Неточные совпадения
Вихров, по наружности, слушал эти похвалы довольно равнодушно, но,
в самом деле, они очень ему льстили, и он вошел
в довольно подробный разговор с молодыми людьми, из которого узнал, что оба они были сами сочинители; штатский писал статьи из политической экономии, а военный — очерки последней турецкой войны,
в которой он участвовал; по некоторым мыслям и по некоторым выражениям молодых людей,
Вихров уже не сомневался, что оба они были самые невинные писатели; Мари между тем
обратилась к мужу.
— А,
в таком случае мы должны сделать некоторое особое распоряжение. Я тебя, мой друг, поручу одному старику, который тебе все это устроит. Потрудитесь послать ко мне Симонова! — прибавил
Вихров,
обращаясь к Катишь.
— Что же вам мешает
обратиться к вашему благоразумию и начать полную тихого семейного счастья жизнь? Уж, конечно, не я!.. — проговорил
Вихров, и
в голосе его явно послышались рыдания.
Вихров за ужином, для большей смелости, нарочно выпил стакана два вина лишних и, когда оно ему немножко ударило
в голову,
обратился довольно громко к губернатору...
—
В лесу около вашего селенья, — начал
Вихров,
обращаясь к мужикам, — проживают и скрываются бегуны-раскольники, без паспортов, без видов; правительство не желает этого допускать — и потому вы должны пособить нам переловить всех их.
Вдали начался как будто новый порыв
вихря,
обратился в длинные, грустно-приятные переливы и через несколько времени кончился отрывисто, подобно конскому фырканью.
По степи, вдоль и поперек, спотыкаясь и прыгая, побежали перекати-поле, а одно из них попало
в вихрь, завертелось, как птица, полетело к небу и,
обратившись там
в черную точку, исчезло из виду.
…Время от времени за лесом подымался пронзительный вой ветра; он рвался с каким-то свирепым отчаянием по замирающим полям, гудел
в глубоких колеях проселка, подымал целые тучи листьев и сучьев, носил и крутил их
в воздухе вместе с попадавшимися навстречу галками и, взметнувшись наконец яростным, шипящим
вихрем, ударял
в тощую грудь осинника… И мужик прерывал тогда работу. Он опускал топор и
обращался к мальчику, сидевшему на осине...