Неточные совпадения
Не столько
в Белокаменной
По мостовой проехано,
Как по душе крестьянина
Прошло
обид… до смеху ли?..
— Другие тоже
не будут
в обиде, я сам служил, дело знаю…
У всех домашних она просила прощенья за
обиды, которые могла причинить им, и просила духовника своего, отца Василья, передать всем нам, что
не знает, как благодарить нас за наши милости, и просит нас простить ее, если по глупости своей огорчила кого-нибудь, «но воровкой никогда
не была и могу сказать, что барской ниткой
не поживилась». Это было одно качество, которое она ценила
в себе.
— Бедность
не порок, дружище, ну да уж что! Известно, порох,
не мог
обиды перенести. Вы чем-нибудь, верно, против него обиделись и сами
не удержались, — продолжал Никодим Фомич, любезно обращаясь к Раскольникову, — но это вы напрасно: на-и-бла-га-а-ар-р-род-нейший, я вам скажу, человек, но порох, порох! Вспылил, вскипел, сгорел — и нет! И все прошло! И
в результате одно только золото сердца! Его и
в полку прозвали: «поручик-порох»…
Ей было только четырнадцать лет, но это было уже разбитое сердце, и оно погубило себя, оскорбленное
обидой, ужаснувшею и удивившею это молодое детское сознание, залившею незаслуженным стыдом ее ангельски чистую душу и вырвавшею последний крик отчаяния,
не услышанный, а нагло поруганный
в темную ночь, во мраке,
в холоде,
в сырую оттепель, когда выл ветер…
Лариса. Что значит «так»? То есть
не подумавши; вы
не понимаете, что
в ваших словах
обида, так, что ли?
Карандышев. О, за меня
не бойтесь! Я
в обиду не дамся. Попробуй он только задеть меня, так увидит…
Не без труда и
не скоро он распутал тугой клубок этих чувств: тоскливое ощущение утраты чего-то очень важного, острое недовольство собою, желание отомстить Лидии за
обиду, половое любопытство к ней и рядом со всем этим напряженное желание убедить девушку
в его значительности, а за всем этим явилась уверенность, что
в конце концов он любит Лидию настоящей любовью, именно той, о которой пишут стихами и прозой и
в которой нет ничего мальчишеского, смешного, выдуманного.
Вначале ее восклицания показались Климу восклицаниями удивления или
обиды. Стояла она спиною к нему, он
не видел ее лица, но
в следующие секунды понял, что она говорит с яростью и хотя
не громко, на низких нотах, однако способна оглушительно закричать, затопать ногами.
Первый день прошел довольно быстро, второй оказался длиннее, но короче третьего, и так, нарушая законы движения земли вокруг солнца, дни становились все длиннее, каждый день усиливал бессмысленную скуку, обнажал пустоту
в душе и,
в пустоте, —
обиду, которая хотя и возрастала день ото дня, но побороть скуку
не могла.
Особенно был раздражен бритоголовый человек, он расползался по столу, опираясь на него локтем, протянув правую руку к лицу Кутузова. Синий шар головы его теперь пришелся как раз под опаловым шаром лампы, смешно и жутко повторяя его. Слов его Самгин
не слышал, а
в голосе чувствовал личную и горькую
обиду. Но был ясно слышен сухой голос Прейса...
Ушел он
в настроении,
не совсем понятном ему: эта беседа взволновала его гораздо более, чем все другие беседы с Мариной; сегодня она дала ему право считать себя обиженным ею, но
обиды он
не чувствовал.
Для Самгина это была встреча
не из тех, которые радуют, да и вообще он
не знал таких встреч, которые радовали бы. Однако
в этот час он определенно почувствовал, что, когда встречи с людями будили
в нем что-то похожее на зависть, на
обиду пред легкостью, с которой люди изменяли свои позиции, свои системы фраз, — это было его ошибкой.
— Кочура этот — еврей? Точно знаете —
не еврей? Фамилия смущает. Рабочий? Н-да. Однако непонятно мне: как это рабочий своим умом на самосуд — за
обиду мужикам пошел? Наущение со стороны
в этом есть как будто бы? Вообще пистолетные эти дела как-то
не объясняют себя.
В этом настроении
обиды за себя и на людей,
в настроении озлобленной скорби, которую размышление
не могло ни исчерпать, ни погасить, он пришел домой, зажег лампу, сел
в угол
в кресло подальше от нее и долго сидел
в сумраке, готовясь к чему-то.
«
Не потому ли, что я обижен?» — спросил он себя, внутренне усмехаясь и чувствуя, что
обида все еще живет
в нем, вспоминая двор и небрежное, разрешающее словечко агента охраны...
— Нечего слушать-то, я слушал много, натерпелся от тебя горя-то! Бог видит, сколько
обид перенес… Чай,
в Саксонии-то отец его и хлеба-то
не видал, а сюда нос поднимать приехал.
— Уезжайте! — сказала она с достоинством подавленной
обиды и вместе глубокой печали, которой
не в силах была скрыть.
— Я гулял здесь
в роще, — небрежно сказал Обломов, еще
не опомнясь от
обиды, нанесенной появлением земляка, и
в какую минуту!
Отчего все это? «Он ни
в чем
не виноват!» А ему отказывают
в последнем свидании, — очевидно,
не из боязни страстного искушения, а как будто грубой
обиды, выбирают посредником другого!
Обида, зло падали
в жизни на нее иногда и с других сторон: она бледнела от боли, от изумления, подкашивалась и бессознательно страдала, принимая зло покорно,
не зная, что можно отдать
обиду, заплатить злом.
Но пока еще
обида и долго переносимая пытка заглушали все человеческое
в нем. Он злобно душил голос жалости. И «добрый дух» печально молчал
в нем.
Не слышно его голоса; тихая работа его остановилась. Бесы вторглись и рвали его внутренность.
— Ах, как жаль! Какой жребий! Знаешь, даже грешно, что мы идем такие веселые, а ее душа где-нибудь теперь летит во мраке,
в каком-нибудь бездонном мраке, согрешившая, и с своей
обидой… Аркадий, кто
в ее грехе виноват? Ах, как это страшно! Думаешь ли ты когда об этом мраке? Ах, как я боюсь смерти, и как это грешно!
Не люблю я темноты, то ли дело такое солнце! Мама говорит, что грешно бояться… Аркадий, знаешь ли ты хорошо маму?
— Нет,
не нахожу смешным, — повторил он ужасно серьезно, —
не можете же вы
не ощущать
в себе крови своего отца?.. Правда, вы еще молоды, потому что…
не знаю… кажется,
не достигшему совершенных лет нельзя драться, а от него еще нельзя принять вызов… по правилам… Но, если хотите, тут одно только может быть серьезное возражение: если вы делаете вызов без ведома обиженного, за
обиду которого вы вызываете, то тем самым выражаете как бы некоторое собственное неуважение ваше к нему,
не правда ли?
А в-третьих, и главное, если даже Версилов был и прав, по каким-нибудь там своим убеждениям,
не вызвав князя и решившись снести пощечину, то по крайней мере он увидит, что есть существо, до того сильно способное чувствовать его
обиду, что принимает ее как за свою, и готовое положить за интересы его даже жизнь свою… несмотря на то что с ним расстается навеки…
«Точно так-с, — отвечал он с той улыбкой человека навеселе,
в которой умещаются и
обида и удовольствие, — писать вовсе
не могу», — прибавил он, с влажными глазами и с той же улыбкой, и старался водить рукой по воздуху, будто пишет.
Четвертая заповедь (Мф. V, 38 — 42) состояла
в том, что человек
не только
не должен воздавать око за око, но должен подставлять другую щеку, когда ударят по одной, должен прощать
обиды и с смирением нести их и никому
не отказывать
в том, чего хотят от него люди.
У нее для всех обиженных судьбой и людьми всегда было
в запасе ласковое, теплое слово, она умела и утешить, и погоревать вместе, а при случае и поплакать; но Верочка умела и
не любить, — ее трудно было вывести из себя, но раз это произошло, она
не забывала
обиды и
не умела прощать.
Митю, конечно, опять образумили за неистовство выражений, но господин Ракитин был докончен.
Не повезло и свидетельству штабс-капитана Снегирева, но уже совсем от другой причины. Он предстал весь изорванный,
в грязной одежде,
в грязных сапогах, и, несмотря на все предосторожности и предварительную «экспертизу», вдруг оказался совсем пьяненьким. На вопросы об
обиде, нанесенной ему Митей, вдруг отказался отвечать.
Но особенно усматривал доктор эту манию
в том, что подсудимый даже
не может и говорить о тех трех тысячах рублей,
в которых считает себя обманутым, без какого-то необычайного раздражения, тогда как обо всех других неудачах и
обидах своих говорит и вспоминает довольно легко.
Отец же, бывший когда-то приживальщик, а потому человек чуткий и тонкий на
обиду, сначала недоверчиво и угрюмо его встретивший («много, дескать, молчит и много про себя рассуждает»), скоро кончил, однако же, тем, что стал его ужасно часто обнимать и целовать,
не далее как через две какие-нибудь недели, правда с пьяными слезами,
в хмельной чувствительности, но видно, что полюбив его искренно и глубоко и так, как никогда, конечно,
не удавалось такому, как он, никого любить…
— Брат, а ты, кажется, и
не обратил внимания, как ты обидел Катерину Ивановну тем, что рассказал Грушеньке о том дне, а та сейчас ей бросила
в глаза, что вы сами «к кавалерам красу тайком продавать ходили!» Брат, что же больше этой
обиды? — Алешу всего более мучила мысль, что брат точно рад унижению Катерины Ивановны, хотя, конечно, того быть
не могло.
Она еще была
в живых и все время, все восемь лет,
не могла забыть
обиды, ей нанесенной.
Видя, что «Алешка Карамазов», когда заговорят «про это», быстро затыкает уши пальцами, они становились иногда подле него нарочно толпой и, насильно отнимая руки от ушей его, кричали ему
в оба уха скверности, а тот рвался, спускался на пол, ложился, закрывался, и все это
не говоря им ни слова,
не бранясь, молча перенося
обиду.
— А ведь, может, еще и
не простила, — как-то грозно проговорила она, опустив глаза
в землю, как будто одна сама с собой говорила. — Может, еще только собирается сердце простить. Поборюсь еще с сердцем-то. Я, видишь, Алеша, слезы мои пятилетние страх полюбила… Я, может, только
обиду мою и полюбила, а
не его вовсе!
«Брак? Что это… брак… — неслось, как вихрь,
в уме Алеши, — у ней тоже счастье… поехала на пир… Нет, она
не взяла ножа,
не взяла ножа… Это было только „жалкое“ слово… Ну… жалкие слова надо прощать, непременно. Жалкие слова тешат душу… без них горе было бы слишком тяжело у людей. Ракитин ушел
в переулок. Пока Ракитин будет думать о своих
обидах, он будет всегда уходить
в переулок… А дорога… дорога-то большая, прямая, светлая, хрустальная, и солнце
в конце ее… А?.. что читают?»
—
Не в том смысле я говорил. Я такой
обиды не нанесу тебе, чтоб думать, что ты можешь почесть меня за вора. Свою голову я отдал бы
в твои руки без раздумья. Надеюсь, имею право ждать этого и от тебя. Но о чем я думаю, то мне знать. А ты делай, и только.
Мы
не сомневались
в последствиях и полагали нового товарища уже убитым. Офицер вышел вон, сказав, что за
обиду готов отвечать, как будет угодно господину банкомету. Игра продолжалась еще несколько минут; но чувствуя, что хозяину было
не до игры, мы отстали один за другим и разбрелись по квартирам, толкуя о скорой ваканции.
Девица,
не тужи!
Печаль темнит лица живые краски,
Забывчиво девичье горе, сердце
Отходчиво: как
в угольке, под пеплом
Таится
в нем огонь для новой страсти.
Обидчика забудь! А за
обидуОтмститель суд да царь.
Люди, любившие друг друга, расходились на целые недели,
не согласившись
в определении «перехватывающего духа», принимали за
обиды мнения об «абсолютной личности и о ее по себе бытии».
Я так долго возмущался против этой несправедливости, что наконец понял ее: он вперед был уверен, что всякий человек способен на все дурное и если
не делает, то или
не имеет нужды, или случай
не подходит;
в нарушении же форм он видел личную
обиду, неуважение к нему или «мещанское воспитание», которое, по его мнению, отлучало человека от всякого людского общества.
— Вот дерзость-то, — говорит полицмейстер частному приставу, бледнея от негодования, — да вы, мошенники, пожалуй, уверите, что я вместе с вами грабил. Так вот я вам покажу, каково марать мой мундир; я уланский корнет и честь свою
не дам
в обиду!
Ясное дело, что положение молодой девушки
не могло перемениться к лучшему. Компаньонка стала осторожнее, но, питая теперь личную ненависть и желая на ней выместить
обиду и унижение, она отравляла ей жизнь мелкими, косвенными средствами; само собою разумеется, что княгиня участвовала
в этом неблагородном преследовании беззащитной девушки.
Ни вас, друзья мои, ни того ясного, славного времени я
не дам
в обиду; я об нем вспоминаю более чем с любовью, — чуть ли
не с завистью. Мы
не были похожи на изнуренных монахов Зурбарана, мы
не плакали о грехах мира сего — мы только сочувствовали его страданиям и с улыбкой были готовы кой на что,
не наводя тоски предвкушением своей будущей жертвы. Вечно угрюмые постники мне всегда подозрительны; если они
не притворяются, у них или ум, или желудок расстроен.
Несмотря на зазорную репутацию, предшествовавшую молодому соседу, и дедушка и бабушка приняли его радушно. Они чутьем догадались, что он приехал свататься, но, вероятно, надеялись, что Фиска-змея
не даст себя
в обиду, и
не особенно тревожились доходившими до них слухами о свирепом нраве жениха. Дедушка даже счел приличным предупредить молодого человека.
Усадьба ставилась преимущественно
в низинке, чтобы от ветра
обиды не было.
Хорошо, что еще судья свой брат — дворянин,
не сразу
в обиду даст, а что, ежели и его шарахнут?
Закончилось это большим скандалом:
в один прекрасный день баба Люба, уперев руки
в бока, ругала Уляницкого на весь двор и кричала, что она свою «дытыну»
не даст
в обиду, что учить, конечно, можно, но
не так… Вот посмотрите, добрые люди: исполосовал у мальчика всю спину. При этом баба Люба так яростно задрала у Петрика рубашку, что он завизжал от боли, как будто у нее
в руках был
не ее сын, а сам Уляницкий.
Я долго
не спал, удивленный этой небывалой сценой… Я сознавал, что ссора
не имела личного характера. Они спорили, и мать плакала
не от личной
обиды, а о том, что было прежде и чего теперь нет: о своей отчизне, где были короли
в коронах, гетманы, красивая одежда, какая-то непонятная, но обаятельная «воля», о которой говорили Зборовские, школы,
в которых учился Фома из Сандомира… Теперь ничего этого нет. Отняли родичи отца. Они сильнее. Мать плачет, потому что это несправедливо… их обидели…
Кажется, всех бы дочерей собрала под свое материнское крыло и никому
не дала бы
в обиду.