Неточные совпадения
За спиной редактора стоял шкаф, тесно набитый книгами,
в стеклах шкафа
отражалась серая спина, круглые, бабьи плечи, тускло блестел голый затылок, казалось, что
в книжном шкафе заперт двойник редактора.
На стене, по
стеклу картины, скользнуло темное пятно. Самгин остановился и сообразил, что это его голова, попав
в луч света из окна,
отразилась на
стекле. Он подошел к столу, закурил папиросу и снова стал шагать
в темноте.
За
стеклами шкафа блестели золотые надписи на корешках книг,
в стекле отражался дым папиросы.
Вот, наконец, над старыми воротами изогнутая дугою вывеска: «Квасное заведение». Самгин вошел на двор, тесно заставленный грудами корзин, покрытых снегом; кое-где сквозь снег торчали донца и горлышки бутылок; лунный свет
отражался в темном
стекле множеством бесформенных глаз.
Перед нею — лампа под белым абажуром, две стеариновые свечи, толстая книга
в желтом переплете; лицо Лидии — зеленоватое, на нем
отражается цвет клеенки;
в стеклах очков дрожат огни свеч; Лидия кажется выдуманной на страх людям.
Мастер, стоя пред широкой низенькой печью, со вмазанными
в нее тремя котлами, помешивал
в них длинной черной мешалкой и, вынимая ее, смотрел, как
стекают с конца цветные капли. Жарко горел огонь,
отражаясь на подоле кожаного передника, пестрого, как риза попа. Шипела
в котлах окрашенная вода, едкий пар густым облаком тянулся к двери, по двору носился сухой поземок.
Мимо него прошла по мостовой артель каменщиков, и все они преувеличенно ярко и цветисто, точно на матовом
стекле камер-обскуры,
отразились в его внутреннем зрении.
Здесь, так же как и
в большом доме, ни
в одном окне не было видно огня; только месяц
отражался в темных
стеклах мертвым неровным блеском.
Он — он, конечно. Внизу, мимо эстрады, скользя над сверкающим
стеклом, пронеслись розовые крылья-уши, темной, двоякоизогнутой петлей буквы S
отразилось бегущее тело — он стремился куда-то
в запутанные проходы между трибун.
Зимняя ночь тянулась долго-долго, и черные окна пустой дачи угрюмо глядели на обледеневший неподвижный сад. Иногда
в них как будто вспыхивал голубоватый огонек: то
отражалась на
стекле упавшая звезда, или остророгий месяц посылал свой робкий луч.
Кожемякин встал перед зеркалом,
в мёртвом
стекле отражалось большелобое, пухлое лицо; русая борода, сжимая, удлиняла его, голубые, немного мутные глаза освещали рассеянным, невесёлым светом. Ему не нравилось это лицо, он всегда находил его пустым и, несмотря на бороду, — бабьим. Сегодня на нём —
в глазах и на распустившихся губах — появилось что-то новое и тоже неприятное.
День был серый; сплошь покрытое осенними тучами небо
отразилось в воде реки, придав ей холодный свинцовый отблеск. Блистая свежестью окраски, пароход плыл по одноцветному фону реки огромным, ярким пятном, и черный дым его дыхания тяжелой тучей стоял
в воздухе. Белый, с розоватыми кожухами, ярко-красными колесами, он легко резал носом холодную воду и разгонял ее к берегам, а
стекла в круглых окнах бортов и
в окнах рубки ярко блестели, точно улыбаясь самодовольной, торжествующей улыбкой.
— Нехорошо там, Климков, а? — спрашивал его чёрный человек, чмокая толстой, красной нижней губой. Его высокий голос странно хлюпал, как будто этот человек внутренне смеялся.
В синих
стёклах очков
отражался электрический свет, от них
в пустую грудь Евсея падали властные лучи и наполняли его рабской готовностью сделать всё, что надо, чтобы скорее пройти сквозь эти вязкие дни, засасывающие во тьму, грозящую безумием.
Бледное лицо
отражалось в чернейшем
стекле.
Он увел ее
в маленькую дверь за шкафом книг, взяв лампу со стола. Я долго сидел один, ни о чем не думая, слушая его тихий, сиповатый голос. Мохнатые лапы шаркали по
стеклам окна.
В луже растаявшего снега робко
отражалось пламя свечи. Комната была тесно заставлена вещами, теплый странный запах наполнял ее, усыпляя мысль.
Погода эти дни была дурная, и большую часть времени мы проводили
в комнатах. Самые лучшие задушевные беседы происходили
в углу между фортепьяно и окошком. На черном окне близко
отражался огонь свеч, по глянцевитому
стеклу изредка ударяли и текли капли. По крыше стучало,
в луже шлепала вода под желобом, из окна тянуло сыростью. И как-то еще светлее, теплее и радостнее казалось
в нашем углу.
Заходило солнце, кресты городских церквей, возвышаясь над тёмной зеленью садов, пылали
в небе, отражая снопы золотых лучей, на
стёклах окон крайних домов города тоже
отражалось красное пламя заката.
Его тихие лучи мертвым, дробящимся блеском
отражались в черных
стеклах окон, точно
в открытых, но слепых глазах.