Неточные совпадения
Но,
с другой стороны, этот же факт
объясняется и иным путем, более естественным.
И так и не вызвав ее на откровенное объяснение, он уехал на выборы. Это было еще в первый раз
с начала их связи, что он расставался
с нею, не
объяснившись до конца.
С одной стороны, это беспокоило его,
с другой стороны, он находил, что это лучше. «Сначала будет, как теперь, что-то неясное, затаенное, а потом она привыкнет. Во всяком случае я всё могу отдать ей, но не свою мужскую независимость», думал он.
И в то время, когда обыскиваемые бесились, выходили из себя и чувствовали злобное побуждение избить щелчками приятную его наружность, он, не изменяясь ни в лице, ни в вежливых поступках, приговаривал только: «Не угодно ли вам будет немножко побеспокоиться и привстать?» Или: «Не угодно ли вам будет, сударыня, пожаловать в
другую комнату? там супруга одного из наших чиновников
объяснится с вами».
Заметь себе, Родя, из ихней конторы уж второй раз приходят; только прежде не этот приходил, а
другой, и мы
с тем
объяснялись.
И только на
другой день, на берегу, вполне вникнул я в опасность положения, когда в разговорах об этом
объяснилось, что между берегом и фрегатом, при этих огромных, как горы, волнах, сообщения на шлюпках быть не могло; что если б фрегат разбился о рифы, то ни наши шлюпки — а их шесть-семь и большой баркас, — ни шлюпки
с других наших судов не могли бы спасти и пятой части всей нашей команды.
И до тех пор пока дама не заговорила сама и пока
объяснялся Алеша
с хозяином, она все время так же надменно и вопросительно переводила свои большие карие глаза
с одного говорившего на
другого.
Конечно, Лопухов во второй записке говорит совершенно справедливо, что ни он Рахметову, ни Рахметов ему ни слова не сказал, каково будет содержание разговора Рахметова
с Верою Павловною; да ведь Лопухов хорошо знал Рахметова, и что Рахметов думает о каком деле, и как Рахметов будет говорить в каком случае, ведь порядочные люди понимают
друг друга, и не
объяснившись между собою; Лопухов мог бы вперед чуть не слово в слово написать все, что будет говорить Рахметов Вере Павловне, именно потому-то он и просил Рахметова быть посредником.
Отец рано заметил, что она стала показывать ему предпочтение перед остальными, и, человек дельный, решительный, твердый, тотчас же, как заметил,
объяснился с дочерью: «
Друг мой, Катя, за тобою сильно ухаживает Соловцов; остерегайся его: он очень дурной человек, совершенно бездушный человек; ты
с ним была бы так несчастна, что я желал бы лучше видеть тебя умершею, чем его женою, это было бы легче и для меня, и для тебя».
На
другой день Алексей, твердый в своем намерении, рано утром поехал к Муромскому, дабы откровенно
с ним
объясниться.
Немки пропадали со скуки и, увидевши человека, который если не хорошо, то понятно мог
объясняться по-немецки, пришли в совершенный восторг, запоили меня кофеем и еще какой-то «калтешале», [прохладительным напитком (от нем. kaLte SchaLe).] рассказали мне все свои тайны, желания и надежды и через два дня называли меня
другом и еще больше потчевали сладкими мучнистыми яствами
с корицей.
Да, она развилась. Все данные ей природой способности раскрылись вполне, и ничего
другого ждать было нечего. Но как быстро все
объяснилось! как жестока судьба, которая разом сняла покровы
с его дорогих заблуждений, не давши ему даже возможности вдоволь налюбоваться ими! Ему и укрыться некуда. Везде, в самом отдаленном уголку дома, его настигнет нахальный смех панов Туровского, Бандуровского и Мазуровского.
Галактион был
другого мнения и стоял за бабушку. Он не мог простить Агнии воображаемой измены и держал себя так, точно ее и на свете никогда не существовало. Девушка чувствовала это пренебрежение, понимала источник его происхождения и огорчалась молча про себя. Она очень любила Галактиона и почему-то думала, что именно она будет ему нужна. Раз она даже сделала робкую попытку
объясниться с ним по этому поводу.
Ты, подлинно сказать,
друг дома, Лев Николаич, и вообрази, сейчас оказывается, хоть, впрочем, и не точно, что Евгений Павлыч будто бы уже больше месяца назад
объяснился с Аглаей и получил будто бы от нее формальный отказ.
Я хочу говорить не о себе, а о вас и, устранив на время все личные счеты, буду
с вами
объясняться просто как член известной ассоциации
с другим членом той же ассоциации.
«Милый
друг мой! Понять не могу, что такое; губернатор прислал на тебя какой-то донос, копию
с которого прислал мне Плавин и которую я посылаю к тебе. Об отпуске, значит, тебе и думать нечего. Добрый Абреев нарочно ездил
объясняться с министром, но тот ему сказал, что он в распоряжения губернаторов со своими подчиненными не входит. Если мужа ушлют в Южную армию, я не поеду
с ним, а поеду в имение и заеду в наш город повидаться
с тобой».
На
другой день все
объяснилось. Ах, какая это адская интрига! И
с каким коварством она пущена в ход, чтобы забрызгать грязью одного меня и выгородить все остальное!.. Утром я сидел дома, обдумывая свое положение, как ко мне приехал один из наших офицеров. Он назвал себя депутатом и от имени всех товарищей пригласил меня оставить полк.
Резко потому, что обличало во мне человека,
с которым «попросту» (мы
с ним «по-родственному», а он — и т. д.)
объясняться нельзя; мягко потому, что Филофей, конечно, отлично понимает, что на уме-то у меня совсем
другое слово было, да только не сказалось оно.
Она решительно не хотела
объясняться и ушла видимо расстроенная. Кажется, чрезмерная готовность Степана Трофимовича поразила ее. Увы, он решительно не понимал своего положения, и вопрос еще не представился ему
с некоторых
других точек зрения. Напротив, явился какой-то новый тон, что-то победоносное и легкомысленное. Он куражился.
А вместе
с тем предпринял и
другую предосторожность в том смысле, что стал не так часто бывать у Вибелей, отзываясь тем, что будто бы очень занят службой, а все обдумывал, как ему
объясниться с панной.
Только, знаешь,
друг мой, не говори там в гостиной, что я
с мужиками здесь
объяснялся.
— Я была виновата перед вами, Григорий Михайлыч… хотя, конечно, такая уж мне выпала судьба (Литвинову вспомнилось ее письмо), и я не раскаиваюсь… это было бы, во всяком случае, слишком поздно; но, встретив вас так неожиданно, я сказала себе, что мы непременно должны сделаться
друзьями, непременно… и мне было бы очень больно, если б это не удалось… и мне кажется, что для этого мы должны
объясниться с вами, не откладывая и раз навсегда, чтоб уже потом не было никакой… gene, никакой неловкости, раз навсегда, Григорий Михайлыч; и что вы должны сказать мне, что вы меня прощаете, а то я буду предполагать в вас… de la rancune. Voila!
Сашу, девочку, трогают мои несчастия. Она мне, почти старику,
объясняется в любви, а я пьянею, забываю про все на свете, обвороженный, как музыкой, и кричу: «Новая жизнь! счастье!» А на
другой день верю в эту жизнь и в счастье так же мало, как в домового… Что же со мною? B какую пропасть толкаю я себя? Откуда во мне эта слабость? Что стало
с моими нервами? Стоит только больной жене уколоть мое самолюбие, или не угодит прислуга, или ружье даст осечку, как я становлюсь груб, зол и не похож на себя…
Я стоял у биллиарда и по неведению заслонял дорогу, а тому надо было пройти; он взял меня за плечи и молча, — не предуведомив и не
объяснившись, — переставил меня
с того места, где я стоял, на
другое, а сам прошел, как будто и не заметив. Я бы даже побои простил, но никак не мог простить того, что он меня переставил и так окончательно не заметил.
Обломову не понравилось, что
с начальником все говорят «не своим голосом, а каким-то
другим, тоненьким и гадким»; — он не захотел этим голосом
объясняться с начальником по тому поводу, что «отправил нужную бумагу вместо Астрахани в Архангельск», и подал в отставку…
Чтобы избавиться от предстоящего брака, несколько несбыточных планов составлялось в голове ее; так, например, броситься перед отцом на колени и просить его не губить ее;
объясниться с самим Павлом: сказать ему, что она не может быть его женою, потому что любит
другого, и просить его как благородного человека не принуждать ее делать жертву, которая, может быть, сведет ее во гроб.
— Вы пьяны, а потому я не понимаю, в каком смысле вы говорите, — заметил он строго, — и
объясниться всегда
с вами готов; даже рад поскорей… Я и ехал… Но прежде всего знайте, что я принимаю меры: вы сегодня должны у меня ночевать! Завтра утром я вас беру, и мы едем. Я вас не выпущу! — завопил он опять, — я вас скручу и в руках привезу!.. Удобен вам этот диван? — указал он ему, задыхаясь, на широкий и мягкий диван, стоявший напротив того дивана, на котором спал он сам, у
другой стены.
— Ну, полноте, не сердитесь… Слышите, Федор Федорыч, не сердитесь. Всё к лучшему. Я очень рада вчерашнему объяснению… именно объяснению, — прибавила Маша. — Для чего, вы думаете, я заговорила
с вами об этом? Для того, чтоб пожаловаться на господина Лучкова? Полноте! Я забыла о нем. Но я виновата перед вами, мой добрый
друг… Я хочу
объясниться, попросить вашего прощенья… вашего совета. Вы приучили меня к откровенности; мне легко
с вами… Вы не какой-нибудь господин Лучков!
— Извините, я посвящаю вас в тайны этого письма, — продолжал он, — но вы
друг Ариадны, она вас уважает! Быть может, вам известно что-нибудь. Она хочет уехать, но
с кем? Господин Лубков тоже собирается
с ней ехать. Извините, но это даже странно со стороны господина Лубкова. Он — женатый человек, имеет детей, а между тем
объясняется в любви, пишет Ариадне «ты». Извините, но это странно!
Никитин и Манюся молча бегали по аллеям, смеялись, задавали изредка
друг другу отрывистые вопросы, на которые не отвечали, а над садом светил полумесяц, и на земле из темной травы, слабо освещенной этим полумесяцем, тянулись сонные тюльпаны и ирисы, точно прося, чтобы и
с ними
объяснились в любви.
А она ведь ничего не знала ни о моих припадках, ни об убийстве, и я всегда был
с нею ласков и ровен. «Значит, было во мне что-то такое, чего нет у
других людей и что пугает», — мелькнула у меня мысль и тотчас исчезла, оставив странное ощущение холода в ногах и спине. Я понял, что Марья Васильевна узнала что-нибудь на стороне, от прислуги, или наткнулась на сброшенное мною испорченное платье, и этим совершенно естественно
объяснялся ее страх.
Между прочим, я имел неосторожность сказать, что меня удивляет странный выбор пиесы для сегодняшнего спектакля и что, кажется, нетрудно было бы найти
другую,
с содержанием более серьезным, написанную человеческим языком, в которой образованный и храбрый капитан не влюблялся бы
с первого взгляда в дочь старосты, не бросался бы перед ней на колени и не
объяснялся в любви языком аркадского пастушка.
Теперь мне казалось самым важным
другое — возможно скорее добраться до дому, увидеть папу, испросить у него прощения, — да, именно, прощения за то, что я уехала в аул, не
объяснившись с ним, не предприняв ни малейшей попытки, чтобы рассеять его недовольство мной.
Обидное, унизительное отсутствие этого огня жизни сказывается и в коротком, трагикомическом романе Вареньки
с Кознышевым. Во время прогулки за грибами они пытаются
объясниться друг другу в любви, но у них, как выражается Кити, «не берет».
— Ты можешь догадаться… Я нахожу нужным, обязательным объявить ему о нашей связи и оставить его, зажить на свободе. То и
другое нужно сделать по возможности скорей… Например, хоть сегодня вечером ты…
объяснишься с ним… Пора покончить… Разве тебе не надоело воровски любить?
Майор отвечал ей тем же, и хотя они
друг с другом ни о чем не условливались и в любви
друг другу не
объяснялись, но когда майор стал, к концу кампании, на ноги, они
с Катериной Астафьевной очутились вместе, сначала под обозною фурой, потом в татарской мазанке, потом на постоялом дворе, а там уже так и закочевали вдвоем по городам и городишкам, куда гоняла майора служба, до тех пор, пока он, наконец, вылетел из этой службы по поводу той же Катерины Астафьевны.
При таком согласии во взгляде влюбленных они нашли случай
друг с другом объясниться и результатом их переговоров у Казимиры явилось решение попросить у Бодростина тысячу рублей взаймы без посредства Кишенского.
Нестройно орали украинские и студенческие песни, пили
друг с другом брудершафт,
объяснялись в любви, обнимались и целовались. Я крепко целовался
с высоким, очень худым студентом-однокурсником по прозванию Ходос и говорил ему...
Правда, переводчики не особенно кинулись на их
другие романы, но это
объясняется вообще той неразборчивостью,
с какой у нас делаются переводы.
— Садись на этот камень, спиною к ветру, так, — приказала Таисия, а сама осталась стоять; и говорили они не лицом, а боком
друг к
другу, словно
объяснялись с кем-то третьим. Трудно было поверить, что они только недавно были здесь
с Михаилом Михайловичем и весело, по-французски, говорили о буре.
Лет пять тому назад, две сидевшие за столиком сестры: старшая блондинка и младшая брюнетка жили со старухой матерью в собственном доме на Петербургской стороне. Отца обе потеряли еще в детстве. Он оставил им хорошее состояние. За старшей сестрой ухаживали два
друга, только что окончившие курс — медик и юрист. Медик был застенчив и робок
с женщинами, юрист — большой руки ловелас. Пока первый обдумывал сделать решительный шаг, второй уже успел увлечь девушку и
объяснился.
Сергей Семенович иногда серьезно,
с искренним сожалением поглядывал на своего
друга. В душе у него сложилось полное убеждение, что мать одержит победу над сыном и что последний не вернется. Княгиня Васса Семеновна думала то же самое, хотя и не успела
объясниться с братом ни одним словом по этому вопросу. И брат и сестра слишком хорошо знали Станиславу Феликсовну.
Скоро имя его стало громко по злодеяниям, но вместе
с тем было окружено ореолом «геройства». Это
объясняется тогдашним взглядом народных масс на разбойников, которые имели недоступную для
других, но заманчивую силу уйти из-под гнета воевод и подьячих и добывать себе средства для привольного житья грудь
с грудью, ценою своей жизни. Оттого-то в русских народных песнях встречается почти всегда ласкательное слово «разбойничек».
По всем толкованиям
объясняется так, что надо стараться помириться со всеми; но если этого нельзя сделать по испорченности людей, которые во вражде
с тобою, то надо помириться в душе — в мыслях; и вражда
других против тебя не мешает тебе молиться.