Путь темных

Наталья Евгеньевна Разбаева, 2021

Действие романа происходит в давние времена в вымышленном мире, населенном людьми и эльфами. Страна людей Кампанела враждует со страной эльфов Лавандиной. Но, помимо внешнего конфликта, обе страны терзают и внутренние недуги. Трон Кампанелы делят между собой наместник и принц, и оба не остановятся ни перед чем для достижения своей цели. В Лавандине происходит стремительная череда смертей среди членов королевской семьи. Что это? Проклятие, ниспосланное на головы Алых цветков, или чей-то хорошо продуманный план? И какую роль во всем этом играет загадочный советник короля, пользующийся его безграничным доверием, но которого до сих пор преследует его страшное темное прошлое?

Глава 2

— Как вы могли заключить такое соглашение за моей спиной?! — в это время бесновался в тронном зале наставник Эруаля достопочтимый Витек. Было немного странно видеть этого мрачного, обычно спокойного эльфа, всегда привыкшего держать себя в руках и не показывать подлинных чувств на людях, в таком гневе. Его черные глаза метали молнии, пальцы судорожно сжимались в кулаки, а с губ то и дело срывались какие-то проклятия на древнеэльфийском.

Королю Лавандины, сидевшему на троне, отлитом из чистого золота и увитом красными розами, с большим трудом удавалось удерживать гордую осанку, непроницаемую маску на лице и величие во взоре. В редкие минуты вспышек ярости Элебрут побаивался Витека, и сейчас ему больше всего хотелось вжать голову в плечи и, как маленькому мальчику, спрятаться за спинку собственного трона. Увы, в его положении это было невозможно, и королю в полной мере пришлось держать ответ за все те действия, которые он совершил без ведома Витека.

А дело было в том, что совсем недавно в руки к королю Элебруту попало по всем правилам оформленное прошение от главы одной из провинций враждебной Кампанелы, в котором говорилось, что эта самая провинция готова перейти на сторону Лавандины и активно поддерживать ее при проведении военных действий. Решение о внезапной смене подданства мотивировалось тем, что правители Кампанелы стали слишком давить на жителей, заставляя их все больше работать на армию и оставляя все меньше времени на ведение сельского хозяйства и отдых. Голод подступал все ближе. И если бы народ Кампанелы не отличался высокой терпимостью, повсеместное восстание давно бы уже развалило страну изнутри, не дожидаясь окончания войны. Тем не менее, одна не обремененная патриотическими чувствами провинция в стане врага все-таки нашлась и со своим прошением стала прямо-таки яблоком раздора между королем и наставником его младшего сына.

Витек, как только узнал о прошении, сразу же высказался против, заподозрив обман, и пообещал раздобыть более подробную информацию о кампанельской провинции. Королю же предложение показалось заманчивым, но он, не желая идти на конфликт со своим единственным советником, согласился повременить. У Витека было много задач, и он долго находился в разъездах. Заманчивое предложение не выходило у Элебрута из головы, ему очень хотелось щелкнуть извечного врага по носу: в разгар войны, не пролив ни одной капли крови, отобрать у него территорию. И он подписал прошение, решив, что даже если что-то пойдет не так, бывшая кампанельская провинция все равно окажется в кольце врагов, и Лавандина ее уничтожит. Витек, до этого дня ни о чем не подозревавший, спокойно занимался своими делами, а когда узнал, обрушил на голову правящего монарха громы и молнии.

Конечно, нельзя сказать, что Элебрут был ничего не смыслящей марионеткой в руках своего советника и что, по сути, второй управлял страной. Нет, все было не так. Им всегда было интересно оспаривать мнение друг друга по тому или иному вопросу, искать преимущества и недостатки в принимаемых законах, обсуждать плюсы и минусы поступивших предложений. И всегда находилось решение, в равной степени устраивающее обоих.

В этот раз Элебрут просто не захотел ждать. И теперь мучительно расплачивался за это.

— Я же просил вас… Мы договаривались, что вы будете ждать результатов расследования! А вы берете и подписываете прошение! Вот так, даже не разобравшись! — гневный голос Витека отрезвлял не хуже пощечины.

— Я — король! — напомнил Элебрут. — Я имею право самостоятельно принимать решения. Более того, обязан это делать! То, что я вопреки устоявшимся традициям сделал тебя своим советником, не дает тебе права в таком тоне разговаривать со мной!

— Извините, ваше величество! — сквозь зубы процедил Витек. — Осмелюсь возразить. Зачем вам нужен советник, если вы не собираетесь его слушать?

— Прекрати! Я всегда прислушивался к твоему мнению. Это был единственный раз, когда я с тобой не согласился. И ты сразу же закусил удила!

— Если бы я не был уверен в своих подозрениях, я бы сейчас так не злился!

— Одних подозрений недостаточно. Нужны доказательства.

— А как же мое чутье? Раньше вы доверяли ему, как своему, — черные глаза Витека злобно сверкнули. — Теперь что-то изменилось?

— Все могут ошибаться.

— Смотря что вы считаете ошибкой! Мои предчувствия или подписанное вами прошение.

— А как ты сам думаешь?

— Так вы не раскаиваетесь?

Взгляды правителя и его советника схлестнулись. С минуту они без слов пытались объясниться друг с другом, но их зрительный поединок прервался стуком в дверь.

— Не впускайте никого!

— Войдите!

Они опять друг друга не поняли.

В тронную залу чинно вошел охранник и доложил:

— К вам гонец с докладом. Прикажете впустить?

— Пусть войдет.

Охранник удалился. Витек тоже направился было к выходу, но король остановил его протестующим возгласом.

— Разве информация, которая сейчас здесь прозвучит, предназначена для моих ушей? — резко обернувшись, с раздражением спросил черноволосый эльф.

— Пока да. Но только пока, — король тактично дал понять советнику, что дальше беседа в таком тоне продолжаться не может.

Витек скрипнул зубами от злости, но остался. Вопреки обыкновению, он не приблизился к королевскому трону и не встал за его спинкой. Он остался стоять напротив, ясно давая понять, что сегодня они по разные стороны баррикад. Все то время, пока гонец добирался до тронного зала, Витек не сводил пристального взгляда с лица короля. Он как будто заново изучал давно знакомые черты узкого загорелого лица Элебрута, его продолговатые серо-голубые глаза и золотисто-рыжие волосы, густые и блестящие. Из всех его детей только Феликс был отдаленно похож на отца, остальные пошли даже не в мать — в далеких предков. В свое время Витек слышал, что все представители династии Алого цветка были очень красивыми эльфами, и, если судить по Элебруту и его отпрыскам, — это было действительно так.

Вошедший гонец нарушил гнетущую тишину. Поклонившись своему королю, он с его разрешения приступил к докладу, который ограничил одним предложением:

— Ваш последний приказ успешно выполнен.

И гонец, словно тень, скрылся за дверью. Витек заметил, что короля известие порадовало: у него засияли глаза, а на губах появилась легкая улыбка. Стараясь, чтобы в его голосе звучало как можно меньше недовольства и раздражения, Витек обратился к Элебруту:

— Вы не желаете рассказать мне о последнем приказе? Как я догадываюсь, он также был отдан за моей спиной.

Король как-то сразу напрягся, видимо, уже успев пожалеть о том, что попросил советника остаться. Но отступать было поздно.

— Ты тогда был в отъезде, заключал новые торговые договора с Перцеей, а действовать нужно было немедленно. Я подумал, что ты не будешь против моего решения. Риск был минимален, а выгода — огромна…

— Поближе к делу, пожалуйста, — попросил Витек, чувствуя, как напряжение невольно сводит мускулы, а в сердце закрадывается нехорошее предчувствие.

— Нам представилась прекрасная возможность избавиться от обоих правителей Кампанелы сразу, — скороговоркой произнес Элебрут.

— Король Мацел и королева Лидия? — немеющими губами почти прошептал черноволосый эльф.

— Да. Они имели неосторожность отправиться в свою загородную резиденцию совсем одни, без охраны. Это было вчера ночью. Наши стрелки сделали все быстро и бесшумно.

— Это было так легко? Вы уверены, что король и королева были настоящими?

Абсолютно. Мертвые тела тщательно изучили знающие этих правителей эльфы, а сегодня над столицей Кампанелы висят траурные флаги.

— И чего вы этим добились?! — гневный голос Витека прозвучал неожиданно громко, ударился о сводчатые потолки и гулким эхом разлетелся по огромному тронному залу. Его брови сошлись на переносице, губы сжались в тонкую нитку, взгляд стал просто убийственным. В таком бешенстве наставника младшего сына короля еще никто не видел. — Стратегические цели, политические выгоды… Я все это понимаю. Но разве это стоит того, чтобы лишать родителей тринадцатилетнего ребенка? Или вы забыли, что у Мацела и Лидии есть сын, на плечи которого теперь ляжет бремя власти?! Вам плевать на то, как на нем скажется смерть родителей? Вам плевать на то, что уже в столь юном возрасте в его душе останется тяжелый осадок? Вам плевать на то, что потом всю оставшуюся жизнь этот человек будет считать всех эльфов жестокими убийцами, бездушными существами?! Вам плевать на то, что это может развязать еще более страшную и долгую войну, подпитываемую жаждой мести?! Вам плевать…

— Витек, мне действительно плевать! — резко прервал его страстный монолог король Лавандины. — Все те аргументы, которые ты сейчас приводишь, с политической точки зрения некорректны. О человеческих чувствах и гуманности на войне речи быть не может…

— Это вы так думаете!

— Сделай одолжение, не перебивай меня. Витек, ты стар и мудр, и ты многое понимаешь в жизни. Но сейчас ты ведешь себя, как зарвавшийся мальчишка. Все эти патетические речи о чувствах ребенка, оставшегося без родителей, были здесь неуместны. Пожертвовать счастьем одного ради счастья многих — разве не так бы ты поступил на моем месте?

— Не так! — с болью в голосе выдохнул черноволосый эльф. — Война есть война, но мы не должны забывать понятия морали и нравственности. Если мы так безжалостно относимся к врагу, разве это не дает ему права точно так же поступить с нами?

— По-твоему, мы должны врагов жалеть? — неприкрытый цинизм прозвучал в словах короля.

— Война, основанная ни на чем, не требует таких жертв…

— Любая война требует жертв!

— Жили мы все это время без Истерского леса, — словно не слыша слов правителя, продолжал Витек, — и еще столько бы прожили. А теперь эта проклятая война достанется еще и потомкам потомков твоего младшего сына.

— Смерти Мацела и Лидии были нам выгодны, — дождавшись, пока советник закончит, произнес Элебрут.

— Вы думаете, это честно, воевать против неразумного подростка?! — снова завелся черноволосый эльф.

— Послушай меня, — мягко попросил король, но в голосе его против воли проскользнули угрожающие нотки. — Если бы все было так банально просто, мы бы сейчас не ссорились. После смерти официальных правителей Кампанела фактически остается ничьей. Принцу не так-то легко будет занять свое законное место на троне. Насколько мне известно, ныне покойная чета де' Мортеро хотела переписать свое завещание. Старое они аннулировали, а новое составить не успели. Так как их сын несовершеннолетний, он не может управлять страной, следовательно, власть должна перейти в руки наместника, некого Варлама д' Аруэ (если верить донесениям моих шпионов — прескверная личность). Но д' Аруэ с маленьким принцем ненавидят друг друга, и не допустить противника к власти — дело чести для каждого из них. Нашими стараниями их интересы в этом вопросе очень скоро столкнутся. А значит, Кампанела на какое-то время остается без правителя и без единства. А значит, она становится намного уязвимее. Ну, Витек, как тебе мой план? Согласись, звучит поубедительнее твоих речей о гуманности и сострадании к врагу.

Советник некоторое время молчал, внимательно изучая взглядом плиты пола, а затем каким-то глухим голосом проронил:

— Я вижу, вы прекрасно обходитесь без меня, раз рискуете без моего ведома проводить такие серьезные операции. Что же, как вам будет угодно. Вы сделали свой выбор. Вы дали мне почувствовать себя ненужным. Если вам больше нет во мне необходимости, разрешите мне удалиться от двора.

— Ты волен идти, куда захочешь. Я тебя не держу, — уязвленный его словами, сказал Элебрут.

— С вашего позволения я отправлюсь в Истерский лес. Это нейтральная территория, и там должно быть спокойно.

Поклонившись, Витек покинул тронный зал. Даже не заглянув в свою комнату, чтобы собрать вещи, он сразу направился к выходу и на крыльце столкнулся с Эруалем.

— Учитель! — был вынужден окликнуть его младший принц, потому что Витек прошел мимо, не заметив его.

Черноволосый эльф замер на полушаге и нехотя обернулся. Его злые черные глаза встретились с полными участия глазами Эруаля, и он почувствовал, как ненависть исчезает из его души, сменяясь теплотой и мягкостью. Преданность во взгляде любимого ученика всегда оказывала благотворное влияние на Витека. За долгие годы обучения глаза Эруаля очень полюбились его наставнику. Видеть в них свет, ум и жажду знаний, а также безграничное доверие к тому, кто ему эти знания дает, стало для Витека смыслом жизни. Но сейчас он не хотел видеть эти глаза. Он не знал, как сможет сказать им, что они больше никогда не увидятся.

— Учитель, я искал вас, — проронил Эруаль.

Витек дернулся от его слов, как от удара.

— Послушай, мой мальчик, — черноволосый эльф почти вплотную подошел к младшему принцу, — я должен тебе кое-что сказать. Я больше не смогу быть твоим учителем. Я навсегда покидаю двор Элебрута. Сюда я уже не вернусь.

— Но почему?! Вы поссорились? — страх мелькнул в расширившихся зрачках Эруаля.

— Да. Поссорились. Из-за чего — пусть отец сам тебе объяснит. Я же больше ни минуты не желаю оставаться здесь.

Развернувшись, Витек зашагал прочь. На конюшне он оседлал своего любимого скакуна, черного, как ночь, и быстрого, как вспышка молнии, и, вскочив ему на спину, пустил легкой рысью. Конь мягко бежал по знакомым дорожкам сада, не подозревая о том, что, возможно, никогда не вернется сюда. Витек ласково гладил его гриву, что не мешало ему управлять конем, и предавался грустным размышлениям.

"Правильно ли я поступаю, уезжая? Уязвленная гордость помешала мне верно оценить ситуацию. Получается, что я бросаю Лавандину на произвол судьбы. Еще пара ошибок со стороны Элебрута, и эльфы запросто могут проиграть войну людям и целиком оказаться во власти врага. И вряд ли я спокойно смогу жить в Истерском лесу, осознавая, что большая часть вины за это ложится на меня. Однако, сказанного не воротишь. Правда… я еще могу попытаться помочь Лавандине. Способ, мягко сказать, странный, страшный и не совсем надежный. Но при определенном стечении обстоятельств у меня есть шансы на успех. По прибытии в Истерский лес нужно будет тщательно взвесить все"за"и"против". Кажется, Элебрут говорил что-то насчет принесения в жертву счастья кого-то одного ради счастья многих? Интересно, как бы он отнесся к тому, если бы жертва была взята с него?"

Витек уже выезжал за ворота сада, когда сзади его окликнули.

— Учитель, подождите!

— Эруаль? — черноволосый эльф обернулся и увидел, что к нему верхом на белоснежной лошади приближается его ученик.

— Учитель, отец разрешил мне отправиться вместе с вами в Истерский лес, — радостно выдохнул молодой эльф, осадив свою лошадь рядом с черным конем наставника, — чтобы я мог продолжить свое обучение у вас.

— И долго ты его упрашивал? — нарочито сухо спросил Витек, чтобы скрыть то, как он был счастлив услышать эту весть.

— Позвольте мне оставить эту информацию при себе, — улыбнулся принц.

Итак, учитель и ученик вдвоем покинули территорию дворца Алых цветков, а затем и самой Лавандины.