Неточные совпадения
Сам Венден,
вернувшись из присутствия, услыхал звонок и какие-то голоса, вышел и, увидав пьяных
офицеров с письмом, вытолкал их.
Миновав камеру холостых, унтер-офицер, провожавший Нехлюдова, сказал ему, что придет за ним перед поверкой, и
вернулся назад. Едва унтер-офицер отошел, как к Нехлюдову быстрыми босыми шагами, придерживая кандалы, совсем близко подошел, обдавая его тяжелым и кислым запахом пота, арестант и таинственным шопотом проговорил...
Нехлюдов перебил
офицера и
вернулся к прежнему разговору.
— Поляк он, ее
офицер этот, — заговорил он опять, сдерживаясь, — да и не
офицер он вовсе теперь, он в таможне чиновником в Сибири служил где-то там на китайской границе, должно быть, какой полячоночек мозглявенький. Место, говорят, потерял. Прослышал теперь, что у Грушеньки капитал завелся, вот и
вернулся — в том и все чудеса.
И вот тебе вечная средняя история об
офицере, о приказчике, о ребенке и о престарелом отце, который там, в провинции, оплакивает заблудшую дочь и умоляет ее
вернуться домой.
Действительно минут через 5 генерал
вернулся вместе с
офицерами, которые были при нем; в числе их был и юнкер барон Пест, но Праскухина не было.
— Не знаю, убит, кажется, — неохотно отвечал прапорщик, который, между прочим, был очень недоволен, что штабс-капитан
вернулся и тем лишил его удовольствия сказать, что он один
офицер остался в роте.
Александров пришел в училище натощак, и теперь ему хватило времени, чтобы сбегать на Арбатскую площадь и там не торопясь закусить. Когда же он
вернулся и подошел к помещению, занимаемому генералом Анчутиным, то печаль и стыд охватили его. Из двухсот приглашенных молодых
офицеров не было и половины.
Вернулся он в училище настоящим обер-офицером, выросший чуть ли не на голову, с хриплыми басовыми нотами в голосе, загорелый, отрастивший настоящие усы в один миллиметр длиною.
Приблизительно так бурчит про себя господин обер-офицер Александров, идя торопливыми большими шагами по Поварской к Арбату. Вчера была елка и танцевали у Андриевичей. Домой он
вернулся только к пяти часам утра, а подняли его насилу-насилу в семь без двадцати. Ах, как бы не опоздать! Вдруг залепит Дрозд трое суток без отпуска. Вот тебе и Рождество…
Через недели две-три, в тот час, когда юнкера уже
вернулись от обеда и были временно свободны от занятий, дежурный обер-офицер четвертой роты закричал во весь голос...
Было послано за Иваном Матвеевичем, и он, пьяный, с двумя также сильно выпившими
офицерами,
вернулся в дом и принялся обнимать Каменева.
Во вторник Передонов постарался пораньше
вернуться из гимназии. Случай ему помог: последний урок его был в классе, дверь которого выходила в коридор близ того места, где висели часы и бодрствовал трезвонящий в положенные сроки сторож, бравый запасный унтер-офицер. Передонов послал сторожа в учительскую за классным журналом, а сам переставил часы на четверть часа вперед, — никто этого не заметил.
Когда Никитин и Манюся
вернулись в дом,
офицеры и барышни были уже в сборе и танцевали мазурку. Опять Полянский водил по всем комнатам grand-rond, опять после танцев играли в судьбу. Перед ужином, когда гости пошли из залы в столовую, Манюся, оставшись одна с Никитиным, прижалась к нему и сказала...
Заметив, что на нее смотрит Артынов, она кокетливо прищурила глаза и заговорила громко по-французски, и оттого, что ее собственный голос звучал так прекрасно и что слышалась музыка и луна отражалась в пруде, и оттого, что на нее жадно и с любопытством смотрел Артынов, этот известный донжуан и баловник, и оттого, что всем было весело, она вдруг почувствовала радость, и, когда поезд тронулся и знакомые
офицеры на прощанье сделали ей под козырек, она уже напевала польку, звуки которой посылал ей вдогонку военный оркестр, гремевший где-то там за деревьями; и
вернулась она в свое купе с таким чувством, как будто на полустанке ее убедили, что она будет счастлива непременно, несмотря ни на что.
Я с любопытством вслушивался в разговоры солдат и
офицеров и внимательно всматривался в выражения их физиономий; но решительно ни в ком я не мог заметить и тени того беспокойства, которое испытывал сам: шуточки, смехи, рассказы выражали общую беззаботность и равнодушие к предстоящей опасности. Как будто нельзя было и предположить, что некоторым уже не суждено
вернуться по этой дороге!
Алмазов, молодой небогатый
офицер, слушал лекции в Академии генерального штаба и теперь только что
вернулся оттуда. Он сегодня представлял профессору последнюю и самую трудную практическую работу — инструментальную съемку местности…
Через полчаса капитан
вернулся от адмирала и сообщил старшему
офицеру, что на другой день будет смотр и что корвет простоит в Печелийском заливе долго вследствие требования нашего посланника в Пекине.
Король и его спутники в лице Володи еще раз поблагодарили русских
офицеров за прием, а королева дала ему еще розу, вторую в этот день. Затем они уселись в дожидавшиеся их коляски и скрылись в одной из аллей, а Ашанин
вернулся на корвет в несколько мечтательном настроении.
Он был вечером в цирке, а потом зашел в гостиницу поужинать в надежде, что встретит там
офицеров с «Коршуна» и вместе с ними
вернется на корвет. Но
офицеров не было — они только что ушли.
Я помнил, что на кладбищенских воротах есть надпись: „Грядет час, в онь же вси сущие во гробех услышат глас Сына Божия“, отлично знал, что рано или поздно настанет время, когда и я, и Кисочка, и ее муж, и
офицер в белом кителе будем лежать за оградой под темными деревьями, знал, что рядом со мной идет несчастный, оскорбленный человек, — всё это я сознавал ясно, но в то же время меня волновал тяжелый, неприятный страх, что Кисочка
вернется и что я не сумею сказать ей то, что нужно.
— Я напрасно погорячилась… Всё ведь из-за пустяка вышло. Вы своими разговорами напомнили мне прошлое, навели меня на разные мысли… Я была грустна и хотела плакать, а муж при
офицере сказал мне дерзость, ну я и не выдержала… И зачем мне идти в город к матери? Разве от этого я стану счастливее? Надо
вернуться… А впрочем… пойдемте! — сказала Кисочка и засмеялась. — Всё равно!
— Но ведь папа
вернулся здоровым и невредимым, — не отставал
офицер, — почему бы и вам не поплясать немножко? Или вы боитесь бабушки?
On me verra au feu [Меня увидят под огнем (франц.).], полюбят меня, будут уважать меня не за одно имя, — крест, унтер-офицер, снимут штраф, и я опять
вернусь et, vous savez, avec ce prestige du malheur! Ho quel désenshantement [и, знаете, с этим обаянием несчастья!
Старик осторожно приотворил дверь. Разговор смолк. Он вошел и
вернулся тотчас же. А за ним выбежал ражий
офицер с красным, лоснящимся лицом, завитой, с какими-то рожками на лбу, еще мальчик по летам, но уже ожирелый, в уланке с красным кантом и золотой петлицей на воротнике. Уланка была сшита нарочно непомерно коротко и узко, так что формы корнета выставлялись напоказ при каждом повороте. В петлице торчал солдатский Георгиевский крест на широкой ленте и как будто больших размеров, чем делают обыкновенно.
Аудиенция продолжалась более часу. После него дана аудиенция графу Разумовскому, а затем приняты
офицеры, составлявшие свиту Суворова. Александр Васильевич
вернулся домой при тех же овациях народа.
Тем часом, милые вы мои, купеческий сын, который этот кулеш заварил, сбегал к скоропомощному старичку в слободу. Как дальше-то быть? И фельдфебеля жалко, а себя еще пуще. А вдруг тот, в казарму
вернувшись, за свой срам всю команду без господ
офицеров на вечерних занятиях источит?
— Опасно, ваше величество, вливать старое вино в новые мехи… сильно бродит оно… Недавно
вернулись мы из этой самой Европы, а как уже имел я честь докладывать вашему величеству, между
офицерами явилось нежелательное брожение умов, влияющее на дисциплину… Полковник Зар…
Шуази с тяжелым чувством направился к Тынцу, покидая на произвол судьбы капитанов Виомениля и Сальяна с частью отряда. Отойдя версты две или три, он вдруг услыхал сильный ружейный огонь в Кракове, остановился и послал польского
офицера на разведку.
Офицер скоро
вернулся и сообщил, что замок занят Виоменилем и Сальяном. Шуази повернул назад и быстро пошел к Кракову.
Два
офицера вышли и
вернулись с Сашей, на молодом лице которого блуждали, поборая друг друга, усталость, конфуз и улыбка.
Молодой князь Виктор Гарин,
вернувшись из того невольного заграничного путешествия, о котором мы упоминали в первых главах этого правдивого повествования, вступил юнкером в один из гвардейских полков, и через два года был произведен в
офицеры.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами
вернулась к Мавре Кузьминишне, стоявшей над
офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского
офицера; и когда
вернулись и сказали, что полковник велел привести
офицера, Рамбалю передали, чтоб он шел.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что
вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанною победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им
офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по-французски обратился к князю Андрею.
Берг
вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя
офицерами оживился.
— Сколько их наехало теперь, этих сосланных! — заметил другой. — Право, их меньше, кажется, было сослано, чем
вернулось. Да, Жикинский, расскажи-ка эту историю за восемнадцатое число, — обратился он к
офицеру стрелкового полка, слывшему за мастера рассказывать.
Судьи спокойно и серьезно дожидаются. Молодой
офицер вышел и затянулся и
вернулся во-время к показанию свидетелей.
Разгневанный и обеспокоенный, Николай Иванович оповестил собиравшихся к нему
офицеров, что денщик его с деньгами пропал, и,
вернувшись домой, нашел пропавшего денщика в кухне. Кукушкин сидел на лавке и, покачиваясь и клюя носом, усердно ваксил капитанский сапог.