Неточные совпадения
Но вот уж близко. Перед ними
Уж белокаменной Москвы,
Как жар, крестами золотыми
Горят старинные главы.
Ах, братцы! как я был доволен,
Когда церквей и колоколен,
Садов, чертогов полукруг
Открылся предо мною вдруг!
Как часто
в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва… как много
в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много
в нем отозвалось!
— С неделю тому назад сижу я
в городском
саду с милой девицей, поздно уже, тихо, луна катится
в небе, облака бегут, листья падают с деревьев
в тень и свет на земле; девица, подруга детских дней моих, проститутка-одиночка, тоскует, жалуется, кается, вообще — роман, как следует ему быть. Я — утешаю ее: брось, говорю, перестань! Покаяния двери легко
открываются, да — что толку?.. Хотите выпить? Ну, а я — выпью.
Растения были слабостью Раисы Павловны, и она каждый день по нескольку часов проводила
в саду или лежала на своей веранде, откуда
открывался широкий вид на весь
сад, на заводский пруд, на деревянную раму окружавших его построек и на далекие окрестности.
На улицах еще не
открывались лавки, но уже показались пешеходы; изредка стучала одинокая карета…
В саду гулявших не было. Садовник скоблил, не торопясь, дорожку лопатой, да дряхлая старушонка
в черном суконном плаще проковыляла через аллею. Ни на одно мгновение не мог Санин принять это убогое существо за Джемму — и, однако же, сердце
в нем екнуло, и он внимательно следил глазами за удалявшимся черным пятном.
Егор Егорыч, занятый своими собственными мыслями и тому не придав никакого значения, направился со двора
в сад, густо заросший разными деревьями, с клумбами цветов и с немного сыроватым, но душистым воздухом, каковой он и стал жадно вдыхать
в себя, почти не чувствуя, что ему приходится все ниже и ниже спускаться; наконец,
сад прекратился, и перед глазами Егора Егорыча
открылась идущая изгибом Москва-река с виднеющимся
в полумраке наступивших сумерек Девичьим монастырем, а с другой стороны — с чернеющими Воробьевыми горами.
Выставка
открылась 20 мая. Еще задолго до открытия она была главной темой всех московских разговоров. Театры, кроме «Эрмитажа», открывшегося 2 мая, пустовали
в ожидании открытия выставки. Даже дебют Волгиной
в Малом театре прошел при пустом зале, а «Семейный
сад» Федотова описали за долги.
Телятев. А сегодня, представь себе, увидал, что я разговаривал с Чебоксаровыми, ухватил меня чуть не за ворот, втащил
в сад, спросил бутылку шампанского, потом другую, ну, мы и выпили малым делом. А вот здесь
открылся мне, что влюблен
в Чебоксарову и желает на ней жениться. Видишь ты, по его делам, — а какие у него дела, сам черт не разберет, — ему именно такую жену нужно; ну, разумеется, просил меня познакомить его с ними.
Из окна
открывался отличный вид на заводский пруд, несколько широких улиц, тянувшихся по берегу, заводскую плотину, под которой глухо покряхтывала заводская фабрика и дымили высокие трубы; а там,
в конце плотины, стоял отличный господский дом, выстроенный
в русском вкусе,
в форме громадной русской избы с высокой крышей, крытой толем шахматной доской, широким русским крыльцом и тенистым старым
садом, упиравшимся
в пруд.
Один день, во время уборки хлеба, мы с Катей и Соней после обеда пошли
в сад на нашу любимую скамейку —
в тени лип над оврагом, за которым
открывался вид леса и поля.
Они свернули
в сторону и шли всё по скошенному полю, то прямо, то забирая направо, пока не вышли на дорогу. Скоро показались тополи,
сад, потом красные крыши амбаров; заблестела река, и
открылся вид на широкий плес с мельницей и белою купальней. Это было Софьино, где жил Алехин.
— Не понимаю. Вчера ввечеру пошла было
в сад и вдруг вернулась вне себя, перепуганная. Горничная за мной прибежала. Я прихожу, спрашиваю жену: что с тобой? Она ничего не отвечает и тут же слегла; ночью
открылся бред.
В бреду бог знает что говорила, вас поминала. Горничная мне сказала удивительную вещь: будто бы Верочке
в саду ее мать покойница привиделась, будто бы ей показалось, что она идет к ней навстречу, с раскрытыми руками.
Во время одной из прогулок князя и княжны по зиновьевскому
саду они подошли к стеклянной китайской беседке, стоявшей
в конце
сада над обрывом. Из беседки
открывался прекрасный вид на поле и лес. Был шестой час вечера, и солнце уже не обжигало земли своими все же ослабевшими после полудня лучами. Княжна Людмила и князь Сергей Сергеевич вошли
в беседку.
Из этой беседки, построенной на самом возвышенном месте
сада,
открывался прелестный вид на Москву-реку и заречную часть города, с видневшимися кругом нее густыми лесами, окружавшими со всех сторон
в те далекие времена нашу первопрестольную столицу.
Местность, где находилась ферма, вопреки мрачным краскам, на которые не поскупилась
в описании Ирена
в разговоре со своей подругой, была очень живописна. Справа был густой лес, почти примыкающий к
саду, слева
открывалось необозримое пространство полей и лугов; сзади фермы, на берегу протекающей извилинами реки, раскинулось большое село, с красиво разбросанными
в большинстве новыми избами и каменной церковью изящной архитектуры. Перед фермой вилась и уходила вдаль большая дорога.
Мужиковат он, повторяю вам, и
в зимний
сад его не позовут послушать канареек, да чтό беды! — где он каким
открылся, там таким и ходит; а к нам зашел он
в рабьем зраке и так и ходит, не имея где главы приклонить от Петербурга до Камчатки.
Перед нею
открылся на пологом скате к реке прекрасно содержанный
сад, разбитый по-египетски радиусами от центра, который обозначался фонтаном у небольшого обелиска из красного гранита, а
в конце одной из дорожек была такая же гранитная лестница.