Неточные совпадения
Затем я вас проводил до дверей, — все в том же, с вашей стороны, смущении, — после чего, оставшись наедине с Андреем Семеновичем и переговорив с ним минут около десяти, Андрей Семенович вышел, я же снова обратился к
столу, с лежавшими
на нем деньгами, с целью, сосчитав их,
отложить, как и предполагал я прежде, особо.
Отложив шитье
на стол, она спросила...
Долго сидел он в задумчивом сне, потом очнулся, пересел за письменный
стол и начал перебирать рукописи, —
на некоторых останавливался, качал головой, рвал и бросал в корзину, под
стол, другие
откладывал в сторону.
Между рекомендательными письмами, которые мне дал мой отец, когда я ехал в Петербург, было одно, которое я десять раз брал в руки, перевертывал и прятал опять в
стол,
откладывая визит свой до другого дня. Письмо это было к семидесятилетней знатной, богатой даме; дружба ее с моим отцом шла с незапамятных времен; он познакомился с ней, когда она была при дворе Екатерины II, потом они встретились в Париже, вместе ездили туда и сюда, наконец оба приехали домой
на отдых, лет тридцать тому назад.
В свою очередь Груздев приехал тоже потолковать о своих делах. По раскольничьей привычке, он
откладывал настоящий разговор вплоть до ночи и разговорился только после ужина, когда Нюрочка ушла спать, а они остались за
столом с глазу
на глаз.
Заморив наскоро голод остатками вчерашнего обеда, Павел велел Ваньке и Огурцову перевезти свои вещи, а сам, не
откладывая времени (ему невыносимо было уж оставаться в грязной комнатишке Макара Григорьева), отправился снова в номера, где прямо прошел к Неведомову и тоже сильно был удивлен тем, что представилось ему там: во-первых, он увидел диван, очень как бы похожий
на гроб и обитый совершенно таким же малиновым сукном, каким обыкновенно обивают гроба; потом, довольно большой
стол, покрытый уже черным сукном,
на котором лежали: череп человеческий, несколько ручных и ножных костей, огромное евангелие и еще несколько каких-то больших книг в дорогом переплете, а сзади
стола, у стены, стояло костяное распятие.
— Ну,
на нынешний день, Анна Ивановна, супружеские советы
отложим в сторону. Вредно ли, не вредно ли, а я, значит, был бы свинья, если б не напился ради приятеля! Полюбуйся, брат! — продолжал он, указывая
на стол, — пусто! пьем, сударь, воду; в общество воздержания поступил! Эй вы, олухи, вина! Да сказать ключнице, чтоб не лукавила, подала бы все, что есть отменнейшего.
Нужно, однако ж, сказать, что ежели и есть налицо бакалейщики, то Домнушка не всю привезенную ими бакалею ставит
на стол, а половину
откладывает.
Порою Евсеем овладевала тяжёлая, ослабляющая скука, пальцы его становились вялыми, он
откладывал перо в сторону и, положив голову
на стол, долго, неподвижно смотрел в дымный сумрак комнаты, стараясь что-то найти в глубине своей души.
Придя домой, Толпенников боязливо
отложил в сторону этот портфель, в котором он чувствовал присутствие изученного им дела, осторожно повесил жилет, не решаясь достать из его кармана золотые и еще раз взглянуть
на них, и отвернулся от
стола, в котором лежали начатые письма к отцу и к Зине.
Но как ихняя квартира в нанято́м доме-особняке
на Земляном валу еще не была как следует устроена, а именины пришлись в пятницу, значит,
стола во всей красе устроить нельзя, то и решили
отложить пир до Татьянина дня, благо он приходился в скоромный понедельник.
Патап Максимыч своими руками отпер железный сундук.
На столе, поставленном возле, стал он раскладывать найденные бумаги — в одну сторону
откладывать тучные пачки серий, ломбардные билеты, наличные деньги; по другую векселя — и сохранные расписки, в третью сторону клал купчие крепости и закладные разных людей. Особо клал Патап Максимыч счета и торговые книги, особо контракты и условия. Завещания не нашлось.
Он увидел лежавшую
на столе «Серебряную струну», перелистал ее и,
отложив в сторону, взял с комода еще пару книг.
— Старуха, покорми чем-нибудь наших холопей. Кстати, вот тебе за все тепло и добро твое, — продолжал он, выкидывая
на стол серебряную резань [В гривне их считалось 50, каждая из них стоила 20 коп.], а Захарий, сверх того,
отложил несколько литовских грошей [Вследствие торга с иностранцами, в России в то время были в обращении монеты разных стран.].
— Старуха, покорми чем-нибудь наших холопов. Кстати, вот тебе за все тепло и добро твое, — продолжал он, выкидывая
на стол серебряную резань [В гривне их считалось 50, каждая из них стоила 20 коп.], а Захарий, сверх того,
отложил несколько литовских грошей [Вследствие торга с иностранцами в России в то время были в обращении монеты разных стран.].
Он
отложил письмо в сторону и стал рыться в кипе бумаг, лежавших
на письменном
столе. Наконец, он, видимо, нашел искомое.
Генерал-губернатор Южного края, здоровый немец с опущенными книзу усами, холодным взглядом и безвыразительным лицом, в военном сюртуке, с белым крестом
на шее, сидел вечером в кабинете за
столом с четырьмя свечами в зеленых абажурах и пересматривал и подписывал бумаги, оставленные ему правителем дел. «Генерал-адъютант такой-то», — выводил он с длинным росчерком и
откладывал.