Неточные совпадения
Там высунулась из воды голова буйвола; там бедный и давно
не бритый китаец, под плетеной шляпой, тащит, обливаясь потом, ношу; там несколько их
сидят около походной
лавочки или в своих магазинах,
на пятках, в кружок и уплетают двумя палочками вареный рис, держа чашку у самого рта, и время от времени достают из другой чашки, с темною жидкостью, этими же палочками необыкновенно ловко какие-то кусочки и едят.
— В Пассаж! — сказала дама в трауре, только теперь она была уже
не в трауре: яркое розовое платье, розовая шляпа, белая мантилья, в руке букет. Ехала она
не одна с Мосоловым; Мосолов с Никитиным
сидели на передней
лавочке коляски,
на козлах торчал еще третий юноша; а рядом с дамою
сидел мужчина лет тридцати. Сколько лет было даме? Неужели 25, как она говорила, а
не 20? Но это дело ее совести, если прибавляет.
И вот мы опять едем тем же проселком; открывается знакомый бор и гора, покрытая орешником, а тут и брод через реку, этот брод, приводивший меня двадцать лет тому назад в восторг, — вода брызжет, мелкие камни хрустят, кучера кричат, лошади упираются… ну вот и село, и дом священника, где он
сиживал на лавочке в буром подряснике, простодушный, добрый, рыжеватый, вечно в поту, всегда что-нибудь прикусывавший и постоянно одержимый икотой; вот и канцелярия, где земский Василий Епифанов, никогда
не бывавший трезвым, писал свои отчеты, скорчившись над бумагой и держа перо у самого конца, круто подогнувши третий палец под него.
Ванька
не только из грамоты ничему
не выучился, но даже, что и знал прежде, забыл; зато —
сидеть на лавочке за воротами и играть
на балалайке какие угодно песни, когда горничные выбегут в сумерки из домов, — это он умел!
— Вот, брат, штука: месяц тому назад я в нее снегом швырял,
не нравилась мне она, а теперь
сидишь на лавочке, прижмешься к ней — никого нет дороже!
Потом я
сидел с нею у ворот
на лавочке и спрашивал, как это она
не боится пьяных.
На лавочке кто-то
сидел, мы подошли: это был он; я чуть
не вскрикнула от радости.
Одеться было делом одной минуты. Я торопился точно
на пожар, а Любочка и
не думала уходить. Она
сидела по-прежнему
на лавочке, в прежней убитой позе. Белая ночь придавала ее бледному лицу какой-то нехороший пепельный оттенок.
Саша бегала по всем комнатам и звала, но во всем доме
не было никого из прислуги, и только в столовой
на сундуке спала Лида в одеже и без подушки. Саша, как была, без калош выбежала
на двор, потом
на улицу. За воротами
на лавочке сидела няня и смотрела
на катанье. С реки, где был каток, доносились звуки военной музыки.
В каждой щели дома
сидел человек, и с утра до поздней ночи дом сотрясался от крика и шума, точно в нём, как в старом, ржавом котле, что-то кипело и варилось. Вечерами все люди выползали из щелей
на двор и
на лавочку к воротам дома; сапожник Перфишка играл
на гармонике, Савёл мычал песни, а Матица — если она была выпивши — пела что-то особенное, очень грустное, никому
не понятными словами, пела и о чём-то горько плакала.
Измученный, голодный, оскорбленный, Иванов скорее упал, чем сел
на занесенную снегом
лавочку у ворот. В голове шумело, ноги коченели, руки
не попадали в рукава… Он
сидел. Глаза невольно начали слипаться… Иванов сознавал, что ему надо идти, но
не в силах был подняться… Он понемногу замирал…
За дорогу бабушка имела время все это сообразить и сосчитать и, совсем
на этот счет успокоясь, была весела как прежде: она шутила с детьми и с Gigot, который
сидел тут же в карете
на передней
лавочке; делала Патрикею замечания о езде, о всходах озими и тому подобном; сходила пешком
на крутых спусках и, как «для моциона», так и «чтобы лошадей пожалеть», пешком же поднималась
на горы, причем обыкновенно задавала французу и детям задачу: кто лучше сумеет взойти и
не умориться.
— Хорошо-с! — сказал Елпидифор Мартыныч и к экипажу своему пошел
не через залу, а садом, где, увидав сидящего
на лавочке барона, заметно удивился. «Это что еще за господин и зачем он тут
сидит?» — подумал он про себя.
В одной из боковых аллей Невского бульвара
сидел на лавочке молодой человек лет двадцати пяти; он чертил задумчиво своей палочкой по песку,
не обращал никакого внимания
на гуляющих и
не подымал головы даже и тогда, когда проходили мимо его первостепенные красавицы петербургские, влеча за собою взоры и сердца ветреной молодежи и вынуждая невольные восклицания пожилых обожателей прекрасного пола.
Нашлась одна такая старая без спинки
лавочка, поставленная
на берегу любителем природы, и там иногда
сидели, смотря
на реку и проходящие пароходы. И когда проходил пассажирский пароход, спозаранку расцветившийся огнями, Елена Петровна
не спеша рассматривала его в очки, которые для дали, и говорила...
Около палисадника показалась Надежда Федоровна.
Не замечая, что
на лавочке сидит Ачмианов, она прошла тенью мимо него, отворила калитку и, оставив ее отпертою, вошла в дом. У себя в комнате она зажгла свечу, быстро разделась, но
не легла в постель, а опустилась перед стулом
на колени, обняла его и припала к нему лбом.
И говорит равнодушно, потому что привыкла. Почему-то и летом и зимой одинаково он ходит в шубе и только в очень жаркие дни
не выходит,
сидит дома. Обыкновенно, надевши шубу и подняв воротник, запахнувшись, он гуляет по деревне, по дороге
на станцию, или
сидит с утра до вечера
на лавочке около церковных ворот.
Сидит и
не пошевельнется. Прохожие кланяются ему, но он
не отвечает, так как по-прежнему
не любит мужиков. Когда его спрашивают о чем-нибудь, то он отвечает вполне разумно и вежливо, но кратко.
— Я, — говорил он, — ловко спать могу. То есть, он мог спать
сидя на лавочке, так, чтобы этого
не заметил sergent de ville. [полицейский — франц.]
Филицата. У калитки
на лавочке сидит, отдыхает; растрясло, никак раздышаться
не может. Так вот я тебя и хочу просить: приюти ты его до утра; он человек смирный, солидный.
—
Не беспокойтесь. Я, зная, что он вам нужен, принес его с собою. И странно то, что главный участник в этом деле есть мошенник цирюльник
на Вознесенской улице, который
сидит теперь
на съезжей. Я давно подозревал его в пьянстве и воровстве, и еще третьего дня стащил он в одной
лавочке бортище пуговиц. Нос ваш совершенно таков, как был.
И в воскресенье
не шел в трактир, как обычно, а с сосредоточенным и торжественным лицом
сидел около своего дома
на лавочке или журавлиным шагом прохаживался по Стрелецкой и смотрел, как играют ребята.
Хорошо знала она местность. Выбежав
на широкий двор, бросилась было к воротам, но в зачинавшемся уже рассвете увидала, что там
на лавочке сидит караульный… В сад побежала, там ни души. Она дальше и дальше. Бежит,
не переводя духа, и назади сада, вблизи Кириллиной пасеки, перелезает через невысокий плетень, а потом по задам возле длинного ряда крестьянских овинов бежит к попу
на край деревни.
На него одного вся надежда ее. Подбежав к дому отца Прохора, она крепко постучалась в окно.
Приехали в Нижнее Городище. Около трактира,
на унавоженной земле, под которой был еще снег, стояли подводы: везли большие бутыли с купоросным маслом. В трактире было много народа, всё извозчики, и пахло тут водкой, табаком и овчиной. Шел громкий разговор, хлопали дверью
на блоке. За стеной в
лавочке,
не умолкая ни
на минуту, играли
на гармонике. Марья Васильевна
сидела и пила чай, а за соседним столом мужики, распаренные чаем и трактирной духотой, пили водку и пиво.
В вагоне I класса, в узком коридорчике, столпилась у открытого окна кучка знакомых между собою пассажиров, которым
не спится. Они стоят,
сидят на выдвинутых
лавочках, и одна молоденькая дама с вьющимися волосами смотрит в окно. Ветер колышет занавеску, отбрасывает назад колечки волос, и Юрасову кажется, что ветер пахнет какими-то тяжелыми, искусственными, городскими духами.
Опять прикосновение руки, и опять молодой царь очнулся еще в новом месте. Место это была камера мирового судьи. Мировой судья — жирный, плешивый человек, с висящим двойным подбородком, в цепи, только что встал и читал громким голосом свое решение. Толпа мужиков стояла за решеткой. Оборванная женщина
сидела на лавочке и
не встала. Сторож толкнул ее.