Неточные совпадения
«Нашел свое, — думал он, глядя влюбленными
глазами на деревья, на небо, на
озеро, даже на поднимавшийся с воды туман. — Дождался! Столько лет жажды чувства, терпения, экономии сил души! Как долго я ждал — все награждено: вот оно, последнее счастье человека!»
Она устремила
глаза на
озеро, на даль и задумалась так тихо, так глубоко, как будто заснула. Она хотела уловить, о чем она думает, что чувствует, и не могла. Мысли неслись так ровно, как волны, кровь струилась так плавно в жилах. Она испытывала счастье и не могла определить, где границы, что оно такое. Она думала, отчего ей так тихо, мирно, ненарушимо-хорошо, отчего ей покойно, между тем…
Кожин сам отворил и провел гостя не в избу, а в огород, где под березой, на самом берегу
озера, устроена была небольшая беседка. Мыльников даже обомлел, когда Кожин без всяких разговоров вытащил из кармана бутылку с водкой. Вот это называется ударить человека прямо между
глаз… Да и место очень уж было хорошее. Берег спускался крутым откосом, а за ним расстилалось
озеро, горевшее на солнце, как расплавленное. У самой воды стояла каменная кожевня, в которой летом работы было совсем мало.
У мастерицы Таисьи быстро созрел план, каким образом уговорить Петра Елисеича. С нею одной он не отпустил бы Нюрочку на богомолье, а с Парасковьей Ивановной отпустит. Можно проехать сначала в Мурмос, а там
озером и тропами. Парасковья Ивановна долго не соглашалась, пока Таисья не уломала ее со слезами на
глазах. Старушка сама отправилась на рудник, и Петр Елисеич, к удивлению, согласился с первого слова.
Эта разлука очень огорчила Нюрочку, но некогда было ждать: к вечеру приходилось поспевать к Святому
озеру, чтобы не «затемнать» где-нибудь в лесу. Так Парасковья Ивановна и осталась на своем камушке, провожая заплаканными
глазами быстро уходивших товарок.
— Чтоб мне не завязывали рук и
глаз и чтоб меня расстреляли на той стороне
озера: я хочу лежать ближе к Рютли.
На обратном пути они еще более настреляли дичи. Собака по росе удивительно чутко шла, и на каждом почти шагу она делала стойку. Живин до того стрелял, что у него
глаза даже налились кровью от внимательного гляденья вдаль. Проехав снова по
озеру на лодке, они у города предположили разойтись.
Она с волнением рассказывала о голубых небесах, о высоких горах, со снегом и льдами, которые она видела и проезжала, о горных водопадах; потом об
озерах и долинах Италии, о цветах и деревьях, об сельских жителях, об их одежде и об их смуглых лицах и черных
глазах; рассказывала про разные встречи и случаи, бывшие с ними.
Озеро в Р. неопрятное, низменное; вода в нем тухлая, никуда не пригодная; даже рыба имеет затхлый, болотный вкус; но вдали, по берегу, разбросано довольное количество сел, которые, в яркий солнечный день, представляют приятную панораму для
глаз.
Она положила ему на колено свою руку. Ромашов сквозь одежду почувствовал ее живую, нервную теплоту и, глубоко передохнув, зажмурил
глаза. И от этого не стало темнее, только перед
глазами всплыли похожие на сказочные
озера черные овалы, окруженные голубым сиянием.
«Ах, матушки мои! — думаю во сне-то сама про себя, — что же это она уставила туда
глаза?» Вот и я стала смотреть… смотрю: вдруг Сашенька и входит, такой печальный, подошел ко мне и говорит, да так, словно наяву говорит: «Прощайте, говорит, маменька, я еду далеко, вон туда, — и указал на
озеро, — и больше, говорит, не приеду».
Александр мысленно дополнял эти воспоминания другими: «Вон на этой скамье, под деревом, — думал он, — я сиживал с Софьей и был счастлив тогда. А вон там, между двух кустов сирени, получил от нее первый поцелуй…» И все это было перед
глазами. Он улыбался этим воспоминаниям и просиживал по целым часам на балконе, встречая или провожая солнце, прислушиваясь к пению птиц, к плеску
озера и к жужжанью невидимых насекомых.
Сам ревизор был живое подобие уснувшего ерша: маленький, вихрястенький, широкоперый, с
глазами, совсем затянутыми какою-то сонною влагой. Он казался ни к чему не годным и ни на что не способным; это был не человек, а именно сонный ерш, который ходил по всем морям и
озерам и теперь, уснув, осклиз так, что в нем ничего не горит и не светится.
Ужасно, ужасно! но всего ужаснее то — позвольте это вам сказать откровенно, полковник, — всего ужаснее то, что вы стоите теперь передо мною, как бесчувственный столб, разиня рот и хлопая
глазами, что даже неприлично, тогда как при одном предположении подобного случая вы бы должны были вырвать с корнем волосы из головы своей и испустить ручьи… что я говорю! реки,
озера, моря, океаны слез!..
Здесь можно только задыхаться, и ни одна здоровая мысль не пробьется в эту проклятую дыру, а чувства должны атрофироваться, как атрофируются
глаза рыб, попавших в подземные
озера.
— Полно, так ли? — вымолвил рыбак, устремляя недоверчивые
глаза на приемыша и потом машинально, как словно по привычке, перенося их в ту сторону, где располагалось маленькое
озеро. — Коли не приходил, мое будет дело; ну, а коли был, да ты просмотрел, заместо того чтобы ждать его, как я наказывал, рыскал где ни на есть по берегу — тогда что?
Вскоре перед ним сверкнуло маленькое
озеро, окаймленное, как бахромою, купами ольхи, орешника и ветел. Еще минута, и показалась Ока во всем своем величии; еще шаг, и он очутился на тропинке у берегового углубления, увидел площадку — эту площадку, заменявшую ему целую родину. Каждый предмет, попадавший на
глаза, вызывал в душе его дорогие воспоминания. Ваня перешел ручей — свидетель детских игр…
— Ты, Ваня?.. Ах, как я испужалась! — проговорила Дуня с замешательством. — Я вот сидела тут на берегу… Думала невесть что… вскочила, так инда земля под ногами посыпалась… Ты, я чай, слышал, так и загремело? — подхватила она скороговоркою, между тем как
глаза ее с беспокойством перебегали от собеседника к
озеру.
Да, было чем порадоваться на старости лет Глебу Савинову! Одного вот только не мог он взять в толк: зачем бы обоим ребятам так часто таскаться к соседу Кондратию на
озеро? Да мало ли что! Не все раскусят старые зубы, не все смекает старая стариковская опытность. Впрочем, Глеб, по обыкновению своему, так только прикидывался. С чего же всякий раз, как только Гришка и Ваня возвращаются с
озера, щурит он
глаза свои, подсмеивается втихомолку и потряхивает головою?..
В ответ на замечание Гришки о вершах Глеб утвердительно кивнул головою. Гришка одним прыжком очутился в челноке и нетерпеливо принялся отвязывать веревку, крепившую его к большой лодке; тогда Глеб остановил его. С некоторых пор старый рыбак все строже и строже наблюдал, чтобы посещения приемыша на луговой берег совершались как можно реже. Он следил за ним во все зоркие
глаза свои, когда дело касалось переправы в ту сторону, где лежало
озеро дедушки Кондратия.
— Ну да, видно, за родным… Я не о том речь повел: недаром, говорю, он так-то приглядывает за мной — как только пошел куда, так во все
глаза на меня и смотрит, не иду ли к вам на
озеро. Когда надобность до дедушки Кондратия, посылает кажинный раз Ванюшку… Сдается мне, делает он это неспроста. Думается мне: не на тебя ли старый позарился… Знамо, не за себя хлопочет…
Голубые
озера, причудливые камешки в каскадах пещеры и наконец я сам, как живой, перед собственными своими
глазами, на розовом фоне позолоченных утренней зарей снегов.
А тут еще живы в
глазах голубые
озера, еще галлюцинация обоняния сохранила серный запах, а внизу с каждым шагом все яснее и яснее шум Черека!
Здание гимназии (теперешний университет) стояло на горе; вид был великолепный: вся нижняя половина города с его Суконными и Татарскими слободами, Булак, огромное
озеро Кабан, которого воды сливались весною с разливом Волги, — вся эта живописная панорама расстилалась перед
глазами.
Глаза твои глубоки, как два
озера Есевонских у ворот Батраббима.
В раме синего леса светло улыбается
озеро, тает красное солнце, утопая в лесу, вёсел медный гул колоколов. А вокруг — скорбные лица, тихий и печальный шёпот молитвы, отуманенные слезами
глаза, и мелькают руки, творя крестное знамение.
И во время вечерни устроили мне на
озере в лесу собеседование с некиим юношей. Был он тёмный какой-то, словно молнией опалённый; волосы коротко острижены, сухи и жестки; лицо — одни кости, и между ними жарко горят карие
глаза: кашляет парень непрерывно и весь трепещет. Смотрит он на меня явно враждебно и, задыхаясь, говорит...
— Завтра, завтра вечером, — проговорила она, — не сегодня, прошу вас… уезжайте сегодня… завтра вечером приходите к калитке сада, возле
озера. Я там буду, я приду… я клянусь тебе, что приду, — прибавила она с увлечением, и
глаза ее блеснули, — кто бы ни останавливал меня, клянусь! Я всё скажу тебе, только пусти меня сегодня.
Луна осветила половину его лица и, как в замерзшем
озере, отразилась странно в огромном открытом
глазу.
Я взял шляпу и не простясь вышел. Впоследствии Ольга рассказывала мне, что тотчас же после моего ухода, как только шум от моих шагов смешался с шумом ветра и сада, пьяный граф сжимал уже ее в своих объятиях. А она, закрыв
глаза, зажав себе рот и ноздри, едва стояла на ногах от чувства отвращения. Была даже минута, когда она чуть было не вырвалась из его объятий и не убежала в
озеро. Были минуты, когда она рвала волосы на голове, плакала. Нелегко продаваться.
— Опять, бесстыжие
глаза, в
озере в одёже купался! — заворчал Поликарп, стаскивая с меня мокрую и грязную одежу. — Опять, наказание мое! Еще тоже благородный, образованный, а хуже всякого трубочиста… Не знаю, чему там в нпверситете вас учили.
Озеро тихо спало. Ни одним звуком не приветствовало оно полета моей Зорьки, и лишь писк молодого кулика нарушал гробовое безмолвие неподвижного великана. Солнце гляделось в него, как в большое зеркало, и заливало всю его ширь от моей дороги до далекого берега ослепительным светом. Ослепленным
глазам казалось, что не от солнца, а от
озера берет свой свет природа.
Но вот перед
глазами расстилается широкое
озеро. Это затопленные луга. Ветер гуляет по нем, шумит и поднимает зыбь. То там, то сям видны островки и еще не залитые полоски земли. Направление дороги указывают мосты и гати, которые размокли, раскисли и почти все сдвинуты с места. Вдали за
озером тянется высокий берег Иртыша, бурый и угрюмый, а над ним нависли тяжелые, серые облака; кое-где по берегу белеет снег.
Индеец не мог бы придумать для себя лучшей татуировки.
Глаза Вассы, замкнутые в черных кольцах, были точно в очках… На конце носа сидела комическая клякса из сажи… Над бровями были выведены другие брови… Вокруг рта, на лбу, на щеках целая географическая карта рек с притоками морей и
озер… Сажа, образовавшаяся от копоти над дном блюдечка, сделала свое дело!
Докатил солдат выпивку свою до
озера, остановился. Пот по морде ползет,
глаза заливает, — а утереться нельзя, потому все лесное обличье с себя смажешь. Снял он со спины черпачок, что у самогонной старушки прихватил, бочоночек на попа поставил, застучал в донышко — на весь лес дробь прокатилась.
Брундегильда и маленький принц, сын рыцаря Трумвиля, плывут на большом корабле среди безбрежного океана, плывут в счастливую страну. В счастливой стране — земля из шоколада, и мармеладные деревья, и конфетные домики. А речки и
озера из сиропа. Брундегильда говорит об этом сыну. И маленький принц с широко раскрытыми
глазами ловит каждое слово… А корабль плывет. Ревут морские волны, и счастливая страна уже близко…
Вдруг сделается темная такая, что хоть
глаз выколи, ни месяца, на звезд, да еще, сам не видал, а молва разносила,
озера по ночам воем выли, так что спать не давали, кто жил к ним близко.
Ах, как хороша королева!
Глаза у нее темно-синие, как вода в том
озере, что шумит под окнами замка, и блестят они, как та драгоценная диадема, что горит, переливается алмазами и яхонтами на ее белокурых кудрях. И личико королевы совсем как у ребенка: тихое, кроткое, безмятежное.
Вдруг сделается темень такая, что хоть
глаз выколи, ни месяца, ни звезд, да еще, сам не видал, а молва разносила,
озера по ночам воем выли, так что спать не давали, кто жил к ним близко.