Неточные совпадения
Он был недоволен ею за то, что она не могла взять на себя
отпустить его, когда это было нужно (и как странно ему было думать, что он, так недавно еще не смевший верить тому счастью, что она может полюбить его, теперь чувствовал себя
несчастным оттого, что она слишком любит его!), и недоволен собой за то, что не выдержал характера.
Не знаю. В последнее время, то есть после окончания моего курса, она была очень хорошо расположена ко мне; но мой арест, слухи о нашем вольном образе мыслей, об измене православной церкви при вступлении в сен-симонскую «секту» разгневали ее; она с тех пор меня иначе не называла, как «государственным преступником» или «
несчастным сыном брата Ивана». Весь авторитет Сенатора был нужен, чтоб она решилась
отпустить NataLie в Крутицы проститься со мной.
Он. Не продажею оно и делается. Господин сих
несчастных, взяв по договору деньги,
отпускает их на волю; они, будто по желанию, приписываются в государственные крестьяне к той волости, которая за них платила деньги, а волость по общему приговору отдает их в солдаты. Их везут теперь с отпускными для приписания в нашу волость.
Согласившись
отпустить Бешметеву, она тотчас же принялась хлопотать об экипаже, собственно предназначенном для развозки
несчастных жертв и в котором Юлия должна была доехать до губернского города.
Граф, забывая вовсе ненужные в то время воспоминания собственных проделок, принял сердечное участие в горе
несчастного старца и сказал ему,
отпуская его: «Будь покоен, негодяю этому даром не пройдет.
Тот самый Максимов, который теперь был фейерверкером, рассказывал мне, что, когда, десять лет тому назад, он рекрутом пришел и старые пьющие солдаты пропили с ним деньги, которые у него были, Жданов, заметив его
несчастное положение, призвал к себе, строго выговорил ему за его поведение, побил даже, прочел наставление, как в солдатстве жить нужно, и
отпустил, дав ему рубаху, которых уже не было у Максимова, и полтину денег.
Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от
несчастной покойницы, что его тотчас же
отпустили.
— Но вы un philosophe, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что́ более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не
отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша
несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
И вот опять последнее ужасное воспоминание письма из Москвы, в котором она писала, что она не может вернуться домой, что она
несчастная, погибшая женщина, просит простить и забыть ее, и ужасные воспоминания о разговорах с женой и догадках, цинических догадках, перешедших наконец в достоверность, что несчастие случилось в Финляндии, куда ее
отпустили гостить к тетке, и что виновник его ничтожный студент-швед, пустой, дрянной человек и женатый.