Неточные совпадения
— Панночка видала тебя с городского валу вместе с запорожцами. Она сказала мне: «Ступай скажи рыцарю: если он помнит меня, чтобы пришел ко мне; а
не помнит — чтобы дал тебе кусок
хлеба для старухи, моей матери, потому что я
не хочу видеть, как при мне умрет мать. Пусть лучше я прежде, а она после меня. Проси и
хватай его за колени и ноги. У него также есть старая мать, — чтоб ради ее дал
хлеба!»
Не хватало рук для жатвы: соседний однодворец, с самым благообразным лицом, порядился доставить жнецов по два рубля с десятины и надул самым бессовестным образом; свои бабы заламывали цены неслыханные, а
хлеб между тем осыпался, а тут с косьбой
не совладели, а тут Опекунский совет [Опекунский совет — учреждение, возглавлявшее Московский воспитательный дом, при котором была ссудная касса, производившая разного рода кредитные операции: выдачу ссуд под залог имений, прием денежных сумм на хранение и т.д.] грозится и требует немедленной и безнедоимочной уплаты процентов…
— А может быть, чугун пойдет «Русскому обществу для изготовления снарядов» и другим фабрикам этого типа? У нас
не хватает не только чугуна и железа, но также цемента, кирпича, и нам нужно очень много продать
хлеба, чтоб купить все это.
У нас — третьего дня бабы собрались в Александро-Невску лавру
хлеба просить для ребятишек, ребятишки совсем с голода дохнут, — терпения
не хватает глядеть на них.
Надо было выяснить, каковы наши продовольственные запасы. Уходя из Загорной, мы взяли с собой
хлеба по расчету на 3 дня. Значит, на завтра продовольствия еще
хватит, но что будет, если завтра мы
не выйдем к Кокшаровке? На вечернем совещании решено было строго держаться восточного направления и
не слушать более Паначева.
— Ничего, ничего, старичок. Всем
хлеба хватит… Мы ведь себе только рожь берем, а вам всю пшеницу оставляем. Друг другу
не будем мешать, старичок.
Мужик Семен — и добрый, и старательный, а все как-то у него
не спорится: каждый год
хлеба у него
не хватает!
Хозяин выдавал мне на
хлеб пятачок в день; этого
не хватало, я немножко голодал; видя это, рабочие приглашали меня завтракать и поужинать с ними, а иногда и подрядчики звали меня в трактир чай пить. Я охотно соглашался, мне нравилось сидеть среди них, слушая медленные речи, странные рассказы; им доставляла удовольствие моя начитанность в церковных книгах.
Мало-помалу стали распространяться и усиливаться слухи, что майор
не только строгонек, как говорили прежде, но и жесток, что забравшись в свои деревни, особенно в Уфимскую, он пьет и развратничает, что там у него набрана уже своя компания, пьянствуя с которой, он доходит до неистовств всякого рода, что главная беда: в пьяном виде немилосердно дерется безо всякого резону и что уже два-три человека пошли на тот свет от его побоев, что исправники и судьи обоих уездов, где находились его новые деревни, все на его стороне, что одних он задарил, других запоил, а всех запугал; что мелкие чиновники и дворяне перед ним дрожкой дрожат, потому что он всякого, кто осмеливался делать и говорить
не по нем,
хватал середи бела дня, сажал в погреба или овинные ямы и морил холодом и голодом на
хлебе да на воде, а некоторых без церемонии дирал немилосердно какими-то кошками.
Места надобно выбирать
не мелкие и
не слишком глубокие; крючок с насадкой червя навозного или земляного (на
хлеб удить на быстряках неудобно) от сильного течения будет прибивать к берегу, и потому должно так класть или втыкать удилище, чтобы насадка только касалась берега и чтоб леса и наплавок
не ложились на него; в противном случае они станут при подсечке задевать за берег, а это никуда
не годится: рыба,
хватая играющую насадку с набега, сейчас встретит упор от задевшей лесы или наплавка и сейчас бросит крючок, да и подсечка никогда
не может быть верна, ибо рука охотника встретит такое же препятствие, и подсечка
не может сообщиться мгновенно крючку.
Если кому угодно ее удить, то надобно употреблять маленькие удочки, наплавок пускать очень мелко, с крошечным грузилом или даже без грузила; всего охотнее и вернее берет она на мушку; на червяка с хвостиком также клюет хорошо, но
не так верно, потому что часто
хватает только за свесившуюся половину червяка; без хвостика же клюет неохотно, а на
хлеб еще неохотнее.
Разумеется, это разделение произвольно, и если удить в водах, где водятся все породы рыб, то легко может взять огромная рыба на среднюю и даже на маленькую удочку; она любит иногда попроказить и,
не трогая большие, самые лакомые насадки,
хватает за пшеничное зернышко, кусочек
хлеба с булавочную головку или муху…
— Нынче пост голодный, ваше сиятельство, — вмешался Чурис, поясняя слова бабы: —
хлеб да лук — вот и пища наша мужицкая. Еще слава-ти Господи, хлебушка-то у меня, по милости вашей, по сю пору
хватило, а то сплошь у наших мужиков и хлеба-то нет. Луку ныне везде незарод. У Михайла-огородника анадысь посылали, за пучек по грошу берут, а покупать нашему брату нèоткуда. С Пасхи почитай-что и в церкву Божью
не ходим, и свечку Миколе купить
не́ на что.
— Ну, скажи мне, — заговорил Челкаш, — придешь ты в деревню, женишься, начнешь землю копать,
хлеб сеять, жена детей народит, кормов
не будет
хватать; ну, будешь ты всю жизнь из кожи лезть… Ну, и что? Много в этом смаку?
Им
не хватает казенного
хлеба по три фунта на человека; они прикупают его каждый день у товарищей и всегда поедают его вместе, обыкновенно вечером,
не обмениваясь при этом ни единым словом.
Тогда Яков рассказал ему, что лошадь у них пала,
хлеб весь они съели еще в начале февраля; заработков
не было. Сена тоже
не хватило, корова чуть с голоду
не сдохла. Пробились кое-как до апреля, а потом решили так: ехать Якову после пахоты к отцу, на заработки, месяца на три. Об этом они написали ему, а потом продали трех овец, купили
хлеба да сена, и вот Яков приехал.
А у ребяток все нет обуви, и летом и зимой бегают босиком; и
хлеб едят
не пшеничный, — хорошо и то, что
хватает ржаного.
В лесистом Верховом Заволжье деревни малые, зато частые, одна от другой на версту, на две. Земля холодна, неродима, своего
хлеба мужику разве до Масленой
хватит, и то в урожайный год! Как ни бейся на надельной полосе, сколько страды над ней ни принимай, круглый год трудовым
хлебом себя
не прокормишь. Такова сторона!
— Сторона наша плохая,
хлеба недороды, иной год до Рождества своего
хлеба не хватит, — возразил удельный голова.
— Смелости?.. У меня-то? У Ивана-то Шишкина смелости
не хватит? Ха-ха?! Мы в прошлом году, батюшка, французу бенефис целым классом задавали, так я в него, во-первых, жвачкой пустил прямо в рожу, а потом парик сдернул… Целых полторы недели в карцере сидел, на
хлебе и на воде-с, а никого из товарищей
не выдал. Вот Феликс Мартынович знает! — сослался он на Подвиляньского, — а вы говорите смелости
не хватит!.. А вот хотите докажу, что
хватит? Мне что? Мне все равно!
При самом лучшем урожае у сосновцев своего
хлеба дольше Великого поста никогда
не хватало, и нужда заставила их приняться за промыслá — все-таки подспорье убогому хозяйству.
В летошном году везде был недород, своего
хлеба до Масленицы
не хватило, озими от голой зимы померзли, весной яровые залило, на новый урожай
не стало никакой надежды.
— То-то и есть, но нечего же и головы вешать. С азбуки нам уже начинать поздно, служба только на кусок
хлеба дает, а люди на наших глазах миллионы составляют; и дураков, надо уповать, еще и на наш век
хватит. Бабы-то наши вон раньше нас за ум взялись, и посмотри-ко ты, например, теперь на Бодростину… Та ли это Бодростина, что была Глаша Акатова, которая, в дни нашей глупости, с нами ради принципа питалась снятым молоком? Нет! это
не та!
— Полушка… А копейки, малый,
не найдется?
Не хватает у меня на два фунта
хлеба…
Застынешь весь, обалдеешь и сам станешь жесточее мороза: одного за ухо дернешь, так что чуть ухо
не оторвешь, другого по затылку
хватишь, на покупателя злодеем этаким глядишь, зверем, и норовишь с него кожу содрать, а домой ввечеру придешь, надо бы спать ложиться, но ты
не в духах и начинаешь свое семейство куском
хлеба попрекать, шуметь и так разойдешься, что пяти городовых мало.
— Да я, папаша,
не для-ради
хлеба, — ради удовольствия.
Хлеба у нас и своего
хватит…
Но
хлеба не хватало даже на больших станциях. Пекарни, распродав товар, закрывались одна за другою. Солдаты рыскали по местечку и Христа-ради просили жителей продать им
хлеба.
Так уж я и знаю, что перерод хуже недорода, что здешнему гужевому крестьянину
не то беда, что гумно
не полно, а то горе великое, ежели работа замнется, промыслу
не хватит, да на ту пору
хлеб в низкой цене станет.
Оно сбылось. Опять на каждой станции, на каждом разъезде пошли бесконечные остановки.
Не хватало ни кипятку для людей, ни холодной воды для лошадей, негде было купить
хлеба. Люди голодали, лошади стояли в душных вагонах
не поенные… Когда по маршруту мы должны были быть уже в Харбине, мы еще
не доехали до Цицикара.
— Какой помол, родименький! Какой помол! Наши места бесхлебные. У нас, кормилец, по всей волости хлеб-от плохо родится. Каков ни будь урожай, доле Святой своего
хлеба не хватит; иной год с Тимофея-полузимника [Двадцать второе января. (Прим. автора.)] на базаре покупаем.
Грошевые студенческие уроки и небольшие суммы, которые он, буквально, вымогал у своих, перебивающихся с
хлеба на квас, родителей, единственным сыном, единственною надеждою и единственной радостью которых был, едва
хватали ему на изящный костюм, необходимый для поддержания знакомства с богатыми товарищами (он был знаком только с такими) и на другие нужды этого далеко
не дешево обходящегося общества.
Как только у крестьянина
не хватает своего
хлеба на весь обиход или на большую часть его, и
хлеб дорог, как нынешний год (около рубля) — так положение его угрожает сделаться отчаянным, подобно положению, скажем, чиновника, лишившегося места и жалования и продолжающего кормить свою семью в городе.
Да учтите всякого среднего мужика
не в неурожайный, а в обычный год, когда, как в наших местах, в тех самых местах, где голод сплошь да рядом,
хлеба с надельной земли
хватает только до Рождества, и вы увидите, что ему в обыкновенные годы, по спискам урожая, кормиться нечем и дефицит такой, что ему непременно надо перевести скотину и самому раз в день есть.
Бедность всех трех семей, живущих тут, такая же полная, как и в первых дворах. Ржи ни у кого нет. У кого пшенца пуда два, у кого картошек недели на две.
Хлеб, испеченный с лебедой из ржи, выданной на семена, у всех есть еще, но
хватит не надолго.