Неточные совпадения
Часа в 4 или в 5 пополудни мы стали биваком. Котомки наши были тяжелы, и потому все сильно устали. Кругом было много травы и сухостоя для дров. Чтобы не зажечь лес, мы устроились
на гальке около реки.
Река Тахобе длиной около 68 км и имеет течение с запада
на восток, с небольшим склонением к югу. По обе стороны ее
на ширину до 200 м тянутся полосы
гальки, заваленной корчами и буреломом.
Невдалеке от их стойбища
на гальке лежала опрокинутая вверх дном лодка.
Тогда я решил к нему подойти и нарочно спустился
на прибрежную
гальку, чтобы он слышал мои шаги.
Действительно, кто-то тихонько шел по
гальке. Через минуту мы услышали, как зверь опять встряхнулся. Должно быть, животное услышало нас и остановилось. Я взглянул
на мулов. Они жались друг к другу и, насторожив уши, смотрели по направлению к реке. Собаки тоже выражали беспокойство. Альпа забилась в самый угол палатки и дрожала, а Леший поджал хвост, прижал уши и боязливо поглядывал по сторонам.
Он сел
на гальку около воды.
Когда мы вышли
на гальку, оно перестало пить и большими прыжками побежало к лесу.
Среди ивняков
на затопляемой
гальке мы видим особое сообщество растений.
В долине реки Адимил произрастают лиственные леса дровяного и поделочного характера; в горах всюду видны следы пожарищ.
На релках и по увалам — густые заросли таволги, орешника и леспедецы. Дальше в горах есть немного кедра и пихты. Широкие полосы
гальки по сторонам реки и измочаленный колодник в русле указывают
на то, что хотя здесь больших наводнений и не бывает, но все же в дождливое время года вода идет очень стремительно и сильно размывает берега.
Пробираться сквозь заросли горелого леса всегда трудно. Оголенные от коры стволы деревьев с заостренными сучками в беспорядке лежат
на земле. В густой траве их не видно, и потому часто спотыкаешься и падаешь. Обыкновенно после однодневного пути по такому горелому колоднику ноги у лошадей изранены, у людей одежда изорвана, а лица и руки исцарапаны в кровь. Зная по опыту, что гарь выгоднее обойти стороной, хотя бы и с затратой времени, мы спустились к ручью и пошли по
гальке.
Река Угрюмая течет в широтном направлении. Узкая долина ее покрыта густым хвойно-смешанным лесом. Следы разрушительного действия воды видны
на каждом шагу. Лежащие
на земле деревья, занесенные
галькой и песком, служат запрудами, пока какое-нибудь новое большое наводнение не перенесет их в другое место.
Подойдя к устью Такемы, я увидел, что, пока мы ходили в горы, река успела переменить свое устье. Теперь оно было у левого края долины, а там, где мы переезжали реку
на лодке, образовался высокий вал из песка и
гальки. Такие перемещения устьев рек в прибрежном районе происходят очень часто в зависимости от наводнений и от деятельности морского прибоя.
Речка Шакира также небольшая. Устье ее находится по соседству с рекой Билимбе. Собственно говоря, устья у этой реки нет вовсе — вода разливается по низине и просачивается в море сквозь прибрежную
гальку. Долина Шакиры довольно узкая, расширяющаяся к истокам; почва у ней каменистая; в горах всюду виднеются осыпи. Травяная растительность состоит главным образом из полыни, орляка и полевого горошка;
на речках — заросли орешника, шиповника, таволги и леспедецы.
Оказалось, что в тумане мы внезапно вышли
на берег и заметили это только тогда, когда у ног своих увидели окатанную
гальку и белую пену прибойных волн.
Бренчанье
гальки удалялось по направлению к реке, и вдруг я увидел
на краю отмели около воды какую-то длинную тень.
В сумерки мы встали биваком
на гальке в надежде, что около воды нас не так будут допекать комары.
С западной стороны в него впадает река Сеохобе (то есть Река первого снега), почему-то названная
на морских картах Ядихой. Местность между озерами сильно заболочена. Только один вал из песка и
гальки отделяет их от моря. Здесь мы видим опять исчезнувшую бухту. Когда-то залив этот был много длиннее и загибался
на север.
Не доезжая верст пяти, «Первинка» чуть не села
на мель, речная
галька уже шуршала по дну, но опасность благополучно миновала. Вдали виднелись трубы вальцовой мельницы и стеаринового завода, зеленая соборная колокольня и новое здание прогимназии. Галактион сам командовал
на капитанском мостике и сильно волновался. Вон из-за мыса выглянуло и предместье. Город отделялся от реки болотом, так что приставать приходилось у пустого берега.
Почва здесь — вершковый слой перегноя, а подпочва —
галька, которая в жаркие дни нагревается так сильно, что сушит корни растений, а в дождливую пору не пропускает влаги, так как лежит
на глине; от этого корни гниют.
Почва —
галька; когда-то, по рассказам старожилов,
на месте нынешнего Палева тунгусы пасли своих оленей.
Несмотря
на огромное различие в обилии и силе вод, и те и другие реки имеют один уже характер: русло их всегда песчано, всегда углублено; сбывая летом, вода обнажает луговую сторону, и река катит свои волны в широко разметанных желтых песках, перебиваемых косами разноцветной
гальки: следовательно, настоящие берега их голы, бесплодны и, по-моему, не представляют ничего приятного, отрадного взору человеческому.
Иногда ручей бежит по открытому месту, по песку и мелкой
гальке, извиваясь по ровному лугу или долочку. Он уже не так чист и прозрачен — ветер наносит пыль и всякий сор
на его поверхность; не так и холоден — солнечные лучи прогревают сквозь его мелкую воду. Но случается, что такой ручей поникает, то есть уходит в землю, и, пробежав полверсты или версту, иногда гораздо более, появляется снова
на поверхность, и струя его, процеженная и охлажденная землей, катится опять, хотя и ненадолго, чистою и холодною.
Эти бугорки, а иногда порядочные бугры, если семейство сурков велико, составляются первоначально из чернозема, а потом, по мере углубления норы, заметываются выгребаемою лапами сурков глиною и даже
галькой и потому краснеются издали, покуда плотно не обрастут чилизником и бобовником] сидят они
на задних лапках, как медвежата, и громким свистом перекликаются между собою.
Действительно, дня три девочка совсем не приходила. Но
на четвертый Петрусь услышал ее шаги внизу,
на берегу реки. Она шла тихо; береговая
галька легко шуршала под ее ногами, и она напевала вполголоса польскую песенку.
Шагах в полутораста от камней,
на прибрежной
гальке, у самого края воды лежала какая-то большая темная масса.
С закатом солнца ветер засвежел, небо покрылось тучами, и море еще более взволновалось. Сквозь мрак виднелись белые гребни волн, слабо фосфоресцирующие. Они с оглушительным грохотом бросались
на берег. Всю ночь металось море, всю ночь гремела прибрежная
галька и в рокоте этом слышалось что-то неумолимое, вечное.
Привязав лодку к концу бревна, погребенного в
гальке, мы пошли туда, где были охотники. Когда мы взобрались
на каменистый гребень, я увидел небольшую бухту с низким пологим берегом, поросшим хвойным лесом.
Сильным порывом ветра меня чуть не опрокинуло
на землю, но я удержался, ухватившись за жердь, глубоко воткнутую в
гальку, которой было прижато корье
на крыше нашей «гостиницы».
В самом деле, нигде нельзя отыскать такого разнообразия
гальки, как
на реке Белой; в этом я убедился впоследствии.
Ее краткое пребывание
на чемоданах тронуло старую тоску о венке событий, о ветре, поющем мелодии, о прекрасном камне, найденном среди
гальки.
— К ночи разыграется крепкий ветер! — говорит старый рыбак, сидя в тени камней,
на маленьком пляже, усеянном звонкой
галькой.
Звенят волны, лениво оплескивая груду серых камней, перекатываются через их ребра, шуршат мелкою
галькой; гребни волн невысоки, прозрачны, как стекло, и пены нет
на них.
— Ну вот. А возьмешь в рот — сладко. Твою
гальку не съешь. Полетим сейчас
на крышу?
Когда песок смешивался с водой, частицы глины и мелкого песку относились струей,
гальки оставались
на грохоте, а золото вместе с черным песочком, шлихами, падало сквозь отверстие грохота прямо
на площадку, где и задерживалось маленькими деревянными валиками.
В самом деле место тут каменистое. Белоснежным кварцевым песком и разноцветными
гальками усыпаны отлогие берега речек, а
на полях и по болотам там и сям торчат из земли огромные валуны гранита. То осколки Скандинавских гор,
на плававших льдинах занесенные сюда в давние времена образования земной коры. За Волгой иное толкуют про эти каменные громады: последние-де русские богатыри, побив силу татарскую, похвалялись здесь бой держать с силой небесною и за гордыню оборочены в камни.
Затем он разделся, выполоскал свою одежду в пресной воде и разложил ее
на гальке, чтобы она просохла.
Он тоже разложил их
на гальке и сверху каждую бумажку придавил еще камешком, чтобы деньги не унесло ветром в море.
Как только мы отошли от берега, мы сразу попали в непролазную чащу: неровная почва, сухие протоки, полосы
гальки, рытвины и ямы, заваленные колодником и заросшие буйными, теперь уже засохшими травами; кустарниковая ольха, перепутавшаяся с пригнутыми к земле ветвями черемушника; деревья с отмершими вершинами и мусор, нанесенный водой, — таков поемный лес в долине реки Самарги, куда мы направились с Глеголой
на охоту.
Намывная полоса прибоя была завалена каменными глыбами величиной с человеческий рост. Я полагал, что эти груды камней занимают небольшое пространство и за следующей кулисой мы вновь выйдем
на морскую
гальку.
Вода в протоке была чистой,
галька в нескольких местах запачкана экскрементами пернатого хищника, а
на свежей пороше по льду — десятка два старых и новых следов больших птичьих лап.
Все пространство между устьем реки Анюя и высотами,
на которых расположено село Троицкое, и все острова, прилегающие к этому берегу, в основании своем слагаются из окатанной речной
гальки, тогда как все берега Амура состоят из ила и песка; это свидетельствует о том, что весь правый берег Амура, о котором здесь идет речь, намыт рекой Анюем.
Тогда я спустился
на гальку и спрятался за колодник, нанесенный сюда большой водой.
Потому ли, что я осмотрелся и глаза мои приспособились к темноте, или потому, что, действительно, начало светать, я мог разглядеть все, что делается около воды: я ясно различал
гальку, следы филина
на снегу и даже прутик, вмерзший в лед,
на другой стороне протоки.
Место для наблюдений было выбрано
на гальке, а шатер был поставлен несколько в стороне в лесу, где не так было ветрено.
Возвращаясь
на бивак по намывной полосе прибоя, я обратил внимание
на органические остатки, валявшиеся среди песка и
гальки. Это были морские звезды, ракообразные, створки съедобного ракушника и кости панцырнощеких рыб.
Люди бегут, падают, опять бегут и стараются собрать веревки. Наконец лодки привязаны, палатка поймана. В это время с моря нашла только одна большая волна. С ревом она рванулась
на берег, загроможденный камнями. Вода прорвалась сквозь щели и большими фонтанами взвилась кверху. Одновременно сверху посыпались камни. Они прыгали, словно живые, перегоняли друг друга и, ударившись о
гальку, рассыпались впрах.
На местах падения их, как от взрывов, образовывались облачка пыли, относимые ветром в сторону.
Действительно, плыли три лодки,
на которых люди усиленно работали шестами. Через четверть часа они подошли к нашему биваку. Это был встречный отряд Николаева. Тогда случилось то, чего я вовсе не ожидал. Меня, Дзюля и Крылова оставили силы, и мы опустились
на землю, а те, кто лежал, не вставая, уже несколько дней
на гальке, поднялись
на ноги.
Следы вывели меня опять
на седловину, а затем направились по отрогу к реке. Тут я наткнулся
на совершенно свежий след молодого лося. Тогда я предоставил кабаргу в распоряжение росомахи, а сам отправился за сохатым. Он, видимо, почуял меня и пошел рысью под гору. Скоро след привел меня к реке. Лось спустился
на гальку, покрытую снегом, оттуда перешел
на остров, а с острова —
на другой берег.
Около них
на прибрежной
гальке сидело пять человек гольдов.
Берега Амура и островов его состоят из чередующихся слоев песка и ила, но от села Пайхин вплоть до Троицкого в основе строения берегов и
на дне Дыренской протоки лежат мощные слои окатанной
гальки, нанесенной Анюем.