Неточные совпадения
— А дело, по-настоящему, вздор. У него нет достаточно земли, — ну, он и захватил чужую пустошь, то есть он рассчитывал, что она не нужна, и о ней
хозяева <забыли>, а у нас, как нарочно, уже испокон века собираются крестьяне праздновать там Красную горку. По этому-то поводу я готов пожертвовать лучше другими лучшими землями, чем отдать ее.
Обычай для меня — святыня.
Надо же изучать нравы,
обычаи…» — «А что это у вас вставлено в рамы вместо стекол?» — спросил я
хозяина.
Обычаи здесь патриархальные: гости пообедают, распростятся с
хозяином и отправятся домой спать, и
хозяин ляжет, а вечером явятся опять и садятся за бостон до ужина. Общество одно. Служащие, купцы и жены тех и других видятся ежедневно и… живут все в больших ладах.
— Надеваю… Вот на будущей неделе
хозяин гулять отпустит, поедем с женой на ту сторону, я и надену. Только обидно, что на шее здесь ордена носить не в
обычае: в петличку… ленточки одни!
— Борис, — сказал он Годунову, — тому скоро два года, я боярина Дружину за такой же ответ выдал тебе головою. Но, видно, мне пора изменить мой
обычай. Должно быть, уж не мы земским, а земские нам будут указывать! Должно быть, уж я и в домишке моем не
хозяин! Придется мне, убогому, забрать свою рухлядишку и бежать с людишками моими куда-нибудь подале! Прогонят они меня отсюда, калику перехожего, как от Москвы прогнали!
— Князь, подходи! — сказал Морозов Вяземскому. — Нет, нет, по
обычаю! — закричали гости, — пусть
хозяин поцелует первый хозяйку! Пусть будет по
обычаю, как от предков повелось!
— Не прогневайся: ты сейчас говорил, что для поляков нет ничего заветного, то есть: у них в
обычае брать чужое, не спросясь
хозяина… быть может; а мы, русские, — хлебосолы, любим потчевать: у всякого свой
обычай. Кушай, пан!
— Не о шапке речь, — перервал
хозяин, — изволь допивать свой кубок! Да и ты, любезный сосед, — продолжал он, обращаясь к Замятне, — прошу от других не отставать. Допивай… Вот так! люблю за
обычай! Теперь просим покорно вот этого…
Меж тем молодые давно уже скрылись, гости стали уходить один после другого, и вскоре в избе остались только
хозяин, сваха, дружка и Кирша. Приказчик, по тогдашнему русскому
обычаю, которому не следовал его боярин, старавшийся во всем подражать полякам, предложил Кирше отдохнуть, и через несколько минут в избе все стихло, как в глубокую полночь.
Дьячковская избушка стояла недалеко от церкви, и Арефа прошел к ней огородом. Осенью прошлого года схватил его игумен Моисей, и с тех пор Арефа не бывал дома. Без него дьячиха управлялась одна, и все у ней было в порядке: капуста, горох, репа. С Охоней она и гряды копала, и в поле управлялась. Первым встретил дьячка верный пес Орешко: он сначала залаял на
хозяина, а потом завизжал и бросился лизать хозяйские руки. На его визг выскочила дьячиха и по
обычаю повалилась мужу в ноги.
И больше спрашивать не хочет,
Обычай прадедов храня,
Хозяин скромный.
Вперед под ручку с генеральшей
Пошел
хозяин. Вот за стол
Уселся от мужчин подальше
Прекрасный, но стыдливый пол —
И дружно загремел с балкона,
Средь утешительного звона
Тарелок, ложек и ножей,
Весь хор уланских трубачей:
Обычай древний, но прекрасный;
Он возбуждает аппетит,
Порою кстати заглушит
Меж двух соседей говор страстный —
Но в наше время решено,
Что всё старинное смешно.
Затем, по заведенному издревле
обычаю,
хозяин сказал...
С чего завелся такой
обычай? — раз спросили у старого лесника, лет тридцать сряду ходившего лесовать «
хозяином».
Невзлюбила она Анисью Терентьевну и, была б ее воля, не пустила б ее на глаза к себе; но Марко Данилыч Красноглазиху жаловал, да и нельзя было идти наперекор
обычаям, а по ним в маленьких городках Анисьи Терентьевны необходимы в дому, как сметана ко щам, как масло к каше, — радушно принимаются такие всюду и, ежели
хозяева люди достаточные да тороватые, гостят у них подолгу.
В
обычаях «встречного кубка», да еще в «поцелуйном обряде», когда
хозяин, по старинной русской «обыклости», как выражались тогда, просил гостя или гостей не наложить охулы на его хозяйство и не побрезговать поцеловать его жену или дочь, после обнесения последними гостей «кубком привета», который хозяйка пригубливала первая, проявлялось и ограничивалось всякое дозволенное женщине того времени сообщение с посторонними мужчинами, кроме ее мужа, отца или брата.
Среди его гостей также, правда, всегда было несколько подозрительных личностей, но и сам
хозяин хорошенько не знал их, принимая в Петербурге, по московскому
обычаю, и званых и незваных.
По-прежнему, таким образом, в гостиной фон Зееманов собирался интимный кружок, состоявший из Николая Павловича Зарудина и Андрея Павловича Кудрина, да приезжавшей гостить Натальи Федоровны Аракчеевой. Изредка забегал на огонек, что было в
обычаях Москвы того времени, кто-нибудь из московских знакомых, всегда радушно принимаемый
хозяином и хозяйкой.