Неточные совпадения
«Может быть, и я обладаю «другим чувством», — подумал Самгин, пытаясь утешить себя. — Я —
не романтик, — продолжал он, смутно чувствуя, что где-то близко тропа
утешения. — Глупо обижаться на девушку за то, что она
не оценила моей любви. Она нашла плохого героя для своего романа. Ничего хорошего он ей
не даст. Вполне возможно, что она будет жестоко наказана за свое увлечение, и тогда я…»
В
утешение нашим
дамам я могу только одно сказать, что англичанки точно так же метались, толпились, тормошились,
не давали проходу другим знаменитостям: Кошуту, потом Гарибальди и прочим; но горе тем, кто хочет учиться хорошим манерам у англичанок и их мужей!
Прискорбно слышать, что вы нездоровы, — в
утешение могу только сказать, что я сам с приезда сюда никак
не могу войти в прежнюю свою колею: ужасное волнение при прежнем моем биении сердца
не дает мне покоя; я мрачен, как никогда
не бывал, несносен и себе и другим.
Трудно и почти невозможно (по крайней мере я
не берусь)
дать вам отчет на сем листке во всем том, что происходило со мной со времени нашей разлуки — о 14-м числе надобно бы много говорить, но теперь
не место,
не время, и потому я хочу только, чтобы дошел до вас листок, который, верно, вы увидите с удовольствием; он скажет вам, как я признателен вам за участие, которое вы оказывали бедным сестрам моим после моего несчастия, — всякая весть о посещениях ваших к ним была мне в заключение истинным
утешением и новым доказательством дружбы вашей, в которой я, впрочем, столько уже уверен, сколько в собственной нескончаемой привязанности моей к вам.
P. S. А что ты насчет адвоката Ерофеева пишешь, будто бы со скопца сорок тысяч получил, то
не завидуй ему. Сорок тысяч тогда полезны, если на оные хороший процент получать; Ерофеев же наверное сего направления своим деньгам
не даст, а либо по портным да на галстуки оные рассорит, либо в кондитерской на пирожках проест. Еще смолоду он эту склонность имел и никогда
утешением для своих родителей
не был".
Иногда набоб старался себя утешить тем, что Луша слишком занята своим доктором и поэтому нигде
не показывается, — это было плохое
утешение, но все-таки на минуту
давало почву мысли; затем иногда ему казалось, что Луша избегает его просто потому, что боится показаться при дневном свете — этом беспощадном враге многих красавиц, блестящих, как драгоценные камни, только при искусственном освещении.
Василий Николаич окончательно разгоняет мою хандру своим добродушием, которому"пальца в рот
не клади"; супруга его, очень живая и бойкая
дама, приносит мне истинное
утешение рассказами о давешнем приеме князя Льва Михайловича; детки их, живостью и юркостью пошедшие в maman, а добродушием и тонкою наблюдательностью в papa, взбираются мне на плечи и очень серьезно убеждаются, что я лошадка, а совсем
не надворный советник.
Несмотря на все эти
утешения и доказательства, Сусанна продолжала плакать, так что ее хорошенькие глазки воспалились от слез, а ротик совершенно пересох; она вовсе
не страшилась брака с Егором Егорычем, напротив, сильно желала этого, но ее мучила мысль перестать быть девушкой и сделаться
дамой. Как бы ни было, однако gnadige Frau, отпустив Сусанну наверх в ее комнату, прошла к Егору Егорычу.
— У Бога милостей много, — говорила она при этом, — сиротки хлеба
не бог знает что съедят, а мне на старости лет —
утешение! Одну дочку Бог взял — двух
дал!
А то сижу я смирнехонько да тихохонько, сижу, ничего
не говорю, только думаю, как бы получше да поудобнее, чтобы всем на радость да на
утешение — а ты! фу-ты, ну-ты! — вот ты на мои ласки какой ответ
даешь!
— Нет, к ней
не ходите: ее в деревни
не берут; она только офицерам, которые стоят с полком, деньги под залог
дает да скворцов учит говорить и продает их купцам. Вот становой у нас был Васильев, тот, может быть, и мог бы вам что-нибудь сказать, он в душевных болезнях подавал
утешение, умел уговаривать терпеть, — но и его, на ваше несчастие, вчерашний день взяли и увезли в губернский город.
Василиса Перегриновна. Ребенок, благодетельница! Уж нечего сказать,
дал вам бог сына на радость да на
утешение. И мы-то все на него
не нарадуемся. Словно солнце какое у нас показалось. Такой добрый, такой веселый, такой ко всем ласковый! А уж за девушками так и бегает; проходу нигде
не дает; а они-то, дуры, рады-радехоньки, так и ржут.
— Да, нет же, нет, Петруша! ты послушай, Петр: ведь я ничего, ведь я тебя
не ругаю, что плутом называю. Ведь это я в
утешение тебе говорю, в благородном смысле про это говорю. Ведь это значит, Петруша, польстить иному человеку, как сказать ему, что он петля этакая, продувной малой, что он малой
не промах и никому надуть себя
не позволит. Это любит иной человек… Ну, ну, ничего! ну, скажи же ты мне, Петруша, теперь, без утайки, откровенно, как другу… ну, был ты у чиновника Вахрамеева, и адрес он
дал тебе?
Викарий известил Фермора, какое участие принимает в нем главный начальник, который пришлет к нему своего доктора, но это известие, вместо того чтобы принести молодому человеку
утешение, до того его взволновало, что он написал викарию вспыльчивый ответ, в котором говорил, что доктор ему
не нужен, и вообще все, что делается, то
не нужно, а что нужно, то есть, чтобы
дать ему возможность служить при честных людях, — то это
не делается.
— Ну, Павел Васильич,
дай тебе бог счастия,
дай бог, чтобы твоя будущая жена была тебе и нам на
утешение. Нас тоже
не забывай: мы тебе
не чужие, а родные. Можно сказать, что все мы живем в тебя; конечно, супружество — дело великое, хоть сама и
не испытала, а понимаю: тут иной человек, иные и мысли. Ну, с богом, тронемтесь.
Сын.
Дай мне в себе волю. Я
не намерен в России умереть. Я сыщу occasion favorable [Благоприятный случай (франц.).] увезти тебя в Париж. Тамо остатки дней наших, les restes de nos jours [Остатки наших дней (франц.).], будем иметь
утешение проводить с французами; тамо увидишь ты, что есть между прочими и такие люди, с которыми я могу иметь societe [Общество (франц.).].
«
Не пей — это водка. Я с собой
не совладала раз, выпила… добрые люди мне
дали… Теперь и
не могу — надо мне это, а ты
не пей, пока можно, а меня
не суди, что я пососу, — очень больно мне. А тебе еще есть в свете
утешение: его Господь уж от тиранства избавил!..»
Ширялов. Ведь, может быть, за наши молитвы, Антип Антипыч, бог и потомка
даст —
утешение на старости. Вот тому все и оставлю. А уж этот мне, словно, как и
не родной, сударь ты мой, и сердце к нему
не лежит. Что ж, думаю, оставь ему, пожалуй, да что проку? развезет денежки-то твои кровные по портным да по ахтрисам. Сам посуди!
Только тогда и радостно умирать, когда устанешь от своей отделенности от мира, когда почувствуешь весь ужас отделенности и радость если
не соединения со всем, то хотя бы выхода из тюрьмы здешней отделенности, где только изредка общаешься с людьми перелетающими искрами любви. Так хочется сказать: — Довольно этой клетки.
Дай другого, более свойственного моей душе, отношения к миру. — И я знаю, что смерть
даст мне его. А меня в виде
утешения уверяют, что и там я буду личностью.
А патер все страстнее и страстнее говорил о католической религии, о папе, о тех
утешениях и радостях, которые
дает католичество, и как бы мимоходом делал неодобрительные отзывы о «схизме», сетуя, что схизматики, разумея под ними православных,
не просветлены истинным учением.
Но в этом он уже
не получил
утешения: Глафира
не слушала его слов. По мере окончательного приближения к Петербургу, где она готовилась
дать большое генеральное сражение мужу, Казимире и всем их окружающим, Бодростина и сама была неспокойна и, сосредоточенно углубляясь в свои соображения, кусала свои алые губы и
не слушала дребезжанья своего партнера.
Для того же, чтобы благородному и благодушному субъекту
не было особенной тяжести подчиниться этой необходимости, было положено
дать ему в виде реванша
утешение, что Алина Дмитриевна принуждает его к женитьбе на себе единственно вследствие современного коварства новейших людей, которые, прозрев заветы бывших новых людей, или «молодого поколения»,
не хотят вырвать женщину, нуждающуюся в замужестве для освобождения себя от давления семейного деспотизма.
— Совсем нет: знание языков отнюдь еще
не ученость, а только средство к достижению учености, которую, если мне поможет бог и твое усердие, я хочу
дать тебе в неизменное
утешение твоей жизни.
— Что ж?.. Прожили… как
дай Бог всякому… А что бездетны были —
не ее вина… Я теперь бобыль. И
утешение нахожу в созерцании, Василий Иваныч… Вот почему и к лесу моя склонность все растет с каждым годом.
Религиозные верования
дают иллюзорные, фиктивные
утешения, переносят победу в
не реальную область и потому мешают реальной победе и освобождению.
— Уж именно, матушка, что слаб… Как раз ему, бесу-то, прости, Господи, поддаться, он уже насядет, да и насядет… Я это солдатику в
утешение говорила: «Бог-де
дал, Бог и взял», ан на поверку-то вышло, дал-то ему деньги
не Бог, а он же, враг человеческий… Петлю ему на шею этими деньгами накинул… да и тянул всю жисть, пока
не дотянул до геенны огненной…
Гуслист, почерпнув, казалось, на груди друга новые силы и
утешения, просил его исполнить только две вещи: приискать, во-первых, местечко под окнами Луизы, где он и слепец могли бы,
не видимые никем, поздравить новорожденную, как просила их девица Рабе, и, во-вторых,
дать гостеприимный угол старцу на два дня, на которые Вольдемар должен был с ним расстаться.
Подчас Ираида Степановна
давала и
не одни советы и
утешения — некоторые из обращавшихся к ней получали и нечто более существенное, для чего Погорелова открывала свою заветную «конторку».
— Она полюбила… и
не могла совладать со своей любовью. Все, Бог
даст, устроится, и она будет счастлива… — заметила Дубянская в
утешение огорченному отцу.
Княжна отпустила Таню и легла. Но заснуть долго
не могла. Несмотря на некоторое
утешение, принесенное ей словами Тани, все же мысль о том, что найдут в беседке, и пройдет ли это благополучно для князя Сергея Сергеевича,
не давала ей долго сомкнуть глаза.
Ночью императрица часто призывала к себе сына, ища
утешений, которых он
не в силах был ей
дать.
Княжна Зинаида, гордая от природы,
не дала себя совершенно подчинить своей взрослой кузине, и они разошлись, одна с затаенным злобным чувством, другая — найдя себе
утешение в дружбе с Настей Кургановой.
К одному они присмотрелись и
не замечают его; другое на минуту взволнует их душу своей возмутительностью и зверством и, в сознании человечности переживаемого чувства,
даст странное и обманчивое
утешение.
С первых дней его болезни, несмотря на
утешения докторов, он понял, что ему
не вставать. Графиня,
не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она
давала ему лекарство, он всхлипивая, молча целовал ее руку.