Неточные совпадения
Другие, схваченные бурунами, бились о рифы; утихающее волнение грозно шатало корпус; обезлюдевший
корабль с порванными снастями переживал долгую агонию, пока
новый шторм не разносил его в щепки.
На этот раз ему удалось добраться почти к руке девушки, державшей угол страницы; здесь он застрял на слове «смотри», с сомнением остановился, ожидая
нового шквала, и действительно едва избег неприятности, так как Ассоль уже воскликнула: «Опять жучишка… дурак!..» — и хотела решительно сдуть гостя в траву, но вдруг случайный переход взгляда от одной крыши к другой открыл ей на синей морской щели уличного пространства белый
корабль с алыми парусами.
Он догнал жизнь, то есть усвоил опять все, от чего отстал давно; знал, зачем французский посланник выехал из Рима, зачем англичане посылают
корабли с войском на Восток; интересовался, когда проложат
новую дорогу в Германии или Франции. Но насчет дороги через Обломовку в большое село не помышлял, в палате доверенность не засвидетельствовал и Штольцу ответа на письма не послал.
Она немного отдохнула, открыв все Райскому и Тушину. Ей стало будто покойнее. Она сбросила часть тяжести, как моряки в бурю бросают часть груза, чтоб облегчить
корабль. Но самый тяжелый груз был на дне души, и ладья ее сидела в воде глубоко, черпала бортами и могла, при
новом ожидаемом шквале, черпнуть и не встать больше.
Работа кипит: одни
корабли приходят с экземплярами
Нового завета, курсами наук на китайском языке, другие с ядами всех родов, от самых грубых до тонких.
Тут мы застали шкипера вновь прибывшего английского
корабля с женой, страдающей зубной болью женщиной, но еще молодой и некрасивой; тут же была жена
нового миссионера, тоже молодая и некрасивая, без передних зубов.
В 1521 году Магеллан, первый, с своими
кораблями пристал к юго-восточной части острова Магинданао и подарил Испании
новую, цветущую колонию, за что и поставлен ему монумент на берегу Пассига. Вторая экспедиция приставала к Магинданао в 1524 году, под начальством Хуана Гарсия Хозе де Лоаиза. Спустя недолго приходил мореплаватель Виллалобос, который и дал островам название Филиппинских в честь наследника престола, Филиппа II, тогда еще принца астурийского.
Но один потерпел при выходе какое-то повреждение, воротился и получил помощь от жителей: он был так тронут этим, что, на прощанье, съехал с людьми на берег, поколотил и обобрал поселенцев. У одного забрал всех кур, уток и тринадцатилетнюю дочь, у другого отнял свиней и жену, у старика же Севри, сверх того, две тысячи долларов — и ушел. Но прибывший вслед за тем английский военный
корабль дал об этом знать на Сандвичевы острова и в Сан-Франциско, и преступник был схвачен, с судном, где-то в
Новой Зеландии.
Два врага, обезображенные голодом, умерли, их съели какие-нибудь ракообразные животные…
корабль догнивает — смоленый канат качается себе по мутным волнам в темноте, холод страшный, звери вымирают, история уже умерла, и место расчищено для
новой жизни: наша эпоха зачислится в четвертую формацию, то есть если
новый мир дойдет до того, что сумеет считать до четырех.
Земля —
корабль!
Но кто-то вдруг
За
новой жизнью,
новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.
— А то как же: он
новый, на нем Корнилов жил, — заметит старик, тоже взглядывая на
корабль.
Как те, которые когда-то, так же отрываясь от мачт
корабля, неслись туда… назад… к Европе, унося с собой из
Нового света тоску по старой родине…
Строятся крепости, арсеналы и
корабли, производят беспрестанно оружия, которые в самое короткое время заменяются другими, потому что наука, которая должна бы была быть направлена всегда на благо человечества, содействует, к сожалению, делу разрушения, придумывает
новые и
новые средства убивать большие количества людей в наиболее короткое время.
Для наших берданок это не было страшно. В лодках суматоха, гребцы выбывают из строя, их сменяют другие, но все-таки лодки улепетывают. С ближайшего
корабля спускают им на помощь две шлюпки, из них пересаживаются в первые
новые гребцы; наши дальнобойные берданки догоняют их пулями… Англичанин, уплывший первым, давно уже, надо полагать, у всех на мушках сидел. Через несколько минут все четыре лодки поднимаются на
корабль. Наши берданки продолжают посылать пулю за пулей.
Он просто «не стерпел долго думать» и ждать, пока посланные им люди воротятся из-за границы с
новыми сведениями и поведут как следует дело строения
кораблей.
О сеньор, нам очень плохо!
Случайно я проведал стороною,
Что к ним из Рима будет
новый член,
Какой-то дон Йеронимо. Он в Кадикс
На
корабле на днях приехать должен.
Святых он братий хочет подтянуть;
Они его со страхом ожидают;
Чтоб избежать в бездействии упрека,
Формальный вам готовится процесс;
Арестовать должны вас очень скоро.
Меж тем разосланы во все концы
Глашатаи, чтоб ваше отлученье
От церкви и закона объявить.
Пропали мы совсем!
Вода, небо, сверкающий вдали на солнце город, синие леса, окаймляющие берега залива, верхушки мачт на кронштадтском рейде, десятки пролетавших мимо меня пароходов и скользивших парусных
кораблей и лайб — все показалось мне в
новом свете.
Но Монархиня желает облегчить сию необходимость для народа и предписывает Законодателю искать
новых, удобнейших способов для разделения налогов, сравнивая их с легкими парусами, долженствующими ускорять плавание
корабля, а не бременить его (601).
В то самое время, как «Морской сборник» поднял вопрос о воспитании и Пирогов произнес великие слова: «Нужно воспитать человека!», — в то время, как университеты настежь распахнули двери свои для жаждущих истины, в то время, как умственное движение в литературе, преследуя титаническую работу человеческой мысли в Европе, содействовало развитию здравых понятий и разрешению общественных вопросов: — в это самое время сеть железных дорог готовилась уже покрыть Россию во всех направлениях и начать
новую эру в истории ее путей сообщения; свободная торговля получила могущественное развитие с понижением тарифа; потянулась к нам вереница купеческих
кораблей и обозов; встрепенулись и зашумели наши фабрики; пришли в обращение капиталы; тучные нивы и благословенная почва нашей родины нашли лучший сбыт своим богатым произведениям.
Корабельщики дивятся,
На кораблике толпятся,
На знакомом острову
Чудо видят наяву:
Город
новый златоглавый,
Пристань с крепкою заставой —
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
И как скоро со мною такая перемена совершилась, восстала в душе другая буря, по иным
новым волнам душевный
корабль мой стал влаятися…
По грозной влаге Океана
Мы все плывем на
кораблеВо мраке бури и тумана;
Плывем, спешим пристать к земле —
Но ветр ярится с
новой силой,
И море… служит нам могилой.
На торгу купец узнал, что в городе мало масла и каждый день ждут
нового привоза. Купец пошел на пристань и стал высматривать
корабли. При нем пришел
корабль с маслом. Купец прежде всех вошел на
корабль, отыскал хозяина, купил все масло и дал задаток. Потом купец побежал в город, перепродал масло и за свои хлопоты заработал денег в 10 раз больше против мужика и принес товарищам.
И научил араратских Божьих людей говорить
новыми языками, ввел в закавказские
корабли новые законы, разослал по разным сторонам послания, призывая всех к покаянию.
По слову Марьи Ивановны, Дуня перекрестилась обеими руками и поклонилась в землю Николаю Александрычу. Он тем же ответил ей. Потом Марья Ивановна подводила ее к каждому из людей Божьих и на каждого она крестилась, и каждому отдавала земной поклон. И они тем же ей отвечали, поздравляя с обновлением души, с крещением святым духом. Поздравляли друг друга с прибылью для
корабля, с приводом
новой праведной души.
Вскоре в луповицком
корабле Илария и Сандулия были «приведены» в
новую веру, а по смерти Крискентии чуть не насильно водворились у юродивой Серафимы Ильинишны.
Просили его, целым
кораблем молили, чтобы поведал про
новые законы, правила и обряды, данные верховным пророком Максимом.
Но при этом я не мог не видеть и всей чудовищной уродливости моего собственного положения: отчаянно стараясь стать выше времени (как будто это возможно!), недоверчиво встречая всякое
новое веяние, я обрекал себя на мертвую неподвижность; мне грозила опасность обратиться в совершенно «обессмысленную щепку» когда-то «победоносного
корабля».
Словом, я сжег свои
корабли"бывшего"химика и студента медицины, не чувствуя призвания быть практическим врачом или готовиться к научной медицинской карьере. И перед самым
новым 1861 годом я переехал в Петербург, изготовив себе в Дерпте и гардероб"штатского"молодого человека. На все это у меня хватило средств. Жить я уже сладился с одним приятелем и выехал к нему на квартиру, где мы и прожили весь зимний сезон.
Они живучи, как рыбы, и им нужны целые столетия…Мария привыкла к своему
новому житью-бытью и уже начала посмеиваться над монахами, которых называла воронами…Она прожила бы еще долго и, пожалуй, уплыла бы вместе с починенным
кораблем, как говорил Христофор, в далекие страны, подальше от глупой Испании, если бы не случилось одного страшного, непоправимого несчастья.
Перед изумленными путешественниками на месте, где за семьдесят лет перед тем была лишь пустынная степь и развалины, предстала крепость, арсенал со множеством пушек, три готовых на верфях
корабля, несколько церквей, красивые здания, купеческие суда в прекрасном порту, словно как из земли выросший
новый город, богатый и многолюдный.
Правда, и ответы гуслиста не обещали уступчивой искренности: но, по крайней мере, дипломатка старалась голосом сирены привлечь в свою область этого
нового Язона [Язон — греческий герой, возглавивший поход аргонавтов (по имени
корабля «Арго») за золотым руном (миф.).], хранящего золотое руно, то есть тайну похищения Паткуля.
— Не хотите ли посмотреть пробу
новых мортир. Я приказал приехать за мной шлюпке, чтобы отвезти на
корабль, где будут производиться опыты.
Тения умолкла, но оставалась при своем мнении, а Фалалей, почитая слова жены за пустое, продолжал все изыскивать
новые способы для расширения своей торговли: он умножил свою флотилию даже до тридцати
кораблей и снял во всех портах всю торговлю сандалом, камфорой и мушкатным орехом.
На
корабле подобрали паруса и завязали на мачте крест-накрест снасти. Подошел буксирный пароход и, пыхтя, потащил его на линию
кораблей. Море было тихо, у берега еле-еле плескался остаток зыби.
Корабль вошел в линию, где стояли вдоль набережной бок о бок
корабли из всех стран света, и большие, и малые, всяких размеров, форм и оснасток. «Богородица-Ветров» стала между итальянским бригом и английскою галеттой, которые потеснились, чтобы дать место
новому товарищу.
3 мая 1882 года из Гавра отплыл в китайские моря трехмачтовый
корабль «Богородица-Ветров». Он сдал свой груз в Китае, взял там
новый груз, отвез его в Буэнос-Айрес и оттуда повез товары в Бразилию.