на душе сидит, что намеднись сижу я вот здесь, как теперь, и вижу, тот самый генерал
вошел, что на Святую сюда приезжал: «Что, — говорю ему, — ваше превосходительство, можно ли благородной даме воздух свободный впускать?» — «Да, отвечает, надо бы у вас форточку али дверь отворить, по тому самому, что у вас воздух несвежий».
А когда мужчины вздумали бегать взапуски, прыгать через канаву, то три мыслителя отличились самыми усердными состязателями мужественных упражнений:
офицер получил первенство в прыганье через канаву, Дмитрий Сергеич, человек очень сильный,
вошел в большой азарт, когда
офицер поборол его: он надеялся быть первым на этом поприще после ригориста, который очень удобно поднимал на воздухе и клал на землю
офицера и Дмитрия Сергеича вместе, это не вводило в амбицию ни Дмитрия Сергеича, ни
офицера: ригорист был признанный атлет, но Дмитрию Сергеичу никак не хотелось оставить на себе того афронта, что не может побороть
офицера; пять раз он схватывался с ним, и все пять раз
офицер низлагал его, хотя не без труда.
Входит, гремя саблей, юный гусарский
офицер с дамой под ручку.
В состав военно-полевого суда
входят местные
офицеры по назначению начальника острова; военно-судное дело вместе с приговором суда посылается на конфирмацию генерал-губернатору.
Вошел молодой
офицер; он курил,
Он мне не кивнул головою,
Он как-то надменно глядел и ходил,
И вот я сказала с тоскою:
«Вы видели, верно… известны ли вам
Те… жертвы декабрьского дела…
— Это
входят в церковь разные господа, — начал Петин и сначала представил, как
входит молодой
офицер, подходит к самым местным иконам и перед каждой из них перекрестится, поклонится и сделает ножкой, как будто бы расшаркивается перед ротным командиром. Потом у него
вошел ломаный франт, ломался-ломался, смотрел в церкви в лорнет… И, наконец,
входит молодой чиновник во фраке; он молится очень прилично, ничего особенного из себя не делает и только все что-то слегка дотрагивается до груди, близ галстука.
Много помог мне и уланский
офицер, особливо когда я открыл ему раскаяние Филаретова. Вот истинно добрейший малый, который даже сам едва ли знает, за что под арестом сидит! И сколько у него смешных анекдотов! Многие из них я генералу передал, и так они ему пришли по сердцу, что он всякий день, как я
вхожу с докладом, встречает меня словами:"Ну, что, как наш улан! поберегите его, мой друг! тем больше, что нам с военным ведомством ссориться не приходится!"
Вечером пришли жандармы. Она встретила их без удивления, без страха.
Вошли они шумно, и было в них что-то веселое, довольное. Желтолицый
офицер говорил, обнажая зубы...
Офицеры подошли к глиняному чучелу. Первым рубил Веткин. Придав озверелое выражение своему доброму, простоватому лицу, он изо всей силы, с большим, неловким размахом, ударил по глине. В то же время он невольно издал горлом тот характерный звук — хрясь! — который делают мясники, когда рубят говядину. Лезвие
вошло в глину на четверть аршина, и Веткин с трудом вывязил его оттуда!
— А вот я рад, что и вы здесь, капитан, — сказал он морскому
офицеру, в штаб-офицерской шинели, с большими усами и Георгием, который
вошел в это время в блиндаж и просил генерала дать ему рабочих, чтобы исправить на его батарее две амбразуры, которые были засыпаны. — Мне генерал приказал узнать, — продолжал Калугин, когда командир батареи перестал говорить с генералом, — могут ли ваши орудия стрелять по траншее картечью?
Денщик с гордым выражением лица, как показалось Володе,
вошел в балаган и из-под него, даже толкнув
офицера, достал портер.
Он в то время, как
вошли братья, спал в палатке; обозный же
офицер делал счеты казенных денег перед концом месяца.
Пройдя церковь и баррикаду, вы
войдете в самую оживленную внутреннею жизнью часть города. С обеих сторон вывески лавок, трактиров; купцы, женщины в шляпках и платочках, щеголеватые
офицеры, — всё говорит вам о твердости духа, самоуверенности, безопасности жителей.
В это время в комнату
вошел пехотный
офицер.
Известно давно, что у всех арестантов в мире и во все века бывало два непобедимых влечения. Первое:
войти во что бы то ни стало в сношение с соседями, друзьями по несчастью; и второе — оставить на стенах тюрьмы память о своем заключении. И Александров, послушный общему закону, тщательно вырезал перочинным ножичком на деревянной стене: «26 июня 1889 г. здесь сидел обер-офицер Александров, по злой воле дикого Берди-Паши, чья глупость — достояние истории».
Лябьеву наскучило наконец слушать проникнутое благородством разглагольствование Максиньки, и он, расплатившись, хотел уехать, но в это время в кофейную быстро
вошел молодой гвардейский
офицер в вицмундире Семеновского полка, стройный, живой. Это был тот самый молодой паж, которого мы когда-то видели в почтамтской церкви и которого фамилия была Углаков.
Наконец, уже после вечернего посещения доктора,
вошел караульный унтер-офицер, сосчитал всех больных, и палату заперли, внеся в нее предварительно ночной ушат…
Бывало, Роман, воротясь с реки, запирает ворота, отворенные ему унтер-офицером, а Гнедко,
войдя в острог, стоит с бочкой и ждет его, косит на него глазами.
Раз, во время самого разгара молитвы в комнату
вошел плац-майор в сопровождении караульного
офицера и конвойных.
Наконец,
вошел караульный унтер-офицер при тесаке и в каске, за ним два сторожа.
Усталый, весь черный от пыли
офицер, привезший от генерала Козловского известие о выходе к русским Хаджи-Мурата, разминая ноги,
вошел мимо часовых в широкое крыльцо наместнического дворца.
В день отъезда Хаджи-Мурата Иван Матвеевич собрал несколько
офицеров, чтобы проводить его.
Офицеры сидели кто у чайного стола, где Марья Дмитриевна разливала чай, кто у другого стола — с водкой, чихирем и закуской, когда Хаджи-Мурат, одетый по-дорожному и в оружии, быстрыми мягкими шагами
вошел, хромая, в комнату.
— Нет, начальник здесь, пойду позову его, — сказал Бутлер, обращаясь к
офицеру и
входя на ступеньки и толкая дверь.
Белецкий сразу
вошел в обычную жизнь богатого кавказского
офицера в станице. На глазах Оленина он в один месяц стал как бы старожилом станицы: он подпаивал стариков, делал вечеринки и сам ходил на вечеринки к девкам, хвастался победами и даже дошел до того, что девки и бабы прозвали его почему-то дедушкой, а казаки, ясно определившие себе этого человека, любившего вино и женщин, привыкли к нему и даже полюбили его больше, чем Оленина, который был для них загадкой.
Аграфена Петровна обыкновенно не договаривала, чему она удивляется, и только строго подбирала губы. Вообще это была странная женщина. Как-то ни с того ни с сего развеселится, потом так же ни с того ни с сего по-бабьи пригорюнится. К Андрею Иванычу она относилась, как к младенцу, и даже
входила в его любовные горести, когда Андрей Иваныч начинал, например, ревновать Анжелику к какому-то
офицеру.
Слово «вольноопределяющийся» еще не
вошло в обиход, и нас все звали по-старому юнкерами, а молодые
офицеры даже подавали нам руку. С солдатами мы жили дружно, они нас берегли и любили, что проявлялось в первые дни службы, когда юнкеров назначали начальниками унтер-офицерского караула в какую-нибудь тюрьму или в какое-нибудь учреждение. Здесь солдаты учили нас, ничего не знавших, как поступать, и никогда не подводили.
— А, Рено! bonjour, mon ami! — закричал Папилью, идя навстречу к жандармскому
офицеру, который
вошел в кофейную лавку. — Ну, нет ли чего-нибудь новенького?
Прежде чем Зарецкой успел образумиться, жандармской
офицер, с которым он поссорился на Каменном мосту,
вошел в комнату.
— Что ж вы будете делать, если французы
войдут в Москву? Ведь его, как пленного
офицера, у вас не оставят.
— Да. Эх, Зарецкой, что бы вдоль Драгомиловского моста хоть разика два шарахнуть картечью!.. все-таки легче бы на сердце было. И Смоленск им не дешево достался, а в Москву
войдут без выстрела! Впрочем, видно, так надобно. Наш брат фрунтовой
офицер рассуждать не должен: что велят, то и делай.
Однако принятое ею письмо беспокоило ее чрезвычайно. Впервые
входила она в тайные, тесные сношения с молодым мужчиною. Его дерзость ужасала ее. Она упрекала себя в неосторожном поведении и не знала, что делать: перестать ли сидеть у окошка и невниманием охладить в молодом
офицере охоту к дальнейшим преследованиям? — отослать ли ему письмо? — отвечать ли холодно и решительно? Ей не с кем было посоветоваться, у ней не было ни подруги, ни наставницы. Лизавета Ивановна решилась отвечать.
Лизавета Ивановна осталась одна: она оставила работу и стала глядеть в окно. Вскоре на одной стороне улицы из-за угольного дома показался молодой
офицер. Румянец покрыл ее щеки: она принялась опять за работу и наклонила голову над самой канвою. В это время
вошла графиня, совсем одетая.
— Здравствуйте, grand’maman, [бабушка (фр.).] — сказал,
вошедши, молодой
офицер. — Bon jour, mademoiselle Lise. [Здравствуйте, Лиза (фр.).] Grand’maman, я к вам с просьбою.
На другой день, увидя идущего Германна, Лизавета Ивановна встала из-за пяльцев, вышла в залу, отворила форточку и бросила письмо на улицу, надеясь на проворство молодого
офицера. Германн подбежал, поднял его и
вошел в кондитерскую лавку. Сорвав печать, он нашел свое письмо и ответ Лизаветы Ивановны. Он того и ожидал и возвратился домой, очень занятый своей интригою.
В 1690 году, в первый семеновский поход, маневры ведены были так неискусно, что один из горшков, начиненных горючими веществами, лопнул близ Петра; взрывом опалило ему лицо и переранило стоявших подле него
офицеров, что, по всей вероятности, вовсе не
входило в план маневров (том II, стр. 135).